Читать книгу Мир с членистоногими - - Страница 5

В гости к родителям Серёжи часто заходил седой, согнутый врач, Арнольд Моисеевич. Кряхтя, садился он у буржуйки, это было послевоенное время, гладил Серёжу по голове и тот запомнил, как у него дрожали пальцы. Между тем, ему тогда едва ли было за сорок. Ему недавно разрешили переселиться, он и его сын Яша долго ехали на поезде, а потом сняли комнату в серёжином подъезде. Ни Серёжу, ни папу, ни маму он не лечил, да они никогда и не болели. Просто ему нравился папа, и они обычно обсуждали что-то непонятное. Мама предупредила Серёжу, что если он любит папу и не хочет, чтобы папу у них забрали, никому не следует передавать, о чем они там говорят, даже друзьям. А что он мог передать? Серёжа прислушивался изо всех сил, но ничего не понимал, как ни старался.

Яша всегда был занят и редко гулял во дворе, но иногда приходил вместе с отцом, и Сережа ждал его, потому что они любили говорить о звёздах и галактиках. Всё это ярко сверкало вечерами на тёмном фоне, фонари тогда не горели и не мешали наблюдать за небесными чудесами, не то, что сейчас. Серёжа о звёздах и планетах узнавал от папы, а Яша умел читать себе сам. Они уже знали, что все эти небесные объекты находятся страшно далеко, дальше Солнца, что они на самом деле огромные, и понимали, что им не дожить до полетов человека хотя бы на Луну, а ведь она совсем рядом, можно разглядеть моря и океаны. Яша говорил, что им следовало бы родиться лет через 100, но ничего уже не поделаешь. Хотя Яша был на год старше и уже ходил в школу, Серёжа мог бы легко побить его одной левой, если бы вдруг захотел, так он был слаб и заморен. В школе его взяли сразу во второй класс, потому что он умел рисовать. А ещё он играл на пианино и красиво пел. Серёже Яшины песни нравились, даже когда он пел по-польски.

– Арнольд Моисеевич, – говорила мама, – почему вы не купите Яше пианино? В слякоть и в жару ребенок должен тащиться на тот край города, чтобы размять пальцы у каких-то знакомых. Для кого вам копить деньги?

– Ну вот, теперь и вы о моих деньгах, – обижался Арнольд Моисеевич. – Это хозяйка наша думает, что у меня миллионы. Всем жалуется, что я лечу её бесплатно, потому что от денег меня уже тошнит. Посудите сами, разве я могу позволить себе даже старенькое пианино? А вдруг война, на нас опять кто-нибудь нападёт и что делать? Снова всё бросить и ехать голым? Нет, есть у нас кровати, табуретки, почти новый стол, несколько хороших книг. Нам с Яном на кусок хлеба хватает, а там видно будет. – Он всегда называл Яшу Яном.

Они убежали из Польши, когда на них набросились немцы, а Яшина мама не успела. Поселили их на Колыме. Арнольд Моисеевич не был заключённым, наоборот, он их лечил, но главный врач был одновременно уголовником. А сразу и не подумаешь, удивлялся Яша. Похож он был на старого профессора с седой бородой, как будто это про него придумывал книги Жюль Верн. А Яше он говорил «Вы», как большому.

Им тогда, по словам Яши, повезло: тех, кто остался, немцы убили. И мама где-то потерялась, а он её совсем не помнит, и у них её фотографии нет. Получается, что он никогда не узнает, какая у него была мама. Папа говорит, что очень красивая и с косой, а, как покажешь ему на какую-нибудь красивую тетеньку, он говорит, что мама была живой ангел, и сравнить даже невозможно.

– А как немцы угадывали, кого убивать, а кого нет? – недоумевал Серёжа.

– Да я и сам не знаю, может быть, от соседей. Мы ночью убежали, папа меня спасал, а мама пропала, но я ничуточки не виноват, папа говорит. Она не пришла вовремя, потому что её схватили немцы. Я тогда меньше тебя был, ходить не умел и ничего не помню. Ваших евреев потом убили тоже, когда пришли немцы. Не все догадались скрыться на Колыму, по-взрослому вздыхал он. Те, кто убежали подальше от немцев, те и спаслись, как мы с папой, а ваши все-все погибли.

Перед войной, наши люди ничего не знали о зверствах фашистов, об этом по радио не говорили и в газетах не писали, чтобы не испортить международные отношения. А пожилые тогда ещё помнили тех немцев, которые приходили в первую войну. Вежливые такие, культурные, никого не трогали. Тот, кто спрятал ценные вещи подальше, вообще не пострадал. Поэтому многие надеялись, что и на этот раз можно будет переждать, пока вернется Красная армия. Но Красная армия пришла слишком поздно.