Читать книгу Дети тьмы. Проклятая смертью - - Страница 3

Девочка, лет двенадцати, сидела за столом и сосредоточенно что-то чиркала в своем любимом секретике. Этот большой, а, по её мнению, «ого-го, какой огромный!!!», блокнот с кодовым замочком ей на день рождение две недели назад подарил папа. Она радостным лисенком вцепилась в свою новую драгоценность и полетела в их, со старшей сестрой, в комнату. Там она быстро распаковала его и, дрожащими от восторга и нетерпения, пальчиками начала выводить огромные буквы на форзаце блокнота:

Она давно хотела завести такой дневник, на память, может когда что-то из этого и выйдет. Свои сны Лика рассказывала только старшей сестре Насте. Та с искренним сожалением вздыхала, что не может снять по ним фильм, считая, что сны младшей, подчас, намного интереснее любого фильма современности. И не в первый раз предлагала завести для них отдельную тетрадь. Возможно долгие уговоры наконец-то подействовали и, буквально в тот же день, они пошли в ближайший канцелярский супермаркет. Но Лика отметала один за другим блокноты, находя их «слишком скучными, для такой великой вещи как ее сны». Так и ушли они с пустыми руками, девушка на кассе только укоризненно посмотрела вслед сестрам. На что Настя лишь неопределенно пожала плечами и развела руками в сторону, и вышли из магазина.

На следующий день Анжелика получила в подарок блокнот, который папа привез специально из командировки в Лондоне, зная искреннюю любовь младшей из дочерей к бумажной канцелярии. Но как на зло, в течение этих двух недель Насте ничего толкового и интересного не снилось, а если и снилось, то это были либо непонятные обрывки, которые не стоили траты бумаги чернил, либо она ничего не запоминала. А вот сегодня ночью ей наконец-то удалось увидеть что-то стоящее, едва открыв глаза, она мгновенно соскочила с кровати, вытащив блокнотик. Его она хранила под матрасом рядом со стеной.

Устроившись за столом, она взяла ручку и стала записывать свой сон.

«Наконец-то, я смогу записать свой первый сон, ур-ра!!! Так долго этого ждала! Интересно, как они будут читаться лет через пять?

2-е мая 2015 год

Сцена 1.

Крупные хлопья снега тихим пологом летели на землю, удивительно спокойное место, и не скажешь, что, когда-то здесь было кладбище Древних. (Знать бы еще, кто такие Древние), наверное, что-то произойдет. Слишком тихо. А лица людей нахмурены.

(Кажется, надо читать меньше фентези, у парочки людей подозрительно обсидианово-черная кожа как у дроу. Да это же и есть дроу! Воистину моя фантазия безгранична! Хотя, чего еще ожидать от своего сна после прочтения боевого фентези?! Ну да ладно, без разницы!)

Это было поле, по кромке которого шел еловый лес. Напротив, леса, виднеется замок просто гигантский, почему-то я уверена, что это та академия, про которую нас предупреждал учитель. По его словам, там учатся безмозговые увальни, которые не имеют и толики широты познаний как у нас. Но также я знаю, что эти люди, с которыми я сейчас стою, рядом оттуда же. И они настроены против кого-то. А вот против кого, я не совсем понимаю. Интересно…

Сцена 2.

С неба так же сыпется снег, я рукой ловлю пару снежинок и растираю их между пальцами. Снег от снежинок странным образом оставляет серые разводы на моей светлой коже. До меня доходит что это пепел. В нос ударяет резкий и неприятный запах гари и паленой кожи. Я осматриваюсь в округе. От увиденного меня затошнило, все те, кто стоял рядом со мной теперь валяются припорошенные снегом у везде кровь грязь и копоть. И я прекрасно вижу, что они мертвы. Тот замок пытает ярком огне, вот откуда пепел – приходит понимание. Внезапно что-то сзади прилетает мне в голову, и я теряю сознание.

Сцена 3.

Я нахожусь в каком-то старом подвале. В нем холодно и сыро, пахнет плесенью. На стенах чадят факелы. Странно, почему не светильники. Я хочу пошевелиться, но от любого движения меня прошивает болью от макушки до пят, нет, спасибо, лучше не буду дергаться, не люблю боль.

Сцена 4.

Я все в том же подвале, но появляется еще одно действующее лицо. Это старый непонятный дядька, морщинистый как сухофрукт, и сварливый. Он ходит вдоль меня с какими-то баночками и что-то намешивает. Мне не нравится все что происходит. Странно и дико. Заберите меня отсюда пожалуйста. Потом в подвале неизвестным образом появляются какие-то полочки. А еще через какое-то время он начинает шевелит руками над полом и на нем начинают появляться какие-то руны и круг замыкается. Теперь мне становится по-настоящему жутко. Я хочу что-то сказать, но могу только мычать. Этот непонятный человек все еще что-то бормочет, а потом достает ритуальный кинжал и заносит его надо мной, через мгновение мою левую грудь пронзает острая боль, голос старика становится все громче и последние слова он уже выкрикивает, нож раскаляется и начинает светиться. я пропадаю. Меня больше нет. Из стены ко мне выплывает невероятно прекрасная женщина белом льняном платье, или мне так показалось и берет меня за руку. Я качаю головой, она понимающе улыбается и ненадолго перестает меня тянуть с собой. А я наблюдаю за тем что происходи т в помещении. В центре уже лежит мое некогда целое тело, ап под ним расползается рубиново-алая жидкость. Кровь. Спустя пару мгновений дверь едва ли не слетает с петель и подвал забегает Настя с какой-то девушкой, она была затянута в черный костюм, на поясе целый арсенал, за спиной небольшой арбалет. Пока неизвестная боролась со стариком. Настя увидела меня и взвыла раненым волком. Прости Настюш, я не знала, что делать. Подбежав к моему телу, она обняла его, а потом бросила, к тому времени кинжал уже был в руках у мастера. Надо же, а я даже не заметила. Когда этот гад успел? Когда Настя поворачивается, ее глаза заволокла тьма, в буквальном смысле того слова, ее некогда почти прозрачные голубо-зерленые глаза заволокло чернотой вместе с белком.

– Я уничтожу тебя, Мастер, но не сейчас, нет не сейчас, я наслажусь твоей агонией сполна, Ирен, отпусти его! Беги, мастер, беги! Твоя ученица превзошла тебя, и ты знаешь это! Беги мразь, но оглядывайся назад, ведь за каждым углом тебя поджидает уже твоя смерть!

Женщина

Укоризненно качает головой на эти слова, но ничего не сказала и не сделала, а после вновь потянула за собой. Мне лишь удалось прошептать напоследок:

– Я люблю тебя, Анастасия…, – а после меня затянуло в неизвестный мир. Он был чудесен, это было сказочно, в нем порхали бабочки, и он был моего любимого цвета. Мир был цвета Аквамарин.»