Читать книгу Когда наступит рассвет - - Страница 2

– Спустишься на обед?

Соизволила мамочка позвать на семейную трапезу. После того случая в комнате черти пойми кого я ни разу никуда не выходила. Вещи по-прежнему не разобраны. Повторное приглашение не потребуется. Я не приеду.

– Пять минут.

– Спасибо, милая.

– Это ради папы.

– Понимаю, – грустно улыбается мать. Поджимаю губы. На надо давить на жалость. – Нам утром не удалось пообщаться.

– О чем?

– О многом, разве нет?

– Ладно.

Только отстань.

Распахиваю настежь окна. По телу в три ручья течет. Одежда липнет. За что не люблю лето – жару и насекомых. Я практически голая, но это не помогает справиться с пеклом. Солнце в этом году не щадит.

Организм не справляется. Перед обедом спешу принять по-быстрому душ. Сбрасываю одежду и встаю под холодные струи. Запрокидываю голову. Кайф. Слушаю монотонный звук льющейся воды. Релаксирую, но тут подсознание услужливо воспроизводит утреннее событие, чтобы я снова обвинила себя в тупости. Это надо было мне лезть в чужую комнату и нюхать вещи? Я не поисковая собака.

Лучше об этом просто скорее забыть.

Прямо на мокрое тело натягиваю одежду. Меня наверняка заждались. Не будут есть, пока все не соберутся за столом. Мне надо это дерьмо? Так заморачиваться над каждым действием. Богатым заняться больше нечем? Чертыхаясь, сбегаю по лестнице. Из столовой доносятся приглушенные голоса. Стол внезапно накрыт на четыре персоны. Ожидаем гостей?

– Это что? – обрушивается мать с возмущениями.

– Что?

Она указывает на мой короткой топ, еле прикрывающий грудь и джинсовые шорты. Опасные зоны не в такой уже легкой доступности. Я не пришла голая. Мне теперь нельзя одеваться на свое усмотрение?

Бросаю взгляд на Рустама. Я обязана прогибаться, исходя из их религии? Сказано – сделано. Увы, у меня другая национальность. Моя мать христианка, я вовсе атеистка. Моя вера позволяет носить всё, что мне вздумается. Попробуйте только вякнуть что-нибудь против или посмотреть с укором.

– Какие-то проблемы? – кошу под дурочку.

– Алиса!

– Да, мама? – с наигранной почтительностью обращаюсь к ней. Рустам не встревает. Надо же.

– Переоденься.

– Не во что. У меня вся одежда, представляешь, летняя.

– Значит, пойдешь в магазин.

– И кто меня заставит? – скрещиваю руки на груди. До бешенства доводит. Мне семнадцать. Во что одеваться? Паранджу? Всю жизнь идти на уступки, угнетая свои предпочтения? Идите нахер. Я не часть этой семьи.

Разворачиваюсь и аккурат врезаюсь носом кому-то между лопаток. Цепкие пальцы хватаются за мои плечи, чтобы образовать дистанцию. Сносит знакомый запах парфюма. Медленно поднимаю взгляд. Тот, перед кем я утром опозорилась, здоровается с хозяевами дома. Даже не замечает меня, будто я невидимка.

Но тут взгляд почти пугающе черных глаз опускается на меня. Душу как приносят по скоростному тоннелю. Колени подкашиваются. Если бы он не продолжал держать меня за плечи, я бы упала. Случайно схватилась бы за ширинку его брюк, стянула вместе с нижнем бельем и член каким-то непостижимым образом оказался у меня во рту. Уже открываю.

– Доброго дня.

– Д… кхм, привет.

Общепринятое правило – младшие первыми здороваются со старшими. Какого лешего?

Сколько этот жираф ростом? Сто девяносто? А лет? Голос идет в разрез с внешним видом. На лицо будто мой ровесник. Кожа гладкая, благородно-молочного оттенка. Бархатистая, я уверена. Волосы цвета воронова крыла. Густые и мягкие. Челка с обеих сторон спадает на глаза, создавая ему образ таинственности. Представляю, как провожу пальцами между темных прядей…

Сглатываю.

Хэй, стоп! Он сказал: «отец». Не послышалось же?

– Алиса, это Азамат – сын Рустама.

Он обходит меня и отодвигает стул, приглашая сесть. Это после того названного визита? Убейте меня. Слишком воспитанный молодой человек. Высокий, темноволосый, с вампирски бледной кожей, и я готова голову отдать на отсечение, у него лучезарная улыбка.

Не мой типаж. Ага. Минуту назад так и было. Дивной красотой он не пошел в отца. Есть в этом парне что-то небесное. Это исходит изнутри него, даже не смотря на суровость в чертах лица. Он садится рядом. Завязывается беседа. Из речей сложно уловить смысл. Я смотрю перед собой и дышу через раз. В этот промежуток меня мелко трясет.

Не могу объяснить. Мне доводилось пересекаться с привлекательными парнями, смазливыми. Они ухаживают со собой, отличаются прекрасными манерами. На девушек бесстыдно не засматриваются. Они не свистят им вслед, не отпускают неприличные комплименты. А в случае с Азаматом вкупе с культурой Востока, это порождает совершенство.

Я говорила об идеальных людях. Совершенство же на ступень выше. Это предел, редко кому достижимый. Изо всех сил стараюсь не буравить Азамата пристальным взглядом. Я бы изучала его, как произведение искусства, в деталях и получала эстетическое наслаждение. О физическом контакте помалкиваю.

– Поздравляю вас обоих.

– Ох, дорогой. Спасибо! Твоя поддержка очень ценна.

О чем любезничают? Возвращаюсь в реальность. Мать размахивает рукой с кольцом на безымянном пальце. Погодите-ка. Что?! Это будет второй брак у нее после моего папы. Всё совсем серьезно? Чужие деньги Рустаму не нужны, он влиятелен и богат. Только если эмоционально станет уничтожать ее.

– Будешь моей свидетельницей на свадьбе, Лисса?

– На пару слов.

Кидаю салфетку на стол. Рустам неодобрительно раздувает ноздри. Я опять вышла из-за стола голодная. Питаюсь святым духом, отсюда и железобетонное терпение.

– Как долго вы вместе?

– Около года. А что не так?

– Даже не знаю, – всплескиваю руками. – Всё?! Тебе не кажется, что решение о женитьбе поспешное? Ты мало знаешь Рустама.

– Я переехала к нему после месяца отношений.

– Блеск!

Что у моей матери в голове? Вата? Вроде пожить успела, набралась опыта. Какая неосторожность и легкомысленность. Ага. Упрекнула та, которая пять минут фантазировала о потенциальном, получается, сводном брате.

Убейте меня уже.

– Он тебе нравится?

– Лисса, милая моя, я люблю Рустама.

– Это же ты некогда говорила…

– Хватит, – со сдержанным хладнокровием ставит она меня на место, усмиряя пыл. Не помню, чтобы она проявляла такие черты характера. Дама себе на уме. Вроде покладистой была, хорошей женой, примером для подражания. Принято считать, если мужик полез на другую, то виновата в этом исключительно жена. А в обратном случае? Что мой папа сделал не так?

Их любовь не прошла проверку временем. А была ли она? И будет ли с Рустамом? Тянет же ее набивать шишки.

– Когда?

– В сентябре.

– Я последней узнала об этом? Папа в курсе?

По виноватому взгляду всё понятно без слов. Поздно пить боржоми. Уклоняюсь от ее утешающих объятий и направляюсь в столовую. Салютую будущей чудо-семейке стаканом с водой. Выпиваю крупными глотками, проливая частично на одежду. И без того мокрый топ просвечивает, демонстрируя всё напоказ. Повезло, никто до меня не станет домогаться.

Шумно ставлю стакан. Спасибо, поела. С комичным поклоном прощаюсь со всеми и ухожу в свою комнату.

[…]

Вечером Азамат куда-то собирается. На оргию-вечеринку? Поди на него толпой вешаются девчонки. Каждую обхаживает, а для семьи притворяется божьем одуванчиком. Не бывает святых. Они явно не ходят по земле.

Я же не буду его сталкерить? Какая разница, куда он ходит и с кем встречается? Утыкаюсь в телефон. В особняка неимоверно скучно. Чем богатые занимаются? Помещают благотворительные вечера, ходят на аукционы, тратят деньги по ресторанам? Определенно, слежка за братом станет невероятно интересным занятием!

Осматриваю себя с головы до ног: волосы собраны в небрежный хвост, кожа поблескивает. Да чтоб тебя, гребаная жара. Протираю лицо лосьоном, затем наношу на губы вишневый тинт. Сойдет.

Азамат выходит из комнаты. Выжидаю минуту. Родители куда-то уехали. Правильно, докладывать не обязаны, но потом прислуга передает послание моей матери, что она с Рустамом уехала к его родственникам. Повезло.

– От вас передать им что-нибудь?

– Нет смысла. Я приеду раньше, – поправляю сумку через плечо и выхожу из особняка. Азамат не садится в лимузин, он выбирает одну из машин в коллекции отца. Умеет водить. Проклятье. Что делать? Продумала план, умница. Топаю на каблуках прямиком к иномарке. Азамат открывает дверцу и выглядывает.

– Подвезти?

Предоставит услуги водителя? Или предвзятое мнение мешает разглядеть в этих людях искренность? Для меня они, как с другой планеты. Инопланетяне, а я дикарка, которая только что слезла с дерева.

– А ты не спешишь по своим делам?

– Я всегда раньше приезжаю на работу, могу сегодня приехать вовремя, – кивает он на соседнее сидение машины. Покорить женское сердце он мастер, и это уже в его возрасте. Каким он будет лет через десять?

– Кем работаешь?

Выезжаем с парковки. Воспитанный мальчик указывает подбородком на ремень безопасности.

– Сомневаешься в своих навыках вождения?

– Отнюдь, – неотрывно следит он за дорогой, выезжая на проезжую часть. Самоуверенный. Ценю такое в мужчинах. – Я не доверяю остальным водителям: пьяным, безалаберным и так далее. Плюс машина может подвести, выйти из строя.

– Согласна, – тихо отвечаю, чувствуя себя опущенной ниже плинтуса. Унизила, называется. Обратка прилетела. Карма меня не жалует, это проверенный не единожды факт. – Можно? – показываю на его телефон. – Включу музыку.

В тишине я точно не доеду. С Азаматом не чувствую себя спокойно. Внутри буйствует пожар и пламя стремится к нему. Меня влечет к этому парню. Он же без пяти минут мой сводный брат! Почему так вышло? Почему так быстро? С первого взгляда, а если точнее – первого сказанного слова.

Он снимает блокировку с экрана и открывает плеер. Нажимаю на первый попавшийся трек. Georgi Kay – Guilty pleasures. Скудные познания английского позволяют перевести название. Порочные удовольствия. Однако. Щеки начинают краснеть. Я не могу справиться с чувствами, находясь рядом с ним. Никак. Не могу это состояние беспомощности контролировать.

"Опусти мою голову. Держи мои глаза закрытыми.

Я изо всех сил стараюсь держаться подальше от неприятностей. Откуда ты? Я умираю от любопытства".

Мелодия для секса. Отворачиваюсь к стеклу, скрывая смущение. Запретный плод сладок, но Азамат взбудоражил меня до того, как я узнала, кем он приходится Рустаму. Мало ли, кто бывает в его доме и занимает гостевые комнаты.

Пиздец. Тотальный.

Каким образом подступиться к Азамату? Может, меня затормозит известие о наличии у него девушки? Желательно целого гарема. Занятых лучше обходить стороной, с ними проблем не оберешься. Не нужен мне вырванный клок волос от собственниц этих «сокровищ».

– Открой окно, подышать.

Он молча выполняет свою просьбу.

"Я знаю, ты занят. Я ошибаюсь, но просто не могу отпустить тебя.

Я просто не могу отпустить тебя".

Нарочно? «Счастливой» рукой выбрала подходящую песню.

– Куда?

– М-м-м? – рассеянно мычу. Трусиха. Спасовала перед каким-то дядей Степой. Отлично сдружимся, не глядя друг на друга. Бред полный. Я выйду в окно из машины на ходу. – Что куда?

– Подвезти.

– А, это.

"Мы лежим в разных кроватях. Порочные удовольствия в наших головах.

Когда тебе приснится, я встречу тебя там. Ты застанешь меня врасплох".

Я думала, гуще краснеть нельзя. Щеки горят. Лучше бы не знала смысла песни.

– Коротаю время.

– Поясните.

К чему формальности? Любезности. Мы один на один, не перед кем следовать правилам. Я не цаца заморская. Неужели настолько привиты манеры? Это в его ДНК.

– Мы ровесники. Не обязательно обращаться ко мне на «вы». Чувствую себя старой.

"Трудно оставаться на месте, когда я чувствую, что ты рядом.

Ничего не могу с собой поделать. Больше никого нет, и я просто не могу отпустить тебя".

– Ровесники?

– Разве нет? – отвлекаюсь от созерцания вечернего города за стеклом и оторопело моргаю. – Сколько же тебе лет?

– В этом году исполнится двадцать девять.

Выдыхаю весь воздух из лёгких, до темных пятен перед глазами. В двадцать я бы еще поверила, но ему третий десяток! Черт, черт, черт. Какой это мальчишка? Мужчина. Поди не курит и не пьет, ведет здоровый образ жизни.

– Можно задать нескромный вопрос? Не об ориентации.

– А что с ней? – плавно останавливает он машину у красного сигнала светофора.

Засматриваюсь на руки. Не напряжены, их обладатель ведет транспорт уверенно. Давно за рулем. Само собой. Издаю нервный смешок. Как выкручиваться прикажете? Растираю вспотевшую шею. Мое вранье собирается в ком, под которым однажды я буду погребена. По спине градом льет. Ненавистная жара, пропади она пропадом! Встряхиваю плечами.

У него в плейлисте есть и Weeknd – Wicked games – в переводе «Грешные игры». Что Азамат делает под эту музыку? И как скоро он обо всём догадается? Если уже не догадался. Он умен. Жду, когда отец начнет расхваливать за его достижения в области какой-нибудь науки или творчества. Азамат получил высшее образование, иначе быть не может – по определению.

– Традиционная?

Пошляк предложил бы проверить, подкрепить слова делом, уложив меня на заднем сидении машины.

– Я убежденный гетеро.

И что мне это дало? Спросить-то собиралась о другом.

– Кто ты? По национальности.

– Казах.

Красив. Там люди похожи на принцев и принцесс? Я не бывала с странах СНГ. Каждая страна полна стереотипов. Развеять мифы можно, только если увидеть всё своими глазами. Слышала от знакомых, что казахи крайне дружелюбны и всегда готовы помочь другим. Их гостеприимство не знает границ. Они рады делиться с приезжими своей культурой.

Но без подводных камней не обойтись. Народ рьяно чтит традиционные семейные ценности. Жена занимается детьми, ведет быт; муж трудится на работе. Они не любят, когда казашка вычурно одевается, ведет себя вызывающе, то есть выставляет свои достоинства напоказ. Общественность осудит.

– А ты…

– Мусульманин. О религии был ваш следующий вопрос?

Экстрасенс.

– Твой, – настаиваю обращаться ко мне на равных. Я оказалась младше него на целых одиннадцать лет. Огромная разница. – Едем к тебе на работу.

– Это означает вышесказанное про «коротать время?»

– Я не чокнутая маньячка.

Ладно. И как расценивать его молчание? Хмурый принц. Улыбнулся бы. Что у него творится в жизни? Я бы по мере возможности помогла. Героиня выискалась? Да. Он вызывает симпатию. Либо интуиция подводит меня и весь образ золотого мальчика – фарс.

Заезжаем на крытую парковку. Что в этом высотном здании? Бизнес отца, подаренный сыну на совершеннолетие? Наследники богатеньких родителей так и добиваются успеха. Купи компанию. Пускай ребенок играет.

– Что здесь?

– Комплекс временного содержания бездомных.

– Животных?

– И людей, – звеня ключами от машины, он огибает ее с передней стороны. Я уже наловчилась. Не привыкнуть бы, что за мной постоянно ухаживают. Азамат открывает дверцу и подает руку. Охотно берусь, вкладывая свою ладонь в его.

– Спасибо.

– Не обязательно всякий раз благодарить.

– Но… – встаю в полный рост и ловлю взгляд Азамата. Посмотреть ему дозволено на меня, но не разглядывать ниже шеи. Эти ограничения, черт тебя дери, только сильнее побуждают меня разрушить границы.

– Идемте?

Если я не затащу тебя в подсобку и не изнасилую.

– Идем.