Читать книгу Folie a Deux - - Страница 8

Глава 7

Оглавление

– Я хочу домой. И есть. Разблокируй дверь.


– Это всё, что ты можешь мне сказать?


Райан Андерсон не выглядит ни расстроенным, ни задетым. Лишь самую малость… сконфуженным. Не верящим, что я вообще смогла такое произнести, когда он, возможно, сделал что-то, чего никогда не совершал. Или же, по крайней мере, не прибегал к этому очень и очень давно. Не пускал к себе в душу. А теперь… приоткрыл её. Ради… меня. Но как бы я не желала, чтобы лишь одно его откровение всё внезапно изменило, оно не в силах этого сделать. Меня словно и не существовало до нынешнего мгновения. И он остался на расстоянии сидеть в своей шикарной и дорогостоящей машине, даже когда я оказалась в зоне видимости, просто рассудив, что со мной во всех отношениях всё в полном порядке. Но это совсем не те слова, которые описывают мои внутренние ощущения и глубинное состояние. Ни в тот момент, ни в эту самую секунду. Если только вероятность того, что я, возможно, ускользаю, заставила его пойти со мной на контакт, то как скоро ему потребуется вновь, чтобы меня вроде как не было рядом?


– Если ты голодный, я могу и тебя накормить. Сделать салат и пожарить стейк. Но это просто ужин. Без продолжения.


– Возможно, мы можем обсудить варианты? – совершенно серьёзный, Райан склоняется ко мне, но останавливается недалеко от моих губ, – я бы хотел остаться на ночь. И даже не на одну.


– Грейс будет тебя искать.


– Не будет. Ты ведь слышала её. Она была счастлива избавиться от моего присутствия. Наверняка она по умолчанию решит, что я уехал в отель.


– Люди много чего говорят сгоряча. Но я не шучу. Я голодна.


– Тогда пошли.


Райан Андерсон за моим столом из прозрачного стекла и хрома выглядит… по-домашнему, даже несмотря на свой довольно официальный вид. Он ест из моих тарелок так, будто делал это всегда. Держась расслабленно и вполне уверенно. И не переставая смотреть словно со знанием того, что я же сама и не устою перед незримым искушением.


– Пожалуйста, прекрати.


– Что я должен прекратить, Моника? Я не виноват, что ты настолько наслаждаешься своим салатом и каждые несколько секунд проводишь языком по своим губам. Это делает меня твёрдым, – я осознаю, что в этот самый момент мой язык снова показывается из-за зубов, и поспешно скрываю его обратно во рту. Нужно лучше контролировать себя. Иначе я… иначе в сознании Райана Андерсона никогда не утвердится мысль о том, что я, и правда, больше не могу заниматься ничего не значащим сексом.


– Если однажды… в скором времени я попрошу тебя о ребёнке, ты мне… откажешь?


Я жду, что он отложит вилку и потеряет всякий аппетит. Выйдет из себя, сказав всё то, о чём я уже и так думала, что он миллиардер и не может так рисковать разрушением своей жизни. А потом даст железно отрицательный ответ прежде, чем исчезнет с моей планеты. Но из всего этого происходит лишь то, что Райан Андерсон прекращает есть и откидывается на спинку стула со сосредотачиваемым на мне пронзающим насквозь взором.


– Ты действительно этого хочешь?


– Да.


– И каким ты представляешь будущее?


– Если ты о деньгах, то мне не нужны ни они, ни твоё участие. Чей это ребёнок, никто и никогда не узнаёт. Даже он сам. Мы не будем проблемой. Я просто… хочу остановиться. Знаю, звучит глупо, ведь дети… дети всегда задают темп, и о спокойствии можно будет забыть, но я нуждаюсь в этом. Во мне слишком много нерастраченной любви, и кому, как не детям, её дарить. Не так важно, кто у меня появится… Мне всё равно. Я просто хочу стать мамой. Это моё самое заветное желание, Райан, – импульсивно я чуть не тянусь к его левой руке, оставшейся лежать на столе, но вовремя одёргиваю себя. Вряд ли Райан Андерсон сможет стерпеть прикосновение без спроса. Особенно такое обычное. Когда тебя, возможно, просто желают коснуться. Он не кажется тем, кто хотя бы раз в своей жизни держал женщину за руку, чтобы банально чувствовать, что она рядом. Я, конечно, имею в виду его жену. Не могу представить такую ситуацию.


– Ты не хочешь, чтобы я был в вашей жизни?


– Это только всё усложнит. Имею в виду, для тебя. Зачем тебе это нужно? Мы ведь не пара, – проглатывая свои истинные мысли, говорю я. Чего бы хотелось лично мне, всё равно никогда не сбудется. Это не роман со сказочным финалом, свадебным маршем и семейной идиллией. Я уже должна буду быть благодарна за одно лишь согласие. И за те в лучшем случае несколько месяцев, которые смогу получить.


– Я подумаю над этим, Моника. Над всем, что ты тут сказала и о чём просишь. Я выйду на балкон, подышу воздухом.


Его нет настолько долго, что я успеваю убрать со стола, помыть посуду и забраться в кровать с книгой в руках. Предложения и строчки, как и всегда, стоит дать истории шанс, погружают меня в себя невероятно быстро, но сегодня это впервые происходит тогда, когда в моей квартире кто-то есть. Двигаясь от фразы к фразе, я не вижу ничего вокруг себя и вздрагиваю всем телом, как только чувствую движение матраца под собой и соблазнительное дыхание за спиной:


– Лёжа тут вот так, ты выглядишь сексуальнее, чем когда-либо на моей памяти. Я мог бы войти в тебя прямо так, – обвив рукой мою талию, Райан вжимает меня в себя и почти толкается вперёд через одежду. Я напрягаюсь и в хорошем смысле, и в плохом. И уже больше не различаю ни единой буквы. От волны жара текст будто расплывается перед глазами.


– Я…


– Расслабься, Моника. Я не собираюсь склонять тебя к тому, чего ты не хочешь здесь и сейчас. Лучше скажи мне, где у тебя полотенца. Я хочу принять душ.


– У меня ванна, – тупо говорю я, всё ещё пытаясь осознать исчезновение мужского тела. Это отзывается… странным разочарованием. Будто слова о просто ужине принадлежали и вовсе не мне.


– Тогда ванну.


– Возьми в шкафу, правая дверка.


Он скрывается в смежном помещении, оставляя свои вещи на кресле, а телефон на тумбочке рядом со мной. Я возвращаюсь к прерванному чтению, зная, что не должна поступать так, как не хочу, чтобы чисто теоретически поступали со мной. Это… неправильно. Если вдруг там нет пароля, после я просто не смогу смотреть в глаза этому мужчине. В той или иной степени между нами существует некоторая близость. Не только физическая. Мне тяжело от мысли, что всё может измениться.


Спустя некоторое время в очередной раз, когда я перелистываю страницу, устройство оповещает о входящем звонке. А потом ещё об одном, после окончания которого короткий сигнал знаменует собой, вероятно, новое сообщение. В ванной комнате всё ещё шумит вода, но встаю с кровати я всё равно почему-то очень тихо и осторожно.


Можешь продолжать то, что ты делаешь, можешь довести всё это до конца, я ничего не могу сделать с тем, какой ты есть, но не жди, что всё, что ты так оттягиваешь с Лиамом и Лукасом, я выполню за нас двоих. Они и твои сыновья тоже.


Экран гаснет, едва я дочитываю до точки, но тут же освещается заново после второго за последнюю минуту быстро стихнувшего звука. Теперь это Грейс.


Ты, вероятно, в отеле, так как тебя нет ни у нас, ни у родителей, ни с семьёй, либо ещё где-то, о чём я не хочу знать, но знаешь, я думала и хотела, чтобы ты вернулся к ужину. Иногда мы с тобой стоим друг друга больше, чем я признаю. В общем, главным образом я пишу тебе потому, что тебя искала жена. Я не помню, чтобы раньше она даже не здоровалась.


Лиам и Лукас. Лиам Андерсон. Лукас Андерсон. Лиам и Лукас Андерсоны. Дети, которые могут стать братьями моему возможному ребёнку, даже если всё случится за спиной их матери. Матери и жены, ищущей своего мужа, в то время как он находится в моей ванной. Собирается спать со мной в одной кровати. Просто спать. Вероятно. Хотя смогу ли я теперь уснуть? Или так и буду думать о том, о чём конкретно шла речь в том сообщении?


– Что случилось, Моника? Скучная книга?


Не поднимая головы, устроенной на бортике ванны, Райан Андерсон следит за мной лениво перемещающимися глазами. Полностью мокрый, что сделало его волосы чёрными, он кажется контролирующим свою жизнь, даже будучи совершенно обнажённым и вроде бы позволив себе расслабиться. Но я впервые задумываюсь о том, что это может быть просто красивым фасадом. Идеальной картинкой, призванной скрыть реальность от посторонних глаз. Маской и ложью. Порой обманы изобличаются, маски срываются, а прочие выглядящие незыблемыми вещи начинают выходить из строя.


В полном молчании я сажусь на бортик в передней части ванны. Не зная, что говорить, и надо ли это делать, или просто желая быть в тишине. Дышать одним воздухом с Райаном Андерсоном, вдыхать влажность из-за горячей воды, чувствовать её тепло, согревающее ноги, иметь возможность смотреть на него без всякого стыда и необходимости словно красть этот момент, но всё равно не опускать взгляд ниже лица.


– Нет, не скучная. Я люблю читать.


– Тогда что? – с всплеском воды Райан всё-таки садится прямо, и от движения некоторые её капли начинают стекать вниз по его груди. Я хочу прикоснуться к ним языком. Почувствовать их вкус. Хотя они наверняка ощущаются просто, как Райан. Но он, вероятно, отстранит меня ещё до того, как я достаточно приближусь. Впрочем, это может произойти и в ответ на вопрос, который всё равно не остаётся под моей кожей.


– Что ты делаешь, когда не работаешь?


– Я всегда работаю, Моника.


– По мнению Грейс даже у тебя есть выходные.


– Моя голова так не считает. Я с этим смирился.


– Она и сейчас заполнена мыслями?


Сильные руки на бортиках ванны напрягаются, двигаясь по ним с влажным звуком, а потом перемещаются мне на лодыжки в обхватывающем движении. Я смотрю на Райана сверху вниз, но его, ставшего значительно ближе, это, кажется, нисколько не смущает.


– В значительной степени да. Но знаешь, они другие. Не такие, как обычно. Например, сейчас я думаю о том, что люблю твои ноги, – он прислоняется лбом к моей юбке, волосы и лицо мочат ткань в том числе и рубашки, но мне… нравится. Действия, физический контакт, влага, распространяющаяся по одежде, приглушённый голос. Прозвучавшее откровение отзывается внутри меня сладкой мукой.


Утратив всякий контроль над тем, что можно, а что нельзя, я погружаю пальцы в мокрые волосы. Они прохладные и спутанные. От их ощущения мне становится немного холодно. Я дрожу, покрываясь мурашками, но, может быть, остывающий воздух тут совсем ни при чём. Может быть, всё так, потому что Райан Андерсон… нежен и конкретно здесь и сейчас не похож сам на себя. Я не думала, как он отреагирует на моё появление, я просто взяла и вошла в ванную, но меня не удивило бы, если бы мне в лицо швырнули какую-нибудь колкость. Издёвку, что я, видимо, тоже скучаю, раз не могу провести в одиночестве и десяти минут. В любом случае даже в отсутствие конкретных ожиданий среди них точно не было мысли, согласно которой этот сложный, не умеющий отдыхать и отключаться мужчина в некотором смысле обеспокоится тем, не расстроена ли я из-за книги. Из-за того, что он вряд ли брал в руки с тех пор, как закончил университет или школу. Я понимаю, надо остановиться и прекратить спрашивать, чтобы не узнать больше и не начать привязываться, но внутри меня слишком много всего, и всё это хочет наружу, и…


– Ты ведь когда-то был, как я? Я имею в виду, читал что-то, кроме учебников и специальной литературы?


Андерсон поднимает голову, из-за чего моя рука невольно оставляет его волосы в покое, вновь возвращаясь на бортик, и новый всплеск воды заканчивается тем, что мокрая ладонь расстёгивает третью сверху пуговицу рубашки и явно не собирается на этом останавливается.


– Когда-то наверняка был. Но люди меняются и с течением времени имеют обыкновение отказываться от того, что вроде бы искренне любили. Зачастую это относится и к тем, кто находится с ними рядом и так или иначе помог им стать теми, кем они теперь являются, – полы одежды расходятся в стороны, и, пробираясь под неё, Райан впивается пальцами мне в спину до причинения ими точечной боли, – однажды ты влюбишься, Моника, и, если повезёт, никогда не столкнёшься с осознанием того факта, что больше не знаешь, почему тот, кого ты сама же и выбрала, всё ещё с тобой, даже если вы оба уже давно не те, кем были в самом начале пути, – левой рукой он проводит между моих грудей, вслед за чем поочередно стягивает бретельки лифчика, но не расстёгивает его, а прикасается к кончикам моих волос. И смотрит так… так, что моё сердце изнывает. – Иди сюда, Моника.


– Тебе пришло два сообщения. Я… прочла их. Извини.


– Прочла и прочла, – взгляд совершенно не меняется. Хотя, может быть, я этого хотела. Не спокойного равнодушия, а гнева. Ярости. Чего-то, что напомнит мне о том, какой Райан Андерсон настоящий, ведь я, вероятно, начинаю забывать. Терять из виду мерзавца, представшего передо мной в нашу первую встречу. И не знаю, как остановить этот процесс.


– Ты не… злишься? Не хочешь узнать, что в них было, и заставить меня пожалеть об этом?


– Нет.


– Почему нет?


– Потому что ты влезаешь мне под кожу, и всё, чего мне эгоистично хочется, это сделать то же самое в ответ. Как насчёт того, чтобы сбежать?


– Сбежать? В каком смысле? – видимо, устав ждать, он нажимает на моё тело, заставляя опуститься в его объятия, и при погружении вода почти достигает моего лифчика. Потревоженная, беспокойная, она колеблется между нами, в то время как Андерсон правой рукой сжимает ягодицу под юбкой, а левой стаскивает одну из чашечек бюстгальтера вниз, тут же жёстко обхватывая грудь. Но взгляд ни на секунду не покидает моего лица.


– Куда-нибудь уехать, Моника. Я расслаблюсь и отключу телефон, не буду видеть никакие сообщения, электронные письма и звонки, и на несколько дней стану полностью твоим. Может быть, я даже сделаю тебе ребёнка. Кто знает, – по какой-то причине мне становится затруднительно дышать. Из-за намёка на то, что всё может решиться в мою пользу? Или по причине лёгкости в его голосе, с которой он об этом сказал? Хотя почему должно быть по-другому? Не будет никаких отличий от обычного секса. В случае чего он опять-таки просто и банально меня трахнет. Так же, как и во все предшествующие разы. Разве что без презерватива. Вот и вся разница.


– Я не могу, – но что именно я не могу? Я ведь не подумываю передумать? – В четверг я улетаю в Бразилию. У меня съёмка.


– В Рио?


– Да.


– Идеально. То, что нужно. Я присоединюсь к тебе в пятницу днём, – явно считая разговор завершённым, он прижимает меня к себе ещё теснее, способный опять соблазнить, раздеть и получить всё, чего ему, вероятно, хочется, но вот парадокс, вместо всего этого я чувствую, как Райан Андерсон поправляет мой лифчик.


– Ты… прилетишь?


– А ты не хочешь?


– Нет, хочу, – я не могу придумать ни одной причины, по которой не должна этого желать. Всё безрезультатно. Хотя в голове совсем не пусто. Там есть мысли, но все они лишь о том, что, может быть, этот мужчина сможет отвлечься со мной. Что я, вероятно, надеюсь стать той, кто изгонит работу из его головы, пусть и на очень короткое время. По крайней мере, попытаться. Мне хочется взять от него всё, что только возможно.


– Велю секретарше забронировать номер с видом на океан.


– Тебе обязательно нужно, чтобы всё было по высшему разряду?


– Ты ещё оценишь пляж в двух шагах от отеля и прочие услуги вроде бассейна, спа и сауны с массажем.


– Ненавижу пар и влажность в таких количествах.


– Тогда не пойдёшь, если не хочешь.


Изловчившись, он накрывает моё тело своим и сжимает мне заднюю часть шеи сдавливающим в том числе и волосы движением прежде, чем целует почти с насилием. Я прикрываю глаза, совершая зеркальные действия совершенно вслепую. Обнажённость поверх моей одежды ощущается, как нечто необыкновенное. Поглощающее. Способное остаться в воспоминаниях навсегда. Вода уже значительно остывшая, но её температуру компенсирует то, что в моей крови будто бы начинает бурлить кровь. Чувство этого опять-таки угрожает подтолкнуть меня к тому, чтобы отказаться от собственных же слов. Пожалуй, я уже даже представляю, как мы заходим дальше, и испытываю эмоциональный диссонанс между голосом рассудка и желаниями сердца, когда внутреннее давление вдруг стремительно падает, губы перестают терзать мне рот, а руки нащупывают лишь пустоту и невесомость. Мои глаза открываются спустя короткий миг, и, ошеломлённая, пребывающая в смятении, я резко сажусь, ощущая ещё большую дрожь.


– Ты куда?


– Просто вылез из ванны.


– Но почему?


– Потому что, видимо, даже я не настолько мерзавец, чтобы взять и трахнуть тебя прямо в ней. Вылезай, Моника, и переодевайся.

Folie a Deux

Подняться наверх