Читать книгу Сквозь кровь и пламя - - Страница 7

– Тихо! А теперь прошу тишины…

Голос Эрдхарта Молотокова прогремел над рыночной площадью, запросто перекрывая гомон толпы, уже хмельной от медовухи. За последние дни в Прогалину уже съехалось много чужаков, и еще больше прибудет к утру.

Эрдхарт возвышался на свежесколоченном деревянном помосте, будто памятник на постаменте. Он подождал, пока толпа утихнет и обратит взор на него. На площади набилось три или четыре сотни человек. Поддержать юношей, которым предстояло Испытание, а затем продолжить пиршество собрались все родственники.

– Для меня честь приветствовать вас в нашем селе. Всех и каждого ждет еда и медовуха, чтобы набить животы и согреть сердца!

Грянул восторженный рев.

Рист тронул Кейлена за плечо и кивнул в сторону Данна. Тот тоже орал со всеми, воздев кружку с медовухой, а другой рукой обнимал за талию девушку из Омма – судя по тому, как ее косы были заплетены узлами на затылке. Рист с Кейленом решили, что не возьмут в рот ни капли. Испытание и без того трудная штука; не хватало еще, чтобы с утра у тебя в голове били барабаны.

– Как вам всем известно, – продолжал старейшина, – столетиями юноши окрестных деревень, едва им исполнялось восемнадцатое лето, собирались на опушке Оммского леса, чтобы пройти Испытание. Три ночи они проведут в лесной чаще, вооруженные лишь ножом и луком, – только этими орудиями они смогут добыть пропитание. Они должны показать, что способны выжить сами по себе, прежде чем мы выпустим их во взрослую жизнь. Так было, и так будет. Они отправятся отрядами – по двое или по четверо, – ибо нет такой ноши, которая не стала бы легче, когда делишь ее с кем-то, и такой опыт становится залогом дружбы на всю жизнь. Но слушайте внимательно: это не прогулка. По ночам Оммский лес опасен, и в нем бродят звери куда крупнее и свирепее волкобразов. Многие не возвращались оттуда.

Сразу же повисла тишина. Гул утих, и толпа вслушивалась в зловещие речи Эрдхарта.

– Тем не менее по давней традиции каждый отряд обязан принести шкуру хищника. Вы должны взглянуть в лицо своему страху – и одолеть его. Только тогда вы пройдете Испытание, ведь всё, что вы ищете, лежит по ту сторону страха. Однако победителем Большой охоты станет тот отряд, который вернется на четвертое утро, спустя три ночи в лесу, со шкурой самого опасного зверя, и он, конечно же, получит полагающуюся ему награду. – Старейшина вновь обвел взглядом собравшихся. – А сегодня пейте вдоволь, ешьте от души и грейтесь у огня. Слушайте наставления отцов, более полезные советы матерей, веселитесь с братьями и сестрами. Завтра вы, пока еще мальчики, отправитесь в лес, чтобы вернуться оттуда уже мужчинами.

Эрдхарт воздел свою кружку в воздух, толпа повторила его жест. Те, у кого не оказалось медовухи, подняли кулаки. Кейлен был среди последних и, сжимая кулак, почувствовал могучий прилив гордости. Эрдхарт прочел обращение к богам:

– Да согреет вас Мать, а Отец защитит. Да направит Воитель вашу руку, а Дева – ваше сердце. Да не даст Кузнец затупиться вашим клинкам, а Мореход – сбиться с пути.

* * *

Солнце еще не показалось над восточной грядой, однако Кейлену не спалось. Он смотрел перед собой, снова и снова водя ножом по небольшому точильному камню.

– Думаешь, так он станет еще острее?

Кейлен не заметил, как на кухне появилась сестра. Он передразнил ее тоненьким голоском.

– Я всё слышала, вообще-то, – проворчала Элла и, выйдя на крыльцо, толкнула брата плечом.

Она передала ему хлеб и сыр, которые тот с блеклой улыбкой принял, а потом снова уставился в подернутый утренней дымкой горизонт.

– Прости. – Кейлен вздохнул.

– Думаешь о Хейме? – спросила Элла, помолчав.

Вжик-вжак стих. До этого мгновения Кейлен даже не замечал, что продолжает натачивать нож. Он повернулся, чтобы ответить, но, встретившись глазами с сестрой, тут же опустил взгляд в пол и весь ссутулился. Сестра мягко коснулась его щеки ладонью, и Кейлен поднял голову.

– Он бы тобой гордился. И я тобой горжусь, хоть и редко это говорю. Ты мой брат и порой ведешь себя как заноза в заднице, но я тобой горжусь. – Она крепко прижала его к себе. – Пошли в дом, выпьем чаю с мамой и папой. Убирай нож, до леса он тебе не понадобится, да и острее уже не станет.

Элла поднялась, стряхнула крошки с платья и вернулась на кухню. Кейлен был уверен, что никогда в жизни не поймет сестру. То она над ним смеется, то обнимает и говорит, что гордится им. Хотелось надеяться, не все женщины ведут себя так, как она.

Он быстро прожевал остатки хлеба и сыра, убрал нож в ножны, а затем в сумку, после чего пошел за Эллой, не забыв вернуть точильный камень на полку у двери.

Едва солнце оседлало вершину горы, на кухню вышли Фрейис и Варс. Прячась от ярких лучей, Кейлен сощурился и отодвинул стул подальше.

Варс весело потрепал сына по голове. С теплой улыбкой он посмотрел на восходящее солнце, а затем снова на Кейлена. Фрейис с непривычной суетливостью возилась на кухне, заваривая чай из арленского корня и разливая его по глубоким кружкам.

– Ты же знаешь, я его терпеть не могу. – Кейлен весь сморщился, едва уловив поднимающийся от кружки землистый запах.

– Кейлен Брайер, ты на три ночи отправляешься в полный опасностей лес. В нем будет холодно, темно и сыро. Там водятся клыкастые и когтистые звери. Арленский корень придаст тебе остроты ума. Слушай маму и пей.

Кейлен с недовольной миной смотрел в спину матери, преодолевая тошноту и делая глоток ядовитой жижи, которую она выдавала за чай. Варс переглянулся с Эллой, и они засмеялись обидным смехом.

– Хорошо, как все закончат с этим изысканным напитком, – Варс снова хохотнул, встретив недовольный взгляд сына, – отправляемся. Хейвелы уже наверняка на месте. А вот за Данна не ручаюсь. Тарну наверняка пришлось силой вытаскивать его из кровати. Совсем замучил своими байками бедную девочку из Омма, а потом вырубился.

Очередной глоток чая быстро стер с лица Кейлена возникшую ухмылку.

* * *

Когда все собрались и направились к окраине Оммского леса, на улицах уже было полно народа. Детские крики мешались с весенним пением птиц, и всё это почти заглушал грохот повозок. Торговцы обустраивались на площади, чтобы распродать последние товары. Испытание всегда сопровождалось общим подъемом, в противовес напряженному ожиданию, наполняющему воздух.

По дороге семейство Брайеров тут и там останавливали, чтобы пожелать Кейлену удачи и перекинуться парой слов с Варсом и Фрейис, сообщить им, как их сын возмужал. В другой день он бы радовался всем похвалам. Теперь же просто рассеянно кивал и бормотал слова благодарности – голова у него была забита совсем другим.

– Ладно, вы идите вперед, встретимся у леса, – сказал Варс. – Я, пожалуй, всё-таки схожу проверю, как там Тарн с Данном. Не хочу, чтобы они опоздали. А то знаете, как у них бывает.

– Хорошо, дорогой.

Фрейис поцеловала мужа в щеку и продолжила поход по улицам с Кейленом и Эллой.

Едва они вышли за околицу, остаток пути до места встречи долго не занял. Больше никто не заступал дорогу, не хлопал по плечу, не дарил ободряющих улыбок. На опушке леса сотни людей со всех окрестных деревень собрались проводить юношей на Испытание. Над деревянным помостом реял красный флажок, обозначающий место сбора, но за множеством людских спин его было не разглядеть.

– Кейлен, Фрейис, Элла, сюда!

Кейлен везде узнал бы визгливый голосок Илии Хейвел, маленькой непоседливой женщины. Ее каштановые волосы были собраны в аккуратный хвостик, подчеркивая высокие скулы и широкую улыбку. Живая и радостная, Илия ярко выделялась на фоне рассудительного Ласха. Может, они уравновешивали друг друга? Если так, то очень трудно было представить, какова Илия была бы сама по себе.

Илия крепко обняла Кейлена. Несмотря на миниатюрность, в минуты возбуждения в ней просыпалась недюжинная сила.

– Ах, Кейлен, мальчик мой, ты уже такой взрослый! Посмотри на себя! Никаких больше детских щечек!

Кейлен поморщился от щипка, а Илия продолжала искренне улыбаться.

– Илия, я…

– Ты так вырос! А в плечах широк, как отец!

– Илия, мы виделись только вчера, – не выдержал Кейлен и отпихнул женщину, которая тут же обиженно надула губы.

Кейлен с Ристом успели кивнуть друг другу, а Илия уже переключилась на Фрейис:

– У тебя все хорошо, Фрейис? Рада видеть, как наши мальчики становятся мужчинами? Рист тоже страшно рад. Да ведь, сладкий мой?

Илия выжидающе посмотрела на сына. Рист закатил глаза и с легким раздражением в голосе пробухтел:

– Да, мама… – И, насмешливо улыбнувшись Кейлену, он прошептал: – Она такая всё утро. Знаю, она вне себя от счастья, но боги, хоть бы проявляла это как-нибудь не столь навязчиво.

– Спасибо, Илия, я сегодня отлично себя чувствую, – сказала Фрейис и бросила в сторону Кейлена с Ристом осуждающий взгляд, намекая, что она всё слышала. – Сегодня и вправду значимый день для всех нас. А где Ласх? Я думала, он уже здесь с вами.

– Да, он здесь, разговаривает с Эрдхартом, готовит всё к гуляньям. Из Мельногорска привезли медовухи, из Сальма – рыбу, а еще, поговаривают, приедет Торван со своими огненными палочками, – понизив голос, добавила Илия. – А Варс где? Он будет?

– Да. Пошел проверить Тарна с Данном. Юлинда с утра пораньше пошла за мюриллицей на краску, а ты сама знаешь, что тех двоих без присмотра лучше не оставлять.

Илия понимающе кивнула.

– Еще бы, знаю, конечно. Они с легкостью проспали бы до самого конца Испытания.

– А вот и они, – произнесла Элла и хихикнула.

Кейлен быстро заметил, что так развеселило сестру.

Варс, Данн и Тарн медленно пробирались сквозь толпу. Варс неторопливо шел впереди; в уголках рта искрилась едва сдерживаемая улыбка. Тарн, насупленный, двигался перед Данном, ежесекундно оборачиваясь назад, как будто ожидал, что сын вдруг возьмет и пропадет.

Данн плелся следом за мужчинами, волоча ноги по траве, словно не в силах их поднимать. В каждом вымученном движении сквозило медовушное похмелье. Глаза глубоко запали, а волосы и одежда выглядели так, будто он заснул в кустах, откуда его потом и выволокли. Наконец, дойдя до остальных, он с преувеличенной натугой вздохнул.

Рист ехидно засмеялся:

– Прекрасно выглядишь, Данн! Сразу видно, отлично выспался!

Тот буркнул что-то в ответ, сузив глаза и наморщив нос. Видимо, на большее ему сил не хватило. Обычно острый язык на сей раз ему изменил.

– Ладно вам, мальчики. Отстаньте от Данна. Думаю, молот в его голове – достаточное наказание, хотя уверена, что Тарн уже хорошенько ему всыпал, – вмешалась Фрейис. Тарн насупился еще сильнее и раздраженно хмыкнул в знак согласия. – Ну что, теперь все в сборе. Как вы? У вас есть всё необходимое?

– Им ведь разрешено взять с собой только нож и лук. Если они что-то забыли, то стоит больше волноваться за… – Встретив приподнятую бровь Фрейис, Элла поняла, что лучше осечься.

– Да, у меня всё есть, – сказал Кейлен.

– У меня тоже. Всё перепроверил перед выходом, – сказал Рист.

Тарн двинул Данну локтем в бок, тот слегка взвыл и закашлялся.

– Да есть у меня всё…

Тарн снял заплечный мешок.

– Чуть не забыл. Должны прекрасно вам подойти. Доделал их позапрошлой ночью.

Порывшись в мешке, он достал два кожаных ремня и отдал Ристу с Кейленом.

Кейлен провел пальцами по ремню: насыщенного охряного цвета, гладкий и жесткий. Каждый стежок был сделан аккуратно и почти идеально. Тарн славился в окрестных деревнях как один из лучших дубильщиков и кожевников. Торговцу, направляющемуся в Гизу или Аргону, он бы запросто продал ремни за две или даже три серебряные марки.

– Благодарю, мастер Пимм, не стоило… – начал было Кейлен.

– Не нужно слов, – перебил его Тарн. – В конце концов, мы почти родня и присматриваем друг за другом.

Кейлен кивнул и сразу же застегнул ремень на поясе.

Остальное время собравшиеся отвлеченно болтали о всяком: о погоде в ближайшие три ночи, где парням лучше разбить лагерь и о многом другом, что уже обсуждали сотню раз. Кейлен рассеянно слушал и поддакивал, пока у помоста вдруг не началось шевеление.

Туда поднялись старейшины всех семи деревень: четверо мужчин и три женщины во главе с Эрдхартом.

– Очень рад видеть вас всех здесь в таком количестве, готовых проводить юношей пройти обряд взросления, – произнес он. – Это давняя традиция наших деревень, и я рад, что она продолжается.

Он сделал шаг назад, давая возможность высказаться главам других деревень. Каждый говорил о гордости, традициях и чести – их речи мало чем отличались друг от друга.

– Итак, время пришло, – снова взял слово Эрдхарт, перекрывая гомон толпы. – Все юноши должны разделиться на группы, попрощаться с родными и подойти к жаровне.

Кейлен повернулся к родителям, и тут же Фрейис заключила его в такие могучие объятья, какими и медведя можно было задушить. Когда Кейлен снова смог дышать, он уставился на отца. Тот просто положил руки на плечи сына и наклонился к нему.

– Люблю тебя, сын.

Без лишних слов он поцеловал Кейлена в лоб.

– Постарайся не умереть там с голоду, – сказала Элла. – И помни – не трогай руками таринский лист.

– И я тебя люблю, сестренка, – засмеялся Кейлен.

Он медленно отошел от них, потом развернулся. Попрощавшись со своими, к нему присоединились Данн и Рист.

– Порой мечтаю, чтобы у матери было чуть меньше задора, – засмеялся Рист. Кейлен согласно усмехнулся, а Данн только что-то простонал. – Бурная ночка, Данн? Та четвертая кружка была лишней? Или уже пятая?

– Отвали, Рист. Я собирался выпить всего одну и сразу же лечь спать.

– Конечно, сначала одну, а потом пошло-поехало, – сказал Кейлен.

Так парни продолжали перешучиваться, пока шли к жаровне, от которой начиналось испытание. Они обменивались приветствиями и кивками со знакомыми. Где-то в сотне шагов дальше по шеренге Кейлен увидел Куртиса с Фритцем и Деннетом Хилдомом. В груди поселилась мимолетная злость. Он несколько раз глубоко вздохнул, потом повернулся к друзьям, которые продолжали в привычном ритме обмениваться колкостями, только Данн острил не так резво, как обычно. Кейлен слушал их с усмешкой.

За их спинами зазвучал рог, потом над головами пронеслась горящая стрела. Она упала точно в огромную жаровню, заваленную пропитанными маслом дровами. С громким шипением над жаровней взвился столп пламени.

– Испытание начинается! – провозгласил Эрдхарт.

Юноши один за другим начали выходить из строя и направились к лесу. Кто-то мешкал больше, кто-то меньше, но в конце концов все последовали примеру первых.

– Ну что, – выдохнул Кейлен в первый раз с тех пор, как стрела зажгла жаровню, – пожалуй, пора идти.

Рист с усмешкой кивнул и закинул мешок на плечо. Данн что-то буркнул. Кейлен подумал, что большего из него сегодня не выжать.

– Нужно поскорее добраться до ручья и наполнить меха, – предложил Рист.

Кейлен кивнул, не сводя взгляда с деревьев. Когда они дошли до опушки и преодолели внешнюю границу, Кейлен почувствовал в груди знакомую тяжесть. Влажный густой воздух оседал в легких и не желал выходить. Спустя полчаса ходьбы он немного привык к этому ощущению, хотя и не настолько, чтобы совсем от него избавиться.

– И всё-таки непонятно, – заметил Рист, делая глубокий вдох.

– Ты о чем? – спросил Кейлен и тут же споткнулся о торчащий из земли корень исполинского дерева.

– Почему здесь так трудно дышать. В других окрестных лесах такого не ощущаешь.

– Тэрин всегда рассказывает, как этими землями правили великаны и вырастили Оммский лес с помощью волшебства. Они якобы пели деревьям и за несколько недель создавали целые рощи. Может, всё из-за этого?

– Только не говори, что ты веришь в подобные сказки, – насмешливо изогнул брови Рист.

Кейлен нахмурился.

– А ты считаешь, что легенды лгут? А Тэрин просто развлекает народ небылицами? Вон барды в один голос говорят о Чародейском круге на севере – даже те, что считают Орден предателями. По-твоему, все врут?

– Почему нет? – пожал плечами Рист и скептически скривил губы. – Нет, конечно, может, магия и есть где-нибудь далеко от Прогалины – и то сомневаюсь, – но я верю только тому, что видел сам. А не тому, что плетут всякие бродяги за монетку.

– Заткнитесь уже… – простонал Данн. – И так голова раскалывается. Если пойдем на восток, где-то через полчаса будет ручей. Если помолчите до этого, то, может, вода мне слегка мозги прочистит.

Рист с Кейленом встретили эту вспышку гнева смехом, но с готовностью последовали вслед за Данном сквозь густые заросли.

Через какое-то время они услышали среди постоянного гудения леса журчание воды. Кейлен остановился, закрыл глаза и глубоко втянул носом воздух. Сосредоточившись, можно было бы разложить гул на отдельные звуки. Щебетание пташек, занятых своими делами, не обращающих внимания ни на что вокруг. Жужжание и стрекот тысяч насекомых, населяющих травяной покров. Треск и хруст ветвей под ногами кроликов, оленей и кэтов, время от времени снующих между деревьями.

– Кейлен… Кейлен! – прорвался сквозь завесу шумов окрик Данна. – Приди в себя! Меня мучит жажда, и нам нужно до темноты найти пещеру. Ночью здесь оставаться не хотелось бы.

Кейлен открыл глаза, тихо вздохнул и припустил за друзьями. Пара оленей, пивших из ручья, когда парни появились, тут же юркнули в кусты, едва Кейлен успел их разглядеть. Данн с Ристом присели на бережку и погрузили в воду меха. Вместо обычной перепалки было приятное молчание. Головная боль сделала Данна неразговорчивым.

– Ну что, пока всё хорошо, – заметил Кейлен, опускаясь рядом с Ристом и окуная мех в ручей. – Волкобразов не видать, ни один кэт за нами не увязался, да и ядовитых ягод никто не съел.

– Мне нравится твой настрой, – отозвался Рист, – но Испытание только началось.

* * *

Солнце постепенно клонилось к закату. В животе у Кейлена ныло. Он ничего не ел с самого утра, когда Элла угостила его куском хлеба с сыром. И судя по наступающим сумеркам, это было уже много часов назад. По дороге Данн подстрелил пару кроликов, однако на троих будет маловато.

Животные почти не обращали внимания на продирающихся через лес людей. Иногда в отдалении они замечали кэтов, которые приглядывались, правда, близко не подходили. Данн говорил, что это молодняк, только Кейлену легче не становилось. «Молодняк» уже был почти размером с Фейнира. Кстати, ни одного волкобраза им так и не попалось, но Кейлен ничуть по этому поводу не расстраивался. Дикие сородичи его питомца были вовсе не столь дружелюбны.

Данн, похоже, отошел от похмелья, которым мучился весь день, и постепенно стал общительнее.

– Сколько еще до пещеры? – спросил из-за спины у них Рист.

– Таким темпом полчаса, не больше, – отозвался Данн.

Место для лагеря неоднократно обсуждалось в дни, предшествовавшие Испытанию. Нужно было такое, чтобы укрыться от дождя и ветра, но при этом, что самое главное, близкое к водоему. Не только для питья, а еще и как самый легкий источник пищи прямо под боком. В реке водится рыба, а оленям и кроликам нужна вода, как и людям. Немного терпения, и все несколько дней они будут обеспечены пропитанием.

– Вот, ее уже видно, – подал голос Данн, ускоряя шаг. Он резко вскинул правое плечо, поправляя сползающие с него кроличьи тушки.

Кейлен поднял глаза от травы под ногами. Перед ними деревья немного расступались, очерчивая каменистую полянку. Прямо по центру текла речка, гораздо крупнее ручейка, у которого они останавливались ранее, но при этом куда неспешнее.

На другой стороне речки и было то, зачем они пришли: вход в небольшую пещеру, втиснутую в изломанный склон скалы, надежно укрытую густым лесом. Если специально не искать, то легко и проглядеть.

Не говоря ни слова, Данн ловко перепрыгнул с берега на торчащий из воды камень.

– Сегодня будет достаточно холодно и без того, чтобы ложиться спать в мокрой одежде! – крикнул он, увидев вскинутую бровь Риста.

Друг посмотрел на Кейлена и пожал плечами. Вслед за Данном они, прыгая с камня на камень, пересекли поток.

– А чтоб тебя!.. – выкрикнул Кейлен, когда его нога соскользнула с плоского камня, покрытого зеленым и бурым мхом.

Он едва удержался и не полетел в воду лицом вниз. Повесив плечи, остаток пути он прошлепал по щиколотку в воде. Усмешка на лице Данна испортила настроение окончательно. Выйдя из воды, Кейлен безуспешно тряс ногами, пытаясь вытряхнуть жидкость из ботинок. Нужно было догадаться, что это только для Данна всё так просто.

Пещера представляла собой небольшое углубление в скале – футов двадцать, и Кейлену это подходило. Не хотелось, чтобы во сне что-то выползло из темных глубин. Стены были покрыты густыми пятнами мха, на нем росли лиловые цветочки с алыми прожилками. В ноздри лез неприятный запах, который Кейлен никак не мог распознать.

– Ну что, не дворец в Ан-Насле, конечно, – заметил Рист, раскидывая ногами кучки камней, – но тоже неплохо. Чище, чем у меня в комнате, да и цветы есть.

Рист сорвал торчащее из мха лиловое соцветие.

– А ну брось! – рявкнул Данн и резким движением выбил цветок из пальцев Риста.

– Эй, ты чего, рехнулся? – ругнулся в ответ Рист, поглаживая ушибленную руку.

– Это лиловый тленник. Подержал бы еще чуть-чуть, и у тебя руки как огнем бы жгло, – огрызнулся Данн. – Или в твоих книжках про такое не пишут?

Рист злобно уставился Данну в затылок.

– Как маленькие, ей-богу, – засмеялся Кейлен. – А вообще Данн прав, не надо их трогать.

Рист скривил губы и отошел от стены, косясь на лиловые цветки. Кейлен наблюдал за ним, едва сдерживая смех.

– Ладно. Данн, постережешь убежище, пока мы с Ристом попробуем собрать дров до темноты? Я еще поищу полезные растения и травы. Могут пригодиться.

Данн уже улегся на притоптанную землю, положив голову на камень.

– Отличный план, Кейлен. Рубеж под охраной.

Закрыв глаза, он подтянул лук к груди, а свободную руку положил на колчан.

Кейлен открыл было рот, чтобы возразить, однако решил смириться с реальностью, что у Данна больше шансов всадить стрелу в незваного чужака из такого положения, чем у Кейлена, даже если бы он стоял и целился. Придурок придурком, но с луком в руках он как будто родился.

Рист просто пожал плечами и кивнул в сторону леса.

* * *

Кейлен жадно впился в кроличью ножку, стремясь обглодать с кости мясо и наполнить урчащий желудок. Сок потек по подбородку. Рукавом он утер буровато-желтые капли, поблескивавшие в свете огня.

К счастью, Рист успел разжечь костер до того, как солнце совсем зашло. Кейлен так и не научился высекать искру с помощью ножа и камня, но главное, он был сыт, а об остальном можно не переживать.

– Знаешь что, Данн? Ты, конечно, осел, однако с кроликами обращаться умеешь, – буднично заметил Рист, обгладывая остатки мяса.

Кейлен крольчатину не очень любил – слишком сухая и жесткая, – но жаловаться не собирался.

Данн фыркнул, отчего куски полупережеванного мяса брызнули в костер. Рист с Кейленом дружно рассмеялись.

– Ты как, в порядке? – спросил Кейлен, маскируя хохот кашлем.

– Да пошли вы, – сдавленно произнес Данн и глубоко вдохнул, успокаиваясь.

Когда все доели, он собрал кости и выбросил в воду, мол, иначе запах мяса, которое было на этих костях, привлечет проходящих мимо кэтов или волкобразов.

Кейлена потянуло в сон. Живот был набит, костер хорошо протопил крохотную пещеру, и глаза слипались сами собой. Юноша поплотнее завернулся в плащ и поудобнее устроился на земле. Не самое удобное ложе, но, когда хорошо поел и в тепле, даже камень может показаться гусиной периной.

Данн с Ристом тоже клевали носом. Они втроем заслужили отдых.

* * *

Кейлен проснулся от шума, как будто кто-то роется у них в мешках. Веки слиплись от сонной корки, и он протер глаза тыльной стороной ладони.

– Данн? – прошептал он сквозь усталую зевоту. Он видел расплывчатый силуэт по другую сторону от тлеющих углей, рядом с мешком Риста.

«Надо же, уснули, даже не потушив костер».

Со стороны мешков, кто бы там ни был, доносился тихий раскатистый рокот, прерываемый изредка сдавленным фырканьем. Или это храпел Данн. Кейлен сел. От усталости после дневного перехода это далось с бо´льшим трудом, чем обычно. Он снова протер сонные глаза, прижав пальцы к векам и оттянув их вниз, чтобы те раскрылись. В глазах наконец перестало двоиться.

– Рист, ты что там забыл?

Кейлен вздохнул. Тлеющие угли давали мало света, а за выходом из пещеры всё плотным пологом укрывала тьма. Кейлен поджал губы, недовольный отсутствием ответа. Он позвал снова…

…И вскочил на ноги, запутавшись в плаще. Фигура, склонившаяся над мешком Риста, слегка развернулась – на стену пещеры отбросилась огромная тень.

– Рист! Данн! – заорал Кейлен. – Просыпайтесь! Здесь гребаный медведь!

Кровь отхлынула у него от лица, когда он наконец разглядел в гаснущих отсветах костра огромного медведя. Густая черно-бурая шкура свалялась то ли в комьях грязи, то ли крови. Трудно сказать. Плоская морда, короткие округлые уши. Черные, как угольки, глаза. Алебастровые зубы и клыки длиннее пальцев Кейлена.

Рист вскочил и беспомощно вертел головой, силясь понять, что происходит. Когда медведь поднялся на задние лапы, прочесав головой каменный потолок – футов десять, не меньше, – у Риста глаза и рот распахнулись от ужаса.

Из открытой пасти донесся рык, затем что-то дзенькнуло, свистнуло, глухо ударилось, и звук оборвался. Из груди у медведя торчало древко одной из стрел Тарна Пимма с индюшачьим оперением. И первоначальный рык померк в сравнении с истошным ревом, который зверь исторг из себя теперь. Он сопровождался брызгами слюны и удушливой вонью гнилого мяса.

Опустившись на землю, ревущий медведь дернул шеей в сторону Риста. Массивный лоб тяжело ударил ему в грудь и отправил кубарем в темноту.

Снова дзенькнула тетива – и еще одна стрела вонзилась медведю в правое плечо. Кейлен даже не заметил, когда Данн вскочил на ноги. Однако он стоял с луком на изготовку, оттянув тетиву до самого рта, сжатого в сосредоточении. Глаза были слегка прищурены, чтобы лучше видеть в полумраке.

Зверь опять издал громогласный рев. В тесной пещере он усилился, и Кейлен с Данном оба поморщились от боли в ушах.

В это мгновение медведь совершил рывок, массивная туша на крепких, могучих лапах двигалась с совершенно невероятной скоростью. Кейлен вытащил нож из ножен, видя несущегося на него зверя. Еще одна стрела угодила ему в плечо, но свист ее потонул в грохоте камней и отчаянном топоте медведя.

Данн отскочил в сторону, ударившись о каменную стену. Кейлену повезло меньше. Он только замахнулся ножом, как здоровенный лоб медведя толкнул его в плечо и отбросил на жесткую землю. Острая боль пронзила ребра.

Когда зверь вскинул голову, Кейлен увидел рукоять своего ножа, торчащую из могучей шеи. Лапы у медведя подкосились, и он стал заваливаться вправо. Стрелы и нож тяжело его ранили. Движения стали медленнее, видно было, как каждый осторожный шаг навстречу Кейлену отбирает силы. Сердце у Кейлена отчаянно колотилось, когда он глядел, как огромная тварь надвигается на него. Одна сила воли удерживала юношу на подкашивающихся ногах. И вдруг ни с того ни с сего медведь рухнул. Земля от удара содрогнулась, и клубы пыли затмили тусклый свет.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Кейлен смог встать. Ноющая боль в правом боку отвлекала от боли в других частях тела. Данн уже стоял над сгорбленной медвежьей тушей. Кейлену было страшно просто посмотреть на огромного зверя. Он был еще жив, но дышал медленно и с трудом. Каждый раз воздух с хрипом вырывался из слабеющих легких.

Данн вытащил стрелу из колчана и крепко зажал древко в кулаке. Даже в полутьме Кейлен видел, как побелели костяшки его пальцев. Данн воздел стрелу и с выражением раскаяния всадил ее глубоко медведю в висок. Хрипы прекратились.

Данн опустился на колени и положил ладонь на мохнатую шею.

– Чтобы не мучился… – Он тяжело вздохнул и опустил голову.

Повисло тягостное молчание. Только скрип веток, завывания ветра да потрескивание цикад доносились снаружи. Кейлен чувствовал, как утром у него будет ныть плечо. Оно уже начинало.

– Эй, ребят, – подал голос Рист. – Он мертв?

Кейлен никак не мог унять дрожь в руках. Юноша услышал вздох Данна и, пускай темнота сгустилась сильнее, когда огонь померк окончательно, догадался, что тот обращается ко всем богам.

– Да, Рист, медведь мертв.

Кейлен, прищурившись, посмотрел на согбенную фигуру Данна.

– Ну и х-хорошо, – дрожащим голосом хрипловато вымолвил Рист.

Видимо, он подтолкнул в костер бревно, потому что искры взвились, и в пещере стало немного светлее. Теперь Кейлен отчетливо видел его у костра. Темные волосы заляпаны запекшейся кровью и грязью. Накидка покрыта пылью и глиной, а левый рукав разодран. В руке Рист держал череп оленя – молодого, судя по размеру. Тот был обглодан и весь в серых комьях земли.

– Спать я больше не лягу.