Читать книгу Времени нет - - Страница 4

В первый раз мое знакомство с предвестниками смерти состоялось с моим начальником, звали его Алексей Дмитриевич.

В ту пору работала я в страховой компании. Алексей Дмитриевич был не просто моим руководителем, но еще и другом семьи. А точнее, начиная с раннего детства он дружил с моим отцом. Алексей не мог отказать отцу ни в чем на протяжении всей жизни, взаимовыручка у них была не просто привычкой, а записана на генном уровне. Они по-дружески поддерживали друг друга, поэтому, когда мой отец обратился с просьбой пристроить меня на работу, Алексей Дмитриевич принял меня по блату на небольшую должность с небольшой зарплатой в компанию, которой и руководил Алексей Дмитриевич.

Так как я была протеже Алексея Дмитриевича, часть коллектива меня сразу невзлюбила. Оказалось, что протеже тайно ненавидят. И за моей спиной повествовались увлекательные истории обо мне, сюжет которых захватывал даже меня. За склоками в коллективе мне некогда было следить. Их ненависть ко мне не мешала работать, и это меня устраивало, а вникать в подковерные игры не хотелось. А хотелось мне разобраться со своей жизнью, стабилизировать ее, поставить на накатанные рельсы. Оттого я усердно старалась работать. Тогда мне казалось, что чем больше я тружусь, тем успешнее я стану.

Проработав в страховой компании пару лет, в очередной раз мы собрались всем коллективом для того, чтобы сняться для групповой фотографии. И с этого момента все началось.

Фотография получилась хорошая. Все как положено, сотрудники становятся в два ряда, важные персоны в первом ряду, сидят на стульчиках, остальные поодаль обрамляют их. С любопытством я рассматривала оба ряда коллег, сравнивала всех друг с другом. Тогда впервые увидела не изображение Алексея Дмитриевича, а словно его некролог, такое неприятное видение, померещилось, наверно. К чему бы это? И как я ни пыталась посмотреть иначе, некролог никуда не исчезал.

Алексей Дмитриевич стоял на краю от всех сотрудниц, сбоку. Словно уступая своим заместителям его центральное место. Символично?

Это был первый мой опыт, когда я увидела смерть. Приговор наверху подписан, решение Высшими Силами принято, энергопоток, соединяющий его «батарейку», то есть жизненные силы, от которой он подзаряжается, постепенно перекрывался. Отчего мне стало горько и грустно. Тогда я была еще юна, не очень верила в свои способности. Мало ли что мне привиделось. И вообще выгодно быть оптимистом и не замечать проблемы, тогда можно их не решать. И эта позиция мне симпатизировала и тогда меня вполне устраивала.

Алексей, как говорят у нас, мужик был русский. Сильный, могучий, крепкого телосложения, казалось, из-за своей громоздкости как будто был слегка неуклюж, как мишка из народных сказок, но всегда обходительный и приятный. На тот период ему было пятьдесят три года, невысокий, коренастый. По легенде, любил одну женщину, свою жену.

Жену звали Тоня. Тоня была сурова и даже строга, от злости сухая, как тростинка. Из уст ее вылетали только ругательства, она всегда была всем недовольна. Очень была похожа на Перепилиху из одноименного мультика. Кожа на ее лице потускнела, короткие черные крутые кудри завершали образ. Иногда она подправляла свою красоту макияжем, но он никак не придавал ей женственности и, даже наоборот, напоминал боевой раскрас.

Попытки Алексея полюбить Тоню пресекались и умерщвлялись на корню ее ядовитостью и желчностью. Обогреть, приголубить Тоня Лешу не могла. Общения с такой женщиной хотелось избежать, а жить с ней, казалось, совсем невозможно. Колкие упреки безжалостно вонзались под кожу и больно ранили. О деликатности и о тактичности она не имела представления. Не радовало ее совершенно ничего, ни деньги, ни статус, ни внимание мужа, ни успехи детей. От безысходности Алексею приходилось имитировать свою любовь, со временем он наловчился делать это непринужденно и естественно. Иногда Алексей изменял Тоне, по праздникам. За теплом, любовью и за женским вниманием Алексей ходил к Гульнаре.

Гульнара была его подчиненной и правой рукой на работе, вместо секретаря. Помогала она ему во всем. Оформляла крупные сделки и контракты, которые Алексей передавал в ее цепкие руки, и получала она от него невероятную поддержку по-мужски и в виде больших гонораров. В общем, союз у них был весьма удобный и выгодный. Ночевал Алексей всегда дома.

Но Тоня знала о наличии Гульнары, по слухам. А может, по собственному опыту. Еще в молодости Тоня славилась своей любвеобильностью, она была из тех женщин, которым всегда мало одного мужчины, но при этом все ее мужчины обязательно должны быть ей верны. Существует такой негласный «кодекс моралистов», они всегда требуют от людей того, чего сами дать не могут. От измен мужа ее злость закипала еще больше. Но поменять своим натужным давлением она уже ничего не могла. От этого ее нутро бушевало, и от бессилия ее яд уже изливался на всех людей, случайно попадающих в ее орбиту.

Вышла Тоня замуж за Лешу по расчету в возрасте тридцати семи лет, так как время и мнение общественности ее поджимало, она хваталась за последний шанс. Ребенок у нее уже был, от первого брака. Затем появился и второй ребенок от Алексея. Но несмотря на эти тяжелые и весомые обстоятельства, жениться Алексей не спешил. И лишь спустя десять лет их совместной жизни они расписались. В общем, складывалось все как-то не по ее плану и с большими задержками. Ей было невдомек, что лишь ее скверный характер вносил массу препятствий в ее жизнь и заметно усложнял ее. Она не понимала простую истину, что лаской и добротой можно приручить любого, даже самого свирепого зверя.

Алексей был добродушным и открытым человеком с большим сердцем в прямом и переносном смысле. Людям всегда помогал, был отзывчив и уступчив. Много работал и трудился не покладая рук. Сначала на машиностроительном заводе, начал слесарем, после того, как получил высшее образование, продвигался по карьерной лестнице. А затем жизнь дала крутой вираж, и он из технической сферы свернул, и вовсе стал руководителем страховой компании.

До моей работы в страховой компании мы с Алексеем Дмитриевичем встречались преимущественно на семейных днях рождения. С ним всегда было весело, он шутил, балагурил, разряжал обстановку, был в центре внимания. Отношения с Тоней не скрывались, демонстративно открывалась вся прискорбность их жизни. Тоня ворчала, Леша маскировал неловкость момента комплиментами в ее адрес.

Первый инфаркт спровоцировала одна из ключевых сотрудниц Алексея Дмитриевича. Звали ее Лера. Невысокая, худосочная девушка лет тридцати пяти. Все в ней было негармонично: характер, отсутствие обаяния и неприятная внешность. Спина и плечи всегда скрючены, сутулость ее была нажита, казалось, что сама жизнь ее придавила тяжелым грузом к земле. Отчего теперь она не может расправить крылья и дышать полной грудью, а оттого радоваться. А в сжатой тесной груди душе совсем негде было развернуться, и через тоску в глазах она сигнализировала о прискорбности, физических и ментальных муках. Руки у Леры были не по возрасту старые, костлявые. Фаланги пальцев непропорционально выдавались, покрывались землисто-серого цвета кожей. Все до одного зубы у нее были кривые, вместо рта щель. Вид у нее был нездоровый, угрюмый. Характер такой же.

Справедливости ради, я упорно пыталась найти в ней хотя бы одну благородную черту характера. Но все мои попытки остались безуспешны. Ах! Да. Мамой она была любящей и заботливой. Пожалуй, это единственное, что ее очеловечивало. И поскольку Лера выросла в детдоме, теперь свое чадо она окружила гиперопекой. Дочь ее замкнута в тиски родительской любви и лишена самостоятельности. Хотя ради любви дочери Лера готова была сдвигаться в сторону доброты и вынужденной уступчивости.

За глаза мы ее называли, нет, не мымра, а крыса. Название она свое всегда оправдывала и даже чем-то похожа была на нее. На двери кабинета можно смело нацарапать «Не влезай, убьет».

Судьба у нее была тоже тяжелая. Муж пил запойно, но при этом был невероятно хорош собой. Жил в ее квартире. Себя любил и требовал к себе особенного, почетного отношения. Предполагалось, что за его красоту Лера должна платить своей жилплощадью и систематической россыпью тумаков, получаемой ей ежедневно вместе с ужином. Она терпела. Возможно, она думала, что это и есть любовь – жить в пекле жерла вулкана и принимать насилие. Откуда ей знать, что любовь всегда предоставляет истинную свободу, она никогда не держит и не мучает. Некому было ей об этом сказать, и она терпела.

Ее характер можно было понять, но не оправдать. Наличие негативного опыта не предоставляет карт-бланша на разрушительное поведение.

Прекрасный персонаж – антагонист и воплощение зла. Вот только это была реальная жизнь, и вредила она реальным людям. Всем досталось от нее. Особенно пострадал от нее Алексей Дмитриевич. Лера постоянно искала повод для скандала. Ссорилась с энтузиазмом и вдохновением, наличие посторенних людей, присутствие клиентов ее не смущало, а даже раззадоривало. Подстрекала весь коллектив против начальника. Кляузничала на Алексея Дмитриевича вышестоящему начальству. И в один из очередных скандалов, сопровождающийся бурными эмоциями, криками на повышенных тоннах с высоким визгливым голосом, она допекла Алексея Дмитриевича.

Сгорая дотла от несправедливости и отчаянья, сердце его надорвалось. Вот так быстро, в одно мгновение жизнь ударила по тормозам, и из молниеносного стремительного темпа она резко перешла в режим ожидания. Инфаркт – поставили врачи диагноз.

Это событие совпало с моим видением «некролога». Тогда мне казалось, что он не выкарабкается. Но не тут-то было. Алексей решил без боя не сдаваться смерти. И последние козыри, скрытые в рукавах, он вынужден был использовать.

Алексей долго лечился и приходил в себя. Столкнувшись лицом к лицу со смертью, испугался серьезно. Задумывался впервые в жизни о том, что надо беречь себя.

Мысли в такие моменты у него были не о том, для чего он живет, а больше о том, на что он потратил свою жизнь. Вспомнил и опять пресловутую и набившую оскомину фразу про жизнь и черновик, но она весьма точно описывала его состояние. Эти мысли угнетали его, были тяжелы, захотелось вырвать у смерти еще кусочек жизни. Но в этот раз приходилось уже интенсивно и упорно заботиться о своем теле. В двадцать лет не думаешь о том, что тело – наш инструмент для жизни и главный проводник наших проявлений, не только источник желаний, а в пятьдесят три вынужден учитывать этот факт как основополагающий.

Жизнь вдруг не оказалась вечной.

Убегая в работу с головой от его тоскливой жизни, он не смог там спастись. Работа тоже поглощала и воровала жизнь.

И вообще, как найти баланс между продуктивным созиданием, называющимся работой, и планомерным, радостным, осмысленным течением жизни, так чтобы не потерять контроль над течением времени?

Когда Алексей лежал в сером многоэтажном больничном комплексе, на металлической пружинной кровати, окруженный такими же людьми, с рваными сердцами, он осознал, что единственные, кто борется за его жизнь, – это врачи. Больше его жизнь была никому не нужна. Жена и любовница посещали его редко, больше из-за приличия, нежели от беспокойства. Коллеги посылали одного гонца от коллектива, и, как правило, этим человеком оказывался тот, который больше всего кормился с руки начальника, прочие выражали соболезнования и сочувствия. Друзья позванивали. Сын не приехал. Но даже сам Алексей никогда прежде не боролся за свою жизнь и не заботился о себе. Нужен ли ты другим, если не нужен даже себе? Да, как вариант: для угоды чужих желаний, но на большее не стоит рассчитывать.

Лекарства вливались через капельницы. Таблетки глотались горстями. Абсолютный покой и спокойствие рекомендовали врачи. Нужно было время, чтобы сердце срослось. Ангелы кружили вокруг него в белых халатах, и несмотря на их хлопоты и заботу, ощущение тоски и одиночества не покидало его.

В такие минуты память представляет перед мысленным взором парад воспоминаний. Веселые времена, дружеские компании. Алкоголь на развернутой газетке, из граненых стеклянных стаканов, незамысловатая закуска. Вот и весь натюрморт для счастья. Это сейчас ресторанная жизнь приучила к изящным рюмкам. Друзья всегда помогали друг другу, для помощи не нужно было их приглашать, звать и просить, они сами всегда знали, когда нужно было оказаться рядом, протянуть руку. И в тот раз собирались и дружно писали диплом. Ванька чертил какие-то сложные схемы, чертежи конструкции. Димка писал техпроцесс. И все вместе бескорыстно, безвозмездно и бесплатно трудились ночами перед защитой диплома. Да и как можно брать с друзей деньги?

Это сейчас за все надо платить, время такое.

Страшно не то, что кто-то поменял правила игры и теперь «бескорыстно» продается, а то, что все дружно приняли эти правила, изменив своим верным принципам. А по ощущениям, как будто продались. Тихий голос души на задворках не смолкая шепчет, через чувство внутреннего дискомфорта, что как-то это неправильно, но толстая пачка купюр всегда громче и убедительнее отягощает карманы. И те студенческие бессонные ночи, в общежитии, переполнены жизнью, остротой ощущений. Те временна были настоящие. Почему так? Может, оттого, что были искренними?

«В общежитии тоже были железные кровати, но тогда я мог спать хоть на дощатом полу и быть счастливым. Все ребята того времени, с которыми пили во дворе дома, сегодня серьезные люди. И сегодня уже несолидно встречаться и пить на самодельной лавочке. Сегодня вместо газеты нам подавай ресторан или хороший гостевой дом. Тогда жизнь, казалось, была наполнена смыслом, а сейчас превратилась в рутину. Почему? Отчего? И когда я свернул не туда? Боль нестерпимая, но мне нельзя нервничать», – рассуждал Алексей. Слезы подкатывают то ли к горлу, то ли к глазам и обжигают то ли веко, то ли сердце. Словно пытаясь успокоить непокорное сердце, он прикладывал свою огромную ладонь к груди, похлопывая и словно успокаивая свое сердце.

Он не мог понять, почему тогда листья под ногами шелестели, воздух пьянил, солнце слепило и радовало. А сейчас он не замечал, какое время года. Сейчас мысли занимали годовой план, а за ним годовой отчет. Увеличение числа клиентской базы, а затем урегулирование убытков этих самых клиентов, да так чтобы уложиться в минимальный план убытков.

Может, виновата во всем машина, на которой он добирался до работы, и за ее рулем он не успевает насладиться пронизывающим, дурманящим воздухом. В студенчестве был мотоцикл. Гоняли на нем везде. Встречный ветер трепал болоньевую куртку на скорости, рассекая воздух, дышать было тяжело, к лицу прилипали мухи, и важно было не вдохнуть одну. Защитного стекла на его шлеме не было, но эти мелочи не беспокоили его и не мешали поглощать каждый момент жизни. А сегодня он передвигается на комфортной, дорогой машине, а радости столько она ему не доставляла. Что это? Парадокс? Что мы можем испытывать счастье только в юности и бытовой простоте, а затем жизненная суета атрофирует вкус к жизни?

Об этом и о многом другом ему пришлось подумать именно сейчас, раньше эти мысли его не посещали. Потому что было некогда. Иногда, чтобы мы начали размышлять, жизнь или Высшие Силы укладывают нас на больничную койку. И человек начинает впервые задумываться о том, о том чем должен быть наполнен каждый Божий день.

Решился Алексей на активные действия. Взять под контроль себя и свое здоровье. (Моя ремарка: это было верное решение. Многие и на этом этапе уже сдаются.) Высшие Силы учли это сильное решение и, конечно, его поддержали в его борьбе. Более того, у него хватило сил придерживаться этого плана не сбиваться с намеченного азимута.

Жизнь после больницы давалась уже с трудом. Но страсть к жизни победила, воля духа брала верх над плотью. Заставляла тело подчиняться, сердце биться, желательно ровно и аккуратно, так чтобы больше не лопнуло.

Возникло первое желание бросить работу, но мысль о том, что придется находиться целый день в одном обществе с любимой женой, была еще невыносимее. Хотелось еще общения с людьми, послужить им. Ему представлялось, что без него работа встанет, компания рухнет. И оттого он для начала бросил курить и алкоголь в любом его виде.

Теперь он не просто смотрел людям в глаза, а через глаза заглядывал в душу. Оказывается, если присмотреться, у людей есть душа. Этот дар неожиданно для него открылся. Он называется умение чувствовать другого человека.

Особо трепетные чувства у него проснулись к жене и детям. Он не требовал от них того, что они дать не могли, просто их наличие в его жизни уже грело душу. Но он, по традиции или по привычке, продолжал ходить налево, но теперь он это делал по любви, а не по нужде. Он стал больше общаться о жизни со своей любовницей Гульнарой, и наконец, ему довелось познать ее внутренний мир. Этот мир не был глубоким, замысловатым, был наполнен житейской суетой и не был злым, слегка отдавал нотками корысти, но не злом, а от этого по-своему очарователен, прост и предсказуем.

Гульнара была радушной хозяйкой, ей хотелось ему угодить и от всего сердца накормить. Готовила она с душой, но почему-то без изыска и не всегда вкусно. Но съедобно. Он ценил не вкус ее еды, а больше желание о нем позаботиться. Так насыщалась его душа после долгого голода, без тепла и внимания. Он знал, что она не испытывает к нему пылких чувств, а больше любит от безысходности. Но именно сейчас это не имело уже никакого значения. Ему было хорошо и тепло в ее доме, и это его радовало. Она заполняла внутреннюю пустоту, которую должна была заполнить жена. Но у жены у самой была внутренняя пустота, и она не могла ему в этом помочь и делилась только тем, что было у нее в избытке. Гульнара тоже нуждалась в тепле и в любви. А когда Алексей выписывал ей очередную премию, именно в этот момент ей казалось, что он ее любит больше всех. Ведь получает она больше всех, а значит, он ее больше всех любит. Вот такая незамысловатая логика, но зато проверенная временем.

То, что его физическое здоровье действительно в плохом состоянии, было очевидно. Алексей понимал, что он балансирует на краю жизни и смерти. Но его неукротимое желание бороться восхищало.

Время идет, один инфаркт за другим. Но все же он продолжает противостоять и вырывать у смерти день за днем. И это была его победа, личный успех. Прошел уже год, а затем и второй. Картинка с некрологом мне уже казалась несбыточным видением или пусть лучше будет просто моей фантазией.

Он соблюдал все рекомендации врачей, начал много двигаться, отказался от машины. Жили мы в маленьком городке, и обходиться без транспорта можно было легко. При необходимости он пользовался служебным автомобилем. Строго придерживался диеты, а получается, что стал употреблять только здоровую пищу. Каждое утро – зарядка. Самое главное, старался не нервничать.

Сегодня я понимаю, что Высшие Силы уважали его желание, а главное, ценили его ежедневную борьбу и уступали ему, видя, как он отчаянно сопротивляется, тренируя в себе твердость. Он играл по правилам, за телом следил, ценности сместил с материальных на человеческие, преимущественно начал жить душой. И причины для экстренной «экстрадиции» нивелировались. То есть начался рост его личности в рамках духовности, а точнее душевности. И ему с удовольствием предоставлялось еще время для реабилитации.

Единственным очевидным не пройденным уроком для Алексея остался урок с Лерой. Почему он не поставил на место или не уволил ее, для меня остается загадкой. Но человек он был добрый, несмотря на ее стервозный характер, жалел ее. Человечность и гуманность брали верх над холодным рассудком и справедливыми действиями. Однако «змею», ужалившую тебя однажды, нельзя жалеть. У этой «змеи» уже навык нападать сформирован, закреплен. А рационально оценивать и отслеживать свои поведенческие реакции она не умеет. Привычка причинять боль, записанная на мышечной памяти. Соответственно, переписывать эту привычку нужно тоже на мышечной памяти. Эта ситуация требовала безапелляционного, кардинального разрешения.

Алексей Дмитриевич, как человек, напрямую получивший от нее апперкот, должен был защищаться от ее нападок и держать удар. Жестко очертить свои и ее границы. Наказать? Скорее карательные меры, как у нас в законодательстве. Условно, если ты украл или убил, тебя посадят, и каждый человек об этом знает. Вот так же существуют карательные меры за моральные проступки, и Лера их должна усвоить, что вседозволенность недопустима. У Алексея Дмитриевича были силы и возможности ударить ей по рукам. Но неуместное в данном случае чувство благородства не позволило ему это сделать.

Важно было действовать командой. Коллектив молчал и стыдливо опускал глаза, не заступаясь за Алексея Дмитриевича. Своим молчанием поощряя ядовитое поведение Леры. Если бы они тогда встали единой монолитной стеной, взбунтовались против предательства, лжи, низости. Осудили ее, натиск, их вера в свою правду и силу оказали бы на нее сокрушительное воздействие. То есть дать ей возможность посмотреть на себя глазами общества. И ужаснуться увиденному. Работает этот метод? Я еще не видела ни одного провала этого мощного оружия, если с психикой у человека все в порядке, то это подействует. Но они этого не сделали.

Сам же Алексей Дмитриевич также не противостоял ей. А это важное правило. Правило границ, своих и чужих. Никто не имеет право нарушать личные границы. Отношения должны выстраиваться на уважении и доверии. Если человек не выбирает быть честным, открытым, сильным, а проявляет свои гнилые качества, подлость, коварность и трусость, его необходимо проучить или хотя бы исключить из круга своего общения. По принципу: испортил – исправь, нанес урон – искупи, компенсируй, согласно нанесенному ущербу, в том числе и моральному. Принеси свои извинения. В ином случае сработает следующий принцип: «действие – цена». И эту цену обязательно должен кто-то заплатить. В нашем случае заплатила не Лера, а как истинный джентльмен за свою слабость рассчитался Алексей Дмитриевич. И заплатил ценой сначала своего здоровья, затем жизнью.

Да! Именно он. Не всегда цену платит первоисточник. Обидно? Несправедливо? Но это урок, и этот урок ему важно было завершить, пройдя обучение.

Эта «змея» подготовила беспроигрышный удар. Она составила прошение вышестоящему руководству о замене руководителя отделения в связи с домогательствами его на рабочем месте. И часть коллектива это прошение подписала. Узнал Алексей Дмитриевич об этом из управления. И если ее издевки у него хватало сил пережить, то коллективного предательства он не выдержал. Он действительно любил своих сотрудников, ему нравилось работать в окружении женщин, за глаза их называл «мои девочки». Жаль, что не все могли отличить душевную привязанность от сексуальных домогательств.

Когда я в последний раз общалась с ним, застала его в растрепанных чувствах, он пытался оправдываться передо мной: «Я просто хочу их поддержать, поднять им настроение. От этого могу похлопать их по плечу», – пояснял он мне с изумленным видом, захлебываясь от обиды. Я это знала, пытаясь успокоить его утешительным чаем, он так же приходил ко мне в кабинет каждое утро и проверял мой настрой. Мог прикоснуться к моему плечу своей огромной мягкой ладошкой, но я никогда не рассматривала это как сексуальное домогательство. Это больше походило на отеческую заботу. Быть руководителем в женском коллективе непросто, в таком обществе слишком много лишних эмоций, не относящихся к делу.

И вот в один прекрасный зимний день «его девочки», каждую он принял на эту работу лично, убили его своей подписью в липовом доносе. В очередной скандал, виртуозно спланированный Лерой, Алексей Дмитриевич скончался сразу после рабочего дня.

О его смерти я узнала через семь минут после его кончины. Новость для меня не была неожиданная, но оказалась неприятная, не хотелось в нее верить. Хотелось жить в иллюзиях. Еще семь минут назад человек дышал, его пульс бился и его мотор способен был гонять кровь по организму. А теперь стоит. Почему нельзя повернуть время вспять?

Этот вопрос задает себе каждый человек, сталкиваясь с трагическими событиями и потерями. Я, как обычно, расклеилась и заплакала.

Ему хватило времени, чтобы насладиться и просмаковать жизнь. Он выторговал у смерти еще пару лет. Мысленно успел проститься с ней и спокойно, но резко уйти. Он заслужил и усердно отработал это время. И все же с позиции энергетики его уход был логичен, закономерен и гармоничен.

Это история про то, как можно договориться со смертью или с жизнью. Его бурное желание бороться за жизнь и выгрызть у смерти еще пару лет помогло ему. Много или мало пара лет для жизни – не мне судить.

Что касается дальнейшей судьбы Леры. Мне довелось еще застать то время, когда ее настигли кармические долги, которые она успела создать уже в этой жизни, к ее чести, она начала их праведно проходить. Принимала и исправляла уже то, что натворила. Ее смелость и стойкость меня поразили. Она многое теряла, деньги, недвижимость, карьеру, Высшие Силы учили ее через дочь. Лера безропотно принимала удары, без стенаний, спокойно понимала, отчего это с ней происходит. Набиралась сил и двигалась дальше. Как в дальнейшем разрешилась ее судьба, меня уже не интересовало.

Гульнара и Тоня так и остались одни. Личная жизнь у них обеих больше не складывалась.

***

Этот эпизод в моей жизни натолкнул меня на размышления, что смерть не статична. До тех пор, пока человек способен взять все уроки этого воплощения, ему обязательно предоставят время. Этот вариант выгоднее для Высших Сил, нежели снова воплощать человека, снова проходить этапы рождения, детства и взросления, а затем преподносить прошлогодние уроки, дабы закрепить новые навыки и опыт у души.

В случае с Алексеем Дмитриевичем осознание произошло молниеносно. Он не просто в одночасье осознал свои недочеты, но и использовал время, чтобы планомерно, один за одним их устранить.

Если человек принимает решение измениться, Высшие Силы его обязательно перепроверят на верность новым убеждениям. Если вопреки обстоятельствам человек устоит, сохранит свои позиции, то это зачтется как усвоенный урок. Навык закреплен.

Бывает так, когда в энергохранилище энергии много, но Высшие Силы человеку перекрывают поток. Есть ли этому процессу какие-нибудь объяснения? Давайте попробуем понять это в следующей главе.