Читать книгу Начало неизбежного конца - - Страница 3

Меня звали, нет меня зовут Кайли. Не знаю на сколько это возможно, но я была частью души той девочки, которая была так обиженна на меня. Была бы я на ее месте, возможно бы даже возненавидела бы ту часть себя, что не помнит так много.

Частью души, кто бы мог подумать, при чем не маленьким осколком, а большая ее часть. И мы были одним целым, жили, росли и были счастливы. У Кайли, нет у меня был отец, тот самый молодой мужчина из воспоминаний, и свою дочь он любил безумно и все было хорошо, но как это бывает хорошо не длиться долго. Не знаю в чем была причина, но произошло то что произошло, меня похитили. Выкуп, шантаж, происходило все то, что абсолютно не мог понять ребенок. И итогом этого противостояния являлось то, что меня не успели спасти… Убегающий похититель, редкий, но так вовремя подвернувшийся блуждающий портал и я. Душа раскололась, малая ее часть осталась в теле, а большая же ушла на перерождение, попав в совершенно противоположный мир ее собственному и забыв все без остатка. В этом мире была магия, опутывала все аспекты жизни, являлась частью всех живущих. В том портале, я должна была погибнуть, но мне «всего лишь» разорвало душу. Маленький осколок души не смог справиться, и тело превратилось в подобие марионетки на верёвочках, без цели и желаний. У осколка была только одна цель притянуть недостающую часть души обратно. А тело, тело угодило в рабство и послушно выполняло то, что ему говорили уже на протяжении трех лет, стольким годам равнялось двадцать два года, прожитые мной на Земле.

Рабство… Стоило все уложить в голове и открыть глаза, как я увидела сухую балку, которая, казалось, совсем скоро не выдержит и обвалится вниз. Вокруг царил неясный полумрак. Время суток…возможно предрассветные сумерки, по крайне мере если судить по дырам в потолке. Рядом же раздавалось приглушенное дыхание и хрипы таких же рабов, что и я. Положение, честно сказать, такое себе. И что делать дальше? Что мне делать? Ко мне постепенно подкрадывалась паника. Было страшно до тихого ужаса. И действительно посмотрела бы я на кого-то другого попавший в ситуацию, когда вроде и умер, но в то же время вернулся туда, где уже был. Это даже звучала по безумному.

– Эй, – раздался рядом приглушенный шепот, отвлекая от внутренних метаний, плавящих мне мозг, – Что ты делаешь?

– Тихо, – так же еле слышно ответили, невидимому мне собеседнику.

– Ты что делаешь? – видимо тише быть он не согласился.

– Заткнись! – прозвучало злобно в ответ, а потом послышался какой-то глухой удар, – Не лезь не в свое дело!

– Ну и придурок, – простонали, и видимо решили все же отстать от неразговорчивого собеседника. Голоса были юношеские, и, если у меня ко всему прочему не появились галлюцинации, вели разговаривали два молодых парня. Интересно были ли здесь дети? Я не могла вспомнить такого, возможно самым младшим рабом из всех была здесь я.

Если учесть то, что я узнала и посчитать, то сейчас мне четырнадцать. Даже не знаю, как я могла измениться за эти три года. На сколько я помню и понимаю, когда меня подобрали работорговцы тело уже, было истощено. Выбросило меня из портала не пойми где, но разумных существ здесь не наблюдалось, зато был песок и палящее солнце. Волосы, вернее космы, которыми стали мои волосы отрезали почти сразу и вроде как смыв поверхностный слой грязи переодели в рабские обноски. Сначала меня хотели продать, но умственно отсталые не пользовались спросом, бесполезные даже для плотских утех. В конечном итоге меня оставили прислуживать при рабских бараках. А ведь ребенком я была очень красивым, который должен был вырасти в красивую девушку, а сейчас даже не узнаешь, как я выгляжу, зеркал нет.

Но все же вернемся к тем парням, которые спорили, лежали они где–то совсем рядом. И стоило повернуть голову как я увидела то, что, пожалуй, видеть не очень и хотела.

Всего в метре от меня на тонкой подстилке лежал худой угловатый подросток, лет ему на вид было пятнадцать и можно было сказать, что у него были белые волосы, ну по крайне мере мне так казалось, но вся их белизна скрывалась под слоем грязи, в купе с полумраком они казались грязно серые. Чуть пухлые губы были плотно сжаты, на лбу скопились капельки пота, ярко голубые глаза, совершенно не похожие на человеческие, сосредоточенно смотрели на левое запястье, которое парень методично царапал ржавым осколком. И не смотря на весь абсурд ситуации, я бы не назвала его сумасшедшим, он был просто не смирившимся.

Рабская метка. У каждого раба в окружении меня была метка, ставили ее куда попала, так сказать, где хозяин пожелает, у меня она тоже была. И то же на запястье, что примечательно, работорговцы не слишком мудрили и даже магию не использовали для того, чтобы отметить свою собственность. И если следующий хозяин изъявит желание убрать его и потратиться, пару золотых, а может и того меньше и словно ничего не было. Это было просто клеймо, как у самого обычного скота. Для того, чтобы скот не сбежал, у них были другие средства.

Этот паренек просто пытался стереть с себя знак принадлежности, он не смирился, но сейчас он просто делал хуже себе. Вокруг его руки уже образовалась небольшая темная лужица крови. Не знаю сколько бы еще смотрела на эту сцену если бы взгляд голубых глаз резко не посмотрел в мою сторону. Не знаю, что он ожидал увидеть, но наткнувшись на мой пристальный взгляд его глаза округлились в удивлении. Что не так? Неужели то, что я смотрю на него, подозрительно? Хотя будем честны, скорее всего у меня слишком осознанный взгляд в отличие от прошлого, который был скорее всего пустым и совершенно не заинтересованным. Надо будет что–то с этим делать, не знаю, что со мной будет дальше, но выбиваться из закрепленного образа, пожалуй, не стоит.

– На что смотришь? – вдруг прервал мои размышления тихий шепот. Парень пристально смотрел на меня, видимо пытаясь не упустить хоть малейшей реакции на свои слова.

И чего он ожидает? На сколько я знала, или же на сколько помнило мое тело, данный раб появился в этом бараке совершенно недавно. И скорее всего должен был исчезнуть отсюда тоже в ближайшее время. Рабов меняли, скупали и продавали, и лишь мое тело оставалось здесь, наблюдая за всем этим и совершенно не осознавая, что происходит.

Смотреть на меня он не перестал, из-за чего даже оставил свою руку в покое. Я знала, что мне не стоило открывать рот, говорить что-то, да и вообще открывать ему такую важную информацию, как то, что я пришла в себя, либо же, что было вероятней с его точки зрения просто все время притворялась, пытаясь выжить таким необычным способом. Было столько причин промолчать, но видимо в этот момент мне надо было, что хоть кто–ни будь понял, что я здесь, что я жива и что с головой у меня все относительно в порядке. Слишком безрассудно, но я поддалась моменту.

– Придурок. –это было первое слово, что я все же сказала ему, честно сказать не сдержалась. Голос же у меня был хриплым и скрипучим, все же молчания на протяжении долго времени не проходит бесследно, – Дело не в клейме, а в ошейники.

Да, ошейники еще один аксессуар раба, но не среднестатистического или не кому не нужного как я, а элитного раба, одно из тех самых средств, что не давало сбежать. Если честно критерий оценивания рабов я не понимала совершенно, память тела подсовывала, самые разнообразные образы, то мощного громилу с тонкой полоской стали на шее, то замученного старика, который выглядел так, что еще чуть–чуть и совершенно ничего больше не задержит его в этом бренном мире. Но одно было абсолютно ясно с таким украшением на шее ты никуда не денешься.

В ответ на мое замечание, на меня лишь кинули гневный взгляд и более не обращая внимание принялись дальше карябать свою руку с еще большим энтузиазмом. Идиот.

Ну что же пусть делает что хочет, у меня и без него проблем достаточно. Взгляд, оторвавшись от неприятного зрелища снова вернулся к истлевшей балке. Совсем скоро рассвет и мыслей что все-таки мне делать не появлялись. Хорошо, что паника все же решила отступить стоило мне лишь отвлечься, все же не у одной меня сейчас проблемы, таких проблемных вон сколько вокруг валяется. И это мысль от чего-то успокаивала. Голова все так же не хотела работать, но стоило все же начать перебирать всю доступную информацию, накопленную телом в попытках найти выход из того места, в котором я сейчас находилась.

Как печально осознавать, что, хотя меня и обучали, когда я была ребенком и в принципе я знала некое устройство мира, в котором находилась, но этого было слишком мало, но все по порядку. Мир, в котором я жила и в котором мне надеюсь, все же предстояло жить назывался Верденс. И он был огромен и населен множеством количеством рас: люди, гномы, эльфы, драконы, орки и многие другие. Языков так же было много, но был один общий, самый используемый, по крайне мере в этом мне повезло и его я знала. Были несколько государств, название которых я совершенно не помнила, единственное, что осталось в моей памяти – это место, где я сама жила и росла. Людские земли, жила там в большинстве своем человеческая раса, но и представителей других рас тоже было достаточно. Если быть досконально точной городом моего проживания был город – порт и как запомнилось со слов моего все же отца «Один из трех самых больших портов мира, малышка, город Брендиваль, славный город моряков». В итоге все эти знания о моем бывшем месте жительстве совершенно не говорили, где я находилось сейчас, но это хотя бы давало призрачное направление пути…

– Я не могу снять ошейник, – вырвало меня из мыслей тоскливое рядом, а я уже и забыла про моего неожиданного собеседника. Повернувшись снова в его сторону, я увидела, что картинка с прошлого раза изменилась не значительно, лишь крови стало больше, да взгляд вместо злого стал печальным.

– Нужен план, – вырвалось помимо моей воли у меня изо рта, хотя не спорю, также, как и мне ему не помешал бы план, если он так хотел покинуть это место.

– План, – еле слышно повторил он за мной, перестав себя калечить.

Плана у меня не было, как скорее всего и у него, так что на этом я решила закончить этот бессмысленный разговор с огромными паузами и закрыла глаза. Впереди меня ждал не самый приятный день.