Читать книгу Записки Ушедших - - Страница 3

В болиде скорость ощущается не так. Не как обычно. Словно мчишься на острие потока вулканической лавы, не имея шанса остановиться или развернуться вспять. Невозможно описать чувство восторга и ужаса, которое появляется, когда пальцы ложатся на руль. Какой бы серии ни принадлежала гоночная техника, она остаётся безумно скоростной и бесконечно опасной. В этом её красота и притягательная сила.

Безусловно, ты это понимаешь. И принимаешь. Осознаёшь риски и идёшь на них. Но никогда, никогда не жалеешь о своих поступках, об авариях и о спешке, которую так часто не можешь контролировать. Забавно: управляя гоночной техникой, тебе вечно не хватает времени. Ты торопишься, будто куда-то опаздываешь, гонишь, как безумный. Да тебя и считают безумцем. И сколько бы раз ты ни разбивался, пугая близких, зрителей и команды, ты никогда не жалеешь об этом.

И даже сейчас, летя в отбойник на полной скорости в бесполезной, отчаянной попытке борьбы за очередную позицию, ты не жалеешь. Ты улыбаешься, прощаясь с жизнью.

***

– Он живой! Хей, помогите мне, давайте же! Ещё дышит, нужна реанимация!

– Осторожнее, не трогай голову!

– Аккуратно, приподнимай, давай-давай!

– Заходи с другой стороны и не суетись тут!

Голоса доносились как из тумана. Ты попал в вязкую, смолянистую жидкость, которая не хочет отпускать свою жертву. Словно увяз в болоте, из которого никак не выбраться. Погрузившись в трясину полностью, слышишь наверху чьи-то голоса, которые пытаются тебя спасти, но поздно. Уже поздно.

– Держи, держи… Да что с вами сегодня!

Слабый удар о землю набатом отдаётся в висках, сотнями игл проходит через каждую клеточку тела. Всё становится мелким и неважным, погружаешься в бессознательное, бесполезное чувство отстраненности. Это конец, который ты заслужил.

***

Как ощущает себя чаша весов, на которую поставили гири? Эта странная, свалившаяся словно с неба тяжесть придавливает к поверхности, но сдвинуть её возможным не представляется. Как бороться с проблемой, не вступающей в сражение? Остаётся бессилие и подчинение обстоятельствам.

Многие бы сдались, но не ты. Упавший на плечи груз подстёгивает, вынуждает сопротивляться. Ты всё ещё здесь, всё ещё жив – значит, ты ещё можешь бороться. Не только на треке, но и на больничной койке.

Усилием воли распахиваешь веки, и тут же в глаза бьёт нестерпимо яркий свет. Кажется, что тебе удалось заглянуть в самое ядро звёзды. Свет отовсюду – белый, жёлтый, фиолетовый. Хочется закрыть глаза и снова провалиться в зияющую пустоту, туда, где всё просто и понятно. Где ты окутан мраком, мягким и спокойным, мантией, обволакивающей тебя за плечи.

– Он очнулся! Врача сюда, быстро!

Кажется, проваливаться в пустоту становится твоей традицией.

***

– Ты всех нас безумно напугал, малец, – голос руководителя команды звучал жестко. – Чем ты вообще думал, кретин?

Опускаешь покорно голову. Конечно, о стыде речи и не идёт – ты гонщик, ты рискуешь, потому что хочешь победить всегда и везде. И стесняться наркотика побед не будешь никогда. Даже если речь идёт о травмах, несовместимых с жизнью.

– У тебя впереди годы побед, может быть, даже в Формуле-1, а ты чуть не угробил всё, и ради чего? О чем ты думал?!

Поднимаешь взгляд искристых, уже почти живых после аварии зрачков и смотришь в глаза человеку, которого считаешь вторым отцом. Своим гоночным отцом.

– Я просто хотел победить.

Ответом тебе служит тяжелый вздох.

***

– Все условия оговорены и улажены. Подпишите контракт и со следующего года начнёте выступать за нашу команду.

Ручка в руках ощущается комфортно, как проводник к новому пути. Ставишь кривоватую закорючку и получаешь на руки договор. Вот она – сбывшаяся мечта. То, к чему ты стремился годами.

Бывший руководитель уже бывшей команды ждёт снаружи. Он точно не обязан это делать, но остаётся, словно по привычке опекая тебя после той серьезной аварии. Может быть, со стороны это немного по-детски, но точно не для Формулы-1. Она далеко не сказочное королевство и не дружная семья, но система, по венам которой вместо крови течет страсть: страсть к своему делу. К болиду, к настройкам, к пилотажу и победам. И потому каждый механик, инженер, руководитель и даже спонсоры – все хотят лишь одного: победы. В этой системе всё делается ради одного призрачного шанса оказаться выше всех. Поэтому так ценен каждый член команды. Только вместе они – единое целое, а не просто груда металлолома на проржавевшей свалке.

– Ну что, малец, поздравляю, – хмурый взгляд обманчив: бывшему боссу далеко не всё равно.

– Спасибо. Было здорово гоняться вместе.

– Да брось, с таким количеством сходов и поломок не могло быть здорово. Теперь у тебя есть настоящий шанс борьбы за чемпионский титул. Не проворонь его.

– Я сделаю всё ради победы, ты же знаешь.

– Ну да, всё так всё.

В глазах руководителя мелькают опасные огоньки. Да, слово «всё» слишком обширно, особенно вспоминая ту аварию, последствия которой ещё будут долго аукаться. Но оно того стоило, и убеждённость в этом с каждым днём только крепнет.

Ты пилот. Ты будешь рисковать. Ты дышишь опасностью и не жалеешь об опрометчивых поступках, если все они ради первой ступеньки подиума. В конце концов, вы гонщики, а не балерины.

– Интересно: мне запретили выступать в других сериях.

– И правильно. Сосредоточься на Формуле-1 и своей новой команде. Надеюсь, пересечемся в паддоке.

– Не сомневайся, я сам к тебе приду. До скорой встречи, дядюшка Кен.

– До скорого, Штеффан. Свидимся.

Пожимаете руки и расходитесь каждый в своих мыслях. Поднимая глаза в сторону заходящего солнца, ловишь себя на мысли: после заката всегда будет рассвет.

Теперь ты – пилот Феррари. Теперь у тебя есть снаряд, который может принести заветное чемпионство. У тебя всё впереди.

***

– Шансов выжить не было. Он прилетел прямо в отбойник и погиб мгновенно. Это травмы, несовместимые с жизнью. Судьба иногда бывает так жестока.

– Парень был очень перспективным. Жаки места себе после его смерти не находит, ему всё кажется, что это он виноват. Хотя ясно, что Беллоф сам перемудрил: ну кто лезет на обгон в Красной воде? Гений, но какой же кретин

– Только безумцы имеют шанс стать лучшими из лучших…

Кен Тиррелл качает головой, молча стоя у каменного надгробия. Просто плита, просто кусок глыбы – всё, что осталось от паренька, улыбавшегося ярче огня, горящего в двигателях их болидов.

Кен поднял глаза к небу и всего на одно мгновение – ему не могло показаться – услышал вдалеке рёв мотора, шуршание перчаток и смех. До боли знакомый смех Штеффана.

Они ещё встретятся. Обязательно встретятся.