Читать книгу Вахта у синичкиного поста - - Страница 4

На дне кормушки лежали остатки корма. Птицы набили брюшки досыта и улетели восвояси. Две синички неторопливо доедали семена конопли, ягоды рябины и черники. Я слушал их беседу.

Большак поправил модный оливковый жакет и элегантное шёлковое кашне. Так называют мужской шарф или шейный платок.

Интересно, как долго этот франт вертелся перед зеркалом, пока наряжался?

– Мои родственники живут в Европе и в Азии, на Ближнем Востоке и даже в Африке, – важно посвистывал большак.

Ветер усилился. Франт сильнее надвинул на глаза смолянисто-чёрную шляпу.

– Мы такие домоседы! Любим свою малую родину.

А это, вероятно, маленькая синица – Лазоревка.

– Разве вам никогда не хотелось улететь в дальние страны. Где не бывает зимы, где вдоволь мошек и комаров?

– Понимаешь, Мелкий, в чужом краю ничего не радует. А дома – каждая травинка мила.

Ветер всё сильнее раскачивал деревья. Они поскрипывали, ветки грозно трещали. Франт пугливо озирался.

Кажется, я догадываюсь, почему он носит такой яркий наряд. Из-за природной бледности, доставшейся большаку от любимой маменьки, он выглядит невзрачно и даже болезненно. Похож на средневекового аристократа с толстым слоем белил на щеках.

Ветер подвывал. Старое дерево устало заскрипело и наклонилось.

– В путь! – решительно скомандовал большак и улетел.

– Такой большой и такой пугливый, – заметил Мелкий и продолжил трапезничать.

Лазоревки отличаются от большаков не только размером. Малышки носят голубовато-жёлтое оперение и лазоревую шапочку. А вокруг глаз-бусинок рисуют ультрамариновые полоски.

Моя хозяйка тоже так делает. Наверное, хочет быть похожей на лазоревку.

А я с удовольствием примерил бы чёрную шляпу, да ушки примять не хочется.

Когда метёт метель…

Меня разбудил страшный свист. За окном было темно. Я на цыпочках подошёл к окну.

– Мяу!

Что творилось?! С неба сыпался творог. Трудно было что-либо разглядеть. Небольшой туман собирал белую крошку и ткал завесу. Когда хозяин клеил обои в комнате, длинные цветастые полоски лежали повсюду. Мне даже негде было пройти!

Белые полоски свисали и с неба. Похоже на улице кто-то тоже хотел расклеить обои.

Ветер? У него ничего не получалось. Он сердился. Страшно подвывал и стелил на землю белые полосы. Затем срывал их и разъярённо отбрасывал в сторону. Хулиган!

Несладко пришлось тому, кто был вынужден оказаться сейчас на улице!

Я осторожно спрыгнул с подоконника и направился в ванную. Там тепло и тихо.

– Мы забыли окно на балконе закрыть. Сколько снегу намело! – это хозяйка вышла утром на балкон.

Я метнулся за ней.

Вы знаете, что такое снег?

– Снег – это такое белое, холодное, хрупкое, не сладкое и не солёное. Мокрое и липкое, когда тепло. Сыпучее и хрустящее в мороз, – так хозяин объяснил.

– Не творог, – заключил я. Но на всякий случай понюхал снег и даже немного лизнул языком. А потом опять понюхал.

Снег был пушистым и щекотал ноздри.

– Апчхи!

– Будь здоров!

– Апчхи!

– Бася, брысь отсюда, – скомандовала хозяйка, – простудишься!

Знает, о чём говорит. Тоже, наверное, снег нюхала. Неделю уже болеет. Три дня даже с кровати не вставала. Горло болело, нос вспух, покраснел и тяжело сопел, поднялась высокая температура. Хозяин то и дело возле неё вился: то микстуру, то градусник принесёт. Кормил из ложечки. Варил морсы и компоты.

Я тоже всё время был рядом. Можно сказать, благодаря мне хозяйка пошла на поправку.

Болеть очень неприятно. Я не стал испытывать судьбу и вернулся в комнату. За окном продолжало мести. Снежная буря не утихала.

Голодные, продрогшие птицы искали кров. Они хаотично слетались к кормушке.

Я занял свой наблюдательный пост. Синички щёлкали семечки и переговаривались между собой.

– Ветер холодный, жуть!

– Крылья не слушаются совсем, невозможно управлять полётом.

– Витю не встречали?

– Он в ельник вчера собирался. Там шишек много. А семечки в них просто объедение!

– Сегодня туда лететь опасно!

– Мы его предупреждали об этом, – наперебой зацикали две лазаревки. Вот так:

– Ци-ци-цир-р-рзь! Ци-ци!

После завтрака птицы далеко улетать не стали. Они заняли свои привычные места на деревьях, цепко ухватившись лапами за ветки. Нахохлились, от чего стали похожими на ёлочные шарики. Синички и воробьи втягивали головы в плечи, чтобы поглубже зарыться в собственный пух.

– Холодно и голодно! Когда метёт метель…

Как хорошо, что мы повесили за окном кормушку!

Лапы занемели. Пора сменить позу. Я встал, сделал зарядку: хорошенько потянулся, выгнул спину дугой, выпрямил осанку и немного прошёлся по подоконнику.