Читать книгу Дорога к себе - - Страница 8

Смыв с себя напряжение последних дней, Роза нырнула в старые кеды и вышла на шумные улицы Парижа. Лил дождь, и Елисейские поля наводнили зонты, так похожие на цветы. Отовсюду звучала речь на сотне языков, как будто мир сжался до одной небольшой площади. Розе не терпелось слиться с толпой, и, раскрыв малиновый зонт, она превратилась в еще один цветок в центре города.

Народ роился везде: возле кафе, магазинов, галерей. Рассматривая витрины и лица прохожих, Роза не заметила, как уже очутилась у Триумфальной арки – величественного сооружения, вызывающего смешанные чувства. Она обошла ее кругом, разглядывая и вспоминая одно за другим названия скульптурных групп. Вот «Триумф 1810 года», вот «Марсельеза», «Мир 1815 года», «Сопротивление 1814 года», барельеф «Битва под Аустерлицем 2 декабря 1805 года». Ужас в глазах солдат, испуганные кони. Интересно, о чем думал месье Гехтер, создавая свою часть знаменитой арки? Роза обожала уроки истории в школе, особенно период девятнадцатого-двадцатого веков, когда мир стремительно менялся, делались невероятные открытия, а женщины встали на путь борьбы за свободу.

Изучая окна кафе и ресторанов, Роза выбрала заведение с вывеской L’Alsace. Уютный зал, теплый свет, свежая рыба и бокал эльзасского Pinot Grigio. Она ела не спеша, наслаждаясь вкусом и атмосферой вечера. Ей не хотелось делать гигабайты снимков, закачивать в сеть, собирать лайки. После ужина Роза бесцельно прошлась по улицам города, погуляла вдоль Сены, полюбовалась Эйфелевой башней. На следующий день виды Парижа все же попали в галерею старенького смартфона, перекочевав в гугловское облако.

День показа. На завтрак только кофе и протеиновый батончик, потому что живот должен быть плоским, а талия тонкой. Дина молчала, фарфоровая чашка в ее бледных пальцах все время дребезжала, радостно звеня при встрече с блюдцем. Роза старалась не смотреть на шефа, активно орудуя ножом с вилкой. Омлет, апельсиновый фреш, хрустящий багет с маслом, круассан с джемом, кофе с молоком. Хорошо, когда до обхвата твоих бедер никому нет дела. Уже знакомый водитель довез их до небольшой галереи современного искусства. Эд Манн, натянутый как струна, раздавал распоряжения, повышая и понижая голос. Он кивнул Дине, улыбнулся Розе.

Ожившая античная статуя и Алиса из «Страны чудес» прошли за кулисы шоу и очутились в волшебной сказке. Пудра, румяна, тени, запахи, кружившие голову, красивые тела. Десятки знаменитостей с трех континентов, окруженные толпами визажистов и стилистов, щебетали на разных языках. Ассистенты носились по залу со стаканчиками из Starbucks, мобильными телефонами и какими-то пакетами, то и дело спотыкаясь о длинные ноги моделей. В воздухе висело приятно-нервозное ожидание.

Роза бегала в толпе помощников, стараясь быть полезной, проворно уклоняясь от падающих утюжков и плоек. Громкие аплодисменты, сотни вспышек, белоснежные улыбки. Показ плавно перешел в вечеринку с фотосессией и интервью. Шампанское, закуски, живая музыка – настоящий праздник жизни. Роза без стеснения разглядывала моделей и гостей, жевала круассаны, пила вино. Ее счастливое одиночество нарушил длинный объектив камеры, бесцеремонно направленный прямо на нее. Маленькая журналистка автоматной очередью делала снимки, что-то говоря на французском, но слова заглушала музыка. Сбежать не получилось – настойчивая корреспондентка поймала жертву на выходе, ткнув микрофон в лицо Розе, и, перекрикивая оркестр, спросила:

– Как вам показ?

– Фантастический! – Роза пыталась незаметно пристроить кусочек круассана за щеку.

– Что вас зацепило?

– Я считаю, коллекция сделана для современных и свободных женщин.

– А что для вас свобода? – не унималась журналистка.

– Думаю, это возможность выбирать самой, как тебе жить, что есть, как одеваться, с кем спать, что слушать, что читать, несмотря на тренды или моду. – Роза когда-то давно вычитала эти слова в одном из пабликов в «Инстаграме», забыв через пару секунд. Но почему-то сейчас они всплыли из дальнего уголка памяти.

– Потрясающе сказано! И последний вопрос: от кого ваш образ сегодня?

– Это все Zara.

Журналистка поблагодарила за беседу и растворилась в толпе, откуда на Розу смотрела Дина. Она улыбалась, а потом подняла бокал вверх и кивнула.

На следующий день Роза проснулась от звуков драки за окном. Два голубя отчаянно бились за кусочек хлеба, не желая уступать друг другу завтрак.

– Кыш! Какие вы огромные! Индейки, а не голуби! – Хотелось еще понежиться в кровати, но пришлось привести себя в порядок и спуститься вниз.

В ресторане уже сидела Дина. Черный кофе и ореховый батончик – завтрак главной модели фотосессии. Роза, благодаря небеса за то, что она не голубь и не супермодель, заказала яйца Бенедикт, багет и латте. Привычное молчание прервала Дина, протянув свой смартфон. Розе понадобилось несколько секунд, чтобы узнать девушку на фото – себя. В популярном интернет-паблике вышел репортаж с показа молодого дизайнера Эда Манна, где половину статьи занимало интервью Розы с ее фотографиями.

– Поздравляю! Классно получилась, – Дина подмигнула, откусывая батончик.

Роза галопом пробежалась по статье, просмотрела снимки и по привычке провалилась в комментарии. Сердце прыгало из стороны в сторону, а потом упало в пустой желудок. Примерно треть читателей называли ее эгоцентричной, глупой и, конечно же, страшной.

– Что случилось?

– Ты читала комментарии? Они ужасны! – ответила Роза.

– А, хейтеры! Welcome to the club. Успех, даже самый маленький, знаешь, он такой – всегда кто-то пытается кинуть в тебя какашкой.

Роза рыдала, перечитывая по десятому разу обидные высказывания, захлебываясь собственными слезами. Кто бы мог подумать, ведь совсем недавно она сама строчила язвительные комментарии незнакомым людям в «Инстаграме», и вот сегодня запущенный бумеранг вернулся, ударив по самому больному – по самолюбию. «Заслужила? Конечно!» – спрашивала и отвечала она сама себе.

Заплаканное лицо Розы тут же стало объектом внимания всей съемочной площадки. Девушки подозрительно косились на Дину: не она ли довела до слез ассистентку? Узнать о случившемся отважился только Эд, деликатно спросив: все ли в порядке?

– Роза стала знаменитостью, а бонусом получила хейтеров. – Дина достала телефон и показала злосчастную статью.

Женская солидарность – мощное оружие, сравнимое разве что с природными стихиями, способное разрушать и исцелять. Искренняя поддержка без «но» и «если» наделяет невиданной силой. Отбросив гнетущие мысли, Роза принялась за работу, к счастью или нет оказавшись единственной помощницей на фотосессии.

Она бегала за кофе, жонглировала парогенератором, отдирала жвачки от туфель, держала свет, затягивала корсеты. К концу дня тело ныло и молило о горячей ванне. Где блеск и легкость, кричащие со страниц глянцевых журналов? На деле съемки оказались тяжелым трудом. Больше всего поражали модели, намерявшие шагами целую марафонскую дистанцию на высоких каблуках, ни разу не пожаловавшись. Они не обедали, мало пили воды, но сохраняли свежесть и улыбки на лицах. Выписанный из Лондона дорогой фотограф весь день бурчал, делая им десятки замечаний, но ни одна даже бровью не повела, проявляя настоящий профессионализм.

Разойтись по домам разрешили только с заходом солнца. Зайдя к себе в номер, Роза рухнула на кровать и заснула как была: в одежде и кедах. Среди ночи ее разбудил настойчивый телефонный звонок. Пошарив в кармане, она неохотно нажала на экран, готовая выслушать очередные недовольства Дины.

– Роза, ты можешь приехать? Мне нужна помощь. Дине нужна. – Голос Эда звучал странно.

– Что случилось?

– Ничего. Все в порядке.

На улице уже светало, когда Роза прошла сквозь тяжелую дверь ночного клуба, тут же получив удар по голове громкой R&B-музыкой, так резко контрастировавшей с тишиной спящего города. Кислый воздух, смешавший в себе запах людских тел и табачного дыма, боролся с остатками кислорода. Роза потолкалась по залу, заглядывая в лица посетителей, прежде чем нашла Эда, сидящего с опущенной головой. Возле него на облеванном диване лежала Дина. Когда его окликнули, он медленно поднял голову, рассеянно шаря взглядом по сторонам. Обхватив Дину, Роза двинулась к выходу, протискиваясь сквозь танцующую зомби-толпу. Посадив ее в такси, она вернулась за Эдом; с ним оказалось легче, он шел сам.