Читать книгу Сыщики с Нанкин-роуд - - Страница 7

Когда покачивание палубы сменилось таким привычным потряхиванием экипажа на конской тяге, для Эммы это оказалось изменением весьма приятным. Служащий отеля, в котором трудилась мисс Тернер и который должен был стать для них домом, приехал в порт встретить сестер и немедленно подхватил чемоданы, а потом загрузил их в повозку. В этот момент Эмма почувствовала себя чуть ли не особой королевской крови. И горячо поздравила себя с тем, что Элис заставила ее тщательно заплести косы и что обе они надели свои лучшие платья. Работник отеля – опрятный мужчина средних лет, с медной бородкой, обладатель ирландского акцента – был облачен в элегантную униформу, а запряженная в карету лошадь выглядела аккуратной и ухоженной. Сам экипаж сверкал чистотой как внутри, так и снаружи. Эмма уже умирала от желания поскорее приехать в отель и собственными глазами увидеть, окажется ли и там все таким же величественным.

– Ты только погляди на дома, Элис, – шепнула она сестре на ухо, показывая на фасады красного цвета по обеим сторонам улицы. – Как ты думаешь, отель «Белгравия» тоже такой?

Элис выглянула в окно кареты поверх головы сестры. Эмма никогда в жизни ничего подобного не видела. В Шанхае все оказалось совсем не таким, как в Англии. Многие строения здесь были деревянными, выкрашенными красной краской, с красивой керамической черепицей на крышах и широкими свесами кровли с заостренными углами. Встречались и более скромные строения – из нетесаного дерева под простенькой кровлей, но все они отличались своеобразным стилем, так непохожим на лондонские кварталы, что Эмме оставалось только завороженно улыбаться.

Другим был и воздух. Пахло специями и грунтовой дорогой, а также морской солью, к которой Эмма уже успела привыкнуть. По обеим сторонам улицы стояли торговцы рыбой, здесь и там двигались груженные бревнами повозки.

Элис улыбнулась сестре, чьи глаза сверкали от восхищения.

– Шанхай чудесный, правда? И все же, как ни жаль мне тебя разочаровывать, но я очень сомневаюсь, что отель «Белгравия» будет похож на эти здания.

Извозчик повернул за угол и сообщил пассажиркам, что уже совсем скоро они окажутся на территории Международного поселения. Панорама за окном слегка изменилась. Внезапно Эмма стала подмечать здания, гораздо более привычные ее глазу: огромные фабрики с тонкими трубами, над которыми к небу поднимались белые столбы дыма, роскошные казино, отели и универмаги. Традиционные китайские дома этого города перемежались здесь со зданиями в западном стиле. Улицы Международного поселения кишели пешеходами и двуколками. Люди европейской и азиатской наружности говорили на бесчисленном множестве языков. Английский и шанхайский диалект китайского, судя по всему, в этом лингвистическом море преобладали, но этими двумя языками полифония явно не ограничивалась. Эмма узнала итальянский и португальский. Китаянка, толкавшая перед собой тележку, доверху наполненную чем-то вроде диковинных фруктов, принялась ругаться на мальчишек, совершенно неожиданно выскочивших на проезжую часть, отчего велосипедисту пришлось резко нажать на тормоза. Мужчина адресовал сорванцам снисходительную улыбку в качестве прощения и обменялся с женщиной несколькими фразами на английском. Он говорил с американским акцентом, она приветливо ему улыбалась. За их спинами Эмма заметила здание, похожее на храм. Фасад его был украшен золочеными пластинами, в дверях мужчины курили фимиам, люди перед входом разувались. Рядом с храмом, приглашая вечером на водевиль, виднелись афиши концертного зала, что высился в центральной части широкого проспекта. Эмма не имела ни малейшего представления о том, что такое водевиль, и уже хотела было задать вопрос сестре, как в этот самый момент экипаж резко затормозил вслед за раздавшимся ржанием лошади и громким встревоженным восклицанием возницы – сначала на шанхайском, а потом на английском.

– С вами все хорошо, господин? – произнес кучер, второпях спустившись с кóзел.

Эмма и Элис, не успев прийти в себя после резкого торможения, обменялись недоуменными взглядами и последовали его примеру. На мостовой уже собралась небольшая толпа пешеходов, окружившая мужчину: он стоял на коленях и в сильнейшем замешательстве озирался по сторонам, как будто не до конца понимая, что же с ним случилось. Кучер опустился возле него на колени и без конца повторял, как сильно он сожалеет о произошедшем.

– Я вас не видел… Уверяю вас, что я смотрел на дорогу, но откуда вы появились – не увидел… Вы ушиблись?

– Ваша лошадь чуть не раскатала меня в лепешку, – жалобно бормотал мужчина. На нем был рабочий комбинезон, несколько выцветший, он говорил с северноанглийским акцентом, на вид ему можно было дать лет пятьдесят. Он попытался подняться, однако тут же скривился от боли и потянулся рукой к своему левому плечу. – Кажется… Кажется, у меня там что-то сломалось.

Кучер изменился в лице и стал просить пострадавшего не двигаться, пока его не осмотрит врач.

– Но мне нельзя здесь оставаться, – возразил мужчина и вновь попытался подняться. Кое-кто из присутствующих шагнул вперед, не давая ему шевелиться. – Смена на фабрике начнется через полчаса; если я опоздаю, то меня уволят.

В эту секунду сквозь толпу зевак протиснулся еще один человек. Молодой китаец.

– Позвольте мне осмотреть его, я ассистент доктора, – предложил он свои услуги. После чего присел возле пострадавшего и стал ощупывать разные части его тела.

Все молча наблюдали. Через несколько долгих минут молодой человек поднялся.

– Ноги и позвоночник в полном порядке, но вот в плечевом суставе вывих. Необходимо срочно его вправить, иначе сустав еще больше повредится.

Кучер застонал, словно это у него был вывих плеча, а не у пострадавшего мужчины. Молодой китаец продолжал:

– Мой учитель живет за пределами Поселения, но не очень далеко. Если пойдете со мной, он сможет вправить ваш вывих. И довольно быстро.

– Пойдите с ним, – вступила в разговор женщина из толпы зевак. – В таком состоянии работать вы все равно не сможете.

– Но у меня нет денег на всяких там докторов, – жалобно проговорил мужчина, вновь потянувшись к больному плечу.

– Я за все заплачу! – тут же воскликнул кучер. Он побежал обратно к кóзлам экипажа и достал большой кожаный кошель. Покопался внутри, извлек матерчатый мешочек меньших размеров и протянул его молодому ассистенту врача. – Я только что получил жалованье за две недели, вот оно все, нетронутое. Этих денег хватит на лечение пострадавшего?

Ассистент заглянул внутрь и кивнул.

– Но я не могу этого принять… – простонал пострадавший.

– Возьмите их, берите! – настаивал кучер. – Если что-то останется, воспользуйтесь остатком, чтобы хорошо пообедать: съешьте что-нибудь горячее. Я смогу перебиться до следующей выплаты: работаю я при отеле, а там всегда для своих работников кухня открыта. Ступайте с этим молодым человеком – он поможет вам вылечить плечо.

Англичанин с большим трудом и гримасой боли поднялся на ноги. Эмма подобрала с проезжей части забытую всеми соломенную шляпу и подала ее пострадавшему.

– Спасибо, девочка, – тихо проговорил он, нахлобучивая шляпу на голову. – Молодой человек, ведите меня к вашему доктору.

Мужчина оперся на руку ассистента врача, и оба они стали неспешно удаляться от шумной и оживленной улицы в направлении, по предположению Эммы, одного из боковых выходов из Международного поселения. Кучка зевак немедленно растаяла.

– Какой ужас, – взволнованно прошептала Элис, когда на мостовой они остались втроем. – Хорошо еще, что это всего лишь вывих. С вами все в порядке? – обратилась она к кучеру, горестно смотревшему на место, которое только что покинули двое мужчин.

– Уверяю вас, я смотрел на дорогу, ни на что не отвлекался, – без конца повторял он. – Он будто из-под земли появился…

Элис неловко похлопала его по плечу в знак утешения.

– Такое иногда случается, и вы в этой ситуации сделали более чем достаточно. Отдали ему все свои деньги.

– Повезло еще, что как раз сегодня я получил жалованье, – отозвался кучер, приглашая своих пассажирок в экипаж. – Если б не это, у меня вряд ли при себе были бы деньги.

– Да уж, то еще везение… – проворчала Эмма.

Элис устремила на сестру вопрошающий взгляд, уловив в ее голосе нотки иронии. Но Эмма только махнула рукой, показывая, что дело пустячное, и обе они уселись обратно на свои места. Желания продолжать разговор на эту тему у нее не было, хватало другого, о чем стоило бы поразмыслить: например, об уже весьма скором прибытии в отель «Белгравия». Однако у Эммы создалось впечатление, что в тот момент, когда она подала пострадавшему шляпу, мужчина сначала непроизвольно потянулся за ней левой рукой, то есть той самой, с вывихом плеча, но немедленно передумал и взял шляпу правой. Однако при том первом, непроизвольном движении на лице его не мелькнула даже тень страдания от боли.

После завершения этой интермедии, воплощенной в дорожно-транспортном происшествии, экипаж вновь покатил к своей цели. Спустя несколько минут тряски карета остановилась перед высоким белым зданием типично английской архитектуры, которое с тем же успехом могло быть расположено где-нибудь на Риджентс-стрит, а вовсе не на этой живописной улице.

– Вот мы и приехали, – провозгласил возница, со вздохом облегчения спустился с кóзел, после чего подал Эмме руку, помогая ей выйти. – Отель «Белгравия».

Как ни крути, для нее стало неким разочарованием, что в таком удивительном крае, полном будоражащих кровь, многообещающих диковинок, новое место ее проживания оказалось поистине лондонским зданием. И все же сердце Эммы встрепенулось. Она и не мечтала, что ей когда-нибудь доведется жить в таком роскошном доме. К отелю «Белгравия» с улицы вела величественная лестница, покрытая темно-красной ковровой дорожкой. Швейцар в униформе с золотыми пуговицами распахнул двери перед элегантной парой, выходившей на улицу. В радостном возбуждении Эмма с Элис переглянулись и попрощались с любезным кучером: бедолага виновато улыбнулся. Оставшись без свидетелей, Элис распрямила плечи, слегка прокашлялась и в тот же миг стянула с головы вязаную шапочку, после чего обратилась к швейцару у входа.

– Полагаю, что нас ожидает моя сестра, мисс Маргарет Тернер, – без особой твердости в голосе проговорила она.

Видеть Элис настолько неуверенной в себе оказалось непривычно, однако Эмма была вынуждена признать, что и сама ощутила странную щекотку в животе. Отель выглядел чрезвычайно внушительно, но больше Эмму волновало другое: сейчас она будет представлена мисс Тернер.

Совершенно неожиданно ее охватило странное опасение: она задалась вопросом, не может ли так случиться, что мисс Тернер ее возненавидит. Ведь сестра, как ни крути, когда-то предпочла Эмму, осталась с ней. И Эмма целых пятнадцать лет наслаждалась присутствием рядом с собой Элис, спала с ней бок о бок, позволяла ухаживать за собой и заботиться о себе, пока Маргарет и Элис все это время практически не виделись.

В эту секунду, как будто обладая шестым чувством и способностью ощутить, что о ней только что спрашивали, материализовалась Маргарет Тернер. Она появилась в дверях главного входа и теперь глядела на Элис и Эмму с легкой улыбкой на устах.

– Наконец-то вы здесь! – поприветствовала она их.

Элис улыбнулась в ответ, и улыбка эта вышла менее энергичной и более тревожной, чем у старшей сестры.

– Привет, Мэг.

Маргарет сошла вниз по разделявшим их ступеням лестницы и обеими руками взяла лицо Элис, чтобы хорошенько его разглядеть.

– Ты худее, чем была, когда я видела тебя в последний раз, однако же, полагаю, это мы легко исправим, – сказала она, чуть нахмурившись. В речи ее слышался легкий акцент – и не собственно британский, и не какой бы то ни было иной. Так говорят те, кто никогда слишком долго не жил на одном месте. – Здесь ты снова станешь питаться так, как положено. – Она продолжила изучать лицо сестры. – Скулы у тебя как у папы, а цвет лица явно достался от матери. Взяла самое лучшее от каждого из родителей!

Элис засмеялась, хотя лицо ее все еще обхватывали ладони Маргарет. Пусть Эмме она пока еще не сказала ни слова – и девочка все еще не имела оснований отказаться от своего предположения, что та ее ненавидит, – Маргарет Тернер именно в эту секунду завоевала ее симпатию. Элис не привыкла получать комплименты по поводу своей смуглой кожи. Наоборот, все наперебой говорили ей, какой бы она стала красавицей, если бы не так много времени проводила на солнце и воспользовалась каким-нибудь косметическим средством. Эмма потратила уйму времени, пытаясь убедить Элис, что все это – невероятная глупость, и очень обрадовалась, когда поняла, что другая сестра Элис придерживается того же мнения. Саму Маргарет смуглянкой никто бы не назвал, хотя и особой бледностью она не отличалась. Эта женщина обладала пышными формами, широкой спиной и привлекательными чертами лица. Темные волосы были зачесаны назад и собраны в безупречный пучок, а темно-синее платье из плотной ткани прекрасного качества, нечто вроде формы, сшитой на заказ, сидело точно по фигуре. Ее было невозможно спутать с элегантной постоялицей отеля, только что покинувшей его кров под руку со своим супругом, однако, вне всякого сомнения, она относилась к типу женщин, достигших в жизни многого, за которыми Эмма наблюдала в Лондоне с особой тщательностью, карауля тот момент, когда такая особа на пару секунд позабудет о своей сумочке.

Наконец Маргарет отпустила Элис и повернулась к Эмме. С головы до ног окинула ее быстрым взглядом, после чего посмотрела ей прямо в глаза. На этот раз она не улыбалась, а изучала, с дотошностью исследователя. В течение нескольких секунд Эмме пришлось выдерживать пытливый взгляд. Она догадывалась, какие мысли могут бродить в голове этой женщины: раздумывает, наверное, от кого получила Эмма свои синие очи, так непохожие на обеих старших сестер, – от матери или от своего настоящего отца. Она приложила все старания, чтобы выдержать это испытание, не отводя глаз. Наконец Маргарет улыбнулась, и Эмма с облегчением выдохнула. Похоже, эту проверку она прошла, хотя и не очень понимала, в чем та заключалась.

– Что ж, полагаю, что мы с тобой поладим, – сказала Маргарет вместо приветствия.

– Надеюсь, мисс Тернер, – отозвалась Эмма, прилагая все усилия к тому, чтобы представить лучшую версию самой себя: тот образ благовоспитанной девочки, что всегда приходился по сердцу взрослым, у которых она собиралась выудить из кармана часы или набитый монетами кошелек.

Элис, стоявшая позади Маргарет, закатила глаза.

– Не стоит ей доверять, Мэг, когда она такую мину делает.

Эмма уже собралась запротестовать, поскольку как раз сейчас у нее ради разнообразия вовсе не было никакого тайного умысла, она всего лишь хотела произвести хорошее впечатление. Но Маргарет только усмехнулась.

– Не беспокойся, я привыкла иметь дело с бедовыми юнцами. Они мне в целом нравятся. Я и сама была такой, и, как ты сама скоро убедишься, мы и на работу в отель недавно одного такого взяли. Кстати говоря… Шаожань! Куда это ты подевался?

Эмма повернулась в ту сторону, куда был направлен взгляд Маргарет. Из-за парадной лестницы выглядывал парень приблизительно ее возраста, несколько смущенно наблюдая за происходящим.

– Виноват, мисс Тернер, – отозвался он. Мальчик был китайцем, но безупречно говорил по-английски. Эмма уже начала подозревать, что здесь все говорят по-английски. – Мистер Чех пожелал, чтобы я проводил его за пределы Поселения по делу.

Маргарет, глядя на Шаожаня, выгнула дугой бровь.

– И никто из вас двоих даже не подумал поставить меня в известность, что вы собираетесь отсутствовать все утро? Мистер Чех мне, естественно, не подчиняется, но вот ты – дело другое: тебе было дано задание. А где он, кстати?

– Сейчас приедет – при въезде на Нанкин-роуд его остановили наши постояльцы, а я побежал вперед, я же так и подумал, что вы меня наверняка хватитесь.

Шаожань очаровательно улыбнулся, а Маргарет Тернер в ответ только фыркнула, но уже не выглядела такой сердитой. Эмма с восхищением рассматривала мальчика. Он хорошо разыграл свои карты, избежав большего нагоняя. На вид он был старше Эммы – на год или самое большее на два. Темные волнистые волосы падают на лоб, лицо симпатичное. Он, должно быть, почувствовал, что его изучают, – в тот момент взгляды их встретились, и улыбка парня стала другой: теперь она не была уже такой сияющей и дерзкой, зато в ней появилась искренность. Эмма улыбнулась ему в ответ.

Она почти что слышала голос Элис, которая примется ее увещевать, стоит им остаться наедине: «И думать забудь, – скажет ей сестра. – Не втягивай этого парня в свои безумные затеи».

– Ступай в отель, – велела Маргарет Шаожаню. – Для тебя есть работа на стойке регистрации. А когда все сделаешь, поднимись наверх и спроси, не нужно ли чего Джонатану.

– Конечно, мисс, – ответил он и, проходя мимо, снова метнул на Эмму любопытный взгляд, а потом скрылся в здании.