Читать книгу Любовь и рок над волнами - - Страница 7

Под шелест волн парочка расслабленно улеглась боком, касаясь носами друг дружку. Голубые глаза красавицы искрились спокойным светом. Дима купался в их лучах и рылся пятернёй в волосах девушки, то закапываясь в них, то поглаживая её по голове.

– После нашей встречи я потом часто сидела на подоконнике, смотрела на ворота двора детдома и ждала, когда ты приедешь. А Оксана дразнилась, что я жениха жду. Тили-тили тесто! – Валерия рассмеялась.

– Прости, меня, Лера, – глаза парня подёрнуло поволокой.

– За что, Дим?

– За то, что перед расставанием у кукольного театра пообещал приехать к вам в гости в детдом и не приехал.

– Да ладно тебе. Мы же маленькие были. Чего дети только не придумают.

Дима поцеловал девушку в лоб и поправил волосы. Валерия почувствовала, как рука парня дрогнула, а по лицу пробежала тень.

– Что-то ведь произошло тогда, после поездки?

Дима молчал, погрузившись в воспоминания. Его голова начала болеть, и он потёр глаза. Лера мягко тронула лоб парня пальчиками, провела по бровям, коснулась шрама над правым глазом, а затем стала аккуратно целовать в губы, постепенно переходя на скулы и лоб. Дмитрий почувствовал, как головная боль отпускает.

– Тогда, по возвращении, действительно случилось кое-что…

Уже стемнело, когда автобус остановился у сельской школы в деревне, что была в ста пятидесяти километрах к западу от Воронежа. Двери транспорта открылись, и ребятишки начали ступать на родную землю.

– Привет, сынок! – встречала Диму мама Людмила – крайне небогато одетая дородная черноволосая женщина, не утратившая с годами красоты. – Как съездил? Понравилось?

– Привет, мам. Да, Воронеж город хороший, большой, и театр интересный.

– А чего загадочный такой? Никак невесту там встретил? – улыбнулась мать.

Дмитрий смутился.

– Ой, смотрю, влюбился! ВорОнеженку нашёл, не иначе! – мама добродушно рассмеялась. – Или воронежАнку… Ещё бы, как тут ей не позариться на такого красавца! Ладно, пойдём домой, я твоей любимой картошечки с мясом потушила. Остренькой.

– Ох уж эти воронежанки, – хихикнула Лера. – До сих пор, кстати, нет официальной литературной формы для жительниц Воронежа. Прости, Димочка, перебила, продолжай.

– Мне больше всего нравится как звучит «ворОнеженка». Как-то легко, романтично. Нежно.

Валерия чмокнула задумчивого мужчину в губы. Ей понравилась такое объяснение.

– Помню, сразу по приезде я пребывал в прострации. Для меня сам как таковой этот вояж был сродни полёту на Луну, а встреча с вами так и вовсе как знакомство с двумя прекрасными сказочными пикси из другого мира, – Валерия смущённо улыбнулась. – После шумного города моя родная деревня казалась глухим тёмным хутором на выселках.

Дима отворил калитку в уютный двор и прошёл по очищенной от снега дорожке к крыльцу.

Едва он успел отведать прекрасного блюда, приготовленного заботливыми материнскими руками, как со стороны входной двери послышался топот, а следом в дом вошла бабка Полчаниха.

– Люда, а дед-то ваш Мякишка лыка уже не вяжет! – начала возмущаться старушка. – Набрался у Муллы. Они там сидят весёлой компашкой, в карты играют! О, Димитрий, хорошо, что ты вернулся. Иди за дедом.

Дима вздохнул. Сейчас ему совершенно не хотелось тащиться по морозу на другой конец деревни и волочить на себе дедушку, который любил во время подобных прогулок вести с внуком пространные беседы, часто останавливаясь и активно жестикулируя..

– Дима, останься дома, я сама схожу, – решила было мать.

– Людк, ты дома сиди. Дед сказал, что если внук за ним придёт, уважит, то он пойдёт домой.

– Я пойду, приведу его, мам, – доел последнюю ложку Дима. – Не впервой.

– Любит он тебя, – с некоей гордостью смотрела на сына Людмила. – Как ты за ним ходишь, так он по возвращении сразу спать ложится, не буянит.

– Ага. Ага, – закивала Полчаниха. – А раньше, как придёт, так держись – устроит такой разнос, что все в форточки из дому от него сбегали!

– Пойду я, мам.

Дмитрий оделся, вышел на улицу и отправился скрипучей снежной тропинкой на другой конец села. Проходя мимо здания конторы, Дмитрий увидел у её входа тётю Глашу, закончившую работу. Женщина достала ключи и собралась запереть дверь. Диму озарила мысль.

– Тётя Глаша! Тётя Глаша!

– Да, Дима, привет. Как в Воронеж съездил?

– Здравствуйте! Лучше всех! Очень понравилось! А можно мне позвонить? Прямо срочно. Другу в Москву.

– Так это ж дорого.

– Ну, пожалуйста! У меня копилка есть, я год копил! Я вам завтра деньги принесу! Тут такое!

Тётя Глаша добродушно смотрела на тараторящего мальчугана.

– Дело, видимо, и правда серьёзное, раз ты годовые накопления готов на него потратить. Заходи.

Дмитрий светился от счастья. Зайдя внутрь, он сел у телефона и набрал номер.

– Костян, ну возьми трубку, – бубнил Дима, скрестив пальцы наудачу. Когда на том конце ответили, юный брюнет чуть не подпрыгнул от восторга. – Алё, тёть Валь! Здравствуйте! Это Дима из деревни. Ага, всё хорошо, привет вам из родных мест! А Костя дома? Дайте ему, пожалуйста, трубку. Алё, Костян! Привет! Не ожидал, хе? Как оно? Ты хвалился, что у вас английский с первого класса. Как продвигается? О, ну отлично! Я тебе как раз поэтому и звоню! Я тут музыку обалденную сегодня услышал, а у нас её не купить! Поможешь? Я тебе продиктую, а вы с твоим батей купите, а? Чего? А, ну да, подлови его, когда они под градусом будут. Он тогда у тебя добрый, денег на кассету даст, – при этих словах тётя Глаша неодобрительно посмотрела на Диму и, видимо, решила, что зря дала ему позвонить. Дмитрий смутился и покраснел. – Возьми листик и ручку. Да, карандаш тоже подойдёт. Диктую по буквам.

– Следующие несколько минут я максимально подробно разжёвывал другу длинное английское название. Когда, наконец, мы пришли к выводу, что информация передана верно, то смахнули пот со лба, пожелали друг другу хорошего Нового года и повесили трубку.

– Дима, так мило! – кокетливо поморщилась Валерия. – Так забавно рассказываешь! Вот ведь время какое было – не могли просто музыку купить и послушать! Понадобилось из самой Москвы её заказывать!

– Ох, меломаны, – тётя Глаша надевала пальто. – Что ж там у вас такая за музыка, что её тут нет.

– «Ганзы».

– Слово какое-то странное.

Дима пожал плечами, оба вышли на улицу, и женщина закрыла дверь.

– Спасибо, тётя Глаша! Как Костя привезёт кассету, приходите послушать, – помахал рукой Дима.

– Обязательно!

Настроение мальчишки стало намного лучше, и он бодро побежал вытаскивать с пьянки дедушку.

Вскоре Дима добрёл до дома мужика по кличке Мулла. Уже с улицы в окнах были видны силуэты активно жестикулирующих людей, явно ведущих живой разговор, и слышен пьяный гомон. Дмитрий вошёл во двор и постучал в дверь. Кутёж в доме продолжался как ни в чём не бывало. Дима понял, что стука попросту никто не услышал. Постучав со всей силы и снова оставшись незамеченным, мальчик отворил дверь и зашёл внутрь.

– О-о-о, Димитрий! Заходи! – в радостной пьяной улыбке растянул Мулла, мужик лет пятидесяти, во внешности которого явно были черты предков, некогда приехавших из Средней Азии, оставшихся тут и родивших Муллу, настоящее имя которого было – Авдей, но этого почти никто не знал.

Дима снял шапку и вежливо поздоровался с присутствующими. Сидящий за столом его дед Никифор прекратил махать кулаком перед лицом собеседника, явно показывая, что тот неправ, и повернулся в сторону паренька. Увидев внука, дедушка улыбнулся, отмахнулся от струхнувшего оппонента спора, мол, будь по-твоему, и протянул Диме длань в приветствии. Мужики вокруг радостно загомонили, выражая удовольствие от заботы подрастающего поколения о предках.

– Дед, пошли домой, – пожал длань пращура Дмитрий.

Никифор кивнул и с силой опёрся на руку мальца, вставая из-за стола. Диме пришлось приложить недюжинное усилие, чтобы удержаться на ногах и не уронить коренастого крепыша, который, в общем-то, был и не дед в обычном понимании этого слова. Никифору было всего около пятидесяти лет, его крепкое тело было наполнено силой, а короткие курчавые чёрные волосы не тронула седина.

Дедушка кое-как собрался, и они с внуком вышли на улицу.

– Дед, ты же не поедешь сейчас за рулём? – с опасением посмотрел Дима на трактор «Беларусь», к которому отправился крепыш.

– Я – нет. Ты поедешь. Ты же умеешь. Технику оставлять без присмотра нельзя.

– Да я же педали не могу нажимать. Тяжело мне.

– Рулить будешь, – невозмутимо парировал дедушка, доставая из кабины ремень и принявшись наматывать его на какой-то шкив в кишках двигателя.

– А заведётся со шмОргалки в мороз-то?

– А то! Тебе это делать не предлагаю – мал ещё.

Дедушка закончил с приготовлениями, взялся за конец ремня и дёрнул со всей силы. Двигатель завёлся, подобно тому, как заводится машина с кривого стартера. Трактор взревел, пробудив собак со всей округи, выдал клубы чёрного дыма в воздух и затарахтел на повышенных оборотах.

– Погнали, – дедушка смотал ремень, бросил в кабину, сам залез следом.

Дима остался стоять на месте.

– Деда, может, пешком дойдём? Мулла не посторожит, что ли, до утра?

– Насторожит он… Ты же ездил уже. Не ссы!

– Я не ссу! Я летом ездил по ровной дороге. А сейчас зима, не перевернуться бы!

– Ну-ка быстро за руль! – рявкнул дед. – Включай заднюю скорость!

Едва Дима примостился за неудобным огромным рулём, закрыл дверь и дёрнул рычаг переключения скоростей, как трактор рванул задним ходом, разбрасывая снег по двору. Едва не сбив столбы, на которых держались открытые ворота, дизельный зверь вылетел на улицу. Дима остановил трактор, включил первую скорость и под аккомпанемент матерного руководства деда принялся рулить и переключать на повышение скорость за скоростью.

Трактор нёсся по деревне всё быстрее. На улицах, к счастью, было безлюдно, однако впереди была асфальтированная дорога, уложенная на насыпи, которую нужно было пересечь. Дмитрий несколько устал крутить тяжёлый руль, попутно работая с рычагом переключения передач на приличной для такого агрегата скорости.

Трактор взлетел на дорогу, пересекая её перпендикулярно. В последний момент Дима увидел мчавшийся им навстречу грузовик, который принялся сигналить.

– Как сейчас любят шутить в интернете: «Он был свободен, как и ты. Никто не крикнул: «Тормози!», – грустно усмехнулся Дима, цитируя строчку из песни группы «Ария» – «Герой Асфальта». – За рулём был в драбадан пьяный сосед. Я инстинктивно дёрнул руль в сторону, уводя трактор от лобового удара. Затем мир перед глазами перевернулся вверх ногами, я почувствовал тупую боль от удара головой и провалился в небытие.

Глаза Валерии вспыхнули тревожным магическим огнём. Она сильнее прижалась к парню и пара лежала так какое-то время.

– Врач сказал, что после удара головой есть частичная потеря памяти, – негромко продолжил Дмитрий. – Возможно, со временем восстановится. Вот уж не думал, что это займёт больше двадцати лет. А если бы не добрая волшебница, – Лера удостоилась поцелуя, – то поди так и бродил бы с провалом в сознании всю жизнь, – Дмитрий вновь нежно прильнул к устам Леры.

Насытившись поцелуями, брюнетка рассмеялась.

– Чего? – недоумевал Дима.

– Ты первый назвал меня волшебницей за последние пару десятков лет. До этого только папа так называл. Мне было пять. После всё ведьмой кликали. А что с твоим дедушкой? Он как аварию перенёс?

– Да ему хоть бы что. Отделался парой ссадин. У пьяных свой бог. Правда, поседел после этого быстро. И пить бросил. До сих пор жив-здоров.

Валерия нежно поцеловала мужчину, а затем провела по своему урчащему животу.

– Что-то кушать захотелось…

– Есть такая буква. Там, наверное, твой тёплый салат уже остыл, а Владислав думает, что мы сбежали не заплатив.

– Точно. Нам нужно реабилитироваться. Поделишься со мной индейкой?

Лера встала и начала надевать платье. Дима начал шариться вокруг шезлонга, ища свою одежду.

– С удовольствием. Мы можем вообще заказать всё что угодно посвежее.

– Давай разберёмся пока с этим. Там и канапешки уже, наверное, нас заждались.

Дима помог девушке застегнуть и поправить платье. Стоя сзади, он провёл руками от плеч до талии и обнял её, положив ладони на живот. Валерия откинула голову назад для поцелуя, который не заставил себя ждать. После Лера быстро собрала волосы в пучок, а Дима уже застёгивал рубашку. Закончив с одеваниями, они, обнявшись за талию, нетвёрдой походкой отправились обратно, напевая тот самый мотив «Guns N’ Roses», который когда-то навсегда изменил музыкальный мир Дмитрия.