Читать книгу Сквозь века - - Страница 10

На следующий день я ждал Дашу в раздевалке, чтобы попросить прощения. Я вообще уже не так горел этим желанием, как накануне, но граф чётко дал мне понять, что я должен делать.

Тут стоит сказать несколько слов о моем общении с прекрасным полом. Отношения с девочками складывались чрезвычайно неровно: в начальной школе учительница посадила меня и еще одну девочку вместе, составив таким образом некий тандем отличников. Она мне даже нравилось, я даже написал ей об этом. При желании я бы мог найти заветное письмо, однако даже не стану этим заниматься, ибо прочтение не вызовет ничего кроме смущения. Ох уж это любовь в ноль лет… После перехода в пятый класс я стал намного больше общаться с пацанами, отсел с ненавистной второй на обожаемую пятую парту, а вскоре успеваемость дала об этом знать. Однако это меня не смущало, так как за красным дипломом я никогда не гнался, и я продолжал обсуждать с одноклассниками последние новости спорта и компьютерных игр.

«Очнулся» я только к концу девятого класса, когда понял, что товарищи мои на прогулках ходят в обнимку с дамами, а мне всегда остается шествовать в гордом одиночестве. Меня это несколько огорчало, поскольку только тогда пришло осознание упущенного времени. С тех пор я терпеливо ждал ту самую, как бы гламурно это не звучало. Именно ждал, так как делать первый шаг не хватало духу.

Наконец Даша пришла. Она переоделась, направилась к выходу из в раздевалки. Тут я её и поймал.

– Даш, привет…

Мне показалось это лучшим, с чего я мог начать.

– Привет, – сухо ответила она.

– Ты это… Извини за вчера… За то… Я этого…

Она не дала мне закончить:

– Чего ты там мямлишь? Скажи как мужик! А если не можешь, то и не пытайся!

С этими словами она ушла.

Я был в шоке. Я был готов к чему угодно: что она меня ударит, скажет: "Ничего страшного", не простит. Но это! Такая выходка была для меня тяжелейшим ударом, ибо я и так испытывал некоторые проблемы в общении с девочками в виде отсутствия способности что-либо внятно сказать в их присутствии.

Я в растерянности повернулся на Александра Васильевича, ожидая его реакции.

– А что ты смотришь? Ну она может в чём-то и права… – с явной иронией промолвил Суворов.

Делать было нечего.

Весь день я был поглощён мыслью о том, как извиниться, думал только об этом.

И вот, в конце учебного дня, я поймал её там же, где и утром. Я несколько раз проговорил про себя свою речь, и едва она поравнялась со мной, как я выпалил:

– Даша, мне очень жаль, за то, что случилось вчера, поэтому прими мои искренние извинения!

Она посмотрела на меня с удивлением, но ответила:

– Ладно, с кем не бывает. До завтра!

Как камень с души свалился. Я поглядел ей вслед, и тут поймал себя на мысли, что она ничего себе такая… Красивая вроде. Умная. Но не суть.

На следующий день у нас была пересадка. Происходила она каждый месяц и заключалась в том, чтобы тех, кто учиться лучше сажать вместе и вперёд, а кто хуже – назад.

Я впервые попал на первую парту, ибо после встречи с графом я почти забыл про тройки и двойки. Не то что бы я испытывал радость, все-таки на пятой парте тоже было круто… Я ждал кто же станет моим соседом по парте.

Наша классная отдавала указания:

– Так дальше. Даша!

– Да?

– Идешь на первую парту к Кузьмину!

Вот счастье привалило! Это же теперь если что, то и списать можно! Да и вообще она клёвая.

Весь день я не упускал любого момента взглянуть на неё. Нет, всё же она красивая… Но тут же я постарался прогнать подобные мысли от греха подальше, дабы не давать лишней надежды. Однако на душе скребло чувство, что я обманываю сам себя.

Когда я с Костей шёл домой после школы, он сказал:

– Слушай, Гриш.

– А?

– Я тут на новенькую пригляделся, знаешь… Она ничего. Очень даже. Надо будет как-нибудь замутить с ней.

Я чуть не упал. Только я разглядел в Даше что-то хорошее, так она сразу же приглянулась Косте! Хотя может он просто хочет дружить?

– Дружить думаешь? – спросил я, надеясь на положительный ответ.

– Ну дружить само собой. Но вообще лучше встречаться. Ты как считаешь?

Я сделал вид, что рад его желанию, но на самом деле понял, что это означает лишь то, что надо быстрее действовать. Но я не располагал той решительностью, которой обладал мой товарищ.