Читать книгу Мёртвая Тишина. Один во тьме - - Страница 4

– То есть вы считаете, что есть связь между артефактом, который был на нашей планете, и тем, что вы нашли на Гелиосе? – я пока не мог связать все события в своей голове и хотел докопаться до сути.

– События разворачиваются по тому же сценарию, – Броук будто сам сомневался в своих словах, но тем не менее продолжил. – Это догадки, но иного мы не видим.

– Нам нужно связаться с командным центром Элохима и сообщить им всё, – Абрам выжидающе посмотрел на меня, – сказать, чего стоит бояться. Поэтому нам и нужен ты. Только ты единственный выбрался с Гекатуса живым, ты там был с самого начала работ над артефактом и до самого конца.

– Я не знаю, как помочь. На Гекатусе не вышло.

– Просто расскажи, как всё начиналось и как закончилось, – попросил Броук.

– Ладно… Итак, мы смогли войти в саркофаг, где и находился артефакт. Не знаю, что послужило причиной активизации размножения этих существ. В первые дни работ там, в прорытой шахте, погиб инженер Стефан Миас. Он бурил одну из стен в шахте, и произошёл взрыв, как я думаю, это был газ. Пропал также ещё один сотрудник, уже не помню, как его звали. Мы в срочном порядке покинули место бурения. Поисками занялись пилоты субмарин.

Вернулись мы на следующий день и обнаружили, что тело Стефана пропало. После взрыва его впечатало и приплавило вместе со скафандром к креслу бурильной установки. Под водой он так и остался. Но на следующий день его не было.

– Куда делось тело? – в глазах Абрамса читалось нескрываемое удивление.

– Мы подумали, что, возможно, морские животные съели останки, но тогда где скафандр. Все скафандры были оснащены датчиками жизнедеятельности и камерами наружного и внутреннего вида. То есть одна на то, что ты видишь перед глазами, другая на лицо внутри скафандра.

– Проблемы со связью были? – Броук лишь торопливо задавал вопросы.

– Не спеши. У нас начались проблемы со связью и с передачей изображений в командный центр, кроме того, начались проблемы с электроподачей. Вышел из строя энергоблок, после и резервный. Но что странно, из строя вышли и автономные лампы освещения, которые не были подключены к общей сети. Мы тогда сразу вернулись обратно на Гекатус. А еще через пару дней камера пропавшего сотрудника начала периодически включаться, а все его жизненные показатели были на нуле. Позже, спустя несколько дней, мы увидели, что температура его тела выше нормы в два раза и с каждым часом росла и росла.

– Он не выходил на связь?

– Вначале нет, но потом вышел. Но только разговаривал очень странно, будто говорил по сценарию, будто выучил. Одни и те же слова. Он просил помощи, и в первый раз мы даже отправили туда небольшую экспедицию, которая также бесследно исчезла. Через несколько дней ещё одну, но мы не нашли ни следа от пропавших.

– Как эти твари ворвались на Гекатус?! – недоумевал Абрамс.

– Их впустили сами мы. Модуль на дне впадины, тот, откуда мы выходили в открытую воду, оснастили как для содержания инфицированных.

– То есть на Гекатусе уже был заражённый? – уточнил Роман.

– Да. Совсем забыл. Когда мы оказались внутри саркофага в очередной раз, там повсюду были какие-то непонятные растения, которые светились в темноте красновато-розовым цветом. На растениях были бутоны. Один из солдат близко подошёл, а из бутона выскочило жало и вонзилось ему в ногу, пробив скафандр. После началась мутация. Его и поместили в модуль, чтобы он не заразил никого.

– Почему его не убили? – задал резонный вопрос полковник.

– Я предлагал, многие предлагали, но Сара Байтс не дала нам этого сделать. В модуле вместе с ним оставались охранники, несколько человек. Это все случилось в Новый Год, когда большая часть сотрудников праздновала. Я следил за мониторами и увидел, что камера первого пропавшего вновь заработала, а изображение выходило прямо на внешние двери модуля. Его впустили внутрь, и началось месиво. Эти существа очень быстро разбежались по вентиляции и начали появляться отовсюду, со всех сторон, охрана не справлялась. Получалось удерживать их, но не получалось остановить. Да и оружия не было в большей степени ни у кого. Все оружие было заперто в специальной комнате под командным центром по приказу Сары Байтс.

– Вот же идиотка! – Абрамс даже вскочил. – Видит, что происходит, и всё равно делает так, как считает правильным только она.

– Она не была виновата в принципе. На нее давил сверху Сириус. А в центре Брайен добивал своими безумными учёными идеями. Он был одержим артефактом. Был одержим им больше, чем любой другой учёный мог быть чем-либо одержим.

– Я читал отчёты, там многие говорили об этом, – Роман, на мой взгляд, был самым спокойным из всех, кто здесь присутствовал. – Он, вроде, даже под самый конец совсем с катушек съехал.

– Когда большая часть персонала погибла, мы группой решили выбираться. Как итог, выбрался только я. Моя девушка погибла, точнее, ее убил Марков.

– Мартина Родригес, – тихо произнёс Броук. – Он отправил лифт вместе с ней обратно на Гекатус с платформы, после чего забрал тебя и покинул те места.

– Я не помню, что было дальше…

– Они вначале перекачали тебя транквилизаторами, после чего долго избивали, чтобы вытащить информацию о расшифровке данных артефакта, – объяснял Роман, – точнее, надписей, которые были на нём. После ты впал в кому… Мы вытащили тебя из научного центра в главном офисе «Грейт Корп Адванс» ещё при первом штурме. Состояние было критическим, но мы поддерживали жизнь в тебе.

– Кстати, Романов так бредил управлением компанией, что даже убил сына Сириуса, – добавил Броук.

– Эта компания, слишком огромна, чтобы ей управлял один человек.

– Ну вот наше правительство тоже так думает, – согласился Роман. – И правильно.

– Джеймс, а с чего такая реакция на сигнал с Гекатуса? – обратился ко мне Броук. – Возможно, Мартина жива, может, ещё кто-то остался…

– Поверьте мне, господа. Там нет ни одного живого человека. Я видел, как там всё происходит, видел, что происходит с людьми, когда те мутируют. Я видел существо, собранное из десяти человек, словно их разорвали и собрали что-то непонятное, дополнили чем-то внеземным и выпустили убивать, видел, как людей поглощали эти существа. Они не просто убивают, им нужно на поверхность, они хотят сюда. В наши города, чтобы тут устраивать то, что они сделали с другими цивилизациями, то, что они сделали на Гекатусе.

– Эти твари умные?! – в голосе Броука послышался едва уловимый страх.

– Да. Они умные и хитрые. А когда есть королева, то они становятся ещё более ловкими и сильными, думают, прежде чем убить. Я видел, как они используют наших женщин, которые потом мутируют в нечто…

– Я видел отчет и запись с камеры на скафандре Джеймса, – продолжал Роман. – То, что было прикреплено к стене саркофага, с непонятными наростами и клешнями, оно ещё издавало жуткие звуки. Это была женщина?

– Да. Точнее, то, что от нее осталось. Передайте на Элохим, чтобы они ни в коем случае не приближались ни к артефакту, ни тем более к саркофагу. Но самое важное, чтобы они ни коем случае не тащили что-то к себе на борт. Сколько человек на корабле?

– Более ста двадцати тысяч человек на борту… – вздохнул Броук.

– Если хоть одна из этих тварей попадёт на борт или кто-то заразится, то, можно считать, корабль обречен…

– Там полно военных, хорошо обученных солдат… – Абрамс был слишком самоуверен.

– Сэр, я вам повторяю: вы ещё не поняли, с чем столкнулись. Эти твари не умирают, они уже мертвы.

– Что с артефактом? – продолжал коротко задавать вопросы Броук.

– Он перестал подавать сигналы, как только мы сдвинули его с места. Как я понял, он служил не для того, чтобы передавать данные или сигналы, он был как нечто, что сдерживало внутри саркофага всё это. На Гекатусе все началось именно тогда, когда мы доставили артефакт в грузовое отделение, видимо, он там и по сей день.

– Подобных сигналов мы больше и не улавливали, как они были в самом начале.

– Сейчас подойдёт наш компьютерный гений из Китая, – Роман встал и медленно прошелся туда и обратно. – Он расскажет подробнее о сигнале и о том, что сейчас на Гекатусе.

– Там только смерть и куча трупов.

– Джеймс, – осторожно начал Абрамс, – мы хотим отправить туда группу, чтобы узнать, остались ли выжившие, и собрать данные.

– Не самая лучшая идея. Вам своих людей совсем не жалко? Вы знаете, полковник, я бы лучше предпочёл, чтобы вы меня сейчас просто так застрелили, чем превратиться в одно из этих существ, предварительно прочувствовав на себе все муки и боль, которую чувствовали заражённые.

Внезапно поднялся лифт, и из него вышел улыбчивый молодой человек лет двадцати пяти, как мне показалось.

– Знакомьтесь, – представил Роман, – Ким Чан. Наш компьютерный гений и специалист связи.

– Джеймс Адвалор, большая честь. Я много читал про вас, ну ещё и базы данных прошарил.

– Польщён…

– Как себя чувствуете?

– Лучше, спасибо.

– Ким, выпьешь с нами? – предложил Броук.

– Нет. Не пью.

Броук пожал плечами и разлил в четыре стакана виски. Мы сели на диваны, Ким открыл свой голографический монитор.

– Раньше эти мониторы были намного больше… – заметил я.

– Да, но нам повезло, теперь голографическое изображение, а точнее, его размер можно регулировать вручную тогда, когда удобно, не нужно изначально вводить параметры в исходные данные и каждый раз перезаполнять матрицу данных, чтобы сменить размеры.

– Я ни черта не понял…

– Джеймс, не вдавайся, – махнул рукой Броук. – Итак, Ким, что у нас с Гекатусом?

– Итак, Гекатус лежит под толщей воды, что не позволяет ни единому существу выбраться оттуда. Я смог просканировать центр и получить его подробную схему, кроме того, я даже знаю, где есть повреждения, а где их нет, помимо этого я даже могу сказать, функционирует Гекатус в настоящий момент или нет, кроме того…

– Давай ближе к делу, Ким! – прервал его Абрамс.

– Хорошо. Гекатус продолжает функционировать в общих чертах на 23 %. Электроэнергия на низком уровне – всего 37 %, кислорода только 46 %, но этот показатель нестабилен: кислорода то больше, то меньше. Присутствует непонятный газ в воздухе, может, это и связано с тем, что показатель кислорода колеблется.

– Их растения…

– Что? – не понял Броук.

– Некоторые растения выделяют какой-то газ, – пояснил я. – Газ не инфицирует, но убивает почти сразу.

– Продолжаем, господа, – вернулся Ким к своему рассказу. – Гекатус затоплен на 23 %. Повреждений на 18 %.

– Это странно, потому что когда я покидал центр, система безопасности сообщала более 80 % затопления.

– Это можно объяснить тем, что вы запустили дронов-ремонтников, как я понял, чтобы отвлечь существ. Ну так эти дроны полностью автономны, они все эти восемь лет усердно трудились там, чтобы отремонтировать Гекатус и откачать воду. Это заложено в их программном обеспечении, я проверял.

– Откуда там энергия? Реактор ведь вышел из строя… – недоумевал Броук.

– Да. Основной реактор не работает, но работает подстанция рядом с Гекатусом.

– Чтобы её запустить, нужно к ней выйти в скафандре… – я дополнял рассказ Кима.

– Или да, или нет. Она может включаться автономно, когда уровень энергии опускается ниже 20 %. Хотя это и неточно.

– Что ещё? Что с сигналом? – Броук сгорал от нетерпения. – Кто его посылает?

– Я вычислил его местоположение, точнее, откуда он именно исходит, но я не имею доступ к камерам. Что-то блокирует меня постоянно…

– Исида… – еле слышно прошептал я.

– Невозможно. С таким количеством энергии она бы не смогла. Тем более она устаревший материал, не попрёт против моей новейшей системы.

– Ты просто её плохо знаешь…

– Говоришь о ней, как о живом человеке.

– Она оказалась человечнее многих из тех, кого я знал. В ней действительно была заложена частичка чего-то, что ни мне, ни тебе и никому не понять.

– Ким, – прервал нас Броук. – Джеймс очень сблизился с ней, думаю, не стоит…

– Оки-доки, я всё понял. Ну в общих чертах я картину вам обозначил.

– Как можно туда попасть? – Абрамс все не успокаивался.

– Ну есть два способа. Первый – опасный, через ангар, где была затоплена подлодка с основной частью персонала. Второй – самый простой. С платформы.

– Платформа обесточена. Если я буду там, то смогу реанимировать ее.

– Есть одно, что вам будет интересно. Я смог подключиться к камерам на скафандрах и экзоскелетах. Они все активны до сих пор, но не передают изображений. Даже жизненные показатели есть. Вот только не пойму, у всех температура тела более двухсот градусов. Может, сбой…

– Нет. Это не сбой, – я уже понимал, о чём идёт речь. – Это то, о чём я говорил. Камеры на скафандрах принадлежат давно умершим людям. Это эти твари…

– Послание о помощи. Вы меня простите, но не слишком ли наигранно?

– Это тоже они. Там нет людей.

– Сколько человек оставалось, когда ты и твоя группа ушли из командного центра? – уточнил Броук.

– Более двух сотен…

– Я смог вскрыть некие базы. На Гекатус доставлялось продовольствие в большом количестве и с расчётом на года. То есть если центр был бы отрезан, то продовольствия хватило бы примерно на 1075 дней, если учесть, что весь персонал жив. А так, с учётом даже пятисот человек, вполне лет на десять точно.

– Когда реактор перестал работать?

– Примерно спустя год после катастрофы. А что?

– Эти существа как-то всегда тянулись к реактору. А нельзя ли просканировать именно помещение реактора?

– Можно, наш подводный дрон как раз над Гекатусом.

– Что ты там хочешь увидеть?! – закатил глаза Броук.

– То, чего я боюсь…

– Нет, реактор пуст, – вернулся к разговору Ким. – Ничего. Он просто не работает. Правда, там какой-то нарост почти на всё помещение, но я думаю, что это морской ил, так как центр был затоплен, а там, где реактор, как раз повреждение.

– Нет. Боюсь, это не нарост.

– А что тогда?! – Броук, кажется, окончательно перестал понимать суть происходящего.

– Они умные, но к связи, коммуникациям может добраться только одно существо…

– Нет… – протянул Броук. – Ты же взорвал там всё к чёртовой матери!

– Да. Но мы так и не изучили их до конца.

– Ты думаешь это… – начал Абрамс, но его перехватил Роман.

– Да, это Королева, я прав, Джейми?

– Да. Газ, ядовитый газ. Его испускают растения, но нет Королевы нет и растений. Подать сигнал тоже могла только она. Остальные не способны. Они просто трудятся на неё, как у нас муравьи на свою матку.

– Я уже передал на Элохим все, что ты рассказал, – с гордостью отчитался Броук. – Надеюсь, они прочтут…

– Хорошо бы, иначе вы получите целую армию этих тварей в закрытой коробке. Когда Элохим должен развернуться и отправиться домой автономно?

– Ты о чем?! – опять не въезжал Броук.

– Я о том, что на кораблях такого класса есть одна интересная функция: когда они не откликаются на связь, их возвращают удаленно, задавая курс автопилотом.

– 28 дней. Через 28 дней на Элохим поступит сигнал о возврате, – Ким ввёл меня в курс дела. – Он сам развернётся, отключится ручное управление, и он пойдёт на базу. Вмешаться в управление будет нельзя.

– Мне только что сообщили, что Элохим в полном порядке, – вмешался в наш разговор Роман, – получили наше сообщение. Дальнейшие действия в отношении саркофага принимать не будут. Ждут наших указаний.

– А колония? – осторожно спросил Броук.

– Колония на связь не выходит.

– Пусть не предпринимают ничего. В колонию не отправляются и не принимают оттуда никаких кораблей, – я решил предостеречь от поспешных действий.

– Роман, ты его слышал, пускай вводят карантин, – Броук волновался и теребил свои пальцы.

– Понял, передам.

– Пускай не реагируют на сигналы о помощи. Это важно.

– Да вы с ума сошли?! – закричал полковник. – Там же люди! Мы их бросим?!

– Полковник, вы же намного опытнее меня в подобных делах. Когда нужно спасти всё, пожертвовав малым. Вы до сих пор не осознали, с чем столкнулись. Чем раньше поймёте, тем больше пользы принесёте, сэр.

Абрамс выслушал и молча отошёл от меня. Он услышал, что я хотел донести до него. Понять не понял, но услышал. И хоть сейчас он не согласен, совсем скоро он все поймёт.

– Появился новый сигнал с Гекатуса, – сообщил Ким.

– Тот же?! – Броук тут же подскочил к нему.

В этот момент я почувствовал небольшую пульсацию в голове, которая мне напомнила то, что я чувствовал в первый раз рядом с артефактом.

– Нет, это что-то другое…

– Артефакт! – я был уверен в своих догадках.

– Да, сигнал тот же!

– Он нас предупреждает о чём-то.

– У меня что-то странное на экране. Открылось окно для ввода программ.

– Что там?! – Броук стоял над Кимом, барабаня пальцами по собственной ноге.

– Нам пишут по-русски: «Помогите нам, нам холодно, мы умираем, помогите». Вот дерьмо… – резюмировал Ким.

– Это эти существа?! – Роман снова встал и медленно прошёлся.

– Да…

– Откуда они знают русский?

– Не знаю…

– Кто-то влез в нашу базу данных и скачивает ее! – Ким заёрзал на стуле.

– Кто?! Ты можешь остановить?! – Броук еле сдерживал панику.

– Я пытаюсь, но оно быстрее меня!..

– Чёрт! Удаляй всё!

– Сэр?! – Ким повернулся к Броуку с застывшим удивлением на лице.

– Ты не ослышался! Удаляй!

Ким попытался удалить, но не успел, базу данных скачали, или что-то скачало. Мы так и не поняли…

– Сэр, скачали на Гекатус… Последний исходный файл ушёл именно туда…

– Что было в базе?

– Всё… – обречённо вздохнул Броук.

– Королева не могла. Она просто… – но Ким прервал меня.

– Боюсь, что могла. Я сам ее пустил, когда просматривал информацию с баз данных на Гекатусе…

– Вот, блять, хуев долбоёб!!! – заорал Роман на чистом русском.

– Это вы сейчас что сказали? – Ким приподнял одну бровь.

– Думаю, ему немного не понравилась ситуация… – я ухмыльнулся, услышав знакомые ругательства.

– Нам нужно срочно собирать группу, которая отправится на Гекатус, – продолжал паниковать Броук, – проверит его, заберёт данные, а после мы его взорвём вместе с артефактом.

– Боюсь, слишком поздно. Эти твари теперь знают расположение нашей планеты, ее координаты. Мы сейчас сражаемся с отголосками их мира. То, что уничтожило три цивилизации, до сих пор блуждает где-то в далёком тёмном космосе, но сейчас, я думаю, они получили координаты, куда им двигаться.

– Я очень надеюсь, что ты ошибаешься, Джеймс.

– У меня есть ребята, которые готовы к действию. Головорезы – высший сорт, – с гордостью объявил полковник.

– Я отправлюсь вместе с ними, сэр.

– Благородно.

– Я с Джеймсом, – Ким выразил готовность. – Может, он меня со своей голографической подружкой познакомит.

– Принято. Так и сделаем. Завтра с командой познакомитесь.