Читать книгу Потерпевший особо крупного размера - - Страница 2

Маргоша закатила глаза, громко всосала остатки кофе с кокосовым молоком, поковыряла острым коготком меж зубов кокосовую стружку от пенки и продолжила:

– … помочился в бутылку… нет, в три бутылки из-под коньяка в целях диверсии. После чего в дом залетел огненный шар. Мы похватали, что мать родила, и с помощью ног и известной всем нецензурной лексики покинули гостеприимную пещеру змия Горыныча. Прошу занести в протокол, что я была против.

– Самохвал, соблюдаем рамки деловой этики, – шикал Лебедев. – Против чего?

– Против всего.

– А конкретнее?

Химера провела игривым коготком по краю стакана с бывшим кофе и закинула ногу на ногу:

– Например, против того, чтобы Мерло Оливкович на меня так пялился.

– Мершод Олимжонович, начальник первого департамента, – нетерпеливо поправил Егор. – Интересно, и отчего он на тебя так укоризненно смотрит? Может потому, что в его департаменте с некоторых пор забот прибавилось? Вот такая кипа жалоб и претензий! – взревел Лебедев.

– Мне то что, я работаю в шестом департаменте, у нас ни одной жалобы, все счастливы, что наводит на мысль…

– Маргоша, не трепли нервы. Без того отдел лихорадит, половина персонала с псориазом. Ты рассказала все, что произошло в деревне Горра?

– Нет, Егорушка. Забыла самое главное, – ласково пропела девушка. – Я там крылья потеряла.

– В смысле?

– В самом прямом смысле, – вытаращила она глаза. – Смородина меня с крыльями принесла. Есть свидетели, у меня крылья при себе были. Две штуки, правая и левая, темненькие, чуть прозрачные. А теперь их нет? Сперли земноводные.

– Самохвал, ты что, издеваешься? – устало рычал он.

Устали все. Рабочий день начался не с планерки, а с допроса. Каждого участника спец операции развели по разным комнатам и с пристрастием допросили. События последних двух месяцев восстанавливали по крупинкам, сопоставляли сведения всех сторон, в том числе со стороны партнеров, то бишь драконьих гнезд. Основные слушания еще впереди, пока собирали информацию, улики, фото и видео материалы, если такие имели место быть.

– Маша, – Егор поставил стул и сел ровно напротив девушки сразу после того, как Мершод покинул переговорную комнату, – ты должна понимать, что нам важна каждая деталь, и ровно для того, чтобы вас защитить. А ты мне про крылья.

– Хорошенькое дело, у меня крылья сперли, а я должна оправдываться. Лебедев, в чем суть претензий? Деревню Горра тоже мы?

– Спровоцировали войну. Как бы наши партнеры не сошлись на том, чтобы нас и обвинить. Теперь улавливаешь суть?

– Не совсем, – кривлялась она.

– Рано или поздно драконы меж собой договорятся. А виновные понесут наказание. Как думаешь, кого проще назначить виновным?

– Мы со Смородиной вообще не при делах…

– Смородина неожиданным образом тоже окажется непричастной. А вот беспризорная химера, у которой нет хозяина, и которая без приглашения заявилась в чужой дом…

– Где ее приняли и накормили, – добавила Марго. – Смею заметить, добровольно и с большим почтением, на десерт клубника…

– … вполне подходит под образ злоумышленницы, на которую можно списать все грехи, – подытожил Егор. – Поэтому нам нужно тщательно отработать твое алиби. Почему ты выпрыгнула из лодки? Почему с твоим приходом начался пожар? И так далее. Понимаешь, о чем я?

Маргоша раздраженно застонала и сползла в кресле до уровня «лежа».

– У нас есть доказательства. Они сами сбросили сообщение, что ты ждёшь нас у водопада. Заманили в ловушку.

– Ну, и где этот телефон? Утопили в реке. И даже если так, ты думаешь в мессенджере так сложно удалить отправленное сообщение? Тем более телефон не ваш, вы ещё и телефон выкрали.

– Слушай, Лебедев, деревню мы не жгли, на перерождение драконов не отправляли. Что значит спровоцировали? Они взрослые дяденьки, им сотни лет, своей головой думать нужно. Сами на Баренцева ополчились, а теперь бумаги катают. У нас железное алиби, мы работники горного института, искали золото, проводили геологоразведку. С нами доктор и эколог. Да, лодку снесло течением в водопад. Со всяким бывает. Я выпала из лодки от счастья, радости бытия, единение с природой и так далее. Смородина меня спасала, она пловчиха, КМС по плаванию. Из водопада попали в озеро, а дальше добрались до ближайшего поселения людей в поисках помощи. Больше ничего не знаем. Можно уже в туалет сбегать? Витке личный рабочий стол выдали, а я сижу здесь, как чужая.

Шестой департамент, специализирующийся на четвертом европейском гнезде, разместился в отдельной огромной комнате со стеклянными перегородками. Большие панорамные окна Отдела выходили на набережную Москвы-реки в районе Ленинской слободы. Великолепный вид на зимний город и серое небо. По реке проходили баржи и белые прогулочные катера, на эту картину можно смотреть вечно с чашечкой кофе в руках и невольно медитировать.

Маргоша на раздачу столов для новых сотрудников не успела, ее отпустили самой последней, у окна уже сидели Смородина и Рогачев, друг напротив друга и молча таращились на суету улиц белого города.

– Сохатый, че за дела? Я у окна, – рявкнула Маргоша. – Скидывай с подоконника копыта.

– Не Сохатый, а Рустам Сергеевич, – беззлобно огрызнулся он. – Отвали, Самохвал. Мне окно не нужно, я напротив Смородины, и это не обсуждается.

– Чего?

– Садись рядом, Сеструха, – подала голос Женька, не сводя глаз с темных разводов на глади воды, которые остаются после теплохода. – Я тебе стол заняла.

Женька в который раз набрала номер Кая, но ответ не изменился. Абонент вне зоны действия сети. Он ушел на метаморфозу, и словно нет его на этом свете, а этот голос в трубке – связующая ниточка с ним, действует на нее успокаивающе.

Маргоша недовольно разместилась в офисном кресле и зло уставилась на Рустама.

– Чет ты быстро реабилитировался, алкомастер. Что с тобой там делали, что ты даже причесался?

Рогачев действительно рвал шаблоны, после вчерашнего срыва он быстро пришел в себя и испытывал лишь чувство недовольства собой, скромно сидел напротив Женьки и погружался в собственные нерадостные мысли.

Вокруг пяти новых рабочих мест уже суетился Чили, подключал их к сети и настраивал приложения. Витка сразу вышла в интернет и погрузилась в изучение медицинских клиник.

– Нет, вы прикиньте, деревню Горыныча тоже мы, – ворчала Самохвал. – Я ещё должна доказывать, что была там сугубо против своей воли. Павлуша, лапы убрал.

– Я кабель подключаю.

– То, что ты кобель, не обсуждается. А вот то, что ты подключаешь его к моим ляжкам, это уже перебор. Лидуха, на разведку уже метнулась? Где здесь столовка?

– На втором этаже, там же, где спортзал. Мы с Евгенией Баюновной и Рустамом Сергеевичем купили абонементы. Там сауна и бассейн. Она теперь мой личный тренер.

– Пф… значит, я пропустила самое скучное, – фыркнула Маргоша. – Народ, предлагаю отпраздновать наше триумфальное возвращение в Москву грандиозным шухером где-нибудь на теплоходе. Завтра выходные, суббота в салонах красоты, а воскресенье… О, явился. Давно не виделись. Егорушка, признайся честно, нашими трудами тебе достался самый спокойный департамент. Маешься от безделья?

Лебедев вызвал всех на обещанную планерку и заперся с незнамками в отдельной…

– Приговорной комнате, – стенала Машка и сразу сползла в кресле.

– Коротко и по существу, – запевал Лебедев. – Мы в полной заднице. На нас катают жалобы три гнезда. Наше гнездо молчит, ни одной встречной телеги. Эдак мы признаем, что по нашей вине все проблемы.

– А может Симеон Ионович заболел? – предположила Смородина. – Ты говорил, что помимо младших на перерождение ушли несколько драконов. Может их адвокат…

– В гнезде Кая на метаморфозе один, – ответил Егор Игоревич. – Только Младший пострадал. Остальные живы, здоровы и счастливы. Что в корне отличается от других гнезд. В первом департаменте шесть драконов на метаморфозе, во втором семь, в третьем ещё три. Противостояние вышло на новый уровень, черные дрались, как звери, причем целенаправленно жрали себе подобных, отправляя на перерождение каждого. Количество погибших химер: пять в первом департаменте, ну и штуки по три-четыре в двух последних. У Кая тоже минус, пока не объявили сколько.

– Ничеси.

– Может им реально пофиг, – Рогачев закинул на стол грязные кроссовки сорок пятого размера и приложил ко лбу холодненький корпус проектора. – Со спец службами они не работают, сам говорил. Ну, и что с ними сделают? По судам затаскают? Да хоть расстрельная статья, рептилоидам по барабану.

– А кто в гнезде становится Младшим, пока главный на перерождении? – интересовалась Женя.

– Хороший вопрос, – кивнул Егор. – Ждём на него ответ от каждого гнезда. Для начала нам бы дипломатов восстановить. Все трое тоже выбыли, а четвертого и не было.

– А кто доносы строчит, тот и дипломат, – хмыкнул Рустам.

– Логично. Тогда со стороны Одина это химера, со стороны Горра это пять старших драконов, а со стороны Вийя лучший адвокат страны, нанятый за неприличную мзду. Кстати, самый дельный вариант. Он нас по государственным судам затаскает со всеми издержками. Мы Радмиру Всеволодовичу Торопову всю политическую карьеру к четям отправили. Трудно ему омолодиться лет так на пятьдесят и заявить, что омолаживающие корейские маски его в пацана обратили.

– Может шлепнуть адвоката?

– Очень смешно, Рустам Сергеевич, – осел в кресло Лебедев. – Но бездействовать мы не можем, иначе нас признают проф непригодными и заменят к едрене-фене.

– А может мы сами жалобы накатаем? – предложила Витка. – В качестве, так сказать, ответного дружеского жеста.

– Мысль дельная, я уже думал над этим, – поморщился Егор. – Но в этом случае все наши бумажки пойдут за подписью сотрудников департамента. А нужны личные знаки драконов или членов гнезда. Поэтому вы, геологи-неудачники, возвращаетесь на кафедру. Гнездо Кая базируется в горном институте, там с понедельника и приступите к работе. Все как обычно. С восьми утра здесь, с двенадцати там. С восьми вечера снова здесь.

– Что за эксплуатация? – возмутилась Маргоша. – Мы вообще-то с трудовым кодексом знакомы…

– И давно? Самохвал, напоминаю, у тебя шея под угрозой. Крайней окажешься, и не будет у тебя шеи. И твоей прекрасной головы тоже не будет. С виновными химерами не церемонятся. Сожгут тело, и дело с концом. Даже не съедят, побрезгуют отравиться тайской паразиткой.

Маргоша невольно вытянулась в кресле и зло поджала губы.

– Смородина, ты слышала? Наших бьют. Лебедев, что за махровый беспредел? Я буду жаловаться своему дракону. Это задевает его честь.

– Да ладно? С гнездом Доу снюхалась?

– Джомбино, фас.

– Не понял, – опешил Егор.

– У меня своя химера. Я дракон, – честно призналась Женька. – Егор Игоревич, тут такое дело. Короче, у нас пятое гнездо. По всем признакам я дракон, а химера, Мария Андреевна, моя.

– Юридический парадокс, – подтвердил Рустам. – Она ее кормит и защищает. Полгода уже как. Дракоши признают это неопровержимым доказательством. Человеческий дракон, чудо природы.

Лебедев вытаращил глаза, обвел всех незнамок скептичным взглядом и в голос рассмеялся.

– В связи с этим наши жалобы вполне легитимны.

– Да вы что, издеваетесь? – утирал слезы начальник.

– Даже ещё на начинали, – подтвердила Женька. – Помимо прочего среди нас глава ЗУДвПРАЧ, Общества «За уравнивание драконов в правах с человеком».

– И глава Общества ХОБОТОК РФ – «Химеры особые божьи твари, охраняются конституцией РФ».

Лебедев упал со стула, на него таращились шесть наглых рыл, включая Чили.

– Так, вернемся к вопросам, – пришел в себя Егор Игоревич и призвал к порядку. – Виталина Андреевна, что за проблемы со здоровьем. Мне стоит побеспокоить наши медицинские связи? К слову, у нас своя поликлиника при органах, живо на ноги поставим.

Витка покраснела до корней серенькой кофточки и потупила взгляд.

– Кстати, да, Егорушка, у нас есть медицинские связи в пластической маммологии? – Маргоша подошла к пластиковой доске и нарисовала фломастером женскую грудь, подумав, снизу пририсовала объемные ягодицы.

– Егор Игоревич, нет у нас никаких проблем, – пискнула девушка. – Просто диспансеризация. Вон как Рогачеву вчера плохо было.

– Мне нужны связи по медицинской части, – серьезно подтвердил Рустам. – Я в институте восстановиться хочу. В остальном мне помощь не требуется, пластическая маммология просто вариант специализации, – благородно отмазал он Витку.

– Неожиданно, – кивнул Егор, и возможно, не столько на восстановление, сколько на специализацию. – Нет проблем, восстановим. Крутись, как хочешь, но помни, работа превыше всего.

– Я медицинскую юриспруденцию рассматриваю. Там можно и заочно, ночами учить буду.

– Одобряю.

– Вчерашнего инцидента больше не повторится. Мне выучиться нужно, семью кормить, любимую женщину содержать.

– Ой ли, Сохатый. Какие-то слова незнакомые выучил. На словарь Ожегова в палате наткнулся?

– Брателла, уважаю.

– А это он тебя, Смородина, содержать решил. Титькин адвокат.

– Рогачев, – отмахнулся от всех Лебедев, – что по части юристов предлагал? Родители сильно заняты? Подключай связи, нам внештатные юристы в ближайшее время очень понадобятся. С высокой мотивацией. Отвечаешь за юридическую защиту после подписания договора о неразглашении. Лидия Александровна, на вас поступила особая директива.

Девушка расширила глаза и даже привстала от волнения.

– Вы положительно влияете на мужскую составляющую драконьих гнезд, особенно на драконов с большим числом метаморфоз. У них свои, особые критерии женской красоты, – Лебедев смерил исхудавшую талию лаборантки оценивающим взглядом и кивнул на высокую грудь. – Потому диета запрещена, потрудитесь вернуть былую форму.

– А…

– Будете участником переговоров, посмотрим, что получится. Кофе подавать, гостей встречать… На все департаменты полномочия.

– Мити-грити1 с красным дипломом, – потешалась Химера. – Лидок, не отчаивайся. Можно даже при учете спортзала сохранять форму. Один торт на завтрак, один на ужин.

– Евгения Баюновна, что с лицом? – не обращал на нее внимание Лебедев.

– А что с лицом?

– Как будто похудела, осунулась. Глаза на мокром месте. Так, по мелочи будто… в салон красоты успела? Похорошела. Вы мне с диетами бросайте, нам силы потребуются. Талоны на еду выписать?

– Егорушка, тебе бы поваляться в коме в таежной пещере недельки полторы, – защищала подругу Марго. – Даже у тебя на фоне рёбер грудь появится.

– Пик формы, Егор Игоревич. Двести отжиманий с утра, даже не вспотела. Есть хочу все время. А можно талоны?

Лебедев взволнованно встал, подошел к Смородиной и оттянул веко.

– Напрягаете, Евгения Баюновна, такими ответами. А вы у нас случайно не химерствуете? Всякое может быть. Полторы недели не шутки.

– Обижаете, Егор Игоревич, я ее первым делом проверил, – подошел Рогачев. – Сердце бьется, температура в норме, женские праздничные дни отметили клюквенным просекко. Абсолютно здоровый человек. За химерство я его без всяких адвокатов отправил бы в небытие. Если вы наивно полагаете, что медицинская наука не продвинулась настолько далеко, я бы всех удивил.

– Вот и славненько. Женя, давишь гнездо черных. На тебе основная работа. С Виталиной беритесь за это дело. От них пояснение ситуации, формирование дипломатических каналов и встречные иски против гнезд.

– А я? Егорушка, обо мне забыл, – Маргоша томно поправила декольте на груди и соблазнительно поиграла губами.

– А ты, как я и предупреждал, – хмуро ответил он, – сидишь в офисе и носа не высовываешь. На тебе документы и архив. От нашего департамента формируешь подробный отчет о проделанной работе за все месяцы. И если я останусь недоволен, то сдам тебя в утиль.

– А это как?

– А это больно. Переведу под Мершода. Он отправит тебя на выездное задание в гнездо Горра, откуда ты уже не вернешься. И не потому, что переешь клубники. Вопросы остались?

– Егор Игоревич, Марии Андреевне помощь потребуется, – подал голос Чили. – Я же с этой командой пришел.

Лебедев хмыкнул.

– Чили, скройся в департаменте аналитики. Мария Андреевна, приступайте к выполнению задания. Сегодня, как я и говорил. Все, что поведали на утреннем собеседовании, излагаем на экране монитора. Формат а4 тридцать листов. Почему ещё сидим?

Есть два типа офисных работников. Первые разгребают оперативную работу, у них текущие объемы расчетов и согласований, головы поднять некогда. Ко второму типу относятся руководители и проектные работники. Руководители – отдельная каста, которые заняты совещаниями и управлением коллектива. Проектные работники – это те, кто утро начинает в одиннадцать с кофе, после обеда дотянуть бы до кофе-брейк, пройтись по коридорам, зацепиться языками с коллегами, обсудить новости, решить все домашние проблемы и к шести вечера словить озарение.

Марго с этого и начала, прошлась по офису, ознакомилась со всеми стратегически-важными объектами, обошла секретарей и помощников, убедилась в своем превосходстве, она самая красивая работница офиса. Но озарение не словила и потому считала минуты до окончания рабочего дня, пока все остальные строчили отчет. Машка охотно делилась подсказками и сочными комментариями, пока ее не прервал звонок.

– Мария Андреевна Самохвал? – раздался в трубке звонкий голос с незнакомого номера.

– Она самая, таинственный незнакомец.

– Вам доставка цветов, выйдите пожалуйста встретить курьера и расписаться. Адрес Ленинская слобода, верно?

– Вау, Смородина, – округлила она глаза, – мне требуются благодарные зрители. Цветы привезли. Кто бы это мог быть? Чили исправляет ошибки, Лебедев извиняется, Эдик прощальный подарок или тайный воздыхатель в Отделе появился?

Девушки выпорхнули на улицу без верхней одежды, оценили роскошный букет из множественных роз и поставили подпись. И все бы на том закончилось, но курьер сообщил, что в машине коробка с подарком, пригласил забрать. Марго охотно засунула моську в тойоту и… начала втягиваться туда, как кролик в нору.

Женька отреагировала правильно, схватила химеру за ноги и потянула на себя. Машина рванула с места. Все произошло настолько быстро и неожиданно, что участники цветочной церемонии даже растерялись. Курьер застыл на месте, понял, что дело принимает странный оборот и рванул наутек. Женька отстояла подругу, выдернула ее из ловушки, не считаясь с лошадиными силами тойоты. А Машка с визгом грохнулась на обледенелый асфальт и словила удар бампером. Курящие работники офиса с интересом наблюдали за стихийным шоу.

– Это что вообще за…? – вопила Самохвал. – Женёк, меня что, только что похитили? Ты номера запомнила?

Девушка зло отряхивалась, туфли отлетели в сторону, колготки окрасились в грязные рваные дыры на коленях, на виске сначала расплылся черный отек, а затем включилась регенерация, и синяк начал светлеть. Цветы в корзине сиротливо стояли у входа.

– Походу, попытка похищения, – растерянно озиралась Смородина. – Что в машине было? Тонированные стекла.

– Парень какой-то странный в черных очках и перчатках! За волосы меня схватил, лохмы выдрал. Смородина, ты так рванула, что я без скальпа осталась.

Идеально уложенные волосы регенерации не поддавались, на голове вздыбились лохматые оборванные «ручки» для похищения.

– Сеструха, что-то я насчет цветов и тайного поклонника не уверена, – бормотала Женька, отступая под сень стеклянного входа. – Дануна такие подарки. Сейчас как рванет в наш первый рабочий день, и будут собирать наши клочки, да по всему южному административному округу столицы.

– Лебедев, – орала та в трубку, – у нас тут чэпэ.

Из трубки в ответ надрывался голос начальника, а Маргоша только пучила глаза.

– Да я вообще… да сам ты… кто, я? Да иди ты… я предупреждала, если рванет, я здесь не причем… Говнюк ты, Лебедев, козел, козлище… Егорушка, забери меня, пожалуйста, я боюсь…

В цветах ничего обнаружено не было, просто розы из цветочного магазина, свежие, красные. Номер машины словили на видеокамеры, не арендованная, не в угоне, числится за добропорядочным гражданином, который припарковал ее на Ленинской слободе и работал в соседнем офисе. Видеокамеры с места угона зафиксировали мужчину и женщину самого обычного вида с тёмными очками на глазах. Дальнейшее отслеживание их местонахождения не имело смысла, машину вернули на законное место, а злоумышленники скрылись, затерявшись в толпе автобусной остановки.

Разборки затянулись до самого вечера, Лебедев поначалу включился в работу, но вскоре охладел к расследованию.

– Это могут быть твои бывшие?

– Егорушка, я встречалась с приличными людьми, – огрызалась Маргоша. – Меня незачем похищать, я всегда на связи!

– А Лева-форсаж? – подлила масла в огонь Витка.

– Самохвал, десять часов вечера, – зевнул Рустик. – Достала уже, домой хочу. Нужна ты больно кому-то, мешок с костями.

– Рогачев, глохни, нытик! Лева-форсаж женат, трое детей! – верещала Химера. – У него легальный бизнес, автосервис на районе, он по мелочи не работает. Мы с ним в социальных сетях лайкаемся.

– А может психи?

– А может это драконо-мстители? – кривлялась Машка. – Может меня горынычи заказали? У них же сейчас кукуха поехала, пол гнезда сорвало.

– Рановато делать выводы, – мотал головой Егор. – Гнездо Горра пока все валит на черных драконов, химеру не поминают. Угрозы пока нет.

– Сам говорил, что меня обвинят. Алиби мне готовил! – докапывалась она.

– На всякий случай, просчитываю шаги, подстраховаться всегда полезно. Маш, я в психов тоже не верю, просто так и кошки не родятся. До завтра покопайся в автобиографии, может будут мысли.

– А ты букет пробил! Кто покупал и где?

Егор устало потер глаза.

– Сколько цветочных палаток в Москве? Интернет-сайты без регистрации. Машунь, сколько работы, чтобы вычислить, что купил букет неизвестно кто. Либо баба, либо мужик. Даже в этом круг поиска не сужается. А курьера трясти бесполезно, ему сказали подвести клиентку, он выполнил за копеечную мзду. Езжай домой.

– Ага, щас. Я теперь боюсь, – огрызалась та.

– С тобой Смородина на пике формы. Молодец, Женька, вырвала тебя из машины. Быстро сообразила. Возьмите такси.

В такси продолжали вяло накидывать версии, самая приличная из которых горячий джигит, влюбившийся в прекрасную незнакомку.

– Я бы тебя украл, Машунь, – заметил Чили. – Только привезти некуда. В моей квартире твои предки поселились. Может пустишь меня к себе?

– Чили, не беси меня. Может мне ещё вторую подушку на своей кровати положить?

– А я бы не отказался.

– Ты лучше отчет за меня сделай, – фыркала та. – Видишь, мне некогда, а Лебедев угрозами сыплет.

– Марго, ты же знаешь мою таксу. За секс любой каприз. Отчет так отчет.

– Да иди ты… Перевелись нонче рыцари, не тот мужик пошел. Если они знают, где я работаю первый день, то и адрес квартиры уже вычислили.

– Кто они? – тревожно спросила Витка.

– Кто их знает, кто они! – огрызалась Марго.

– Сеструха, не парься. Может ошибка какая? Если бы тебя заказали, то грохнули бы выстрелом в сердце.

– Именно. Они этого не сделали, потому что я химера, не свалюсь от пули. Понимаешь, Жень, они меня именно похитить хотели. Так все, звоню Лебедеву. Он один живет, переночую у него.

– Давай, давай, от греха подальше от Смородинки, – развернулся с переднего сиденья Рогачев.

– Сохатый прав, – сбросила звонок Маргоша. – Со своим драконом спокойнее.