Читать книгу Мальчик по имени Цзя Ли - - Страница 10

«Сказать по правде, мне не очень нравится отмечать день рождения. В марте распускаются цветы, и это время больше подходит для празднования сентиментальным девочкам. К сожалению, я не могу самовольно поменять дату рождения. Когда я пригласил Лу Чжишэна на свой день рождения 5 марта, он недоуменно спросил: „А чей день рождения?“ – „Не чей, – мрачно ответил я, – а мой“.

Лу Чжишэн усмехнулся и сказал: „Ого, как близко от женского праздника Восьмого марта!» Это был самый дружеский его ответ!»

(Из дневника Цзя Ли)

В этом году день рождения вышел блестящим. В прошлом же праздник был детским, с большим тортом, супом с лапшой и всеобщим походом в кино, словом, совершенно обычным. Но сразу после китайского Нового года брат с сестрой выступили за радикальные перемены.

– Ученики средней школы должны сами организовывать себе день рождения! – заявил Цзя Ли.

– Да, можно или пикник устроить или пойти в европейский ресторан, – Цзя Мэй тут же предложила конкретные варианты.

И верно, Лу Чжишэн, отмечая свой день рождения в конце года, забронировал два столика в ресторане, пригласил родственников и друзей. Хотя в празднике не было ничего необычного, именинник весь день был главным действующим лицом.

Однако папа покачал головой и сказал:

– Зачем такая шумиха на дне рождения ребенка? Ох уж эти нравы!

Тогда брат с сестрой обратились к маме. Папа всегда был неприступной крепостью, оставалось брать штурмом маму. Например, когда покупали кроссовки, папа согласился только на покупку кед за семь-восемь юаней. А когда он уехал в командировку, брат с сестрой предложили маме неделю есть только овощи, а на сэкономленные деньги купить модные кроссовки «Вулф». В итоге мама не только кроссовки им купила, но и не лишила ни рыбы, ни мяса. Когда папа вернулся, он только и сказал ей:

– Что же ты такая непринципиальная!

Потом эта история ушла в прошлое, и он нечасто вспоминал ее.

Поэтому на сей раз они тоже вызвали на разговор только маму. Цзя Мэй была хитрющей девчонкой. Она взяла ее за руку и говорила томным голосом кокетки. Под натиском детей мама согласилась обсудить вопрос с папой.

За ужином он торжественно объявил, что согласен на новые принципы организации дня рождения, но запрещает расточительство. Можно пригласить одноклассников домой на праздничный ужин, но брат с сестрой должны отмечать день рождения вместе, а не по отдельности. Что до денег, которые выделят родители, брат с сестрой несут за них совместную ответственность. Цзя Мэй ведает деньгами, а Цзя Ли – покупками. Каждый пункт расходов они должны согласовывать.

Цзя Ли был крайне недоволен. Мальчикам нужно больше денег, чем девочкам. К тому же если друг от друга зависеть, что это за день рождения такой? Это больше похоже на дружескую встречу близнецов. Цзя Ли отвел сестру в сторону и сказал:

– Заключим джентльменское соглашение, хорошо?

– Я быть в убытке не собираюсь! – Цзя Мэй была настороже.

– Давай так: в этом году я один отпраздную день рождения, деньги ты отдашь мне, а в следующем году отпразднуешь ты!

– Ну нет, с чего это я должна в этом году не праздновать?

– Ну и упрямая! – резко сказал Цзя Ли. – В следующем году ты отыграешься!

– А вот и нет! – отклонила предложение сестра. Она была не рада выполнять обязанности бухгалтера праздника – придется деньги по пять раз на дню пересчитывать!

Только невежественные люди тревожатся о текущем моменте. Но куда уж знать об этом сестре!

Они стали составлять список приглашенных. По мнению Цзя Ли, чем больше людей пришло бы, тем лучше. Он жалел, что не может пригласить всех знакомых, потому что родители ограничили их в этом и заявили: каждый приглашает десять гостей.

Цзя Ли, ползая по полу, замерял площадь, расставлял табуретки и в результате этих вычислений пришел к выводу: поместятся 24 человека. Ровно две дюжины. Нужно только ввести квоту на толстяков, иначе комната будет переполненной.

– 24 человека? – переспросил папа. – Тесновато, плохо получится!

– Совсем не тесно! – сказал Цзя Ли. – 24 человека не будут постоянно в комнате сидеть. Кто-то в туалет выйдет, кто-то встанет – так можно сэкономить много места. К тому же во время представления шестерых можно посадить на кровать и освободить пространство для большой сцены.

Папа с мамой с улыбками переглянулись и сказали:

– Мы сможем в этот день полюбоваться представлением! Но помни: 24 человека, включая нас! Ни на одного больше!

Для родителей Цзя Ли все это было огромным испытанием: когда они, преисполненные радости, поглядели в списки приглашенных гостей, составленные сыном и дочерью, себя там не нашли. А они-то думали, что их имена будут в обоих списках! До чего непостижимо!

Писатель кашлянул:

– Подумайте-ка еще разок, не забудьте какую-нибудь важную фигуру пригласить.

Мама добавила:

– Да, не упустите чего-то из виду, подойдите к делу всеобъемлюще.

Цзя Мэй сказала:

– Я весь день и всю ночь гостей выбирала.

Цзя Ли дополнил:

– Тут ошибки быть не может, это самые лучшие мои одноклассники!

Писатель огорченно улыбнулся:

– Может, нужно пригласить взрослых друзей, родителей или учителей?

– Я против! – без колебаний сказал Цзя Ли. – У нас слишком жесткие ограничения.

Наконец Цзя Мэй сообразила, в чем дело, и сказала:

– Папа с мамой могут подождать в запасе. Если кто не придет, можете их заменить. Но обычно приходят все!

– Нет уж, извините, мы этого принять не можем, – папа, гордо вскинув голову, повел жену из маленькой комнаты. – Четырнадцать лет мы ни разу толком не отдыхали, и уж на сей раз сами отпразднуем!

– Что отпразднуем? – горько прошептала мама. – Нас предали забвению!

– Это неизбежная закономерность! – разочарованно пробормотал папа. – Просто по нам она ударила раньше!

Было абсурдной затеей организовывать один день рождения на двоих, даже если это близнецы. Все может пойти наперекосяк! Цзя Ли казалось, что сестра все время его обременяет. Во-первых, в ее списке были сплошь девочки, а Цзя Ли пригласил еще двух, что искажало пропорцию. Не хватало только девчачьего царства!

– Так не годится. Тебе нужно добавить двух мальчиков, чтобы всех было поровну. Равенство мужчин и женщин должно соблюдаться и на дне рождения! – сказал Цзя Ли. – Посмотри, я добровольно приглашаю двух девочек!

– Тогда, – недоуменно сказала сестра, – скажи, кого мне вычеркнуть?

Цзя Ли еще раз просмотрел ее список. Хм, одни только девчонки из художественного ансамбля. Цзя Мэй как будто собралась их позвать, чтобы заполнить пустоту. Если Цзя Ли будет звать таких случайных знакомых, он одним взмахом руки наберет еще дюжины две!

– Убери-ка Линь Сяомэй и еще какую-нибудь девочку!

Линь Сяомэй на прошлом провальном спектакле играла главную роль. Она во всем следовала моде. А когда моросил дождь, не раскрывала зонтика и ходила, задрав голову к небу и засунув руки в карманы. Цзя Мэй ее боготворила, повторяла в дождливые дни этот трюк и домой приходила, похожая на общипанную курицу!

Цзя Мэй не стала ни спорить, ни скандалить, ни вообще что-то говорить. Сохраняя спокойствие, она всем позвонила и занялась подготовкой цветных бумажных обрезков.

– Эй, еще нужно свечи подобрать, – распорядился Цзя Ли. – И о пустых кассетах забыть нельзя – на них мы запишем поздравления от каждого гостя. А еще надо освободить место под подарки – чтобы оно непременно привлекало внимание.

– Ты почему сам ничего не делаешь? – недовольно вопрошала Цзя Мэй. – Я устала до смерти.

– Я занимаюсь управлением, разве это не трудно, по-твоему? У меня умственный труд, у тебя – физический.

– Давай тогда я управлением займусь! – сказала Цзя Мэй. – Я подхожу для умственного труда.

– Да ну! – парировал Цзя Ли. – Для этого надо обладать руководящими способностями!

И тут громко зазвонил телефон. Цзя Ли побежал отвечать.

– Алло, кому звоните? – выпалил он.

– А вот тебе и звоню! – ответили ему звонким голосом, принадлежащим уж точно кому-то красив ом у.

– Ты кто?

– Я Линь Сяомэй! Слышала, ты хочешь пригласить меня на день рождения. Так вот, звоню сообщить хорошую новость: я непременно приду вовремя!

Вот так недоразумение! Как это случилось? Цзя Ли только и смог сказать:

– Возможно, тебя пригласила моя сестра! Позвать ее к телефону?

– Нет, я именно тебе звоню, и если ты лично меня пригласишь, буду рада еще больше!

Словом, разговор был длинный. Цзя Ли потом прикрыл дверь, говорить стал тише, воровато поглядывая вокруг. Цзя Мэй ни во что вмешиваться не стала, ведь она прекрасно знала, о чем говорят Цзя Ли и Линь Сяомэй. Именно она все и затеяла.

У Линь Сяомэй была интересная способность – ни один мальчик не мог ей отказать. Вот и этот раз не стал исключением. Цзя Мэй уж никак не стала бы ей завидовать.

И правда, когда Цзя Ли положил трубку, тон его совершенно переменился:

– Эй, вычеркни другое имя, а Линь Сяомэй оставь!

– Ну нет, я уже добавила других людей, если еще и Линь Сяомэй пригласить, она окажется лишней!

– Ты обязана пригласить Линь Сяомэй!

– Почему это? – спросила Цзя Мэй. – По какой причине?

– Это приказ! Ослушаться нельзя! – Цзя Ли, разозлившись, чтобы скрыть смущение, взмахнул кулаком.

Из кухни долетело ворчание мамочки из семьи У:

– Ну и беспорядок, ну и беспорядок! Такие малыши и празднуют день рождения? Еще и гостей приглашают – ну не лишнее ли? Конечно, лишнее!

«Ну хоть и беспорядок, – вдруг ответила сама себе мамочка У, – а ведь тоже своего рода развлечение. Почти как караоке».

Говоря словами Лу Чжишэна, день рождения получился первосортным, мирового класса. Но у этого парнишки была характерная черта – он любил впустую пыжиться. На мировой класс Цзя Ли не претендовал, но день рождения и правда превзошел его ожидания.

За день до празднования пришли недобрые вести: 6 марта утром в школе будет проводиться единая контрольная по математике – она словно по пятам следовала за их днем рождения! Цзя Ли заволновался. Определенно часть гостей запрется дома и зароется с головой в задачи, как, например, Чэнь Инда – мастер повторения.

5 марта после уроков Цзя Ли выбежал из класса. Он совершенно не хотел, чтобы друзья вернули ему приглашения. Не стоит предоставлять им такой возможности. Дома мамочка У уже приготовила двадцать четыре закуски. На кухне было пестро, мельтешило в глазах. Папа с мамой обсуждали, стоит ли взять с собой зонтик.

Мамочка У сказала:

– Вы лучше дома оставайтесь, а то эти маленькие бандиты тут переполох устроят!

– Ну уж нет, – сказал писатель, – разве не хуже, если в этом переполохе еще и двое взрослых поучаствуют!

Родители повели себя достойно, и, сдержав слово, ушли. Цзя Ли так и не узнал, в каком направлении. Потому что, даже если бы они отправились смотреть Египетские пирамиды, Цзя Ли все равно предпочел бы остаться дома.

Мамочка У, однако, не отличалась таким чувством ответственности, какое было у папы с мамой. Она медлила, не желая уходить. Потом появился Лу Чжишэн. На приглашении было указано приходить в шесть, но он всегда являлся на полчаса раньше. Таким ранним пташкам нужно на приглашениях писать время на полчаса позже. Однако на сей раз он оказался очень даже прозорливым. Лу Чжишэну дали поручение сделать вид, что он хочет зайти в гости к мамочке У, и тем самым уважаемую женщину наконец выставили за дверь.

Цзя Ли, стоя перед зеркалом, тренировался танцевать диско, но в глубине души страшно волновался и настойчиво говорил Цзя Мэй:

– Эй, когда придут гости, встань за моей спиной!

– Почему?

– Я твой старший брат, запомни это хорошенько!

Но это правило соблюсти не вышло, потому что, говоря по правде, гости ввалились гурьбой, а войдя, каждый занялся тем, чем хотел, Цзя Ли собирался станцевать сольный танец диско, но как только зазвучала музыка, танцорами стали все. Те, кто не поместился в комнате, танцевали в коридоре, даже туалет был оккупирован.

Среди гостей была одна самая красивая девочка. Она часто улыбалась Цзя Ли и казалась ему очень знакомой, только вот он не мог вспомнить, что когда-то дружил с такой красавицей. Перед ней даже красота Линь Сяомэй меркла!

– Цзя Ли, – сказала она, – ты очень изменился!

Что? Она еще его и знает, как давняя подруга какая-то! Цзя Ли спросил:

– Ты из какого класса?

Он подумал, что непременно запомнит ее ответ. Девочка улыбнулась:

– Я Хун Чан.

Бог ты мой, Хун Чан! Она теперь ни капли не похожа на «жирнуху» или «Кармен»! Если уж подбирать ей прозвище, это должно быть что-то вроде «Белоснежка». Цзя Ли вспомнил, что она была одной из тех, кого он пригласил.

Другая девочка прийти не смогла, но заказала для Цзя Ли хит «С днем рождения!» в программе по заявкам на радиостанции. Девочка попросила диктора передать ее сестринские пожелания младшему братцу!

Той отсутствующей девочкой была Лу Яньцин, единственная девочка, перед которой Цзя Ли преклонялся!

«Happy birthday to you!»

Все захлопали в ладоши и затанцевали в такт музыке, а Цзя Ли скакал безудержнее всех.

Больше всего Цзя Ли был тронут тем, что Чэнь Инда тоже явился вовремя. Он не танцевал, а только, затаившись в коридоре, учил слова. Взгляд его был обращен в потолок, губы шевелились – он бормотал слова под нос. Цзя Ли подошел к нему и дружески подтолкнул:

– Эй ты, любитель English!

– Ошибаешься, – возразил Чэнь Инда. – Я любитель China!

– Э, да разве ты не спишь и видишь, как уехал за границу? – к ним подобрался и Лу Чжишэн. Танцевал он дурно, движения больше напоминали какие-то единоборства. К тому же, помахав руками и ногами, он начинал громко пыхтеть.

– Нет! – сказал Чэнь Инда. – За границей у большинства китайцев статус низкий. Я выучусь и стану в Китае первоклассным экспертом по вооружениям. Что думаете?

– Классно! – Лу Чжишэн поспешил заявить о своих планах. – Я буду твоим телохранителем!

Цзя Ли протянул Чэнь Инда руку:

– Давай все-таки будем тремя мушкетерами!

Чэнь Инда поправил очки и торжественно протянул руки друзьям, а в подтверждение своих намерений дал каждому из них пять. Так три мушкетера наконец воссоединились.

Было уже поздно, а день рождения все продолжался, и никому не казалось, что пора заканчивать. Вдруг Линь Сяомэй воскликнула:

– О, вот и дождь пришел с нами повеселиться.

Девочки такие быстрые, кажется, уже давно выскочили на улицу.

Лу Чжишэн вскрикнул и рванул за ними. Он ездил на новом велосипеде, считая его показателем своего социального положения, и боялся, что если велосипед заржавеет, больше нельзя будет им щеголять. Однако он очень быстро вернулся, похлопал Цзя Ли по плечу и сказал:

– Там две живые легенды занесли все велосипеды с улицы в коридор. Если у тебя есть совесть, надо их поблагодарить!

Цзя Ли поспешно выбрался на улицу и увидел в сумерках, что в конце коридора, прижимаясь друг к другу, стоят папа и мама.

– Как вы там? – запинаясь, крикнул Цзя Ли.

– Так себе, – сказал папа. – Я так же волновался, когда ждал во дворе роддома вашего появления на свет.

Мама зевнула:

– Давно столько не ходила пешком!

Ребята толпой вышли на улицу, оставаться им уже было неудобно. Одни издали слегка поклонились писателю и его жене, а другие просто ушли, словно бегством спасались. Даже Лу Чжишэн, решительно толкая свой велосипед, ринулся под дождь.

Мама крикнула:

– Куда же вы торопитесь? Подождите, когда дождь закончится, тогда и пойдете!

– Вот это-то и называется удаль! – сказал Цзя Ли. – Им нравится такое завершение праздника – с бегством!

– Вот странно! – махнул рукой папа. – Четырнадцать лет назад, когда у нас родились сын и дочь, нам и не снилось, что случится сегодняшний день! Но сегодня… я и правда очень веселился!

Цзя Ли притворился глухим, но ему казалось, что хочется заплакать. Он не знал, было ли это огромное счастье или ужас перед завтрашней контрольной по математике. Да и ну его, нет времени давать определения этому чувству.