Читать книгу Морфир Бьёрн - - Страница 6

23 декабря после еды все собрались в дальнем конце зала, чтобы посмотреть на долгожданный поединок. Я должен был сразиться с братом на глазах у всех, и мне было страшно. Гуннар выше и сильнее меня и уже давно учился управляться с мечом. Я же, наоборот, неопытный боец и мало чем мог похвастаться, кроме того что немного умел стрелять из лука.

Не буду описывать поединок с братом: это был один из худших моментов моей жизни. Гуннар просто размазал меня по стенке, без всякого снисхождения. Мой меч Кусандра трижды выпадал у меня из рук, два раза я просто рухнул вверх тормашками. Меч брата, как и мой, обмотали плотной тканью, так что он не колол и не резал. Поэтому я закончил этот бой весь в синяках… но больше всего пострадала моя гордость.

Это позорище произошло на глазах у всех. Отец, которым я так восхищался и на которого мечтал быть похожим, имел возможность убедиться, какой я никудышный боец. Щеки мои полыхали от стыда, и я впервые в жизни испытывал ненависть к Гуннару.

И все же я заметил, что кое-кто глядит на меня с сочувствием: мама, сестренка и полутролль Дизир. И на щеке старшей из немых сестер, Сигрид, блестела слеза.

Получается, я немножко нравился этой бедной девочке, а я и не знал.

– Завтра я дам моим сыновьям урок, – объявил отец, вставая и направляясь в спальню. – Мы с Дизиром покажем вам, как держать меч.

При этих словах Гуннар побледнел: отец как будто не видел разницы между нами – хотя мы были победитель и побежденный. Хоть какая-то расплата за мою обиду.

На следующий день было Рождество. Мама рассказывала нам о рождении Иисуса, а отец тем временем, упрямо повернувшись ко всем спиной, продолжал строчить свои воспоминания. Иногда он отрывался, чтобы посмеяться над рассказом супруги, но та никак не реагировала. Мага, немые сестры, Инге и я были заворожены историей о сыне христианского бога. Полутролль Дизир даже всплакнул от полноты чувств.

– Как зе бдекдасна эта зенсина, зева Мария! – приговаривал он. – Зелал бы я з ней познакомиться, дазе бользе, зем з ее кдоской Иизузом, зезное злово! Я бы с дей подрузился!

– Боги не дружат с вонючками вроде тебя, – рявкнул Друнн.

Пока рассказывала мама, они с Ари-рыбаком скромно помалкивали, но я отлично видел, что слушали они внимательно. Единственный, кто держался в сторонке, кроме отца, был Гуннар. Ему доставляло удовольствие быть не как все. И еще, я думаю, он хотел понравиться папе.

Когда мама договорила, Эйрик с грохотом встал.

– Что ж, теперь займемся серьезными вещами, – произнес он. – Начнем урок.

Брать в руки оружие в такой день было, конечно, богохульством. Но отца не очень волновали христианские праздники, и его точно радовала возможность позлить маму. А она, как и всегда, хранила железное спокойствие.

Мужчины последовали за отцом в дальний конец зала. Они были очень возбуждены. Еще бы! Посмотреть, как обходится с мечом сам Эйрик! Отец считался одним из лучших воинов в стране. Ни один мужчина, хоть что-то понимающий, не вышел бы с ним на поединок без трепета, даже сам король Харальд его побаивался.

И все же полутролль Дизир, когда двинулся навстречу своему господину с мечом в руке, выглядел абсолютно невозмутимым.

«Наверно, внутри он трясется от страха», – думал я.

Бой начался, мечи не стали заматывать, как нам. Но – вот разочарование! Ни дуэли, ни настоящей схватки не было: мы как будто спектакль смотрели, неторопливый и скучный, словно урок арифметики.

Заученными движениями, как деревянные куклы, отец и Дизир показали нам множество приемов и как можно, несмотря ни на что, крепко держаться на ногах. Мы узнали, как называются части меча, как их выковывают и откуда привозят лучшее оружие. Гуннар был обескуражен, я тоже, что очень позабавило рыбака Ари.

И тут отец оглядел нас, своих сыновей, строго, но, кажется, уже не так безразлично.

– Все это выеденного яйца не стоит, – усмехнулся он. – Какой толк от уроков! Важно только одно: холодная кровь! У тебя, Гуннар, – продолжил отец, глядя на моего брата, – кровь чересчур горяча! Тебе надо успокоиться, это точно!

Потом он сурово перевел взгляд на меня.

– С тобой, Бьёрн, дело хуже. В тебе крови вообще маловато.

Вежливый способ сказать, что мне не хватает твердости, что я тряпка. Сердце у меня сжалось.

После поединка с Гуннаром отвращение, которое я всегда испытывал к оружию и к схваткам, только усилилось. Но как мне в таком случае добиться одобрения отца, образцового воина? Лучше сразу отказаться от этой мысли и жить, зная, что мне никогда не занять в сердце Эйрика такого же места, как Гуннар.