Читать книгу Подземелья неявной Академии - - Страница 7

Никогда я раньше так не злилась, как ставя еще один горшок на свой подоконник. Впрочем, имею ли я право так предаваться чувствам? Сама ведь недоглядела. Теперь еще и Степе может из-за меня достаться.

– Только попробуй сдохнуть, – в качестве напутственной речи говорю я будущему цветку.

На следующую ночь первым занятием у нас назначена философия вместе с группой с факультета Псионики. Я прихожу в аудиторию первой и сажусь поближе к столу преподавателя, решив начать новую жизнь добросовестного студента. Потом приходят мои сокурсники, рассаживаясь на задних рядах. Псионики, запыхавшиеся и взбудораженные добираются последними, уже после нашего учителя – худого старика с жиденькой, но длинной бородой. Даже при нем они продолжают переговариваться в полголоса, хотя занятия и вправду еще не начались:

– Ты слышал, что он сказал?

– Хотел бы я это видеть!

– Это был магистр Брадгоф – декан факультета магии Смерти!

Я не оборачиваясь, превращаюсь в слух.

– Проверяли все старшие курсы, начиная с Боевого факультета!

– Кто-то напал на третьекурсников на практике!

– Да не может быть! Это просто слухи.

– Закинули магистра Брадгофа в кусты!

– Ерунда. Его там даже не было!

– Зуб даю! Все так и было.

– Какая жалость, что мы только начали обучение…

– Один олух посеял там свою волшебную палочку, его и без тебя быстро найдут!

Сердце подпрыгивает. Я невольно смотрю на свою сумку, висящую на спинке стула. Я свою палочку там видела совсем недавно, значит, это Степа свою потерял. Какое счастье, что подумали на старшие курсы! Однако надо Степу хотя бы предупредить. Я быстро пишу ему записку, только как мне ее теперь ему доставить? Отвернувшись к стене, шепотом призываю ближайшее живое существо. Это у меня редко получается на самом деле, но думаю сейчас, после укола адреналина, может и выйти.

Но все-таки начинается время занятий, и преподаватель поднимается из своего кресла. Он пишет свое имя на доске крупным каллиграфическим почерком. Пока он это делает, отчаянно продолжаю призыв, но никто не является.

– Тема нашей вводной лекции – Магия и ее роль в современной цивилизации, – учитель оглядывает аудиторию поверх очков. Самой что ли попроситься на выход и побежать искать Степу? А дальше как? Он же тоже сидит сейчас на лекции.

Преподаватель начинает рассказывать хорошо поставленным голосом, и я стараюсь делать пометки в тетради, одновременно размышляя о нашей проблеме. Закончив рисовать какую-то схему на доске, он снова поворачивается к аудитории и вдруг замолкает на полуслове. Я сначала, как и все должно быть, с недоумением гляжу на него, но потом, проследив за его взглядом, понимаю, в чем дело. На моем столе рядом с чернильницей сидит крупная мышь! Надо же, кого только в Академии не водится. Это видимо особая академическая мышь.

– Тоже к знаниям тянется! – с улыбкой говорю я, ссаживая мышь на пол. Заодно передаю ей бумажку для Степы. Такое объяснение вроде бы удовлетворяет учителя, он усмехается и продолжает рассказ.

Мы со Степой наталкиваемся друг на друга в коридоре.

– Ты что собираешься сделать? – интересуюсь я у него.

– Пойти и сделать еще одну волшебную палочку пока не поздно. Повторение – мать учения, как говорится.

– То есть ты собираешься в ту аудиторию, где у нас проходили занятия по Ритуалу и лежат запасные заготовки из бузины? Хорошее место, чтобы познакомится с деканом Брадгофом.

– Блин, точно, он вполне мог устроить там засаду, – бьет себя по лбу Степан. – Купить в магазине для волшебников, думаю, тоже не получится, у них там список клиентов. А срезать самому – так это новолуния дожидаться придется. Куда ж еще-то податься?

– Э, на черный рынок? – предполагаю я.

– Это там где оружие, наркотики и поддельные документы? Или у волшебников есть какой-то свой черный рынок нелегально выструганных волшебных палочек?

– Ну, хорошо, возможно, я говорю о сером рынке, где просто продаются предметы, которые невозможно достать официально. Если есть спрос, должно быть и предложение, так ведь?

– Только где это предложение получить, то есть где мы предъявим свой спрос?

– Я не знаю, – признаюсь я. – Но, может, Артур знает. Он же хвастался своими познаниями неведомого. Надо просто кого-нибудь послать к нему, – я подхожу к окну и, отодвинув защелку, открываю его, – например, вот этого сычика.

– Так же как ты послала ко мне ту мышь? Я, признаюсь, обалдел, когда она мне твою записку протянула. А потом еще минут десять она под партами бегала, препод в нее никак попасть не мог!

– Что, и в конце концов он убил ее? – в ужасе за своего посланника спрашиваю я.

– Нет, оглушил-таки, и выкинул в окно. Вот, возможно, твой сычик…

– Ни слова больше! – на руке у меня и вправду теперь восседает небольших размеров птица с подозрительно сытым видом.

– Дома я такого не видел, – Степа с удовольствием разглядывает птицу.

– В вашем мире это сделать гораздо сложнее, – киваю я. – Да и в нашем это получает далеко не каждый раз. Но этой ночью я, похоже, в ударе.

– Что, уже соскучилась по мне? – на меня из-за угла выскакивает вампир, когда я иду встречать Степу после урока древних языков, на котором мы начали изучать латынь.

– Semper mors subest1, – вырывается у меня цитата с сегодняшнего урока.

– Mors omnia solvit2