Читать книгу Хайфский прохожий - - Страница 4

"В воскресенье начнём забор" – негромко сказал начальник, откупоривая бутылку водки – "придётся кой-кому попотеть" – и посмотрел на меня со значением. Я придвинул к нему к нему стаканы и состроил соответственную гримасу. Была пятница, мы сидели в углу ангара за металлическим столом, разместив закуску между тисками, рулонами чертежей, рулетками и отвертками. Из динамика играл шансон. Неделя все-таки закончилась, впереди была половина пятницы и целый шабат, воскресенье было ещё далеко и жизнь была прекрасна.

"Для Техниона забор" – веско сказал начальник и разлил по второй – "надо постараться". Стараться пришлось раньше чем хотелось, почему в Израиле один выходной вместо двух, как везде, я до сих пор не понимаю.

Строго говоря, это была скорее ограда высотой в метр, заказчику хотелось обнести ей овраг на территории комплекса, чтоб туда не падали труженники науки. Триста метров оказалось ооочень много, час за часом я резал на пиле стальные полосы, дурея от однообразных движений.

Расстояния между "заборинами" должны быть одинаковы, и, чтоб не отмерять тыщу раз по десять сантиметров, начальник сделал себе и мне по железному "шаблончику". Снова нескончаемые одинаковые движения – приложил к "заборине" шаблончик – придвинул следующую, прихватил сваркой – приложил – придвинул – прихватил – до бесконечности.

Ночами, стоило закрыть глаза, я видел перед собой стальные полосы, "шаблончик" и вспышки сварки. От сварки во все стороны летели капельки металла, они прожигали рукавицы и прилипали к забору. Их полагалось счищать зубилом – "убирай грады" – налегая на букву "г" командовал начальник.

Трехметровые секции забора мы выносили из ангара во двор, развешивали их на крюках и брызгали серебристой краской из краскопульта на каждую "заборину" и перекладину. Эта работа мне нравилась, серебряная струя орошала заборину за забориной и летела с ветром дальше, перекрашивая стену ангара и траву под ногами. Через две недели все триста метров были готовы, начальник нанял масаит – большой грузовик с краном, мы погрузили туда все секции и торжественно поехали следом за ним в Технион, устанавливать.

Я был сильно измотан, как оказалось многодневная однообразная работа действует на меня сильнее чем должна бы, и видел окружающее как сквозь какой-то туман.

Запомнились долгие переговоры с охраной на въезде и человек в пиджаке, обьясняющий, что забор нужно ставить не весь в одном месте, а в нескольких. Масаит разложил наши секции кучами там и сям и уехал, мы остались вдвоем посреди этих куч. Весь день мы сверлили дырки в бетонных дорожках, ставили над дырками секцию забора, до отказа, намертво прикручивали их специальными болтами "филипс", рядом ставили следующую секцию, потом еще и еще. Начался и закончился дождь, мы не разговаривая между собой сверлили, подтаскивали, сваривали секции между собой, закрашивали место сварки, и снова сверлили и подтаскивали.

Ближе к ночи, еле волоча ноги, мы покидали кое-как инструменты в машину и поехали вниз с горы, и я до сих пор признателен начальнику, что в тот вечер он сделал крюк и подвез меня к дому. А ещё через пару дней я обратил внимание, что начальник пришёл на работу чернее тучи и разговаривает только матом.

Была пятница, я ждал что скоро на столе в углу ангара появится бутылка водки, мы отмоем самодельным мылом грязь и копоть от сварки, и будем слушать "шансон", и я буду рассказывать про работу на московском телевидении, начальник недоверчиво хмыкать, и жизнь в целом станет вновь прекрасна.

Вместо этого вдруг услышал – "в воскресенье поедем снимать забор". На мой вопросительный взгляд начальник ответил коротко – "шаблончики".

Оказалось (не знаю о чем он думал в тот момент) что вместо утверждённых чертежом десяти сантиметров между заборинами, начальник сделал шаблончики на одиннадцать.

И что сответственно мы нахреначили весь огромный забор с ошибкой, и что теперь придётся снова ехать туда с масаитом, все откручивать, везти всё назад в наш ангар, отрезать каждую заборину, сдвигать ее на сантиметр, снова приваривать, снова счищать "грады", снова красить, снова везти в "Технион" и снова устанавливать. И что на всё у нас есть неделя, и что это будет ооочень непростая неделя в нашей нелёгкой жизни.

Отчего-то в этот момент я увидел перед глазами вьетнамскую реку Сайгон, которая утром течёт в одну сторону, а вечером – в другую, таская кучи мусора на своей поверхности то туда, то обратно.

На мои недоуменные вопросы – "какая блин разница? это ж не наружний забор, это ж блин внутренняя ограда!" – начальник ответил как всегда коротко – "докопались".

Следующая неделя стала действительно ооочень непростой. Проще говоря я чуть не сдох.

Мы с утра до ночи пилили болгарками наш забор, передвигали полосы на сантиметр и приваривали обратно. Краска на заборинах горела и чадила вонючим дымом, глаза под маской слезились, наш ангар превратился в филиал ада, где вместо множества чертей с вагонетками сновали в дыму мы вдвоем. Металл ошибки прощает с бооольшим трудом…

Дни той недели были похожи друг на друга как заборины, приходя домой я сразу ложился и куда-то проваливался, впрочем не прекращая пилить, варить и красить.

Когда мы подъехали к Техниону охрана узнала нас издалека и моментально открыла ворота, а на месте нас встретила целая толпа людей в пиджаках с рулетками.

Мы забивали новые "филипсы" в старые дырки, приваривали одну секцию к другой, закрашивали место сварки, а люди с рулетками не расходились и смотрели на нас как смотрит жена на вышедшего из запоя мужа-алкоголика, с опаской и надеждой.

Никогда раньше мне так сильно не хотелось обматерить изо всех сил окружающих незнакомых людей, начальник отлично меня понял и наклонившись тихо сказал: -"Молчи". И, подумав, добавил – "Клиент хороший. Может ещё чего закажет".