Читать книгу За пределы вселенной. В глубину морей - - Страница 6

Аквамарин.

Обычно я просыпаюсь в шесть ноль-ноль. Таков мой циркадный ритм – это циклические колебания интенсивности различных биологических процессов, связанные со сменой дня и ночи. Их период обычно близок к двадцати четырем часам. Несмотря на связь с внешними стимулами, циркадные ритмы имеют эндогенное происхождение, представляя, таким образом, биологические часы организма. Такие биологические часы есть у цианобактерий, грибов, растений, животных.[5]

Например, утро для обычного человека – не самый продуктивный период. С семи до десяти утра организм только раскачивается, и все когнитивные процессы протекают медленно. Чтобы побыстрее «разогнать» организм, полезнее заниматься спортом именно по утрам. Правда, гипертоникам с этим следует быть аккуратнее: утром уровень кровяного давления повышается. Поэтому инсульты и инфаркты чаще всего происходят именно в это время.

Днем уровень продуктивности постепенно растет, за исключением так называемого «post-lunch dip» – это период с четырнадцати до шестнадцати часов, когда хочется вздремнуть после обеда. Так что важные встречи и мероприятия лучше отложить на вторую половину дня – с шестнадцати до двадцати часов мозг максимально разгоняется и достигает наивысшей работоспособности.

А вот после десяти вечера организм начинает постепенно готовиться ко сну. Это значит, что поздние ужины и ночные перекусы не пойдут ему на пользу. Кроме того, яркий искусственный свет в это время сбивает циркадную систему с толку, так что освещение лучше приглушить. Еще ученые советуют прогуляться на свежем воздухе вместо вылазки к холодильнику, чтобы синхронизировать внутренние часы и световой день. Так мозг адекватно отреагирует на наступившую темноту, и уснуть будет проще.[6]

У полулюдей биологические часы работают так же. Моя служба еще не закончена, до отпуска остается месяц. Я лежу в кровати, и землянка по-прежнему не выпускает меня из своих объятий. Кажется, теперь она не боится меня. Разбудить ее или нет? Кстати, надо будет принести ей еду, так как сегодня мне нужно быть в медпункте целый день. Так, что еще? Что еще я должен сделать? Эм…

– Когда ты вернешься? – Сидя на краю кровати, я обернулся. Не знал, что ответить. Душу вдруг охватила грусть, тоска по дому, родителям после ночи с ней и объятий с утра. Как же я хочу их увидеть!

– Наверное, так же поздно.

– Возьмешь меня с собой?

– Что?

– Может быть, я смогу тебе помочь.

– Думаю, не стоит.

Затем наступила тишина. Мы больше не говорили. Рия снова легла и закуталась в одеяло. Я же не спеша собрался и вышел. Зачем она мне в медпункте? Есть ли у нее какой-то скрытый умысел? Может быть, она хочет увидеть других пассажиров?

Как позже я понял из отчета, земляне, прибывшие из Солнечной системы, до сих пор не контактировали с другими расами. Встреча с нами – их первый опыт. Некоторые из них паниковали, другие сразу вступали в коммуникацию, а кто-то, как Рия, держался скромно и покорно выполнял все поручения. Например, Сэлли – именно эта землянка-медик предоставила нам всю эту информацию о крейсере «Эпсилон». Она высокая и стройная женщина. При первой встрече она уже была в белой форме с зелеными вставками. Позже я понял, что это земная форма специалистов медицинского профиля. Волосы идеально уложены в низкий хвост. Видимо для того, чтобы не мешались при осмотре пациентов. Лицо спокойное без заметных пятен или родинок. Удивительно, как специалист медицинского профиля, не уполномоченный проводить переговоры, спокойно и тактично вошла с нами в контакт, а сегодня принялась за работу. Земляне доверяли Сэлли больше, чем нашим специалистам, поэтому особенно беспокойных осматривала она. Ей пришлось перенимать опыт коллег налету и сразу применять на практике. Она не умела пользоваться некоторыми нашими приборами для первичного осмотра или заживления ран. Рядом с ней всегда был кто-то из медицинского профиля. Мои коллеги менялись и поочередно составляли ей компанию. Это помогло. Пассажиры с крейсера чувствовали себя спокойно, когда видели, что Сэлли наравне с другими свободно перемещается и ладит с инопланетянами.

– Здравствуй, мне сказали, что у вас в каюте землянка. Можно узнать, кто она?

– Зачем вам эта информация, доктор?

– Моего брата нет среди пострадавших. Я хочу увидеть его. Меня интересует любая информация о нем. Может быть, та землянка видела его. Послушайте, я уже опросила всех пострадавших и некоторых актийцев, но почему вас это волнует? —Я не мог разглашать информацию об Анрии без её ведома. Мне, к сожалению, неизвестно в каких она отношениях с Сэлли.

– Вы хорошо знаете Рию?

– Да, достаточно.

– Она просила взять ее с собой в медпункт. Стоит ли привести ее сюда?

– Насколько я знаю, у нее нет медицинского образования, но, думаю, ей можно поручить работу с документами.

– Так какой у нее профиль?

– Универсальный.

– Да. Вы правы, доктор, Рие действительно можно поручить работу с отчетностью. Спасибо за помощь. Я постараюсь узнать что-нибудь про вашего брата.

– Жак, его имя Жак.

Сэлли дала мне представление о том, кто моя гостья. Хотите узнать о моем отношении к универсалам? Я считаю их самыми полезными специалистами. Чем больше они разбираются в разных явлениях и процессах, тем больше знают о мире, а из этого следует, что они незаменимы. Однако, хоть их профиль и считается универсальным, он влечет за собой некоторые риски. Если, скажем, журналист пишет статью о вулканических процессах и допускает ошибки, например, искажает факты или неправильно понимает законы физики, то, скорее всего, он будет совершать такие же ошибки снова. В этой сфере все-таки решающим фактором является ответственность специалиста. Интересно, а в каких областях разбирается Рия? Нужно будет не забыть спросить у нее об этом.

Анрия.

Я поднимаюсь с кровати и иду в ванную, умываюсь, расчесываю волосы. Я до сих пор хожу, завернувшись в простыню. Надоело! Надо будет намекнуть Аквамарину, что мне необходима одежда. Кстати! Может быть, я надену его форму? Нет, она будет мне велика. А если ее ушить? Интересно, а в этой комнате есть мастерок? Его используют при работе с тканью. Раньше принадлежностей для шитья было очень много. Одни облегчали ручную работу швеи, другие увеличивали возможности швейной машинки. Например, маркировочный инструмент позволял точно перенести выкройку на ткань, а специальная лапка с «колесиком» давала возможность свободно шить одежду из кожи на бытовой швейной машинке. Специальные портновские ножницы и прозрачная линейка-шаблон были незаменимыми инструментами закройщика и так же, как и другие инструменты для шитья, делали работу более качественной и профессиональной.[8]

Теперь надобность в этих приборах отпала. Все принадлежности для шитья были заменены электронными и объединены в один прибор. Правда, он получился громоздким, но сколько времени экономит! Кроме того, в медицине появился такой же мастерок. Его используют для наложения узловых швов, и он имеет более универсальную форму по сравнению со швейным, что позволяет держать его одной рукой и облегчает транспортировку.

После некоторых размышлений я принялась за поиск мастерка. Затем померила всю форму Аквамарина еще раз и заметила, что среди висящих в шкафу наборов есть один сорок шестого размера. Предположила, что он мал своему хозяину, и сделала замеры на нем. Начала резать, и за два часа из сорок шестого размера получился сорок второй. Оказалось, мне очень идет военная форма. Перед выходом из каюты я убрала за собой все остатки ткани и собрала волосы в прическу. Вместо заколки использовала несколько металлических скрепок. Вышла из каюты и направилась вдоль по коридору, хромая. Мои яркие волосы быстро привлекли ко мне внимание.

– Эй, кто ты такая? – спросил другой актиец.

– Я пассажирка крейсера «Эпсилон» с универсальным профилем подготовки. Вы можете дать мне работу на этом судне?

– Я не уполномочен на это, но могу отвести к тому, кто решит этот вопрос. —Думаю, что он инженер. Он ответил мне точно так же как и наши, когда круг их обязанностей заканчивается.

* * *

Чуть позже я встретилась с заместителем капитана. У этой женщины была синяя кожа, покрытая чешуйками, но мелкими и приплюснутыми, ярко-зеленые глаза, как у кошки, и орден на груди. Неизвестно, за что он был получен. Заместительница представилась и предложила несколько вариантов работы. Я взяла все: помощь в медпункте («принеси-подай» плюс отчетность по пострадавшим), отчет о деятельности и системе управления на «Эпсилоне» до нападения и отчет о свойствах растений и рыб, находящихся на корабле.

Стало заметно, что пострадавшие, которых актийцы опросили до меня, не дали им подробной и четкой информации. Наверное, инженеры отвечали примерно так: «Мы выращивали самых неприхотливых рыб только для употребления в пищу», «У меня нет полномочий рассказывать об оружии и транспорте. Спросите у капитана, его заместителя или кого-то из доверенного круга лиц». Кстати, об этом. У Эрика Крамера, помимо заместителя, были доверенные лица в каждом профиле: Сэлли из медицинского, я из универсального, Люк из инженерного и так далее. Затем меня проводили до медпункта, и там я встретилась с доктором Лонсер.

– Люхтенбург, где ты была и почему на тебе актийская форма?

– Сэлли, со мной все нормально, а эту форму я сшила сама. Сейчас не об этом. Послушай меня, не перебивая…

– Рия, что ты здесь делаешь? Вернись в каюту. А это у тебя откуда? —Аквамарин появился не вовремя. Теперь оба они замолчали и ждали моего ответа.

– Так, слушайте меня. Я договорилась о работе с заместителем капитана, так что все официально, а форму я сшила сегодня из твоей старой, сорок шестого размера. Аквамарин, мне нужна отчетность по пострадавшим. Я допишу всю необходимую информацию. Сэлли, а с тобой мне нужно поговорить отдельно. Ты не занята?

– Если хочешь что-то сказать ей, говори при мне, – тон Аквамарина стал агрессивным, актиец не доверял нам.

– Хорошо, слушай на здоровье! Сэлли, я хотела сказать, что Жак мертв. Не ищи его… Уже после приземления на эту планету его убили пираты… Прямое попадание в грудь, – Сэлли выронила из рук портативный компьютер. Сначала молча смотрела на меня, а потом развернулась и ушла в уборную со слезами на глазах. Она знала о чувствах Жака ко мне и потому меня недолюбливала. Аквамарин, как ни странно, был на моей стороне. Он проводил меня в отдельный кабинет, вручил необходимые документы и переводчик – плоскую пластину голубого цвета с сенсорным экраном, которую при желании можно было вставить в настольный компьютер или другой прибор.

– Мне самому здесь делать практически нечего, а тебе уж тем более. Иди в каюту, а завтра придешь на санитарный день.

– Хорошо, как скажешь. Можно узнать, куда мы плывем?

– Да. Мы собираем обломки вашего корабля: как только грузовой отсек будет заполнен, мы причалим к острову Родос. Думаю, у нас есть пара дней. Тебе сказали сроки, в которые ты должна закончить отчеты?

– Да. Карточки пострадавших заполню сегодня, а отчет по свойствам растений и видам рыб был на карте в кармане моей формы. Если найдешь ее, упростишь мне работу.

– Твоя форма осталась на «Мифиде». Я принесу ее к вечеру. Лучше сосредоточься на другом отчете.

На этом мы разошлись, но перед тем я заметила, как Аквамарин бесцеремонно вошел в женскую уборную. Наверное, его интересовали подробности моих отношений с Жаком и Сэлли по отдельности, но, по-моему, это жестоко – допрашивать человека, который только что узнал о смерти родственника.

* * *

Итак, вот я и вернулась в каюту. Всего мне нужно заполнить восемьдесят шесть анкет пассажиров, считая мою, и десять – помощников капитана. Итого девяносто шесть, при том, что изначально нас было сто семьдесят пять. Мариэл, заместитель капитана подлодки, сказала, что на нижней палубе расположены морозильные камеры для трупов. Женщина была строгой. Его бледное лицо не выражало эмоций. Её внешность была полностью противоположная моей. Волосы были яркими, но сам оттенок был холодным. По крайней мере, такая ассоциация была в моей голове при виде ярко-голубого цвета волос. Сейчас занято пятнадцать из них. На опознание приходить не нужно. Сэлли уже провела его: ведь на «Эпсилоне» она лично контролировала состояние каждого во время функциональной диагностики камер.

В анкете каждого землянина описывается состояние здоровья на текущий момент или указывается причина смерти, например, ранение, несовместимое с жизнью, при нападении пиратов, или смерть вследствие неудачной посадки. Данная информация вносилась в анкеты до меня. Сейчас моя задача состоит в том, чтобы указать профиль и дать краткую характеристику деятельности, которую человек выполнял на «Эпсилоне». Например, профиль Жака Лонсера:

Кратко, четко и по делу. Так же заполняются другие анкеты и высылаются заместителю через сеть или в физической форме через карту, которая помещается в медпункт и дополняет базу. Жак был для меня неважен. Я не любила его и сразу отвергла после того, как он признался мне. Не люблю скучных и косноязычных людей. Его внешность была обычной для инженерного профиля. Широкие плечи и сильные руки. Тело стройное. Он брюнет с зелеными глазами. Когда я смотрела в них, то видела грусть и пустоту. Мне всегда казалось, что у него случилось что-то плохое в жизни, поэтому взгляд так помутнел. А что до меня. Я никогда не буду встречаться с человеком из жалости. Ещё хочу заметить, что Жак был очень медленным. Возможно, это можно посчитать одной из особенностей специалистов инженерного профиля. Он невероятно долго чинил что-либо и плохо переносил критику. Его могло расстроить даже то, что прибор, который он починил 2 года назад опять сломался. Я считаю, что все вещи всегда ломаются и расстраиваться из-за этого не стоит. Это нормально. Об его хобби я ничего не знаю. Мне даже неинтересно узнавать его ближе.

Сэлли ценила больше, но думаю, что теперь наши дружеские отношения закончены. Она будет винить меня на подсознательном уровне, и мы обе будем помнить об этом происшествии. Не хочу вспоминать об этом каждый раз при встрече.

За несколько часов монотонной работы я совсем не устала. Было бы неплохо выпить чашечку кофе или полноценно пообедать. Вчера я ела только фрукты. К счастью, они прекрасно утоляют аппетит. Интересно, какие напитки в меню у актийцев на этой субмарине? Может, прогуляться до столовой? Хотя мне не полагается…

– Я вернулся, – услышав щелчок двери, я обернулась. Аквамарин вошел, неся целый поднос еды. Настроение у него было приподнятое.

– Ты читаешь мои мысли?

– Рия, что ты делала у Мариэл и когда успела дойти до нее?

– Я рассказала правду и больше ничего. Кстати, а что ты принес из еды?

– Так, с сине-фиолетовыми фруктами ты уже знакома. А кроме них я принес две порции супа из морских гребешков и водорослей, салат из медуз с овощами и закуску с клубнекустом.

– Ничего не поняла из того, что ты сейчас сказал, но я очень голодна.

После сытного ужина Аквамарин принялся разбирать сумку. Оттуда он достал мою старую форму. Она была разрезана вдоль, особенно пострадала нижняя часть. Было ясно, что он сделал это для наложения шва. Карта с данными была на месте, и все они остались целы. Выходит, что два отчета из трех уже готовы.

Остаток вечера мы провели за разговором. Я показала Аквамарину свои сертификаты по садоводству и военной подготовке, три диплома о высшем образовании. Беседуя, мы поняли, что идеально дополняем друг друга профессионально. Он прекрасно разбирается в медицине, химии, биологии, физике, механике и инженерии, но совершенно не знаком с моими профилями, например, литературой, журналистикой, садоводством, историей и экономикой моей планеты. В итоге мы сделали вывод, что, скорее всего, оба получим сертификат с профилем международных связей. По-другому этот документ называют «Свидетельство о контакте с другими расами», его возможно получить только тем, кто действительно получил опыт контакта с другими расами.

– Ну что, будем спать?

– Да, давай.

– Два отчета я отнесу завтра: один для – Мариэл, другой – для Сэлли, верно?

– Да, все так. Последний занесу сама.

– Кстати, раз ты завтра придешь в медпункт, то давай пообедаем вместе?

– Нет… не могу, прости. Не хочу попадаться лишний раз Сэлли на глаза.

– Эй, послушай меня. Я поговорил с ней. Да, она расстроена, но больше не винит тебя. После разговора с ней решил пригласить к ней психолога. Такую ситуацию нельзя пускать на самотек.

– Ладно, попробуем завтра.

Мы по очереди сходили в душ. На ночь я снова обернулась в простыню. Мы легли в постель, в этот раз сразу лицом друг к другу. Мне хотелось прикоснуться к его чешуйкам, я потянулась, но остановилась на полпути. Аквамарин молча наблюдал за мной. Он оказался решительнее меня – взял мою руку и положил себе на грудь. Я приняла это за разрешение и начала ощупывать каждую чешуйку, аккуратно обводя пальцами кругом эллипсов с заостренными углами. Потом перешла на более мелкие и задела человеческую кожу.

– Я все прекрасно чувствую.

– Мне прекратить?

– Нет… Можно к тебе прикоснуться? В этом мире ни у кого нет чистой кожи. Она всегда покрыта чем-то.

Я кивнула, и он прикоснулся к моим волосам. Они явно привлекли его оттенком. Я ощутила, как Аквамарин спускается ниже. Догадываюсь, что его внимание привлекает моя шея. В этой области кожа заметно мягче. В комнате темно. Он продвигается на ощупь. На мне нет рубцов, пятен, перьев или чешуи, видимо, такая кожа манит и приковывает актийцев получше платья с глубоким вырезом.

– Ты не злишься на меня за форму?

– Уже нет, она действительно была мне мала. Да и твою я порезал.