Читать книгу Цена игры - - Страница 4

Г лава 2. В поисках чувств

Оглавление

Вспоминая свое детство и юные годы, я понимаю, что моя склонность к зависимости была в какой-то мере предопределена. Психология дает определенный ответ на вопрос о том, какие типы семейных взаимоотношений создают тот климат, в котором чаще всего вырастают лудоманы. Это созависимая и деструктивная семья. В точности мой вариант: авторитарный отец и холодная мать, которые не давали мне достаточно тепла, заботы, любви. Созависимые отношения, в свою очередь, порождают зависимости, и в моем случае это были наркомания, запутанные отношения с девушкой, алкоголизм, а венчала печальный список лудомания.

Схема развития мании в каждом случае имеет индивидуальные особенности. Зависимый человек может блуждать от одной аддикции к другой, придя в результате к трудоголии или сексоголизму. Меня занесло в игроманию потому, что этот вид зависимости компенсировал дефицит чувств в нашей семье.

Мне настолько не хватало любви и интереса к своей персоне, что я был готов на многое. Помню, мне было шесть лет, папа тогда служил в Чехословакии, а мы с братом и мамой жили вместе с ним. Ко мне в гости пришли друзья. Когда мальчишки увидели связку папиных медалей за победы в соревнованиях по греко-римской борьбе, они пришли в полный восторг. Знаете, что я сделал? Посвятил каждого из друзей в чемпионы, раздав папины награды!

Друзья меня благодарили, я был на седьмом небе от счастья. Но вот папа оценил мой поступок иначе. Не обнаружив половины медалей на месте, отец жестоко отлупил меня, решив, что сын не ценит его достижения. К счастью, медали никуда не делись, папа прошелся по военному городку и без труда вернул их. Но почему он не потрудился спросить, почему я так поступил?! У меня и в мыслях не было огорчать отца, мой поступок был как раз связан с тем, что я хотел как можно ярче презентовать друзьям его заслуги…

Спустя несколько лет я стащил папин бумажник с зарплатой и повел своих друзей в парк развлечений. Так я в очередной раз пытался купить дружбу ребят, заслужить их благодарность. Конечно же, мне очень попало от родителей! И естественно, они и не попытались понять мотивы этого поступка. Я отчаянно нуждался в любви, дружбе и поддержке… Взрослея, я стал искать чувства в себе самом, но так как они не были сформированы в детском возрасте, требовалось внешнее событие, пробуждающее во мне чувственную сферу. Таким явлением стала игра.

Желание играть ощущается остро, как жажда в пустыне, как голод, как радостное предвкушение предстоящего события. Оно настолько сильное, что ты не способен противостоять и отдаешься ему во власть с огромной радостью. Я безумно нуждался в игре, представляя себе, сколько выиграю и как потрачу деньги. «Странное дело, я еще не выиграл, но поступаю, чувствую и мыслю, как богач, и не могу представлять себя иначе», – так описывал эти ожидания Ф. М. Достоевский в романе «Игрок». Действительно, каждый лудоман – большой фантазер и оптимист, ведь если бы он не верил в выигрыш, то не было бы и самой зависимости.

Несмотря на результат, азартная игра гарантирует яркие эмоции: удовольствие от выигрыша, досаду от проигрыша, а ведь это могут быть очень большие деньги, причем чужие! Да, игра приносит проблемы, долги, но тебя очень бодрит разруливание этих ситуаций. Бегаешь, перезанимаешь, уговариваешь, рассказываешь сказки. Ура, есть деньги на ставку! Возвращаешься в казино… Жизнь кажется невероятно насыщенной, яркой, кипучей!

Интересно, что большинство лудоманов быстро теряют способность что-либо чувствовать, посвящая все свои силы исключительно игре, но в моем случае имелось одно существенное отличие: с помощью денег я пытался «закрыть» отсутствие чувств, ощутить себя хорошим, любимым, значимым.

Сейчас, когда я уже и сам помогаю людям выходить из состояния аддикции, мне абсолютно понятно, что моя зависимость развивалась классическим для лудомана путем, но с индивидуальными нюансами. Период начала зависимости, когда она становится для игромана открытием, панацеей и новой религией, может длиться годами. Игрок словно носит розовые очки и верит, что живет в точности как и другие, а его ставки – просто веселая забава. Только ничего забавного в этом нет. Незаметно для себя жертва лудомании заглатывает наживку, сосредоточиваясь на выигрышах и проигрышах, одновременно теряя связь с окружающим миром.

Моя зависимость от игры сформировалась очень мягко, неспешно. Сначала я сидел в казино и делал ставки только ради развлечения, потом начал чувствовать азарт, а однажды, в самом начале моей горестной антикарьеры, поставил тысячу рублей, а выиграл сто шестьдесят три тысячи! Мне было всего двадцать лет, и я поверил в «безнаказанность» легкой добычи.

Азартная игра = баснословные деньги – ложная установка.

Но она сопровождала меня несколько лет подряд. И я жил, нет, существовал в постоянном ожидании, что Фортуна снова чмокнет меня в макушку и я выиграю еще больше.

С каждым днем игрок все глубже погружается в свой внутренний мир, отключаясь от чувств, информации, жизни в целом. Он деградирует морально, ментально и психологически, сосредоточившись на игре, зацикливаясь на идее обыграть казино. В то же время игрок скрытен, он прячет от окружающих свое истинное лицо, искаженное всплесками страсти. Эмоциональные скачки – они как американские горки, в момент ставки ты напряжен до предела, до дрожи, ты словно натянутая струна. Если выигрываешь, то взлетаешь на волне эйфории в небеса, а проигрываешь – срываешься в пропасть отчаяния. Сердце то бьется, как безумное, в грудной клетке, то замирает, пропуская удары. Прошибает пот, пересыхает в горле.

Я заливался алкоголем, чтобы хоть немного снизить накал страстей, но выпивка только роет яму глубже, усугубляя нервное расстройство. Жизнь на грани нервного срыва выматывает.

Разница между начинающим игроманом и бывалым только в том, что второй уже не чувствует восторга и отчаяния так же остро, как первый. Разболтанная эндокринная система опытного игрока не дает нужного выплеска эндорфинов. И ему бы бросить, раз прежнего кайфа нет, но он всем должен, он в постоянных долгах и ему не на что жить, а еще он страшно, абсолютно одинок. Его единственная подруга поневоле – это игра, он жаждет ее любви и ненавидит себя за это. Он зависим, и этим все сказано.

Я был таким же.

Одна из самых странных вещей, свойственных игроманам, – это двуликость. Алкоголика видно издалека, показателен кирпичный цвет лица, одутловатость; наркоман выдает себя нервными подергиваниями рук, расширенными зрачками. Но игрок не выглядит как-то особенно. Зависимость «дарит» ему новые качества: умение пускать пыль в глаза, способность манипулировать окружающими, исключительную изобретательность в выборе средств. Вот почему большинство моих знакомых прекрасно знали, что я имею склонность к выпивке, но об игре и не догадывались. До тех пор, пока я, наконец, не выдавал себя, отчудив нечто такое, что открывало им глаза. Как результат – немедленный разрыв отношений…

Один из самых болезненных случаев (и для меня, и для того человека, которого я подвел) был связан с бизнесом по ремонту жилых помещений. Сразу скажу, вести дела мне удавалось весьма успешно, несколько лет никто и не подозревал, какие демоны руководят моими поступками. Занимаясь предпринимательской деятельностью – высококлассными ремонтами элитной недвижки, я реализовал свое творческое начало, у меня с блеском получалось удовлетворять запросы обеспеченных граждан с повышенным уровнем требований.

Успех этого бизнеса зависел еще и от моего партнера Елены – умной, деловой женщины. Она занималась договорами, встречалась с клиентами, проводила консультации, просчитывала сметы, вела бухгалтерию. А на моих плечах лежали производственные обязанности: я организовывал процесс ремонта, управлял сотрудниками, покупал материалы. Наше совместное дело процветало, впереди замаячили серьезные перспективы. Все, что требовалось, – добросовестно работать, расширяя клиентскую базу, и беречь репутацию. Но мои мысли и чаяния в тот период уже были в иной сфере. Все, что мне тогда требовалось, – находить деньги, покрывая прежние долги, и делать новые ставки в игорном зале. Запустить лапу в общие деньги?.. Да мне и уговаривать себя не пришлось…

Мне долго казалось, что все в порядке. Никто ничего не видит, не замечает. Ну шаманил я понемногу с чеками, которыми отчитывался перед заказчиком, припрятывая в карман кое-какие деньги. Так что из этого? Надо отыграться, ведь я точно знал, что смогу зарабатывать в казино, только для этого надо делать больше ставок. Лена до поры до времени понятия не имела о моих махинациях. Более того, она безусловно верила мне, уважала и считала опорой во всех делах. И я, обманывая ее, полагал, что мне очень повезло с компаньоном. «Урон потом с лихвой компенсирую!» – уверял я себя. Обе мои личности, бизнесмена и игрока, не конфликтовали между собой по этому вопросу.

«Лене не надо знать о моих махинациях, ее это не касается», – считал бессовестный игрок. А «порядочный» бизнесмен уверял: «Когда я отыграюсь, то больше не буду мошенничать, ведь я понимаю, что это некрасиво!»

В нашем офисе стоял сейф, в котором хранилась вся выручка компании – около тридцати тысяч долларов, и первое время мне в голову не приходило позариться на них. Денег, вырученных от жульничества с чеками, хватало на ставки. Но игра – жадный божок с потными липкими ручками, который требует все больше подношений, обнадеживая и одаривая, чтобы потом обмануть и предать. Ставки растут, тебе все время нужно больше-больше-больше денег. Ты занимаешь, играешь, выигрываешь, ставишь еще и – вылетаешь в трубу! Занимаешь еще. Выигрываешь, отдаешь первый долг, вздыхаешь с облегчением: все, сейчас попрет, я выкрутился! Но тут же следует череда проигрышей – и ты впадаешь в панику и готов на все ради новой ставки…

Цена игры

Подняться наверх