Читать книгу Андервуд - - Страница 3

Положив хвост возле дерева, Ник отбежал шагов на тридцать и увидел, как кошка грациозно спрыгнула с большой высоты и подошла понюхать подношение. Затем они снова встретились взглядом. Долго смотрели друг на друга и та, видимо, сказав про себя – живи, чёртов кожаный мешок, и схватила добычу в зубы. Ещё секунда и хищница скрылась в кустах, шурша где-то далеко впереди.

«Пронесло», – смахнув пот со лба, подумал Ник и на ватных ногах пошёл обратно к огромному дереву. Ещё предстояла долгая копка. Лишь бы новых соседей не появилось.

Он упал на колени, принялся рыть и нервно прислушиваться, но, кажется, всё было в порядке и вскоре он впал в тот самый азарт золотоискателя.

«Никогда не думал, что это настолько подстёгивает нервы», – удивлялся он сам себе и раз за разом отбрасывал землюз а спину. Ник прошёлся с двух сторон и достал лишь пару маленьких камешков, размером с детский пальчик.

Да уж, негусто. Ещё он заметил, как пожухли еловые иголки и стали чаще на него сыпаться. Источник жизни, что давал прошлый большой камень, пропал, и это грозило дереву увяданием. Власти Андервуда держали такие оазисы под контролем – иначе ушлые людишки бы всё раскопали и разворовали, не оставив камня на камне.

Минералы жизни тоже росли – не так быстро, как хотелось бы, но им для этого нужны были такие вот большие площади и богатство флоры и фауны. Тут всё взаимосвязано. Ник не знал как – не его ума дело, но иначе бы богачи не стали устраивать такие заповедники-фермы для роста заветной породы.

Они не выгребали всё подчистую, а как с грибами – срезали аккуратно лезвием ножку, чтобы потом вырос новый. Это разумно. Но не все готовы были мириться с таким контролем территорий, потому что руда – это власть. Это сила и деньги. С ней любые проблемы можно решить.

Лечение, выращивание растений и животных (считай бесконечный источник пищи), военный потенциал… Однако всё упиралось в конечность ресурса. Поэтому все зоны, что близ Андервуда, находились под жесточайшим контролем государства, а всяким ушлым дельцам туда вход закрыт. Они рисковали жизнью в поисках счастья и отправляться в дальние походы.

Ник понимал, что напал на золотую жилу и сейчас в его силах кардинально поменять свою жизнь. Больше не придётся прозябать на окраинах подземного города и думать о пропитании. Можно сосредоточиться на более приятных вещах. В прошлом мире он неплохо зарабатывал и знал ценность деньгам.

И получалось у него это, потому что были навыки. Правда, его профессия пока мало приносила дивидендов. В мире магии аэрокосмические инженеры не нужны – да и куда тут лететь? Как же он скучал по небу.

Этот оазис может стать пропуском в новую жизнь. Надо только всё грамотно распланировать и в темпе вальса. С этими мыслями Ник перешёл на другую нетронутую сторону и вонзил молоток в землю.

Часа через три перед ним лежала горка зелёных камней. Двадцать пять штук. Можно было бы продолжить, но он устал. Этого на первое время хватит. Потом ещё раз сюда вернётся уже подготовленный.

Он рассовал руду по карманам и отправился к мешку с рыбой. Обратный путь займёт также месяца полтора (это в пересчёте на обычные сутки), так что он не может тащить слишком большой груз. Емирова руда была очень дорогой. На добытые запасы в трущобах можно было безбедно прожить лет пять, если чутка сэкономить, но он не собирался просто так гнить в этом богом забытом месте.

Перед тем как вышел из пещеры, Ник ещё раз оглянулся на прощанье и шагнул в туннель. Когда гирлянды остались позади, и всё заволокло темнотой, его чувства вновь обострились и автоматически завелись в боевой режим. Теперь ему было что терять. Глупо после такой удачи подохнуть от нелепой случайности.

Шаг за шагом он протопал порядка шестнадцати часов, и устало устроился в относительно сухом укрытии, подложив под голову мешок с рыбой. Кажется, после того как съел то сердце, в нём что-то поменялось. Он ещё и тогда заметил – перепады температур еле улавливались.

Сейчас Ник лежал на мешке, и холод совсем не беспокоил. Изнутри конечности постоянно согревал какой-то источник энергии. Биологическая печка? Вопрос только в том, конечно ли это явление? Нужно ли подкидывать «дровишек» в топку?

Честно говоря, сейчас он так устал, что было плевать.

Факт наличия такой способности интересен. Всё можно было объяснить магией. Точные цифры тут не рулят. Хватит и того, что это крайне удобно в походе.

Снова тёмное утро, слякоть и дорога обратно. С каждым днём его мешок становился легче, и он стал экономить запасы еды. К сожалению, разжечь огонь так и не получилось, даже с использованием руды.

Что-то не так с ним. Вроде бы впитал сильную душу, а магии по-прежнему ноль, как ни старался экспериментировать. Он в ней мало шарил, а самостоятельно убивать даже слабейших монстров не мог – слишком опасно, да и снаряжения нормального не было. Как вернётся в Андервуд, найдёт себе учителя за бабки и разберётся во всём. Да, так и поступит.

Через месяц ему попался первый отряд людей. Слово за слово и разговорились. Он представился липовым именем и поделился информацией, где ходить безопасно. Само собой, в том месте, откуда он пришёл, водилось много тварей и все они кровожадные до жути. Лучше туда не идти.

Пять парней жевали растительный аналог табака – жижу. Тут тоже имелись свои вредные привычки. Эта дрянь вызывала привыкание и сжигала слизистую желудка, но дураки всё равно её жевали и сцеживали харчками тёмно-бурую слюну на пол.

Ударили по рукам, и каждый пошёл своей дорогой. Ник не дичился людей, но при возможности старался не болтать лишнего. В одиночестве он видел слишком много плюсов, чтобы бездарно его разменивать на пустой трёп.

Спустя ещё пять дней Андервуд был совсем рядом. Ник уже прошёл мимо парочки ферм с емировой рудой, привлекая к себе пристальные взгляды. Авантюристы, что отправлялись за кордон, считались тут местными героями, сумасшедшими, звёздами, прощелыгами и отбитыми на голову идиотами в одном флаконе. Потому всегда были источником сплетен.

На них даже делали ставки – выживет/не выживет, найдёт ли оазис или снова вернётся ни с чем, сколько человек погибнет в походе. Да, да, вы не ослышались, такой цинизм в местных тотализаторах в порядке вещей.

Ник понимал, что всё это цвело и пахло по одной причине – никто не любил рисковать своей жизнью и многие боялись признаться себе в том, что они обыкновенные трусы, запертые в подземной клетке. А вот наблюдать, как рискуют другие, и смаковать страшные детали для них было крайне увлекательно.

Ник не мог сдерживать отвращения от этой радости в глазах, когда всякая шваль упивалась смертью авантюриста, словно оправдывая свою никчёмность.

«Я же говорил», – радостно брызгал слюной такой умник, познавший дзен. – «Всё это до добра не доводит, а вот сидел бы дома, был бы цел. Всё им денег мало, нажраться никак не могут», – истекал желчью плебей.

Слухи в Андервуде разлетались, как горячие пирожки и Ник понимал, что весть о его возвращении быстро дойдёт до Глока. А ещё он осознавал, что не может войти в город с таким количеством руды – её просто отберут.

За восемнадцать лет пацаном он успел облазить весь пригород и знал хорошие нычки. На расфасовку кладок с рудой по разным местам ушло шесть часов. Ник порвал на себе остатки тонкой рубашки и изолировал камни от контакта с землёй – иначе в этих местах чрезмерно «заколосится» жизнь. А ему не нужно такого палева.

Себе оставил лишь два камня – один для Глока, а второй на житьё бытьё. Заночевал по-походному и на следующий день уже ступал через монументальную андервудскую арку, испещрённую архитектурными изысками. Обвивающая столпы всякая дрянь в виде монстров ползла далеко вверх, а на месте пересечения по центру сиял зелёным светом огроменных размеров камень жизни.

Этот самородок емировой руды, словно топливо в стержнях атомного реактора, питал весь мегаполис. Таких камней всего было четыре, но Ник слышал, что из-за расширения границ, планируется установка пятого.

Само собой, минералы поменьше тоже были разбросаны по периметру. Их тщательно охраняла стража.

Первое, что бросается в глаза при входе в Андервуд – это потолок. Так как сейчас был подземный день, он весь был усеян гирляндой бледно-жёлтого цвета. Освещение в мегаполисе было почти как на поверхности.

Администрация города позаботилась о пропорциях гирлянд. Дневных было больше чем синих ночных, чтобы не отвлекать жителей чрезмерным светом. Но на улицах имелись и стандартные столбы с фонарями вдоль дорожек. Центр был очень хорошо освещён в ночное время, а вот окраины таили в себе опасность.

Ник медленно спускался по широченной лестнице и думал, как бы смыть этот чёртов въевшийся запах рыбы. Окружающие морщили с него нос. Да и сам он порядком загрязнился – не помешает сходить в баню откиснуть, но сейчас главное…

– Ник? – раздалось сзади то, чего он боялся больше всего – голос Глока.

Звали мужика как пистолет в старом мире, и характер у него был ни к чёрту – мог взорваться на ровном месте. Сейчас главное – вырулить.

– Какими судьбами? – Ник обернулся к нему, будто не должен тонну денег, а просто разговаривает с соседом по лестничной клетке.

– Что ты сказал?

Глок был вормлингом. Это пограничная раса между людьми и червями. Да и такое есть в Андервуде, а ещё крысолюды – но те совсем отбитые, к ним лучше не соваться.

Позади заёмщика стояли ещё шесть парней того же племени. У всех морды как у бульдогов и это не в переносном смысле. Кожа вормлингов толстая, свисает складками будто гармошка, на ней никогда не растут волосы, лишь жёсткая кабанья щетина на подбородке.

Ник не стал убегать и подошёл к ним, держа меч на плече – это не ускользнуло от бешеных зрачков Глока. Он сморщился, когда запах рыбы достиг ноздрей и тут же выпалил.

– Рыбачок, когда деньги отдашь?

Свита постепенно обходила с боков, пока что был полукруг, но скоро возьмут в кольцо.

– Я достал всю сумму. Нужно только обменять.

– Вот как? – с любопытством наклонил голову вбок предводитель вормлингов. – А там ещё проценты, проценты, дружище.

Ник сжал зубы и решил, что хрен с ним – пускай забирает и катится восвояси.

– Будут тебе проценты. Скажи своим лбам, я не люблю, когда мне в спину дышат. Не убегу я, – после обернулся к крайнему, что позволил себе сделать ещё один шаг в сторону тыла, и угрожающе снял меч с плеча.

Глок поджал жирную нижнюю губу, прикидывая, верить должнику, или нет, но потом кивнул парням, и те прекратили свой манёвр. Кажется, ситуация его даже немного повеселила.

Ник с ним иногда пересекался ещё в детстве – тот мальчишек сам не нанимал, приходил его человек и платил старшему. Ну а дальше они выполняли задание за свои копейки.

Однако вышло так, что пришлось отмудохать одного зазнавшегося червячка, и это оказался жополиз Глока. Свидетели подтвердили его неправоту, и тогда этот поступок сошёл с рук, но матёрый вормлинг всё запомнил. С тех пор при каждой встрече он с хитрецой подмигивал, будто у них есть общая тайна, и проходил мимо.

Но жизнь так сложилась, что неожиданно понадобились деньги. Ни один честный кредитор не выдал бы их восемнадцатилетнему мальчишке, но Глок не относился к честным. Ещё и страху наводил на окраины. Местный, мать его, дон Червиконе.

– Хорошо, идём, сразу отдашь.

Он положил тяжёлую руку на плечо Ника, и вся компания двинулась в сторону скупщика емировой руды. Он не говорил, что добыл именно её, но коммерческий, а вместе с ним и криминальный нюх Глока сразу же обо всём догадался.

– Много нарыл? – дружески спросил он его.

– Да так, одна пустая порода, – небрежно обронил Ник. – Есть сносный кусок, вот шёл как раз к тебе.

– Это хорошо, хорошо, – обсасывал губу Глок. – Я знал, что ты честный малый, да парни?

Сзади раздался гогот. Один из них, заигравшись, ударил носком в пятку при ходьбе. Поднырнув под руку Глока, Ник прописал с ноги в пах зазнавшемуся уроду и замахнулся мечом.

– Никки, – грозно раздалось сзади.

Сплюнув, развернулся обратно, и все снова продолжили путь по дорожке, полной колдобин. Тот парень сам нарвался, поэтому Глок всë спустил на тормозах, но в глазах на миг блеснуло раздражение. Ник знал, что вормлингу любопытно, как были добыты деньги, потому раньше времени его не трогали.

Шагах в десяти стоял отходный колодец – туда сбрасывали нечистоты и весь мусор. Иногда чуть-чуть людей. Он был очень глубоким и уходил на сотни метров вниз на совершенно другой уровень пещер. Туда, где водятся одни лишь падальщики и где от смрадного воздуха можно двинуть кони.

Вместо многоэтажек то тут, то там располагались монументальные сталогматы. Это сросшиеся за десятки тысяч лет сталактиты и сталагмиты. Выглядело всё это добро как небоскрёб, соединённый с потолком. Внутри обитали жильцы.

Такие муравейники пользовались спросом у бедноты – там можно было дешево снять комнату или койко-место. Вокруг тянулись наружные лестницы и металлический каркас разветвлённых проходов.

«Строились» такие сооружения следующим образом. В уже готовом сталогмате потихоньку растапливали камень кислотой от слизней. Последних разводили на фермах как раз для таких вот архитектурных целей. Умельцы давили на кислотную железу и контролировали её секрецию, а дальше дело рук и никакого волшебства.

Полость со временем выжигали, обустраивали и заселяли жильцов. Получался довольно уютный сухой многоэтажный дом.

Но были и покосившиеся халупы из говна и палок. Кто-то притаскивал гигантские панцири поверженных монстров и селился в них. Каждый выкручивался как мог. Были и простые дома из камня, но там уже обитал «средний» класс бедняков, где от одного вида Ника пренебрежительно воротили нос.

В такой вот буржуазный домомик они и вошли. Ничего примечательного, обычная двухэтажная коробка. Из-за высокой концентрации емировой руды в хранилищах помещение не отсырело, и воздух здесь был чище, чем на улице.

Они ввалились в прихожую, где за стойкой стоял полнокровный мужчина, к которому медленно подкрадывалась старость. Это был чистый человек, без признаков мутаций и даже со своими волосами. Хоть и седыми. Видно было, что они предмет его гордости – аккуратно уложены в пробор, напомажены так, что каждая прядка блестела ухоженным жгутиком.

Впереди них был ещё один клиент. Рослый, широкоплечий мужик, очевидно, тоже вернувшийся недавно из похода. Перед скупщиком лежал зелёный камень с ноготок.

– Мне край надо, отец, подкинь побольше деньжат, – пробасил воин, просунув большие пальцы под широкий саламандровый пояс.

– Исключительно без вариантов, – отказываясь, покачал головой торговец. – Видишь тут скол? А здесь концентрация совсем плохенькая, нет, нет и нет, забирай, что даю.

– Акхм, – медленно выдохнул рослый мужик и задумался.

– Какие-то проблемы? – спросил его Глок, показывая, что мы, вообще-то, в очереди стоим и ждём.

– Похоже, у кого-то сегодня они будут, – буркнул гигант и смахнул с прилавка монеты, а затем покинул помещение, заставив вормлингов разойтись в стороны.

– Слушаю, – чуть приподняв пухлый подбородочек, произнёс мужчина.

Ник прошёл вперёд и выложил на прилавок один кусок, вторым светить перед Глоком не хотел. В другой раз и в другом месте обменяет. Здесь территория червяка и все скупщики под ним. Сразу доложат, а сидеть потом в пыточной мафиози он не собирался. Ведь всем интересно, где это столько руды лежит.

Загребастые ручонки тут же схватили самородок, на глаз оценщик нацепил увеличительное стекло и внимательно изучал минуты две каждую трещинку.

– Что скажешь? – спросил позади Глок.

– Хорошее качество, – словно нехотя произнёс хозяин, придраться не к чему и придётся платить всю сумму.

Он положил камень в металлическую коробку и пошёл вместе с ним в другое помещение. Через минуту материализовался с деньгами.

– Четыреста экоинов, – на стол скользнули длинные стопки монет десятками и пятёрками.

Повернувшись к Глоку, Ник кивнул на деньги.

– Триста с процентами хватит? – вообще сумма была в двести пятьдесят, но все четыреста будет жирно для него отдавать.

– Хех, – подойдя к деньгам, сказал Глок и взял одну монетку в руку.

Он жестом подозвал телохранителя и продолжал тереть экоин пальцами.

– Мне кажется, такая сумма может вскружить голову столь молодому человеку, – заботливо произнёс он, наконец. – Будет надёжней, если ты отдашь их мне… Хм… На хранение, – найдя нужное слово, плотоядно улыбнулся тот.

– Хорошо, – Ник пожал плечами и отошёл в сторону, приглашая забрать деньги.

Когда коричневые ручонки Глока уже готовы были присвоить заработанное, Ник ладонью ударил по монетам, так что они полетели в лицо криминальному авторитету, а сам схватил полстолбика и ринулся наружу.

Взмах меча и вормлинги разбежались в стороны, опасаясь наткнуться на лезвие. Выбив дверь с ноги, он припустил по улице, чувствуя затылком, как позади сопят разгневанные преследователи.