Читать книгу Почему они убивали? Самые жестокие убийцы в истории - - Страница 12

Еще одна область, где кровавые убийцы чувствовали себя безнаказанно, – это религия. Чем больше крови пролито в поклонение идолу, тем сильнее бог, тем могущественнее его жрецы. В культах многих стран имели место чудовищные жестокости. Так, в древнем Карфагене жрецы бога Баала требовали, чтобы в жертву жуткому идолу приносили младенцев-первенцев. Диодор Сицилийский описал медную статую Баал-Хаммона, на руки которой клали несчастного малыша. Руки статуи были наклонены таким образом, что при малейшем движении младенец скатывался в яму, наполненную огнем.

Об этом кошмарном обычае писал и Плутарх, дополняя сообщением, что при подобном жертвоприношении обязаны были присутствовать матери бедных жертв, одетые в праздничную одежду и с веселыми лицами. Пока ребенок лежал на руках статуи, мать и отец должны были успокаивать его, чтобы он не плакал.

Жертвоприношение Молоху. Гравюра XIX века

Нечто похожее происходило и в соседней Финикии – Сирии, где существовал схожий культ. К сожалению, древние историки ничего не придумали и не преувеличили: близ храмов жутких божеств археологи нашли тысячи урн с обгорелыми младенческими останками.

У одного из диких племен, живущего в долине реки Брахмапутры, был распространен обычай отсекать головы, руки и ноги случайно попадавшихся им навстречу людей и зарывать их в полях для обеспечения хорошего урожая. Среди дравидов в Южной Индии бытовало поверье, что если похитить и убить мальчика-брахмана (то есть принадлежащего к самой высокой касте), обрызгать его кровью поле, а тело съесть, то целый год каннибалам будет сопутствовать удача, а земля принесет обильный урожай.

Горное население индийского штата Джаркханд двести лет назад поклонялось богине земли по имени Анна-Куари. По весне эта жестокая дама требовала человеческих жертв, которыми, как правило, становились нищие беспризорные дети. Бедняжкам перерезали горло, а палец и нос уносили с собой в качестве амулета.

В Бенгалии тоже приносили жертвы богине земли. Члены племени кондов уверяли, что жертвы обязательно необходимы при возделывании куркумы, так как без кровопролития куркума не получит свою красную окраску. Местная богиня была разборчивее: она соглашалась принять жертву только при том условии, что за нее заплатили или если она предназначалась для этой цели с рождения (да, было и такое!).

Бедняки зачастую продавали своих детей для жертвоприношения, считая, что подобная смерть улучшит их карму в следующих жизнях. Но с какими чувствами они это делали? Оплакивали ли эти люди своих детей? Проклинали ли судьбу, жестокие обычаи или злодейку-нужду, которая заставляет их отдавать детей для жертвоприношения? Оказывается – нет. Они этим гордились! Дж. Фрезер собрал достаточно свидетельств, на основании которых мы определенно можем сделать вывод: и карфагенские матери, отдававшие своих первенцев в жертву Баалу, и убийцы, похищавшие беспризорников, и те, кто своих детей продавал, вовсе не стыдились этих поступков. Они искренне полагали, что нет ничего более почетного, нежели смерть на благо человечества. А именно в этом и был смысл жертвы!

Фрезер приводит случай, имевший место в Бенгалии, когда жених принесенной в жертву девушки (из другого племени) стал осыпать бранью продавшего ее отца и даже плюнул ему в лицо. Тут же группа соплеменников оскорбленного бенгальца принялась его утешать: «Твой ребенок отдал свою жизнь ради жизни всего живого. Богиня земли собственноручно сотрет этот плевок с твоего лица». Вспомните: ведь и в наши дни матерям исламских террористов-смертников обычай зачастую запрещает плакать. Они обязаны радоваться поступку своих детей и раздавать соседям конфеты, словно на свадьбе.

Впрочем, у бедняков порой был и практический резон избавляться от лишних ртов, продавая детей в жертву: постоянное недоедание, крайняя нужда каждый день грозили унести их в могилу, ну а сам акт жертвоприношения вовсе не обязательно должен был состояться немедленно. Порой прежде чем принести людей в жертву, их годами кормили, поили и всячески почитали, считая существами священными. Иногда будущие жертвы даже успевали обзавестись семьей, но в этом случае все их дети тоже становились потенциальными жертвами. И рано или поздно – обычно в период сева – наступала расплата! Жертву украшали цветами, умащивали благовонными маслами. Собравшиеся жители нескольких деревень плясали и пели: «Мы купили тебя, мы ведь не захватили тебя силой. Нынче мы, в согласии с обычаем, приносим тебя в жертву, не беря на душу никакого греха». Они свято верили, что взамен божество даст им хороший урожай и доброе здоровье.

Хорошо еще, если жертву одурманивали опиумом, дабы она не сопротивлялась. Но бывало и хуже: несчастным, чтобы их обездвижить, переламывали кости рук и ног. Затем их медленно душили, поджаривали на огне, заживо разрезали на части… В некоторых деревнях жители сооружали специальных деревянных слонов, которые вращались вокруг своей оси словно карусели. Жертву привязывали к хоботу такого слона, и по мере вращения толпа вырезала из еще живого человека куски мяса, не обращая ни малейшего внимание на его вопли и стоны. Эти куски потом зарывали на полях, дабы обеспечить плодородие.

Как образец жестокости вошло в историю поклонение богине Кали, богине-матери, воительнице, готовой защитить свою семью от врага. Кали – это темная ипостась прекрасной и нежной Парвати, супруги бога-воина Шивы. Парвати бела лицом, украшена лотосами, мила и приветлива. Однако в случае опасности она оборачивается темноликой грозной Кали, носящей ожерелье из человеческих черепов.

Представители низших каст, дабы улучшить свою карму и в следующей жизни быть удачливыми и счастливыми, в старые времена сами приносили себя в жертву этой богине. Или же, моля Кали о милости, они могли дать обет принести ей в жертву определенное количество человек. Давший такой обет должен был обязательно его выполнить, и он шел убивать. Однако пролитие крови ухудшало карму, поэтому адепты Кали обычно своих жертв душили. Называли этих убийц тугами, от слова thug (хинди), что означает «вор», «разбойник», или от слова thugee (английский) – «душитель».

Туги отправлялись в путешествие, стараясь примкнуть к какой-нибудь небольшой группе, желательно состоявшей из мужчин: убийство женщин и детей Кали не одобряла. Оказавшись в пустынной местности, убийца под каким-либо предлогом отводил жертву в сторону и душил ее, накидывая на шею веревку или особый платок с утяжелителем на конце. Все нужно было сделать максимально тихо, чтобы у других не возникло подозрений. Ведь они должны были стать следующими жертвами.

Иногда туги использовали яд, получаемый из растения дурман, чтобы усыпить своих жертв и умертвить их сонными. Если среди путешественников был ребенок, душитель усыновлял его и воспитывал как своего.

Хотя во второй четверти XIX века генерал-губернатор Индии практически искоренил секту тугов, прибегнув к массовым арестам и казням, в памяти народной они остались надолго.

Жестокие обряды жертвоприношений существовали и у народов доколумбовой Америки. Например, у ацтеков. Но там, как правило, жертву выбирали из числа пленников или рабов.

Тело будущей жертвы не должно было иметь ни малейшего порока; требовался не высокого, но и не низкого роста, стройный как тростник юноша с прекрасной осанкой. Его обучали аристократическим манерам, благозвучному произношению, игре на флейте, курению и умению с особым щегольством вдыхать аромат цветов.

Почетным жилищем юноши был храм, где представители знати воздавали ему почести. Его роскошно одевали и причесывали, украшая волосы перьями и цветами. Юноша носил золотые браслеты и ожерелья. Четыре самые красивые женщины давались ему в жены. Когда он проходил по улице, люди падали пред ним ниц.

За этим человекобогом неотступно следовали его слуги, и они же стража, в обязанности которой входило не только исполнение всех капризов земного божества, но и слежка за ним. Если юноша все-таки умудрялся сбежать, то принять смерть вместо него предстояло начальнику стражи.

В последний день жизни «божества» он прощался со своими женами, и в сопровождении стражи вынужден был подниматься на пирамиду, на вершине которой стоял храм. Поднимаясь по храмовой лестнице, юноша на каждой ступени ломал одну из своих флейт. На вершине пирамиды его ожидали жрецы. Схватив юношу, они швыряли его на каменную плиту, а один из них, вспоров юноше грудь, погружал в рану руку и вырывал его сердце, которое приносилось в жертву солнцу.

Похожая участь ждала и самую красивую из юных рабынь, которой приходилось воплощать богиню маиса Чикомекохуатль. Ее роскошно одевали и украшали, ей подносили лучшие блюда, в ее честь устраивали праздник с песнями и танцами, перед ней простирались ниц самые знатные люди города… «Богиня» и сама танцевала, развлекая своих подданных.

Так продолжалось несколько дней. А потом, в разгар пиршества, один из жрецов резко опрокидывал несчастное дитя на кучу наваленных на полу колосьев, стручков перца, тыкв, семян и овощей и одним движением перерезал ей горло. Так, чтобы кровь обильно полила урожай. Затем с бездыханного тела девочки сдирали кожу, и ее натягивал на себя кто-нибудь из жрецов, надевая также все ее украшения. В таком виде он исполнял ритуальный танец, и это было окончанием праздника.