Читать книгу Мир прекрасен - - Страница 7

В сопровождение мне дали мальчика-слугу. Из тех расторопных юнцов, которые живут в любом мало-мальски обеспеченном доме. Его раздражало и мое деревенское платье, и моя неторопливость. Он шел со мной, убегая вперед, потом останавливался и ждал, когда же я, спотыкаясь, догоню его, после поднимал ясные очи к небу в немой молитве и бежал дальше. Всем своим видом он показывал, что я ему в тягость, что его оторвали от очень важных дел ради сопровождения этой неторопливой коровы.

Короче говоря, мальчик меня злил.

Именно назло ему я и пошла сначала в обувную лавку.

Кто сталкивался с процессом выбора обуви, тот меня поймет. Бывает так, что есть настроение. Тогда любая обувь оказывается подходящей, удобной, красивой. Но когда настроения нет, а есть только необходимость, процесс выбора затягивается: все ботинки, вдруг, не по размеру. Или у них есть изъян, или они недостаточно презентабельны. На покупку трех пар нужной мне обуви мы убили без малого около двух часов. Зато в лавке сердобольный мастер туго перебинтовал мне щиколотки и нашел городскую носкую обувь. Из лавки я вышла уже без хромоты. А мальчишка проникся ко мне если не уважением, то терпимостью. Достаточно было сказать: “ну, самое легкое мы сделали”, как он побледнел, а потом стал более добрым и услужливым.

Еще пара часов ушла на покупку двух платьев и теплого плаща. Платье для брачного обряда пришлось заказывать. Но раз Ихар платит, и раз это для его помощника Клараса, то можно немного повеселиться.

Не скажу, что мы по пути разговорились. Мальчик представился, а я, честно сказать, забыла его имя через минуту. Он показал где можно купить алхимические принадлежности, где располагается аптека, Весь торговый ряд мы прошли примерно так: мальчишка показывал на вывеску и говорил, что там продается, я кивала и шла дальше. Тюки с покупками оттягивали руки, а помощь мне никто не предлагал.

Я не выспалась, устала. Я была раздражительна и хотела домой, под одеялко.

До дома мы добрались к вечеру, и, если честно, были рады расстаться.

Дом встретил меня тишиной и запахом еды, земли, травы. На столе, накрытый тарелкой, стоял суп в горшочке. Кот дремал на кровати. Я скинула все вещи в коридоре, там же сбросила ботинки. Я весь день толком не ела. И, если честно, есть не хотелось. Нужно было разобрать и постирать одежду, нужно было полить растения, нужно, нужно, нужно. Как минимум, залечить себе ноги, потому что давящая повязка это хорошо, но я же могу просто себя вылечить.

Я так устала.

Я легла на кровать, прогнав Кота. Пульс колотился в ушах. Шух. Шух. Шух…

Я просто мало спала.

Нужно перестроить зрение и посмотреть на состояние растений.

Но мне так лень.

Небольшое усилие.

Я перестроила зрение, но вместо потоков, заметила черный силуэт, сидящий у меня на груди, который жадно присосался к моей шее. Гадость!

Мало осознавая еще, что вижу, я скинула это существо. Это была шаска – начисть, без физического тела. Она вцеплялась в носителя и пила его жизнь. Я вскочила с кровати, схватила ее голыми руками. Это существо было похоже на одичалого человека: с пятью пальцами на всех конечностях, покрытое скользкой шерстью, от которой на руках оставалась какая-то липкая слизь. Оно верещало и вырывалась, но я только крепче сжала ее и запихнула в растопленную печь. О, лесные боги, мерзость какая!

Шаски были одной из причин, почему лесные не селились в городе. Они были порождением людской зависти. Обычный человек мог носить шаску на себе годами, даже не замечая ее. Ну, устает быстрее, ну, спать хочется, ну, раздражителен. Мелочи, просто устал. “Поспи, и пройдет” – говорят таким. Но для лесных шаски были смертельны. Заметить их можно было только перейдя на магическое зрение, но когда лесная устала, она не смотрит магическим зрением. И тут мне повезло дважды: во-первых, мне некого попросить ухаживать за цветами, я принципиально делала это сама, Коту было запрещено поливать растения, во-вторых, шаска вцепилась спереди. А если бы сзади? Я бы просто не проснулась. И лесные не просыпались. Шаски выпивали их за пару дней.

Я осмотрела себя целиком: волосы, голову, спину, ноги, руки. Мало ли чем мог меня еще наградить город. Но все было в порядке. Наконец, я поела, потрепала кота по загривку в знак примирения. Сон как рукой сняло: совершенно не хотелось отдыхать. Наоборот проснулась жажда бурной деятельности. Я вылечила свои ноги. Хотелось что-то совершить, как минимум подготовиться к завтрашней встрече.

Я взяла листок и начала выписывать все, что могла сразу сходу вспомнить про ракшас.

Он растет в лесу…

“Рассеянный свет.”

“Теплицы обращены на восток.”

“Возможность устроить сквозняк.”

“Влажность.”

“Корни в тепле.” – тут я задумалась. Это же значит что нужно устроить теплый пол даже зимой. “Теплый пол.” – добавила я рядом.

“Ограничить доступ темным.” – а то знаем мы этих любителей синих цветов. Выдернут все раньше, чем семена созреют

Список в итоге получился на страницу. Я даже нарисовала, как примерно вижу грядки, чтоб они были навесными, а не сообщались с землей. Это было необходимо чтобы зимой защитить корни. Я писала, а на самом деле – прислушивалась. Где-то внутри я была уверена, что люди и сегодня захотят посмотреть на лесную ведьму. Но наступила ночь, а в дверь мне так никто и не постучался.

Я все списала на особенности города: в деревне новый человек – это событие на неделю, здесь же даже такая диковинка как лесная ведьма забывается за день.

Ровно в полдень я стучалась в дверь Гилама. Новое платье творит чудеса: еще вчера все сотрудники управления отводили взгляд и делали вид, что меня не видят. Сегодня же мне вежливо подсказали куда пройти.

– Ты опоздала. – заявил мне Гилам вместо приветствия. Он был значительно младше Ихара. Он был даже младше Клараса.

– Чёй-то! – взбрыкнула я. – Ты, сударь, ведьму не дури: мы, лесные, солнышко чувствуем. И сейчас аккурат полдень. Али у темных и время Иначе идет? – Глилам поморщился, так по-ихаровски, после этого жеста я уверенно могла сказать, что они родственники.

– Я, надеюсь, ты мне можешь сказать, что именно необходимо для выращивания ракшаса?

Я молча достала листок со вчерашними записями и приготовилась выдвигать требования, поясняя каждый пункт. Но Гилам выхватил листок у меня из рук.

– Что это? Где требования к характеристикам? Что это за детские каракули в углу? Ты, дура деревенская, мне это в документы подшить предлагаешь?

– Какие документы, сударь? Это ж не для бумагомарашества, а для дела нужнО.

– Ладно… – он вчитался в список. – Вот тут явно лишнее, зачем вся эта галиматья с полом и землей сверху…

– Эй, мне дядя ваш как сказал, я что про ракшасс знаю, вам рассказываю. Кабы я в технике да постройке разумела, так для чего бы мне вас дядя ваш меня сосватал?

– Чего сделал? – у Гилама явно воздух в глотке застрял. – Да чтоб я, да чтоб с лесной ведьмой!

– Эй, темный, чего это ты тут удумал? Ты не дури! На тебя ни одна порядошная лесная ведьма не взглянет. – тут я хихикнула. – Да и непорядошная тоже. Я говорю, что дядя ваш вас ко мне приставил, чтобы вы всей этой бумажной заумью заведовали. Я вам знания да силы – вы ин-жи-не-рию, да бумагомарашество. Я то я в этом не разумею. Да и неча чёркать в листочке, тама все нужное.

– Значит так, ведьма…

– Саарда. – перебила я.

– Без разницы. Значит так, я говорю, ты делаешь. И чтоб никаких “сосватал” и “приставил”. И это оформить как следует. – он скомкал листок с заметками и кинул им в меня. Не попал.

– Так! – я рассердилась. Уперла руки в бока и стала говорить громко. – Во-первых, ежели хотите тут меряться, кто главнее, так пойдемте к дяде вашему, пусть он рассудит. Во-вторых, мне было сказано, что я тут только знаниями делюсь, дабы цветочки вам, вам между прочим и нужные, вернуть, да на поток поставить, так что неча тута глупости всякие на меня навешивать. В-третьих, коли не нравится, так я могу кота за шкирку взять, да до дому уйти, век потом такую же дуру как я по лесам искать будете! – под конец я все же перешла на крик.

– Все, ведьма! – Гилам вскочил из-за стола, кресло с грохотом упало позади него. Темные и так не отличаются здоровым румянцем, но сейчас он стал совсем мертвенно-серым. Довела.

Я резко крутанулась на каблуках, в один прыжок добежала до двери, выбежала из кабинета Гилама и понеслась к кабинету магистра. Сзади хлопнула дверь – естественно, Гилам рванулся за мной, естественно бежал он быстрее: он темный, в брюках и не на каблуках. Спасло меня только то, что двери кабинетов были близко: к магистру Ихару мы ввалились вместе, Гилам уже схватил меня за плечо, но по инерции пробежал вперед, прямо внутрь кабинета.

Кларас стоял позади магистра, они вместе кропели над какими-то бумагами. Их идиллию мы явно прервали, судя по возмущенным взглядам обоих. И смотрели они на меня.

– Я убью тебя, ведьма! – Гилам тряс меня за плечо, совершенно не замечая обстановки вокруг.

– Магистр. – абсолютно спокойно сказал Кларас. – Вы проиграли. – Ихар молча отдал кошель Кларасу, а после укоризненно посмотрел на племянника. При звуке голоса Клараса он замер и теперь со смесью недоумения и страха смотрел на дядю.

– Гилам. Ты меня разочаровал. Я надеялся, что ты хотябы пятнадцать минут продержишься. Отпусти Саарду, ей больно.

– Я не хочу работать с этой лесной ведьмой! – рыкнул Гилам, но руку мою отпустил.

– Так другой-то нэма! – я опасливо отошла от Гилама и развела руками.

– Никакого пиетета к темным у нее нет!

– А с чего ему быть-то, пиетету твоему. – я скрестила руки на груди. – Знамо, что ежели темный руку на слабого поднимает, то он либо молодой, либо слабый, либо глупый. Вот, вы мне, господин хороший, скажите, вы молодой, слабый, глупый, аль все вместе?

– Я ее прямо здесь в пол вкатаю! – выкнул Гилам и снова дернулся в мою сторону.

– Прекратить балаган! – сказал Ихар. Я а взглянула на Клараса, он изо всех сил старался казаться невозмутимым, но его губы и плечи подрагивали от смеха. – Гилам, что конкретно тебя не устраивает. Что она лесная ведьма?

– Что она лесная дура! Еще и говорит, чтоб я ее слушался! Как можно эту дуру слушаться, чтоб ее друиды в глотку от…

– Гилам! – по щекам магистра Ихара ходили желваки. – Саарда – женщина. Применять такие выражения при женщине недопустимо. Ты и так уже опозорился, хуже не придумаешь. Еще одна промашка, верну тебя на воспитание твоему папеньке. Ясно?

– Да, магистр.

– Еще раз говорю: Саарда описывает необходимые условия для жизни ракшаса и помогает нам вырастить первый урожай. Ты придумываешь как эти условия создать и всячески ей содействуешь. Мы впервые смогли договориться с представительницей лесного народа, будь добр, не испорти все. – я выразительно потерла щеку, напоминая, как именно происходил процесс переговоров. Зря я это сделала.

– Саарда. – я аж вздрогнула от тона магистра, когда он ко мне обратился. – Будь добра вести себя более корректно по отношению к Гиламу.

– Чёй-то я-то? Я же ж ему список условий, как вы значится меня вчера просили, подготовила, хотела рассказать, чтоб честь по чести, пояснить, что к чему. А он в меня моим же списком и кинул. А я теперь виноватая!

– Саарда, говори нормально!

– Где это видано, чтобы лесная ведьма с темным по-ихнему говорила? Особливо с тем, кто ее обижает?

– Понял. – Ихар глянул на Клараса, тот положил документы и направился к Гиламу. – Покажи моему племяннику, где лежит чай для нашей ведьмы. Она теперь будет частым гостем, а мы обещали ей содействовать.

Кларас вывел из кабинета Гилама, крик “я ей еще и чай подносить должен!” разнесся уже по коридору. Я хихикнула, немного нервно, если честно.

– Объясни, зачем. – Ихар даже немного сгорбился.

– Зачем я его довела? Он молод, не имеет ни опыта, ни знаний, ни способности располагать к себе людей. Все что он может сейчас – с уважением относится к тому, кто предлагает ему знания. Но что он делает? Хорохорится. Я не хочу воспитывать великовозрастного ребенка.

– А возвращение говора деревенской бабки тут зачем?

– Всемирный заговор лесных ведьм. – на лице Ихара мелькнуло выражение скепсиса. – Я серьезно, для темных мы все должны играть роль деревенских баб. Понятия не имею, для чего это, но традицию нарушать нельзя. С вами и Кларасом это вышло случайно, но остальным придется иметь дело с деревенской бабкой.

– И как ты хочешь таким языком объясняться с инженерами?

– Не переживайте, мы друг друга поймем. – дверь распахнулась, на пороге появился Гилам с чашкой чая. За ним, хихикая, шел Кларас. – Так что коли еще чего узнать хотите, так спрашивайте сейчас. О, чай! Признавайся, темный, ты туда плюнул али яда подсыпал?

– Никакой яд тебя, ведьма, не возьмет!

– Ой, иди в лес! – Гилам чуть кружку не выронил, хорошо что я ее уже забирала. – Это меня твой дядя научил. – пожаловалась я.

Из угла послышался странный звук: Кларас все же рассмеялся. Ихар последовал его примеру.