Читать книгу Три минуты после полуночи, или Остров Надежды и Преображения - - Страница 12

Пансионат «Звенигородский» Российской Академии Наук, в котором в настоящее время отдыхал академик Барсуков, находился всего в трёх километрах от старинного русского города Звенигород, на берегу Москва реки в одном из живописнейших уголков Подмосковья.

Место это было одной из любимых баз отдыха деятелей науки, где они могли не только хорошо отдохнуть, расслабиться и набраться сил, но и пообщаться друг с другом на равных, невзирая на ранги и научные степени. Здесь, в объятиях почти нетронутой природы, в состоянии всеобъемлющего релакса стирались грани мировоззрения между кандидатами наук, профессорами и академиками, когда можно было свободно высказывать своё мнение, не опасаясь быть поставленным на место и не оглядываясь на мировые общепризнанные авторитеты. Здесь все были равны, и никто не пытался взять реванш, включая даже тех, кто уже давно находился на Олимпе научной мысли и будучи далеко за горизонтом прогресса Человечества.

На мою удачу пансионат оказался наполовину пуст. Конец ноября для пансионата обычно считался «низким сезоном», когда его посетители из научного мира к концу года, как говорится, подчищая хвосты, ещё находились на пике рабочего ритма и даже не помышляли в это время ни об отдыхе, ни о покое.

Я не был членом Российской Академии Наук и не имел никаких научных степеней, тем не менее, когда я сослался на академика Барсукова Андрея Георгиевича, мне тут же оформили номер с полным пансионом и даже выдали курсовку для прохождения некоторых оздоровительных процедур в пансионате. В ожидании ужина, до которого оставалось ещё пару часов, я пошёл погулять, чтобы осмотреться и познакомиться с территорией. На улице уже стемнело, и зажглись фонари, ярко освещая хорошо очищенные от снега дорожки и край соснового леса, который почти вплотную подступал со всех сторон к корпусам пансионата.

Бодрящий морозный воздух настраивал на ощущение свободы и полного душевного отрешения, расслабляя не только чувства, но и мысли, которые безнадежно рассеивались в прах. Однако здесь у меня были другие планы, и я усилием воли постарался как-то сконцентрироваться и определиться с дальнейшими планами действия. Я решил, поначалу не выдавая своих прямых намерений, каким-то образом «случайно» познакомиться с академиком и попытаться втереться к нему в доверие. Но как?! Я даже ни разу его не видел и не знал, как он выглядит. Решение пришло неожиданно, и всё разрешилось само собою в тот момент, когда я появился в столовой на ужин.

Для порядка всех новых посетителей закрепляли за определенным столом на весь срок проживания, и я неожиданно для себя вдруг попросился за стол к академику Барсукову, назвавшись его учеником. К счастью за столом он числился один, и меня без возражений определили к нему. Но в этот день мы с ним так и не встретились. Обычно Андрей Георгиевич на ужин не ходил, а заказывал себе в номер бутылку кефира и сладкую булочку. Поэтому тот вечер я провёл в одиночестве. Что ж, всему своё время, подождём до утра, тем более с дороги я немного устал, да и от избытка свежего воздуха уже клонило в сон.

Завтраки, обеды и ужины в пансионате «Звенигородский» проходили в строго определенное время, а именно: в восемь утра, час дня и в шесть вечера. На каждую трапезу отводился ровно час. Опоздал, значит остался без кормёжки, позднее тебя никто обслуживать не будет. Но вот задерживаться и беседовать за столом сверх отведённого времени – это не возбранялось. Учёные – они люди разговорчивые и любят поболтать и пофилософствовать на различные темы, тем более за столом для этого самое подходящее место.

На другой день я слегка задержался на завтрак – хорошо спалось в первую ночь, и появился в столовой почти «под занавес», когда со столов уже начали убирать грязную посуду.

– Долго спите, доктор. Я вас уже заждался и не чаял увидеть за завтраком, – с широкой улыбкой на лице и лукавым взглядом из-под седых бровей встретил меня утренним приветствием академик Барсуков.

Я слегка опешил, не ожидая, что уже раскрыт, и в дальнейшей конспирации уже не было никакого смысла.

– А как Вы узнали, что я доктор? – вместо приветствия спросил я у учёного, усаживаясь на свободное место напротив. – Чистые приборы стояли на месте, и я понял, что ещё успею позавтракать.

– Это я попросил не убирать посуду, в надежде, что вы ещё появитесь, хотя бы к концу завтрака. Учтите на будущее, здесь весьма строгие порядки. Они ещё пытаются как-то нас воспитывать и приучать к порядку. Наивные!

– Я Вам очень признателен за заботу, но если не возражаете, всё же ответьте на мой вопрос. Как Вы узнали, что я доктор? Вы – экстрасенс?!

– Да бросьте, молодой человек. Какой экстрасенс? Инна Витальевна ещё вчера вечером позвонила мне и подробнейшим образом описала вас и сообщила о цели визита. И я очень рад нашей встречи, – с той же обезоруживающей улыбкой на лице и хитроватым взглядом успокоил меня академик.

– Да-да, этого я не учёл. Что ж, тогда мне будет проще и не придётся сочинять либретто нашего знакомства, – с облегчением на душе ответил я.

– А ещё, интригующие истории приберегите для завлекания молодых девиц, – без снобизма в голосе произнёс Андрей Георгиевич и добавил: – Поспеши заказать себе завтрак, а то до обеда останешься голодным. – Он вдруг перешёл на «ты», стирая, тем самым преграды отношений и облегчая общение.

К слову сказать, я так и не сумел обращаться к именитому учёному на «ты», и наше дальнейшее общение на «ты» и «Вы» так и осталось единственным антагонизмом наших отношений.

– А что здесь предлагают на завтрак? – спросил я, окончательно успокоившись и радуясь тому, что с официозом покончено.

– Рекомендую овсяную кашу со сливочным маслом, творог и черный чай. Ещё можешь заказать куриные яйца, но непременно всмятку. Ни яичницу, ни яйцо вкрутую, а непременно всмятку. Поверь мне, как человеку, умудрённому опытом жизни. Это будет самый полезный завтрак – питательный и здоровый.

– Что ж, прислушаюсь к Вашим рекомендациям, – рассмеялся я, убедившись, что между нами уже нет преград субординации.

Это было первое знакомство с академиком Барсуковым и самые первые яркие впечатления, которые разбудили в моей душе тёплые ответные чувства к этому замечательному человеку.