Читать книгу Дневник. Закрытый город - - Страница 9

Месяц я уже работаю. Столько всего происходило со мной, что совсем забыл про дневник. Выбрал свободный вечерок и решил записать. В комнате нас живет четверо. Юрик из Краснодара – работает в третьем корпусе на уборке помещений. Андрей из Костромы – в военизированной охране, в периметре Солнечногорска. И ещё один приехал неделю назад, откуда то с Кемерово. Серегой зовут. Говорит, что во втором корпусе переработкой радиоактивных отходов занимается. Постоянно грустный ходит. Дозиметр с собой носит. Не расстается с ним. Везде замеры делает и вздыхает. Зато с Юриком я сдружился. Хоть не скучно теперь. Юрик научил меня курить коноплю. Теперь свои нормы спирта я иногда ему отдаю, и он у кого-то выменивает.

Тогда был ужасный день. Всех вызвал Большаков и отправил на болото, к третьему корпусу, кабеля тянуть. Я тогда в первый раз одел свой скафандр. Спецодежда второй категории защиты. В нем очень неудобно двигаться. Но, без него нельзя. Возле стен третьего корпуса летает чёрный пух. Когда дождь и сырость, дождём его прибивает. Но когда сухо, он снова поднимается в воздух и летает. Если попадёт в лёгкие то всё – «уноси готовенького». Два –три дня и лёгкие разъест. А если попадет на кожу, начинает въедаться, превращаясь в чёрное пятно, которое будет постепенно увеличиваться. И если сразу не удалить, то будет некроз тканей, если повезёт – то ампутация. Так мне объяснили.

Респиратор спасает. Главное, чтобы на кожу не попал. Суматоха была большая. Быстрее, быстрее. Набились кучей в уазик – буханку.

Возле третьего корпуса народу тьма. Бульдозеры ревут. Тягачи. Весь день я месил грязь, тянул с барабанов кабели. Здоровые. С руку толщиной. Куда? Зачем? Я ничего не понимал. Кабель принимали другие люди, и тащили дальше. Перекуров не было. Стоило замешкаться, как меня били по шлему, толкали в спину, ругались, на чем свет стоит. Через час такой работы я уже не чувствовал ног, делал всё на автомате. Рация в шлеме, ревела и булькала, захлебываясь матом. Что происходит? Не важно. Я уже смирился.

Я не понял, когда нам было приказано отходить. Начал соображать только уже в машине. Рядом сидели такие же перемазанные в грязи и глине космонавты.

На территорию экспериментального цеха нас сразу не пустили. Сначала машину загнали в бокс. Все вышли и началась обработка. Поливали водой, потом пеной, потом каким-то зелёным раствором. Потом машина уехала, а мы выстроились в очередь. Поодиночке заходили в камеру, снимали костюм. Костюм клали в ящик. А потом другая камера. Там полностью раздевались. Снова одежду в ящик. Невидимый оператор говорил: “Повернитесь. Повернитесь. Зажмурьтесь и не дышите”.

Я зажмурился, и меня окатило горячим паром.

– Выходите.

На выходе, в раздевалке, меня ждал ящик с спецодеждой. Мужики одевались и договаривались, где будут сегодня пить. Я непьющий. Время рабочее ещё не кончилось, оделся и поплелся в кабинет Большакова, на телефоне сидеть.

Я там теперь сидел, когда работы не было, читал схемы, запомнил расписание трамваев и карту станций. На центральную иногда ходил, с общеобразовательными целями. С кладовщиком Петровичем сошёлся, болтали о жизни. Он так-то нормально ко всем относится, только Фунтика терпеть не может. Впрочем, Фунтик персонаж особый. Я быстро от него отделился и гыкал он теперь в одиночку. Большаков уже был в кабинете, когда я пришёл. Рвал с себя промокшую насквозь футболку. Увидел меня, усмехнулся. Я отрапортовал о прибытии, занял свое место возле телефона. Всё тело гудело как колокол. Передо мной на стол опустился налитый стакан спирта и кусок черного хлеба с салом.

– Молодец. Хорошо поработал. Дальше уже не надо. Выпивай и четырнадцать часов чтоб на глаза мне показывался.

Я благодарно принял стакан. И в этот раз спирт пролился мне в горло очень мягко, словно масла выпил. Выдохнул, и взялся за бутерброд. Вкусно, черт побери. Словно во сне я пришлёпал в общагу, но снова коварный спирт ударил мне в голову. От слабости я присел на скамейку перед входом. Рядом уселся Юрик.

– Видал, что сегодня творилось? Кабздец, я думал, война началась! – сказал он мне.

– А может и война? Сигареты есть?

– Есть, только веселые. – Юрик достал пачку Беломора. – Вчера только забил.

С весёлых сигарет меня так развезло, что до койки меня он тащил.

Снилось мне, что стою я крыше высокого здания. А внизу бегают люди. Среди них я увидел Большакова. Он кричал мне, что бы я убегал, прятался. А я смеялся и махал ему рукой. Потом , оглянувшись, увидел, что налетела чёрная туча и меня сносит с крыши. Я падаю медленно- медленно, а вокруг меня падают черные хлопья.