Читать книгу Кордарония. Путь Судьбы. Часть I - - Страница 3

С огнем в руках и гневом в сердце

Дитя песка разрушит старый мир,

В забвенье унесет с собой,

И тьма наступит на века.

– Скверный нынче денек ожидается, друг мой. – Торговец посмотрел на палящее солнце сквозь треснувшее стекло окна своей излюбленной лавки с артефактами. – В Дакасалиме опять бушует буря. К полудню песок доберется и до нас…

– Мне накрыть старыми шкурами наши кумбы5, отец? – спросил его мальчик, выметая остатки сажи из гудящего дымохода. Она каждый день понемногу осыпалась, и, к слову, он терпеть не мог это занятие.

– Будь так любезен, Берни. А после спустись, пожалуйста, в подпол и отыщи там бутылек с вишневой крышкой. Он должен быть в ящике с надписью «Яды». В дальнем углу. Ну, ты и сам это знаешь. – Андер Тамин зашторил кружевной занавеской оконце и направился к своему столику с бумагами. – Быть может, еще осталось немного для мистера Хопбивара. Он как раз обещал зайти к нам на днях. – Торговец снова задумчиво посмотрел в сторону окна, слегка прищурился и помотал своей головой: – Хотя сегодня его визит маловероятен…

– Зачем он берет у нас каждую неделю по пузырьку? – с недоумением спросил мальчик.

– Костяная лихорадка – это тебе не шутки. – Лавочник надел на свой острый и слегка сгорбленный нос крохотные очки, что лежали в его нагрудном кармане, и принялся читать какие-то документы. Отличительной особенностью Андера Тамина было умение сохранять свои мысли, попутно занимаясь еще несколькими делами. – Помнишь того мужичка с дырявой шляпой на голове? – спросил он.

– Давненько его не было, – ответил мальчик.

– Печальные новости сообщили мне в городе. Господин Тарсиль скончался. Говорят, боли были невыносимые и он принял весь флакончик этого снадобья разом. А ведь это сильнейший яд! Им травят крыс, змей и другую гадину. Но в малых дозировках для человека он абсолютно безвреден. И даже на некоторое время снимает недуг сей падучей болезни.

– Это ужасно, отец. – Собрав частички засохшей смолы и пепла в маленькую горку, перемешанную с песком и паутиной, Бернан вдруг остановился: – Зачем же он вот так, целиком, да весь пузырек?

Торговец вздохнул и опять закачал своей головой.

– Нам будет не хватать его хмурного нрава, – печально сказал он.

– Как ни странно, для этого у нас есть ты! – Бернан посмотрел на отца, и тот улыбнулся ему в ответ.

– Кстати говоря, а где Элберт? – не отрываясь от чтения своих записей, подметил лавочник. – Не видел его с самого утра…

– Опять убежал на развалины.

– Вот сорванец!

– Да куда он денется? К обеду вернется. Аромат сладкой песчанки6 за тысячи верст почует!

– Не раз говорил же ему, что там опасно. Все без толку!

– А вдруг каким камнем придавит? – Бернан поглядывал на пузырчатый пар, что вырывался из-под крышки глиняного горшочка с едой, стоявшего на печи, и продолжал неспешно мести пол. – Нам же больше достанется! – облизнулся мальчик.

– Лишь бы в беду не попал какую…

– Да и что с него взять? Слишком упрям и любознателен, – заступился тот за брата, но уже вовсю представлял, как наворачивает вкусное блюдо, когда наконец закончит уборку.

– Ты, как всегда, прав, Бернан. – Торговец обмакнул перо в чернильницу и сделал несколько пометок. – Однако, – серьезным тоном заметил он, – обязанность помогать в нашей лавке лежит не только на тебе, Бернан, но и на твоем брате тоже. Разве я вас для того растил, чтобы работал только один прохиндей?

Лавка заполнилась добрым и звонким смехом, как вдруг дверь распахнулась, и на пороге оказался юный искатель приключений, запыхавшийся и весь в пыли.

– О-отец… о-отец… – торопливо начал тот, не успев толком перевести дух.

– Господин Элберт! – ехидно поприветствовал его старший брат. – Вы появились как раз вовремя. Пора за работу, лентяй!

– Что стряслось, рассказывай! – не отвлекаясь от своих дел, довольно сдержанно произнес Андер Тамин.

– Я в-видел… Я… его в-видел! – Элберт говорил урывками, словно все еще продолжал бежать.

– Кристиваль снова над тобой подшутил? – подначивал его брат.

– Тебя т-там не было, Б-берни!

– А как же! – Улыбаясь во весь рот и наклонив слегка голову набок, Бернан не смог сдержаться и не скорчить брату противную гримасу.

– П-п-перестань!

– Помнишь, когда большие валуны поднялись в небеса и растворились в облаках? И ты чудесным образом пропустил нашу травлю жуков в кладовой.

– Это д-другое! Это с-совсем другое!

– А когда нам нужно было склеить разбитые кувшины? Между прочим, по твоей вине, братец… В тот раз, кажется, вы нашли логово самого Каразула7!

– Это… не то! Я… – Элберт стоял и оправдывался, но у него все еще не получалось говорить членораздельно.

– Хватит ловить пыль руками! Бери-ка ты метлу и принимайся за дело, выдумщик! – Бернан всучил ему кривую длинную палку с обвязанными на конце сухими ветками кустарников и снова жадно посмотрел на горшочек с едой.

– Я не… Я с-своими с-собственными г-глазами видел. О-отец! Честное с-слово! С-скажи ему, пусть п-п-прекратит!

В такие моменты Элберт злился на старшего брата и его заикание усиливалось.

– Бернан, – сердито нахмурил брови отец, но так и не поднял своей головы, – дай ему наконец сказать!

Тот покорно кивнул, хоть и не считал себя виноватым.

– Мы с К-кристивалем, – начал Элберт, – как обычно, с-собирали п-причудливые к-камни возле р-развалин Рильганата. Мне п-попались несколько интересных к-кусочков с к-красными п-прожилками. Я стал хвастаться и г-говорить, что теперь б-безумно богат. Что мы поменяем их в г-городе на мешок с-сахарных с-скорпионов.

– И на корзину глемицинды8, – не удержавшись, добавил Бернан.

– Кристи с-сказал, что к-камешки похожи на об-бломки с-самого Лизира9!

– Кристи – фантазер похлеще тебя!

– Но это был т-точно не он! У Лизира нет к-красного оттенка. Я читал в т-твоих записях, что лежат у нас в с-сундуке. Ведь так, о-отец?

– Все верно, – продолжал делать пометки торговец. – Кристалл земли скорее мохово-зеленоватый. Даже темнее.

– Я ему с-сказал об этом.

– А он что?

– Он попросил п-посмотреть поближе. Нег-г-одяй! Заговорил мне з-зубы!

– Это проще простого! – С гадкой улыбкой Бернан смочил тряпку и стал протирать старую мебель от пыли.

– Я только з-задумался на мгновенье, как он тут же в-выхватил у меня камни и п-принялся убегать. Я рванул з-за ним, – на доли секунд Элберт умолк, – вдруг все с-стало таким с-странным. В-возле одной из б-башен песок с-сильно осыпался.

– Это безумно необычно, когда вокруг сплошные пески, – ехидно подначивал брат.

– Я г-говорил ему не ходить т-туда! Но К-кристи с-словно не с-слышал меня…

– Как и ты нас с отцом!

– Я п-повторяю, я его в-видел!

– Песок?

– Нет, Б-бернан! Ты меня с-совсем не с-слушаешь! Это т-точно был он!

Голос Элберта был настолько пугающим, что отец отложил свои записи и посмотрел на взволнованного мальчишку.

– Да о ком ты говоришь? – спросил Андер Тамин.

– П… п… п-призрак… Это был п-призрак!

– Ха! Так и думал, что сморозишь очередную чушь, – махнул рукой на брата Бернан и продолжил протирать кособокий стол.

– Это не чушь! Я его в-виде-е-ел! – протяжным и дрожащим голосом заявил Элберт.

– Да? И как же он выглядел? Дай угадаю – как темное пятно?

– Д-дурак! С-скажи ему, о-отец!

– Мальчики, прекратите ссориться. Живо! – одернул обоих тот.

– Это все Элби со своим глупым воображением!

– Бернан! Я что тебе говорил про насмешки над братом? – грозно посмотрел он на старшего сына.

– Да, пап, я помню… Не задирать Элби.

– То-то же!

– Но он сам нарывается, когда несет подобную ерунду!

– Это не е-ерунда! Я его в-видел с-своими г-глазами!

– Так, Элберт, – отец жестом руки указал на табурет, что стоял рядом с его письменным столиком, – присядь и расскажи все в деталях.

Элберт прошел мимо брата, попутно показав тому язык и вернув вверенную ранее метлу. Бернан неодобрительно закачал головой.

– О-отец, – начал Элберт, – я п-повторяю, мы играли возле р-развалин…

– Это я уже слышал. Давай к сути. С чего ты взял, что тот, кого ты увидел там, был призраком? И второе: где сейчас Кристиваль?

– Ты допускаешь возможность, что это был призрак? – удивился Бернан.

– Тише! Сейчас я хочу выслушать твоего брата. Прошу, не перебивай.

– Это б-был точно он! С-словно дым от костра, только с ч-человеческими г-глазами… Они с-светились так…

– Будто ночные фонарики Баргадуса, – добавил Бернан.

– Допустим. Опиши, как он выглядел? – задумчиво спросил отец.

– Руки его б-были обмотаны к-какими-то п-прутьями или ц-цепями…

– Ты успел сосчитать до пяти, прежде чем наложить в штаны?

– Хватит! – снова одернул задиру отец.

– Он с-смотрел п-п-прямо на нас… – Голос Элберта задрожал еще сильнее. – От-т-туда… из того с-самого места, где п-песок п-провалился сквозь з-землю!

– Может, позовем твоего друга и спросим, как все было на самом деле? – брат все не унимался.

– Крис п-просто шел. Прямо т-туда. К-к нему. З-зачем?

– Успокойся, Элберт. Что с Кристивалем, ответь! – Теперь наконец Андер Тамин и вправду насторожился, о чем говорили его поднятые кверху морщины на лбу.

– П-призрак шептал, п-повторяя слова…

– Какие слова?

– «С-саури… Хаш… Рабис…» – отрывочно произнес Элберт со стеклянным взглядом, словно древнее заклинание сорвалось с его уст. – А з-затем он п-пропал в т-темноте… и Крис в-вместе с ним.

В комнате повисла тишина.

– О-отец! Я ему г-говорил! Г-говорил! – отчаянно завопил вдруг Элберт.

Тут Андер Тамин внезапно встал, снял свои очки, отложив их на край стола, посмотрел на сыновей и сказал:

– Я схожу к Сарбелларам и узнаю, что все же произошло. А вы оставайтесь здесь.

– Но буря усиливается! – с беспокойством воскликнул Бернан.

– Вот именно! Поэтому я прошу вас не покидать лавку до тех пор, пока я не вернусь. – Он тут же взял со спинки своего стула вязаную накидку и направился в сторону двери.

– В этом нет моей в-вины, о-отец! – расплакался напуганный мальчишка.

– Знаю, мой Элби. Нужно разобраться во всем.

– Б-бедный К-кристи!

– Перестань рыдать. С ним все будет в порядке! Я думаю, он просто над тобой решил подшутить, не более.

– Да, сам, небось, давно дома уминает лепешки с горячим чаем! – сменил наконец ребяческий тон Бернан и стал подбадривать рыдающего брата.

– Угу, – всхлипнул Элберт.

Торговец вышел наружу и плотно закрыл за собой скрипучую дверь, оставив братьев совсем одних.

– Вот увидишь, отец вернется с хорошими новостями!

– Б-берни! П-послушай… Что-то з-зловещее тянуло туда…

– Так надо было бросить камнем в расщелину! Призрак испугался бы и тут же дал деру, – засмеялся брат.

– Его г-глаза… Они с-светились… Я не мог не с-смотреть в них. Я с-старался, но К-крис… Он уже шел к-к нему.

– Ты хочешь сказать, Кристи вот так… пошел туда… в темноту? Да к самому призраку?

– Я к-крикнул ему, а он д-даже не обернулся. П-просто продолжал ш-шагать по п-песку. – Элберт сидел, уставившись перед собой, заикаясь так сильно, как никогда прежде. – Я б-было хотел с-схватить его за рукав, – тут он посмотрел на брата мокрыми жалостливыми глазами, – время будто з-застыло. Песок п-поднялся, а К-кристи просто р-растворился в нем. – И вновь опустил голову. – А з-затем… оно с-стало з-звать и меня…

Бернан слушал брата внимательно и уже вовсе не пытался шутить над ним.

– Я ощутил т-такую с-силу внутри… Она б-была во мне… Я не м-мог ей противиться. А п-потом снова п-появился этот голос в моей г-голове… Жуткий п-противный г-голос. Он з-звал теперь м-меня…

– Эй, все хорошо! Слышишь? Ты уже дома, – попытался Бернан успокоить напуганного брата, но тот не обращал никакого внимания.

– Я п-почувствовал в своей руке что-то о-острое. Я п-понял – это и были те мелкие об-бломки, к-которые мы с Кристи нашли там. Но ведь К-крис забрал их у меня. К-как они ок-казались в моей р-руке? Я к-крепко-к-крепко зажмурил г-глаза и с-сильно с-сжал кулаки…

– И что тогда произошло? – увлеченно спросил его брат.

– К-камни впились в мою ладонь т-так, что б-было невыносимо б-больно. И тот г-голос… он вдруг с-сменился на в-вой. Я не м-мог этого в-вытерпеть. Я разжал с-свою ладонь, чтобы з-закрыть уши и его не с-слышать. И только т-тогда все к-кончилось…

– А ну покажи! – с любопытством попросил Бернан. Тот протянул ему свою руку. На ней действительно был глубокий порез и запекшиеся капли крови. – Не соврал, – все еще сомневался брат, не выдумал ли Элберт историю. – Надо как следует перевязать!

Бернан резко развернулся и нечаянно задел огромный, но в то же время весьма хлипкий и старый шкаф, что хранил много причудливых вещиц. Сервант слегка пошатнулся, но, на радость мальчиков, остался стоять как прежде. Элберт посмотрел на брата и было хотел улыбнуться, как с полки внезапно упала здоровенная книга и раскрылась перед ними на страницах где-то посередине. Мальчики сначала переглянулись, а затем уставились на ее содержимое. Они никогда раньше не видели эту книжку. В ней были всевозможные пометки и изображения, сделанные, по всей видимости, их отцом, так как подчерк был, несомненно, его. Но больше всего их привлек набросок человека с цепями на руках и узорами по всему телу. Рядом с изображением была дрожащая надпись: «Игнеус – первый правитель Аранума, защитник Фогоса и предвестник конца небесного воцарения».

– Ведь… это он? – Бернан не смог не заметить сходства между тем, кто был изображен на рисунке отца, и призраком, которого описывал его брат.

– Д-д-да… – напугано ответил Элби.

Мелкие песчинки начали все быстрее постукивать по окнам и крыше, ожидая приглашения внутрь. Все потому, что ветер загнал их в угол и им было некуда больше бежать. Песчаная буря в разы усилилась, отчего в лавке стало несколько темнее прежнего. Бернан достал горсть тонких свечей из выдвижного ящика, и братья уселись на деревянном полу возле старинного фолианта. Книга, что упала с высокой полки, завладела их вниманием настолько, что они потеряли счет времени и совершенно не заметили, как вернулся торговец. Лишь только когда тот закрыл за собой дверь и накинул тонкую защелку, братья оторвались от чтения и с жадностью смотрели, ожидая добрых вестей. Андер Тамин медленно прошагал мимо них к уборному сундуку, что стоял напротив входа, даже не отряхнув от песка свою накидку и ноги. Это было на него совершенно не похоже. Пару секунд ему потребовалось, чтобы вспомнить, в каком из карманов лежит подходящий ключ. Он вставил его в замок и провернул несколько раз. Порывшись внутри, среди старой одежды и мелких предметов быта, он вытащил еще одну изрядно потрепанную временем книгу с черным корешком и надписью «Пророчество судьбы».

– Отец? – Бернан наконец нарушил столь пугающую их с братом тишину. – Все хорошо?

Тот, выдержав суровую паузу, возвратился к своему столику и положил книгу поверх других записей. Наконец он холодным тоном и почти без эмоций произнес: – Он мертв. Мальчик мертв.