Читать книгу Племя изгоев - - Страница 3

Люди, выходя из кинозалов, спорили об откровенных сценах с Ди Каприо и о том, что неплохо бы отправиться на пляж, показанный в ленте. «Какой смелый, какой обаятельный, − слышалось отовсюду. – А если разобраться, персонаж кинозвезды – трус. По его вине туристы жизней лишились, а ему хоть бы хны, − раздумывал Стас.− За смазливой мордашкой героя притаился убийца. Всё остальное – игра в крутого парнишку. Вероятно, и Тимур такой же».

Они с Аней остановились у магазина с ювелирными украшениями.

− Ты бы мог мне колечко купить?

− Странный вопрос. Мы едва знакомы… И потом, я – обычный школьник из семьи со средним достатком. А тебе, выходит, нравится красивая жизнь?

− Скорее уж беззаботная.

За пределами торгового центра мелькали тяжёлые хлопья мокрого снега. Колесниченко, не решаясь выходить наружу, спросила про Костикова, а увидев, как Пашу выводит милиция, не смогла сдержать слёз.

− Беззаботная, говоришь? − уколол её Стас, пытаясь остановить.

− Отстань от меня!

В школе она больше не появлялась, но это, как считал Станислав, поправимо.

− Должно пройти время, − соглашался Батыров, отдавая Стасу приглашение на рок-концент, − мне это без надобности. А ты, вижу, продолжаешь под Тимура копать. Смени имидж, стань для них своим парнем, глядишь, они тебя сами найдут.

***

«Имидж» в начале 2000-х был одной из немногих площадок, где регулярно выступали астраханские рокеры, а иногда – приезжие коллективы из Волжского и Волгограда. Плата взималась символическая, но безбилетников хватало. «За так» музыканты пускали только знакомых, причём, делали это открыто: «Вот… вы проходите, а тебя, парень, мы видим впервые. Поэтому иди-ка ты лесом», – если кого-то не устраивал подобный расклад, начинались разборки, порой, с мордобитием.

− А если у меня его умыкнули? – горячился Арефьев.

В каждом слове и жесте расстроенного и готового к драке невысокого крепыша с трафаретом Мэрилина Мэнсона на футболке, чувствовалась какая-то воинственная уверенность. Его переполняла заводная энергетика: не умея сдерживать чувства, он приплясывал и горячо жестикулировал.

Крепыш вдруг остановился и начал:

Стихи Стаса понравились ребятам, державшимся особняком. Одного из них, несмотря на прилизанный вид, звали Леший с мирским именем Алексей, а другого, явно поклонника милитари, Максим Терников. Подростки поделились мелочью, предложив купить парню новый билет.

Среди безбилетников Арефьеву померещилась Аня. Изящная фигура, чёрные волосы, жилетка с черепом – точно она! Ей дали сигнал: «Проходи». «Чертовка! Ну, я сейчас…»

Парни, почувствовав беду, остановили Стаса. Чтобы разрядить обстановку, двинулись с ним к неказистому киоску, забитому алкоголем, презервативами и, как ни странно, учебной литературой. Следом увязалась группа дембелей.

– Эй, ну ты, вроде, нормальный пацан, – оценив армейские ботинки, ремень и выправку, окликнули они Терникова. – Ты ж служил, да? Родину защищал, пока остальные под маминой юбкой прятались.

Максим не отреагировал, а Стас сжал кулаки.

– Чё со школотой водишься? – продолжали напирать незнакомцы.

И тут, как это часто бывает, нарисовалась патрульная машина. Хулиганов взяли в оборот, а потерпевшую сторону – благо двухлитровая ёмкость с пивом осталась нетронутой – отпустили.

– Не рановато ли за девчонками бегать? – изумлялся Леший.

Сдавив вытянутое, как у гуся, горло пластмассовой бутылки, он отправил в организм хмелепродукт и принялся откровенничать про футбол и видеоигры. Каждый третий мальчишка мечтал об игровой приставке. Никто не подозревал, во что это выльется. Вчерашние ребята, вооружённые палками-пистолетами и досками от ящиков – автоматами, перестали играть в войнушку. Ножички и лапта стали пережитками прошлого, а кулачные бои двор на двор переместились в видеоигровые салоны, где каждый смог виртуально наказать своего оппонента. Коммерция процветала. Только дурак не хотел этим воспользоваться.

− Как насчёт открыть свою точку? – предложил Стас. – У меня полно картриджей от «Сеги» и «Денди». Есть на примете берлога?

− Только гараж, – пожал плечами Максим, − но он принадлежит отцу, а на свой я ещё не накопил. А вообще, мысль хорошая, правда, как на неё отреагируют предки?

− Свои интересы надо отстаивать, даже если они не укладываются в привычные рамки, − резюмировал Станислав и добавил, желая приободрить, − не робейте, чуваки. Грустить надо дома, а тут – только действовать! – И скомандовал,− за мной, в «Имидж»! Я знаю, как проскочить!

Идея заключалась в том, чтобы создать у клуба неразбериху и незаметно, где-то на коленках, а где-то ползком, прошмыгнуть внутрь. Удивительно, но метод Стаса сработал – они как ужи, проскользнули в зал и отправились танцевать, благо концерт к тому времени уже начался. Ребята ловили восхищённые взгляды девушек и блики огней светомузыки. Вливались в толпу шипасто-чёрных, развязных тинейджеров, скользя по людскому течению, как три карася. Они были хищники, центры вселенной, а охрана – мелкая рыбёшка на фоне разгорячённой толпы.

– У-у-ф! Сил нет, отойдём, – взмолился Леший.

– Ладно, – неохотно согласился Терников, вгрызаясь глазными фарами в мешанину рук-ног-голов. Народу много. Можно увидеть и панков, и рокеров, и даже подозрительных готов, будто сбежавших из «дурки».

– Эй, девчонки, давай веселиться! – крикнул Леший затянутым в корсеты барышням. Те отошли в сторонку. Ну, как с такими знакомиться?

Не найдя Колесниченко, Арефьев двинулся к выходу. Встретил двух хиппарей. Обрисовал им Анькину внешность, спросил, не сталкивались ли они с ней.

− Только что упорхнула. Слышь, не лезь к ней. Мерзолиев за подругу башку оторвёт, − предупредили они. − Он же детдомовский. Кантуется с беспризорниками в коммунальной квартире. Дом на снос. Чужакам там не место.

Стас на ватных ногах вернулся в зал. Заметил, как к нему приближается подозрительный тип. «Блин, он же в майке IMINEM! Продажный рэпер, чего ему нужно? А-а-а, сволочь, руку тянет! Проверочку задумал… Что ж делать-то? Плюнуть? Развернуться, уйти или дать по морде? Ладно, поздороваюсь».

− Предлагаю взбодриться.

Стас понял, что речь идёт, скорее всего, о наркотиках.

− Есть и другие способы поднять настроение, − заверил Арефьев и показал, как надо отводить душу, с разбегу врезаясь в толпу и выкидывая затейливые кульбиты.

Терников с Лешим, наблюдая за Стасом, смеялись до хрипоты. Знали, что скоро всё кончится. Возраст сыграет известную шутку. Они повзрослеют и превратятся в серьёзных дядей, а от оболтусов-анархистов не останется и следа. Но каждый хотел отсрочить эти мгновения. Каждый верил, что анархия вряд ли закончится. Сойти с ума за мгновение, поймать заводную мелодию и впасть в безумие, стать им. Жизнь, как уверял Станислав, хорошая штука, главное – уметь ей грамотно пользоваться.

Вдруг музыкантов погнали со сцены.

− Что происходит? – забеспокоился Леший.

− Облава!

Народ стал щемиться к выходу, теряя на ходу вещи. Стас подобрал «мыльницу», машинально щёлкнул рэпера, а друзей не успел. Их стали досматривать.

– Эх, не получилось у меня покачаться на головах, – потирая ушибленный бок, посетовал «мореплаватель» стражам порядка.

− Вот найдём у тебя запрещённые препараты, покачаешься в нашей машине, − съязвили менты и вытолкнули Стаса с дружками из клуба.

Домой шли пешком. Всю дорогу шутили, пели песенки из репертуара «Арии» и «Алисы». Стас басом отпугивал редких прохожих и даже гопников с намерением намять неформалам бока и отобрать атрибутику. Но рок-н-ролльные «боги» хранили весельчаков. Они добрались домой без приключений и условились на выходных отправиться в поход.

− Фотоаппарат не забудь! – напомнил Максим, − а от снимков избавься.

На них была вся братва Мерзолиева. В каждом кадре чувствовались порушенные жизни, нежелание что-либо менять в угоду войны всему миру. И рэпер, которого Стас снял со спины, как оказалось, входил в эту касту.