Читать книгу Развод. Игра на выживание - - Страница 4

Следующие два дня меня качает из стороны в сторону.

От бесконечной жалости к себе до гнева на Богдана. За то, что вот так ушел и оставил разгребать все проблемы в одиночестве.

А ещё, нужно было придумать какую-то правдоподобную версию для детей.

Для них просто шок, что папы нет дома уже два дня. А что будет дальше?! Пытаюсь настроить себя и не думать о будущем.

Он вернется. Должен вернуться.

У нас хорошая семья.

Богдан всегда заявлял о том, что он однолюб. Действительно, за все десять лет даже намёка на его симпатию к другой женщине не было.

Если не вернется… я просто не знаю, что буду делать и как буду жить. Наверное, и не буду вовсе.

– Мама, а папа сегодня приедет? – спрашивает Маша за ужином.

– Не знаю, – отвечаю, стараясь оставаться спокойной. Это ужасно плохо получается, потому что моя вилка с оглушающим звуком падает на стол. – Папа тебе не звонил?!

– Звонил, – Маша кивает, а я округляю глаза. – Правда, ещё вчера.

– Да? – удивленно спрашиваю. – А я где была?

– Ваню укладывала, мамочка, – пожимает плечиками дочь. – Папа позвонил и узнавал, как у нас тут дела?

– Ясно, – киваю, поднимаясь из-за стола.

Дико хочется узнать, что ответила ему Маша, но я держусь. Благо моя девочка проницательна, и сама рассказывает подробности:

– Я успокоила папочку, что у нас все хорошо и мы ждем, когда он приедет из командировки.

Отвернувшись к мойке, прикрываю глаза. Ну а что еще я должна была придумать?! Извините дети, папа собрал вещи и съехал?!

– Машенька, – оборачиваюсь. – А… он не сказал, когда вернется… из командировки?

– Нет.

– Если сегодня… – пытаюсь подобрать слова. – Если сегодня папа позвонит тебе, спроси, когда закончится его командировка. Хорошо?!

– Ладно, мамочка. А вы с папой поругались? – настороженно интересуется.

– С чего ты взяла? Все хорошо, – говорю, выходя из кухни, потому что сдерживать слезы просто невозможно.

Один из основных страхов – если об уходе Богдана узнает кто-нибудь из близких.

«Муж бросил» – это позорище. Среди моих родственников вообще нет разведенок. Ни одной. Как отреагируют отец с матерью – даже думать не хочу.

Когда дети засыпают, начинается самое душераздирающее время. Время одиночества.

Лежу в супружеской постели. Одна. Плачу навзрыд.

Муж бросил.

Когда подобное приключалось у моих подруг, я всегда была непреклонна. Давала советы, вроде таких, «шли его лесом» или «ты еще встретишь своего человека», а когда бывало, что они всё-таки сходились обратно – относилась с порицанием.

Потому что сама в этой шкуре никогда не была. И не планировала быть.

По телевизору когда-то слышала, крепкий брак держится на трех вещах – секс, дружба и деньги. По всем фронтам у нас с Богданом все отлично. Тогда, это меня успокоило, и я даже посмеялась над глупостью, а сейчас вторую ночь размышляю, в какой сфере образовался провал?

Самое страшное – ответа не обнаруживаю.

Утром третьего «дня без Богдана» просыпаюсь оттого, что грохает входная дверь. Взлетаю с постели и пригладив волосы, бегу на первый этаж.

Вернулся!

Он вернулся!

– Привет, – говорю радостно, спускаясь по лестнице. Поправляю белую шелковую сорочку.

Богдан стоит у шкафа-купе в черных брюках и белой рубашке. Медленно поворачивает голову, лениво осматривает меня с ног до головы. Я могла бы сказать, что он выглядит несчастным, но это совершенно не так.

– Привет, Ян, – уводит глаза.

Тихонько подхожу к нему и крепко обнимаю со спины. Лбом упираюсь между лопаток. Его тело такое теплое и родное, что мгновенно впервые за три расслабляюсь. Ну и, конечно, не могу с собой ничего поделать – плачу. Плачу, как дура.

– Я за костюмом, – предупреждает муж спокойно. – Завтра встреча важная.

Морщусь, словно от пощечины и неохотно отлепляюсь от его тела. Руки дрожат от страха.

– Я ничего не понимаю, Богдан, – сокрушенно мотаю головой. – Зачем ты издеваешься надо мной? Хочешь меня проучить? Как собаку выдрессировать?

– Не говори ерунды.

– Ерунды? А ты подумал, что я скажу детям? А родителям?

– Блд, – усмехается. – Ты в своем репертуаре. Главное – что сказать родителям.

– Потому что для меня это важно, Даня, – повышаю голос. – Скажи, скажи мне, какие сроки у твоей дрессировки?

– Я не знаю.

– Так может это просто предлог, и ты вообще не вернешься?! – дерзко задирая брови.

– Может быть, – произносит сухо.

Шокировано уставляюсь на то, как напрягаются мышцы на его спине.

– Может быть? – шепчу дрожащими губами.

Богдан размещает чехол с костюмом на открытой вешалке возле входной двери и усаживается на высокий пуфик, упирает локти в колени. Ладони сцепляет в замок.

Смотрит. Пристально смотрит и молчит.

Обнимаю себя руками и растираю плечи, чтобы хоть немного почувствовать свое тело.

– Давай без истерик, Ян.

– Я просто не понимаю за что ты так со мной, – мотаю головой.

– Как так? – усмехается, потирая подбородок. – Живешь в доме за десять миллионов, у тебя есть хорошая машина. Давай наймем няню, если одна не справляешься с Машкой и Ванькой. Деньги не проблема.

– Да какие деньги? – уставляюсь на него. – Я тебя люблю.

– Я тебя тоже, – произносит Богдан, уводя взгляд.

Чувствуя, что его броня треснула, опускаюсь рядом, расцепляю его руки и крепко обнимаю. Муж не сопротивляется, хоть и не обнимает в ответ. В нос тут же проникает родной запах, действует на меня как успокоительное. Это смешанные ароматы туалетной воды, сигарет и самого Богдана.

– Даня, ну давай поговорим. Данечка, – прошу, пытаясь отыскать его глаза, но он не смотрит.

– Обязательно, когда ты успокоишься, – кивает.

Его лицо гладко выбрито, на нем нет следов усталости или того, что он переживал эти два дня. Он, как и всегда, ведет себя сдержанно и сухо.

Любить эмоционального банкрота не просто.

– Я просто не понимаю, как должна себя вести. Ты не говоришь чего-то конкретного. Меня все спрашивают, где ты. Дети, родители, даже соседи, – жалуюсь, приложившись щекой к его груди.

– Может, хватит думать, что скажут соседи? – грубовато отодвигает меня от себя. – Ты слишком за это переживаешь. Я скажу одну вещь. Запомни её, как аксиому. «Мир не крутится вокруг Яны Шацкой». Прими как данность, что глобально, всем на тебя пох*й.

Сглатываю обиду, отшатываюсь и поднимаюсь на ноги. Досадные слезы катятся по щекам.

С лестницы слышны стремительные легкие шаги.

– Папа, – кричит Ванечка. Летит на отца.

– Привет, чемпион, – говорит Богдан, подхватывая нашего сына на руки.

– Наконец-то ты вернулся, – звонко звучит детский голос. – Я так тебя ждал.

Перехватываю впервые за это утро взгляд мужа и киваю на сына в его руках. Теперь объясни ребенку сам, что происходит.