Читать книгу Два сердца столицы - - Страница 4

За пять лет до наступления Армагеддона’20 богатейшие люди страны вложились в постройку самого устойчивого к любым катаклизмам бункера, которому дали имя «Новый свет». Убежище, способное выдержать ядерный удар было оснащено модернизированной лабораторией, медицинским центром с высококлассным оборудованием, теплицами, морозильными камерами, собственной фермой, спортзалом, аквапарком, развлекательным клубом, СПА-салонами, ресторанами разной кухни и хранилищем продуктов питания. Главным условием убежища было то, чтобы образ жизни внутри был максимально приближен к их жизни снаружи. Поэтому жизнь «избранных»-так неофициально называли себя жители бункера ничуть не изменилась, не считая того, что теперь они не пользовались своими люксовыми автомобилями, а передвигались на гольф-карах, на 250 метрах под землей.

Внизу было все для обычной жизни, даже был зал, имитирующий улицу, с выбором категории «людная», «безлюдная». В зале можно было выбирать любую виртуальную реальность: лес, город, пляж, горы, море. Включать любую иллюстрацию гулять и посещать все, что хочешь: выставки, галереи, музеи, автосалоны, торговые центры, парки, и все это, не покидая бункер и не подвергая свою жизнь опасности.

Воздух в бункере имел пятиступенчатую защиту очистки как и вода. Все уровни «Нового света» были защищены мощными системами фильтрации от внешних воздействий.

Жилым уровнем для избранных был -5, обустроенный в комфортабельные квартиры, выполненные в современном дизайне. Весь этаж был оснащен тротуарами для прогулок, дорогами для гольф-каров и подъездной дорожкой к жилому кварталу. -5 уровень представлял из себя небольшой городок со всей инфраструктурой, перенесенный под землю.

С появлением в мире первых зараженных Армагеддоном’20, в бункер вошли около тысячи человек. Тысяча счастливчиков, но уязвимых, ведь они могут погибнуть, вдохнув отравленный воздух или выпить неочищенную воду. Сломайся хоть одна ступень очистки «Нового света» и их бункер станет их последним пристанищем. Среди них были дети, старики, все они хотели одного-жить как раньше. Для этого им нужен был противовирус, который ежедневно пытались создать ученые в лаборатории бункера.

Ученые-6 человек, отобранные владельцами бункера. Лучшие биологи и вирусологи круглые сутки работали над созданием вакцины в модернизированной лаборатории «Нового света», на -3 уровне.

Их жилая зона располагалась на -2 уровне восточного крыла. Это было 6 комнат, с личной уборной и просторной общей столовой на этаже. Там же, на -2 располагался и спортклуб с бассейном, для сотрудников с зелёной ступенью доступа, её имели ученые и охотники.

Лучшие доктора и медсестры были отобраны для поддержания здоровья жителей бункера. Они проживали на -5 этаже в восточном крыле, где и располагался медицинский центр, которым пользовались исключительно обитатели -5 уровня. Для персонала же имелся небольшой медпункт на -3 уровне, где посменно вели прием пару докторов.

Охотники, проживали на -1 уровне «Нового света». Их жилые комнаты представляли из себя небольшое помещение размером 2х2м, в котором помещался лишь стол, кровать и шкаф. На этаже для них была обустроена общая уборная и столовая. Охотники-13 человек, лучшие в своей профессии: дисциплинированные, физически подготовленные, прошедшие службу в элитных войсках. Это были военные, отобранные для высокоэффективной защиты бункера и их жителей.

Дезинфекцией костюмов и очисткой фильтров занимались специально-обученные люди или как их называли в бункере «очистители». Они занимали восточное крыло на -1 этаже, проживали они в помещении, казарменного типа. Для них была обустроена также отдельная обеденная зона и уборная.

Обслуживающий персонал, который работал в общественных местах -5 уровня проживал на -4, в помещении казарменного типа с общим санузлом и столовой.

Пересекаться между собой было невозможно, каждая категория персонала имела свою карту доступа с разрешенным для них уровнем, с помощью которой они перемещались по бункеру. У «очистителей» и обслуживающего персонала был самый низкий доступ-желтый. Самая высокая ступень доступа имелась лишь у главного инвестора -5 уровня-карта цвета рубина. С помощью этой карты в бункере не существует закрытых дверей и запрещенных зон.

Единственный человек, который мог проникать на все уровни, но кроме -5 был Цербер-главный ответственный за всю систему бункера. Он занимался ремонтом оборудования, настройками всех систем и обновлением программного обеспечения. Проживал Цербер на -3 уровне-это было единственное жилое помещение на этом этаже: комфортабельная комната 32 квадратных метра, с личным санузлом и небольшой кухней. Ему был выдан модернизированный планшет, который парень успешно взломал и фиксировал все системы бункера на нём. Он был способен видеть все сильные и слабые стороны системы, мог дистанционно перезапускать и обновлять любое оборудование. С помощью этого планшета Церберу не приходилось целыми сутками сидеть в серверной, расположенной на -4 уровне.

Год назад

У ученых бункера был универсальный доступ к результатам всенародного тестирования во время пандемии. Ежедневно они искали человека, который бы не был подвержен заражению вируса и был бы ключом к решению мировой проблемы…

Все население столицы еженедельно сдавали ПЦР-тесты. Для каждого жителя был выдан специальный уникальный номер (СУН), он закреплялся и по этому номеру все службы могли отслеживать течение болезни от заражения до смерти. В специальной программе, которую разработал программист «Нового света» по позывному «Цербер», заражённые были отмечены красным цветом.

С каждый днем красный цвет преобладал, а вскоре миллионы СУН горели «меткой смерти». В какой-то момент учёные бункера даже прекратили отслеживать результаты, зная, что это уже конец и зеленого огонька не будет. Теперь им приходилось полагаться на себя и искать другой способ создания вакцины…

250 метров под землей. Москва. Несколько недель назад

Брут, ранее он состоял в элитных войсках, он следил за тем как Цербер, сидя в своем кабинете, листает списки, перегоняя во рту зубочистку и поправляя очки.

– Стоп. Верни назад, – сказал он, выкидывая салфетку в мусорную корзину. Цербер прокрутил назад:

– Что такое? Знакомый СУНик увидел?

– Нет, еще крути, еще… Медленнее… Стоп, – Брут вглядывался в экран, убеждаясь, что ему не кажется. Цербер убрал ноги со стола и сел ровно, уставился, не моргая в экран.

– Зелёное?! Это предпоследнее тестирование было, – сказал Цербер, взглянул на дату, затем он выделил зелёный номер и открыл по датам. Каждый тест выбранного СУН был зелёным. Брут подвинул стул ближе к монитору и следил за движениями Цербера. Парень листал список за списком и обнаружил еще один зелёный огонёк, снова выбор по датам и снова все ПЦР зеленые.

– Сейчас напишу программу для поиска зеленого огонька, – сказал Цербер.

Через 15 минут программа была готова и она подтвердила, что есть два номера, которые имеют иммунитет к вирусу.

– Значит выжившие есть?! И они устойчивы к вирусу?! Можно узнать личности? – спросил Брут.

– Неа, когда вирус всех убил, прога полетела и личности привязанные к СУНику слетели.

– Понял. Без имен найдём, теперь мы точно знаем их двое! Охренеть, весь мир молчит, а у нас бегает два живчика, – Брут указал рукой на аппарат, с помощью которого они искали сигнал по всему миру, но аппарат молчал.

«Аппарат поиска жизни»– так Цербер назвал сделанное им наспех устройство, больше напоминающее старый домашний телефон, только со множеством кнопочек и лампочек. Иногда, по вечерам он переключал частоты и пытался поймать сигнал выживших, но все было безрезультатно…

Новый свет был обеспечен всем необходимым на продолжительный срок: лекарством, оружием, едой. Всё было устроено так, что за каждую сферу жизни был ответственный, строгая иерархия. Все должны были соблюдать законы подземного города, а те, кто их нарушал, отправился бы наверх без защитного костюма и фильтра. Обитатели бункера, начиная от «избранных» и заканчивая обслуживающим персоналом были уверены, всё это делается для поддержания цивилизованной жизни и для создания нового общества.

Наверху иерархической системы был житель -5 уровня, по имени Гидеон, человек, инвестирующий большую часть в строительство этого убежища. Ему 65, в этом бункере поселилась вся его семья, следом за ним шли остальные пять инвесторов, с равной долей вложений, со своими семьями…

После обнаружения незараженных, Брут взял распечатку и запросил встречу с -5 уровнем для того, чтобы доложить обновленную информацию. После переговоров охотники разрабатывали план как поймать выживших, ведь они в силу своего аппарата фильтрации воздуха могли ограниченное время находиться снаружи. Ученые, в свою очередь начали разрабатывать протокол изъятия костного мозга для дальнейшего изучения…

Наши дни:

– К вам Брут, – молодая девушка в светлом льняном костюме обратилась к седому мужчине, он сидел в кожаном кресле спиной к ней и смотрел на проекцию Москва-сити, которая отражалась на экране. По кабинету разносился звук, характерный шуму московского ритма до Армагеддона’20.

– Пусть войдет, – ответил мужчина басистым голосом и закурив сигару вновь уставился на экран. Брут вошел в кабинет, девушка покинула помещение и закрыла дверь до щелчка. В этот момент над дверью в коридоре загорелась надпись «не входить».

– Брут, Ворон погиб, выполняя задание. Ты уже несколько недель со своими парнями гоняешься за двумя необученными людьми. И заметь, одна из них то ли девчонка, то ли подросток, как докладывал Ворон. В чем сложность привезти их сюда, отправить в лабораторию, а затем взять их костный мозг? Для чего ты сидишь в этом бункере? На тебя тратятся наши ресурсы, а пользы от тебя нет, Брут. На -5 мой племянник уже готов присоединиться, создать свою команду и привезти их сюда. Тогда напрашивается вопрос зачем нам ты?… – говорил мужчина, так и продолжая сидеть спиной и смотреть на проекцию.

– Простите, мы изначально выбрали неправильную тактику. Сейчас мы все меняем и обязательно их схватим.

– Когда? Почему эти двое бегают и живут обычной жизнью снаружи, а я и моя семья сидим как кроты под землей? Ты плохо работаешь. Если ты в ближайшее время не доставишь их сюда, сам отправишься к ним без защиты. Ты понял? – монотонно говорил мужчина, делая паузы для сигары.

Для Гидеона было важно, чтобы его семья ни в чем не нуждалась, все знали, что этот бункер, в первую очередь, сделан для безопасности и для благополучия его семьи. Он заботился о каждом, начиная от своих детей и заканчивая дальними родственникам. Гидеон понимал, что запасы не безграничны и нужно торопиться.

– Понял. Могу идти? – спросил Брут.

– Как там погода снаружи? Наверно в городе все позеленело? – ответил мужчина, улыбнувшись своим мыслям.

– Да, весна вовсю, – ответил Брут.

– Люблю весну, все просыпается, оживает…Да, ты можешь идти, – мужчина сменил картинку проекции на весенний парк, а шум города на пение птиц…

Брут поднялся на свой уровень, зашел в свою комнату, захлопнул дверь и что есть сил заорал, затем скинул все со стола, сел на кровать, обхватив голову.

– Я совершаю много ошибок. Я должен поймать этих двоих. Как мне поймать этих двух живучих тараканов?! Я уязвим, у меня ограниченный запас воздуха, костюм, который ни при каких обстоятельствах не должен быть поврежден. Я в минусе…

Сегодня. 66 км МКАД

Коренастый мужчина с темными волосами, отпил виски из бутылки, икнул и пересек пустынный МКАД. Вдруг позади него раздалось мычание,

– Мне это кажется или действительно посреди МКАДа стоит корова? – сказал покачиваясь мужчина, вглядываясь в животное. Корова пересекла дорогу и направилась в сторону полей, мужчина покачал головой и скрылся за высокими воротами вертолетной площадки. Подойдя к вертолету, погладил его винт:

– Что же дружище, пора подлечить тебя, – напевая себе под нос, он начал заниматься ремонтом своего вертолета, перебирая инструменты, которые забрал в аэропорту, изредка отпивая из горла.

– Как так? Ни одного человека за 48 дней. Карантин был, но даже тогда МКАД не пустовал, а чтобы коровы по нему бродили-это вообще из мира фантастики. Я такое только в фильмах про апокалипсис видел… Всяко же должен кто-то где-то быть. Аэропорт нараспашку, заходи, бери что хочешь, никого нет, никто не охраняет, мусор на взлетке валяется… Нет… Что-то тут не то, не может быть аэропорт так брошен. Или все улетели в Гренландию прятаться от вируса. А может я умер и оказался в собственном раю? А что, мне для райского местечка много и не надо, вертолет, самолет и бутылок цать крепкого алкоголя… Но можно было место потеплее найти. Ночи дикие стали, не припомню такого, – размышлял вслух мужчина, будто разговаривая с вертолетом, умело обращаясь гаечным ключом, откручивая его детали и не прекращая отпивать из бутылки…

Внутри ангара вертолетной площадки стояла палатка, в ней лежал надувной матрас с чистым постельным бельём, несколько квадратных, твердых подушек и теплое, толстое одеяло. В этой палатке и жил вечно подвыпивший обитатель вертолетной площадки, ещё не осознавая масштабы произошедшей катастрофы…

Сегодня.

В бункере, в комнате для конференций работал прожектор. На экране были свежие фотографии вымершего города, поверх которых наложили карты. Брут напряженно смотрел на экран, что-то прокручивая в своей голове, то и дело листая карту, приближая и отдаляя некоторые районы. В помещении стояла тишина, были слышны лишь цоканья Цербера по клавиатуре, который пытался смоделировать 3Д карту города по имеющимся фотографиям.

– По нашим наблюдениям, живчики живут где-то в районе Ленинского. Сегодня парни, мы едем туда их караулить. Занимаем позиции на этих высотках, – он ткнул пальцем, – выезжаем втроем, три точки, полный обзор. Палим по ним снотворным, спускаемся, забираем, привозим сюда. Задача всем ясна? – спросил Брут, выводя на экран постройки, на которых они будут занимать позиции. Среди них были жилые высотки и недострои этажностью 25+ этажей. С этих строений действительно открывался хороший обзор на район, просматривались все дороги и дворы.

Остальная команда кивнула. Через несколько часов они уже заняли свои позиции на Ленинском и ждали ребят. Если бы они не пришли сегодня, они готовы были их ждать в другой день. На данный момент это был их единственный план, каждый день меняться и по три человека выезжать в этот район на охоту. Но охоту на выживших они могли вести только при свете дня, в связи с высокой опасностью нападения собак в темное время суток и отсутствием полного освещения в городе.

Сейчас в бункере велись работы по разработке внедрения в костюм «Вторая кожа•20» усовершенствованных очков ночного видения.

Охотники были уверены, что Егор и Юля проживают где-то на Ленинском и обязательно выйдут из своего укрытия, если не сегодня, то завтра.

На карте Брута, район ЮЗАО был выделен и закрашен красным цветом, помимо этого «МЕГА» была отмечена крестом, место где погиб Ворон. Брут решил, что они всегда крутятся где-то там…

Прослеживаемая территория Обручевского района была поделена на квадраты, за которыми следили охотники. Они пролежали так около шести часов, наблюдая за местностью в прицел снайперской винтовки. У них уже начали затекать ноги, руки и очищенного кислорода оставалось ещё на 3 часа. Брут принял решение, дежурить ещё час и уезжать.

– Прием, третий квадрат, засек движение, объект на прицеле.

– Прием, принято, выпускай дротики, когда объект будет в квадрате пять. В квадрате пять открывался полный обзор на объект и возможность не попасть в него близилась к нулю.

– Принял. Ещё через секунду, снова раздался голос:

– Парни, стреляем.

– Прием, квадрат три объект ранен. Спускаемся за объектом.

В связи с маленьким запасом времени, у охотников не было возможности проверять все с воздуха, нужно было сработать как можно быстрее.

– Прием, парни быстро-быстро все вниз, пока собаки не пришли. Объекты лежат где-то там в квадрате пять, – Брут бежал и давал указания своей команде, перепрыгивая через упавшие во время урагана деревья и ветки и держа в своей руке оружие для дистанционного обездвиживания.

Вдруг тишину мертвого города поразил звериный рык. В этот момент мир будто на секунду замер: рации охотников стихли, они встретились в одной точки и встали как вкопанные, переводя взгляд друг на друга, было ощущение будто даже их фильтрация воздуха стихла.

Егор в этот момент отслеживал подход к подъезду. Раздавшийся рык заставил его вздрогнуть, он выругался, не понимая что происходит, пытался понять действительно ли это был рык, а может это глюки. До конца не поняв, он вернулся к прицелу. Синеглазка засек троих остановившихся охотников…

Брут с ужасом смотрел сквозь траву, рукой показывая своим парням не двигаться.

– Цербер прием, нас окружили тигры, – шепотом сказал он.

– Что? Тигры? Какие тигры? Парни вы что? – последовал вопрос Цербера, который делал метки «дикие животные» на карте.

На охотников надвигались трое тигров с окровавленными мордами.

– Тигры из зоопарка… Видимо то выпущенное зверье… Объект не обнаружен, – ответил Брут также шепотом.

– Может тигры вас опередили и их сожрали? Уходите оттуда, – сказал Цербер.

Брут осматривал территорию, стараясь не двигать головой:

– Парни, медленно, не поворачиваясь спиной отходим к тачке. Медленно, – командовал Брут, уводя свою команду от тигров.

– Они сожрали наших живчиков? – шепотом спросил один из охотников, медленно отступая к своему автомобилю.

– Не знаю. Я ещё никогда не имел дел с тиграми. Отходим, – скомандовал Брут.

– Парни, прием. Я рассчитал, концентрации снотворного в ваших дротиках не хватит для того, чтобы вырубить тигра. Не геройствуйте, уходите, – в рации снова послышался голос Цербера…

Юля открыла глаза от стука в дверь. Подошла к двери, накручивая пучок на голове. Егор как ни в чем не бывало вошел.

– Не безопасно жить в самолете, нам нужно обустроиться в аэропорту, в случае если охотники сюда нагрянут и окружат борт-бежать некуда. План на день такой, надо вернуть ламбу и забрать кое-какие вещи из моего укрытия. Доброе утро, малыш, – сказал он, почесывая голову и усаживаясь в кресло напротив кровати девушки.

Юля была ещё сонная, никак не могла проснуться после таблетки атаракса, которую выпила перед сном. Стёпа посмотрел на хозяйку и отправился вниз по трапу для своих утренних ритуалов. А Юля открыла шторку иллюминатора, около которого и находилась её кровать. В надежде, что солнечный свет поможет ей проснуться. Салон самолета наполнился естественным светом, девушка прищурилась.

Степа с момента, как они переехали в аэропорт, самостоятельно гулял рядом с самолетом, либо же рядом с хозяйкой, не выпуская её из виду, он знал, что в случае звуков, которые его пугают нужно бежать к хозяйке, а не от неё.

Каждое утро песель совершал самовыгул, иногда Юля сидела на трапе и следила за ним, иногда лежала в постели и ждала, когда он вернётся.

– Давай как-то обговорим условия нашего проживания. Не надо ко мне вот так вламываться и нарушать мои границы, – сказала она синеглазке.

– Малыш, привыкай. Я мог бы открыть своим ключом, но я постучал. Егор потряс дубликатом ключа от «Борхана», который по всей видимости вчера стянул у неё, отвлекая все внимание на сэндвич. Егор посмотрел в иллюминатор, Стёпа завершив свои утренние дела, навострив уши, бегал за бабочкой рядом с самолетом, а когда бабочка упорхнула, он также весело виляя хвостом забежал по трапу в салон, дыша высунув язык, начал громко пить, расплескивая воду около миски. А после посмотрев на хозяйку, запрыгнул на колени к Егору, облизнул его лицо. Юлю это снова удивило. Стёпа никогда ни к кому не шел, он абсолютно не контактировал с другими людьми.

– Не выпускай Степу на летное поле, – сказал Егор, поглаживая песеля.

– Почему? Он всегда там гуляет, – ответила ему девушка и положила голову на подушку.

– Когда вся эта херня началась, в зоопарке животных усыпляли, тип они без людей не выживут. Мой кореш рассказал, что зоозащитники выпустили из вольера тигров, леопарда, пуму и ещё кого-то. Где-то же они бродят… – Егор вновь посмотрел в иллюминатор, поглаживая Степу и продолжил, – хуй знает, может напиздел.

– Я думала это вбросы были, типо того, что законсервированные атомки источают радиацию, – Юля посмотрела на непонимающее лицо Егора, который смотрел ей в глаза, ожидая разъяснений и продолжила:

– Когда население заметно поредело, инженеры решили законсервировать атомные станции, чтобы в случае отсутствия персонала ничего не рвануло и не настала лютая жесть. А сторонники всемирного заговора делали вбросы, что у ученых был план уничтожить Армагеддон’20 с помощью радиации. Поэтому они типо под видом консервации, наоборот выпускали радиацию маленькими дозами. Даже предположили, что число погибших возросло именно из-за этого, – поведала девушка.

–Ахуеть! – выпалил Егор и продолжил, – где, помимо самолета можно жить? – Стёпа уже задремал на его коленях.

– В лаунджах, в капсулах, а ещё есть комнаты отдыха для сотрудников. Думаю там безопаснее всего, от них много путей отхода и они скрыты от глаз, но их надо обустроить, – сказала она потянувшись в постели.

– Вставай малыш. У нас дохуя дел. Я бы обустроил все сам, но я не ебу где эти локации, о которых ты сказала. Тебе надо покушать, – ответил Егор, глядя на девушку.

– Покушать? Говори поесть. Какой ты надоеда, ужас, – Юля встала с кровати накинула поверх велосипедок и топа зиппер и все, включая собаку, который был на руках у Егора, покинули борт.

Солнце слепило в глаза, когда они пересекали ВПП на пути к зданию аэропорта. За ограждением Юля заметила движение, остановилась и пригляделась.

– Лошади! – сказала она, Егор повернулся в сторону, куда показывала девушку.

– Ого, можно добыть конину, – ответил Егор, поглаживая Степу за ухом.

– Я боюсь лошадей, как лягнет по твоим блондинистым кудряшкам. Да и конина противная на вкус, не стоит это твоих блондинистых волос.

Егор улыбнувшись посмотрел на зевающую девушку.

Ребята прошли в зону Duty Free. Егор только там отпустил Степу, который подбежал к хозяйке, сам парень ходил мимо стеллажей,взяв что-то он резко повернулся к девушке:

– Воспользуемся сегодня этим? – спросил он, крутя в руках упаковку презервативов.

– Зачем? – спросила Юля, выбирая какие печенье она хочет съесть на завтрак.

– Хочешь без? Ну давай без, может ребёночка родим. Надо планету возрождать, – ответил он.

– На голову себе натяни и воспользуйся ими и сегодня и завтра и даже послезавтра, – сказала она и взяв Степу на руки прошла дальше по залу.

– Это все равно неизбежно, малыш, – крикнул он ей вслед.

Девушка лишь показала ему фак.

– Наглый, грубый псих! Озабочка кудрявая, размечтался, не буду я с ним сексом заниматься, – думала про себя Юля, поедая печенье сидя на столе одного из кафе. Стёпа тоже завтракал кормом. Вошел Егор с батончиками киндеров и сел рядом.

– Любишь киндеры? – спросил он, разворачивая батончик и протягивая ещё один Юле. Девушка покачала головой, в знак отрицания.

– Я люблю кукурузные палочки, – ответила она, листая найденную в аэропорту книгу с иллюстрациями джунглей.

«Пиздец какая она красивая. Интересно, я ей хоть немного нравлюсь? Похуй, привыкнет. И зачем ей эта книга про растения джунглей, она очень странная», думал он. Девушка уже доела печенье и пила воду, продолжая листать красочную книгу, что-то читая.

– В аэропорту жить ахуенно. Надо было раньше к тебе переехать. Погнали за ламбой, – нарушил тишину Егор. Девушка от неожиданности вздрогнула и подняла глаза, будто она вовсе забыла про присутствие парня.

– Степу оставим в самолете, пусть спит, сонный он сегодня какой-то, – сказала она, оставляя книгу на столе и направляясь к выходу. Когда девушка прошла по залу, Егор пролистал книгу, не понимая, что её могло в ней заинтересовать, бросил её обратно на стол и последовал за ней.

Стёпа остался в боинге, с запасом еды, воды и даже нескольких вкусняшек, пеленки для его нужд были расстелены.

– Ты часто его так оставляешь? – спросил Егор.

– Нет, чаще он всегда со мной.

Через час они уже были на Ленинском. Вылазка должна была быть без происшествий, они планировали просто забрать ламбу, заехать в убежище Егора за его личными вещами и вернуться в аэропорт. Но все пошло не по плану…

Ламба была припаркована в одном из дворов Обручевского района. Ребята без пришествий добрались туда.

Егор шел и думал:

– Какая она малышка. Как она смогла выжить, ведь в последние дни человечества был просто ад, – он обратился к Юле:

– Как ты пережила последние дни человечества? Те дни, когда люди были воплощением всего плохого.

– Я просто сидела в подземке и ждала. В любом случае это бы как-нибудь, но закончилось. Да и как я могла бы оставить такого красавца одного, – ответила Юля, повернувшись к нему. Их взгляды встретились, в голове Егора крутилась мысль: «играет со мной сучка». Юля продолжила идти.

Егор шел следом, оглядываясь и поправляя свою снайперскую винтовку, которая висела на его плече.

– Что-то тут не так, – вдруг сказал он.

Девушка повернулась к нему,

– Паранойя?

В мертвой тишине города, где слышалось лишь карканье ворон, парень распознал что-то ещё. Он не мог точно объяснить, что это было, но ему казалось, что они не в безопасности. Взгляд Юли упал на ворону, которая клевала останки кошки, девушка посмотрела на это с отвращением и отвернулась.

– Нет. Я сука чую чет здесь не так, – он оглянулся, нахмурив брови. В этот момент что-то со свистом пролетело между ними. Юля от неожиданности присела. Егор схватил её за предплечье и потащила вглубь дворов, прижимаясь к деревьям.

– Я же сказал! В играх всегда такая хуйня была. Суки засекли нас, – он выглянул из-за дерева, прижал к себе девушку и пытался найти стрелка. Егор заметил по какой траектории летят шприцы-дротики:

– Нас с воздуха обстреливают. Где тачка? – крикнул он.

–За этим домом, – Юля испуганно показала на девятиэтажку за ними, которую скрывали кроны деревьев.

– Будем перебежками передвигаться под деревьями, пригнись. Может сквозь густую листву нас не зацепит.

В момент когда они огибали девятиэтажку, начался настоящий обстрел, дротики с неизвестной жидкостью летели с трех сторон и без остановки.

– Суки! Пригнись. Не поднимайся! Быстрее быстрее. Давай, малыш. Нет, не успеем, мы не добежим, нас зацепит! – Егор схватил ее за руку и затащил в один из подъездов, который был наглухо скрыт деревом с пышной листвой.

До Армагеддона’20, соседи даже собирали подписи, чтобы спилить это дерево, так как оно утыкалось в окна и практически не пропускало дневной свет, но дерево так и не было срублено, а теперь стало спасением для ребят.

Юля прижалась к холодной, бело-синей стене панельной девятиэтажки и почувствовала недомогание,

– Мне не хорошо, – сказала она. Пытаясь сдержать рвотные позывы, её бросило в жар, перед глазами всё расплывалось.

– Что случилось? Паничка? – Егор, который следил за обстановкой через окно подъезда, обернулся к ней. Девушка вытащила дротик из плеча и держала его в руке.

– Егор, меня зацепили, – сказала она, держась за стену, пытаясь удержать равновесие.

Парень испуганно посмотрел на неё, взял её за лицо:

– Юль, смотри на меня. Не отключайся. Ты слышишь меня? – девушка кивнула и пытаясь удержаться на ногах, присела на продавленные ступеньки.

Она думала о том, что наверно это был план синеглазки и теперь-то он её точно отдаст охотникам, это были её последние мысли, бороться с неизвестным препаратом организм не смог и она отключилась. Егор поймал её, прощупал пульс, ещё несколько раз пытался привезти в чувства, легкими хлопками по щекам. Девушка никак не реагировала.

– Ладно, малыш, я вытащу нас отсюда. Всё будет хорошо. Парень выглянул ещё раз в окно, – Снова бежать под обстрелом было плохой идеей, если дротик зацепит и его, то все будет плачевно для обоих. Егор оглядывал подьезд, засунул выпавший из её рук дротик в карман, поднял девушку на руки, быстро, перешагивая через ступеньку поднялся на девятый этаж и скрылся за железной дверью одной из квартир, которая судя по всему была обчищена мародерами. Он закрыл дверь на имеющийся засов, единственный оставшейся в целости, в отличии от замков. Квартира хрущевской планировки была разгромлена, на полу валялась битая посуда, перевернутый комод и скинутые из него полки. Все вещи и книги были выброшены со своих мест и валялись одной кучей на полу. Егор перешагивая через разбросанную мебель, аккуратно нес девушку.