Читать книгу Маленькие радости стареющего мужчины - - Страница 3

На следующий день всё повторилось. Но с одним дополнением. Петрович попросил её рассказать о той роковой аварии, лишившей её семьи.

Она долго молчала, не соглашаясь, но он настоял. Важно было, чтобы она высказалась, выплеснула свою затаённую боль, сбросила груз прошлого.

– По профессии я учительница начальных классов, – тихо начала она свой рассказ. Приехала в деревню по направлению. Два года жила на квартире. Замуж вышла поздно, в двадцать семь лет. В нашей деревне с женихами не разгонишься. А он из местных. Работал инженером в агрофирме. Познакомились, через год поженились. Прожили три года. Мы жили неплохо с Федей. Он любил меня, жалел, дарил подарки. Нам многие завидовали. Через год я родила Коленьку. Он был такой смышлёный мальчик.

Она всхлипнула и надолго замолчала.

– Всё бы было отлично, если бы мы не вздумали в тот злосчастный день поехать в ваш райцентр, чтобы купить продукты и подарки к Фединому дню рождения. И на этом ведь я сама настояла. Вот и поехали на нашем « жигулёнке». Федя водитель-то неплохой, а тут не рассчитал что-то. Мы начали обгонять трактор, но заметили встречную. Федя по тормозам, а на дороге лёдок… Нас понесло. Встречного понесло тоже. Я сидела впереди с Коленькой. Федя погиб сразу от удара, а мы с Колей чуть не вылетели в переднее окно. Коля ударился о переднюю панель головой и умер по дороге в больницу.. А я вот…

Она судорожно всхлипнула, закрыла лицо руками и спина её затряслась в рыданиях.

– Ну, ну! Успокойся. Все беды уже позади. Но дальше всё будет хорошо.. От судьбы не уйдёшь… Я очень тебе сочувствую. Как это там у японцев?…

«И поля и горы

Смерть тихонько всё украла…

Сразу стало пусто!»

«Ночью без тебя

Туман застилает взор

Сочиться печаль»

Она согласно кивнула в ответ

– Да, от судьбы не уйдёшь. Но как больно!…

Он гладил её по спине и, стараясь отвлечь от воспоминаний, продолжал делать массаж.

Постепенно она успокоилась, хотя лежала, молча уставившись в одну точку.

С пятого сеанса, когда стало ясно, что рука оживает, она повеселела. Призналась, что последние две ночи стала лучше спать, что появился аппетит.

Он включил ещё два вида массажа. Теперь стал массировать ноги и пальцы на ногах, после окончания сеанса ставил её на несколько минут на аппликатор Кузнецова. Включил и электрический массажёр для работы со спиной. В ответ на это она, то ли сказала комплимент, то ли пожаловалась, что его руки работают лучше и приятнее.

Всё правильно.

Теперь атмосфера их сеансов изменилась. Особенно после того как выяснилось, что оба любят поэзию. Она вслух удивилась его знаниям японских хокку, поскольку Майя , видимо,рассказывала о нём, как о простом физруке. Он не стал признаваться, что до их встречи не имел о японской поэзии никакого представления. Но, набрав в интернете вопрос о поэтических трёхстишьях, он вышел на хокку. Кое –что в них понравилось, кое-что нет и этим он поделился с Ниной. Это сблизило их ещё больше. Теперь весело болтали, рассказывали друг другу разные истории из своей жизни и, даже, анекдоты. Она перестала его бояться, что и требовалось для лечения. Как оказалось, она неплохой собеседник, умеющий слушать и хороший рассказчик. Её маленькими хобби были не только хокку, но наблюдение и коллекционирование характеров и привычек своих маленьких учеников, о которых она интересно рассказывала… Он тоже издавна вел дневник под заголовком « Всякая всячина», где записывал свои открытия, наблюдения, нравы разных народов, истории интересных людей, малоизвестные события.

Однажды она спросила.

– А вы, я заметила, тоже без семьи? Она у вас была или вы убеждённый холостяк?

– Я в чём-то похож на тебя. Тоже первые несколько лет работал в селе физруком. Когда я надумал жениться мне было уже под тридцать. До этого закончил институт. Дружил с девчонками… Конечно, тоже были , как говориться, танцы, шманцы, обниманцы… Но вот на горизонте появилась она, Лена, и сразу все пошло кувырком. Короче, я женился.

– И как у вас получилась семья?

– Семейная жизнь пошла вроде бы неплохо. Жили не то что душа- в душу, но вполне терпимо. Ссорились частенько поначалу, однако до развода дело не доходило. Дело было в том, что Лена принадлежала к типу людей, которым нужно командовать и руководить. Такие не могут быть ведомыми. Им от этого скучно и даже обидно. А я привык управлять жизнью сам…

Поначалу из-за этого мы часто ссорились, но я однажды понял, что её командирство вовсе не страшно. Она была заботливой женой и хорошей хозяйкой, а потом опять же, прижмешь этого командира покрепче, поцелуешь понежнее и он легко смиряется с участью ведомого… Хоть на время. Зато когда она раззадориться в поцелуях, то огонь- баба. Нужно даже утихомиривать.

Ну а так в быту она командир и начальник. Покрикивает когда что не так, врывается в твою беседу с друзьями, ломает все твои планы на день и даже на базар норовит идти не под ручку, а впереди, показывая кто кого ведет. И в телефонных разговорах с подругами я краем уха слышал, как она хвасталась, что сделала в доме. То и дело звучало « Я», « Я», « Я». Как будто меня и не было вовсе и это она выносила мусор, цементировала двор, таскала воду и еще невесть что. Я не раз просил ее не « якать», она обещала, но ничего с собой поделать не могла.

Он нарочно рассказывал Нине о своей жизни подробно и с иронией, чтобы вызвать доверие и был доволен, видя, что она едва сдерживает смех. Но дальше будет не так весело…

– Нажили мы сына, вырастили. Дали образование. Помогли начать самостоятельную жизнь. Он стал моряком, офицером подводной лодки и не часто нас навещал. И можно было бы уже подумывать о тихой старости, если бы не болезнь… У Лены обнаружилась опухоль…

Две операции, хоть и продлили её жизнь на несколько лет, но кардинально не помогли. Она начала таять на глазах. Я успокаивал её, как мог, возил по больницам. Мы вместе с сыном добывали дорогие лекарства. Однако всё оказалось тщетно. Если раньше мы часто отправлялись в малые путешествия на природу, вместе рыбачили, собирали грибы и ягоды, любили фотографироваться в самых красивых местах, то теперь могли себе это позволить лишь изредка. Она похудела, стала похожа на мумию.

Однажды, когда у неё был прилив сил, она попросила взять её с собой на наше любимое место, на наш необитаемый остров на горной реке, где мы бывали много раз. Там в труднодоступном месте есть зелёный островок, деревья, красивые скалы, чистейшая река, которая срывается в двадцатиметровый водопад.

Столько мольбы было в её голосе, что я не смог отказать. Она с трудом спустилась вниз, тихонько обошла весь остров, потом долго сидела не большом камне, глядя на бегущую вниз воду. Я пообещал отметить пребывание на острове вкуснейшей ухой и отошёл с удочкой в верховье реки. Увидел, что она раздевается, чтобы искупаться, как это делала всегда при посещении их острова, я крикнул издалека, чтобы она была осторожнее, и отвлёкся на клев рыбы. С минуту вытаскивал и снимал с крючка рыбу, вновь забрасывал удочку, когда оглянулся, то возле камня Лену не увидел…

Петрович замолчал, вспомнив, как его охватило жаром при мысли, что это беда…

Бросив удочку, он бегом кинулся к большому камню, шаря глазами по реке. Лены нигде не было. Он заорал во всё горло, но ответом был лишь грохот падающей вниз воды.

–Я оглядел место, где она раздевалась, поднял её халат и вдруг обнаружил на прибрежном песке надпись:

«Прощай, Миша!. Прости».

Ну, в общем, я всё понял. Она не хотела мучить ни нас, ни мучиться самой…

Её тело мы нашли через несколько дней далеко внизу, где река выходила из ущелья. Избитое камнями, тело было неузнаваемым. Идентифицировать удалось по цвету оставшихся волос, родинке под правой лопаткой и обручальному кольцу, точной копией того, что было на руке у меня.

Поскольку все хорошо знали о нашей дружной семейной жизни, о болезни Лены, уголовное дело возбуждать не стали, сразу отмели всякие подозрения, а квалифицировали гибель Лены, как несчастный случай.

На могиле мы с сыном поставили гранитный памятник, сам он после этого больше не женился.

Это было десять лет назад.

– Простите!

В глазах Нины стояли слёзы.

– Ничего. Я должен был это сделать в ответ на твою откровенность. Давно уже это было…