Читать книгу Снегодождь - - Страница 2

Выходные, как обычно, пронеслись быстрее ветра, и уже в понедельник я вновь побывал в институте. Лежащие в кармане несколько монет и проездной в кошельке стали обычным явлением для меня каждый день, разве что с течением недели, к пятнице, число монет увеличивалось. Судя по одежде окружающих меня, крутящихся в колесе бытовых проблем людей, на улице холодало с каждым днем все сильнее. Воздух становился все более сырым, а ветер все более холодным и мокрым.

– Снегодождь.

Сделав глубокий выдох и пустив изо рта так сильно напоминающий сигаретный дым пар, я пошаркал до остановки.

Минута в минуту старый ЗИЛ-158 остановился у навеса, под которым столпилось порядком людей, все в максимально похожих друг на друга пальто и козырьками на головах у мужчин, или меховыми шапками у женщин. К счастью, в нужный мне автобус зашла лишь малая часть ожидающих. Предъявив свой проездной, я пошаркал в конец салона.

Ну вот и все, теперь около полутора часов мне предстоит наблюдать окружающий мир через грязное стекло этого стального умирающего зверя, так гармонично вписывающегося в угрюмое окружение центра Харькова. Вскоре автобус тронулся. Один за одним он миновал десятки «Жигулей», «Волг» и «Запорожцев», вместе с которыми одни невысокие здания сменялись другими, за которыми неумело прятались более высокие многоэтажки. Лишь один раз это зрелище сменилось нечто действительно потрясающим – зданием Госпрома, находящимся у довольно внушительных размеров развязки, в длину практически как её четверть и высотой в 63 метра, тринадцать этажей и с двумя проездами сквозь него для автомобилей. Честно говоря, несмотря на его такую же серость, архитекторы смогли как-то выделить его на фоне остальных зданий, за что им отдельная похвала. Порой даже кажется, что все величие Советского Союза можно описать одним лишь этим зданием, однако потом осознаешь, что все те десятки одинаковых окошек, наоборот – подчеркивают всю ту монотонность, с которой сталкиваешься день за днем, медленно погружаясь в безумие и надеясь на какие-то изменения лишь глубоко в душе, пока в конце концов не смиришься со своей участью и не будешь ей благодарен.

Тем временем автобус сделал очередную остановку вблизи относительно недавно построенной станции метро «Университет». Тут то обычно все прибывающие автобусы заполняются битком. Сегодняшний день не исключение, а потому я просто не обратил внимания, когда кто-то сел рядом со мной, не смотря на внезапно ударивший мне в нос необычный запах сигарет. Мы двинулись дальше.

Время текло катастрофически медленно, к тому же ещё слегка укачивающий автобус и выхлопы газа сильно истощали разум, провоцируя душную головную боль. И ещё… этот запах… Как же разит от сидящего рядом сигаретным дымом! С каждой минутой переносить эту поездку становилось все тяжелее, однако, к моему счастью, вскоре автобус подъехал к нужной мне остановке. Я поднялся с места и принялся протискиваться к выходу через толкучку, параллельно кинув взгляд на сидевшего рядом – это оказалась весьма безвкусно разукрашенная косметикой женщина средних лет, взглянув на которую, сдерживать рвотный рефлекс стало ещё тяжелее. Я поспешил удалиться в начало салона, и как только автобус остановился и отворил свои скрипящие двери, – вынесся на свежий воздух и вдохнул полной грудью. За мной также вышла ещё немалая часть людей – ещё бы – Салтовский район как-никак, где живет чуть ли не четвертая часть всего города. К слову, та женщина вышла через заднюю дверь.

Когда автобус отъехал от остановки, я ещё некоторое время проводил её взглядом, пока та не перешла дорогу. Тяжело вздохнув и слегка кашлянув, я проверил сумку – бумажный пакет внутри. Судя по полученному адресу, мой путь лежит в ту же сторону, куда ушла та женщина. Уже собравшись идти, внезапно ко мне пришло осознание. Я обернулся и в ту же секунду опешил скорее от неожиданности, чем от испуга – за моей спиной стояла незнакомая мне девушка, глядя в ту же сторону, куда сверлил своим взглядом я. Само собой, она это заметила и тоже сделала шаг назад, однако на этом мой шок не закончился, поскольку это весьма симпатичное, по моим меркам, лицо было мне знакомо.

– Ты же…

– А ты… – судя по её виду, она была удивлена не меньше моего.

Её закрытая защитная поза, с поджатыми к груди руками, растерянный взгляд, похожая на мою сумка на боку и весьма-а короткая для этой среды юбка, чуть не достающая до колен, совершенно не стыковались с запомнившимся мне образом недавно встреченной мною довольно взрослой девушки, прикуривающей сигарету. Тем не менее, я уверен – это она.

– София?

– Дима… вот так встреча.

Читая на её лице фразу: «а, это ты», я заметил, как она успокоилась и спокойно стала передо мной. В свою очередь, я тоже быстро вернул самообладание.

– Какими судьбами? – невзначай поинтересовался я.

Она приподняла брови, словно совершенно не ожидала моего вопроса.

– А ты? К другу?

– Не совсем. Я из института – должен передать пакет одному прогульщику.

– Ах, ладно, – с облегчением выдохнула София. – Извини… просто я чувствую себя немного неловко после того дня.

– Я понимаю, – спокойно ответил я. – Можешь не переживать, я тут ненадолго.

Она добродушно улыбнулась и помотала головой.

– Не стоит. Может я могла бы помочь тебе?

– Ох, было бы очень кстати!

Такой расклад событий не мог не радовать. Я порылся в сумке и зачитал адрес, указанный на листке, приложенном к пакету, на котором были заметки для меня, как доставщика. Стоило мне зачитать улицу, как она тут же воскликнула:

– Это же там, где я живу! Давай, я проведу.

Не успел я что-то понять, как девушка, которую я едва знаю, потянула меня к переходу, где мои извилины наконец соизволили осознать произошедшее. Я вежливо убрал её руку от моего рукава и поравнялся рядом. Вот уж не ожидал…

Наконец светофор выдал зеленый, и пешеходы смогли перейти дорогу. Впереди была небольшая территория с частными секторами, а дальше шел спальный район с шестнадцатиэтажными домами (такими же одинаковыми и депрессивными, как и в любой части города), куда мне и нужно было. Мы шли спокойным прогулочным шагом.

– К слову, – начал разговор я, – где ты учишься?

Она, кажется, совсем не удивилась вопросу.

– В университете на медицинском, а ты?

– В авиационном, первый курс.

– Вот оно что, теперь понятно, почему мы пересеклись. А я уже на третьем, – с этой фразой, она достала пачку сигарет и через пару мгновений закурила.

– Тяжело, наверное…

Ввиду моего неумения нормально вести диалоги, я сказал то, на что и так знаю ответ. София ответила ровно так, как я и ожидал.

– Тяжело, да,.. – глубоко вздохнула она. – А на кого учишься ты?

– Понятия не имею, – честно признался я.

На эту фразу её глаза округлились «по пять копеек».

– Это как?

– Да очень просто – я до сих пор не могу запомнить название своего факультета, однако если кратко – технарь.

– Судя по всему, ты заинтересован в обучении не больше моего, – хихикнула она.

– Это ты верно подметила.

Попав во дворы, я не заметил и минимальной разницы с моим районом – все тот же побитый асфальт, грязь и сырость на дорогах, те же одинаковые панельки, детские площадки с однотипными горками и каруселями, окруженные покрашенными шинами автомобилей, наполовину закопанных в землю. Резвящиеся дети и немногочисленные взрослые казались весьма озабоченными каждый своим нынешним занятием, и лишь я тщательно осматривался вокруг, все глубже проникаясь унылым окружением, освещенным бесцветными лучами серого солнца. Осенняя хандра набирала обороты с каждым днем, медленно навязывая мне свое искусство тоски. Впрочем, я не мог сказать того же про Софию. Напротив – я её не узнавал. В моей голове после пятничной встречи сформировался образ меланхоличной и потерянной девушки, отчаянно цепляющейся за нить жизни, которая с каждым годом становится все тоньше. Сейчас же она словно бы сияла, рассказывая мне о недавно прочитанной книге про маленького мальчика, сбежавшего из дома и «уехавшего далеко-далеко».

– …туда, где встает солнце, где он наконец нашел настоящее счастье в окружающей его природе, целительные силы которой излечили его душу практически сразу, а зеленые леса и дикие животные радовали глаз каждое утро, ведь с холма, где он поселился, было видно все!

Довольно детская задумка, как по мне. Тем не менее, эта короткая история о чем-то мне напомнила.

– Тебе обязательно стоит взять почитать!

– Ладно-ладно, – успокаивающе помахал рукой я.

Мы шли рядом, и, хотя между нами и была моя сумка, порой моя рука касалась её куртки. Иногда то ли я, то ли она шли не совсем ровным шагом, порой посматривая друг на друга и откидывая какие-то фразочки, связанные то с одной, то с другой незначительной темой. Мне даже показалось, словно меня ничего не сдерживает, чтобы сказать ей то, о чем думаю в этот момент как есть, а не завуалированно и неискренне.

Тем временем, мне в глаза бросилась табличка на углу дома. Достав листок с адресом, я убедился, что это нужный мне дом.

– Кажись, здесь.

– Серьезно? – София отреагировала весьма странно.

– Определенно. Этаж 14, квартира 54… ты чего? – её столь пристальный взгляд вогнал меня в ступор.

– Это… моя квартира. Выходит, это для моего брата.

– Все в порядке? – осторожно спросил я.

– Ничего, – помотала головой она. – Я отведу тебя.

С этими словами она зашагала более нервным шагом. Довольно скоро и мне передалось её волнение. София провела меня в нужный подъезд, вызвала лифт, и мы вдвоем двинулись вверх. Мысли в моей голове носились как сумасшедшие, подрезая и сталкиваясь друг с другом как на гоночной трассе, упорно готовясь к худшему и продумывая план отступления. В моей голове всплыла картина с пластырями на руках Софии, а также её краткое описание отношений с родителями. Перебирая один вариант за другим, к нормальному решению мне прийти не удалось. Разве что одной довольно нелепой мыслью я сумел поделиться.

– Если хочешь, я могу немного задержаться и постучать через некоторое время.

Судя по её виду, она также перебирала в голове различные идеи и точно к чему-то готовилась морально, а мой вопрос словно потряс её.

– Н-не говори ерунды, все будет хорошо.

После фразы «все будет хорошо», я почувствовал себя еще более нервным.

Наконец, лифт прибыл и, пропустив девушку вперед, я вышел следом. Нужная дверь была справа и, судя по расположению, за ней находился длинный коридор, в котором расположено ещё две двери уже в разные квартиры. В нашем случае нужна была дальняя. Сжав ремень сумки и слегка переступив с ноги на ногу от волнения, она постучала.

Почему-то сейчас бешеный стук моего сердца продолжал ускоряться, хотя это просто встреча с незнакомцем, которому мне нужно передать пакет, ничего более! Верно же?.. Ведь правда?..

Не успел я сойти с ума от ожидания, которое составило, по-моему, целую вечность (не больше 15 секунд), как дверь, наконец, отворилась. Как назло, в этот момент мне захотелось зевнуть, и это стало моей фатальной ошибкой, ведь стоило показаться лишь силуэту человека за ней, как меня пробрало от вышедшего наружу запаха, моментально наполнившего мои легкие и спровоцировавшего тяжелый кашель. На пороге стояла та самая женщина, от которой за километр разило сигаретным дымом.

– О, явилась таки! – хриплым высоким голосом произнесла она. – А это ещё кто? – перевела она взгляд на откашливающегося меня.

– Я дома, мама, – приземленно произнесла София. – Это…

– Меня зовут Дмитрий Селезнев, – словно по щелчку пришел в себя я. – Я однокурсник Валерия, меня попросили передать ему пакет из деканата лично в руки.

– «Из деканата лично в руки»? – надменно переспросила та. – Он сейчас не дома, приходи в другое время.

– Как ска… – не успел я тактично удалиться, как София схватилась за краешек моей сумки, даже не глядя в мою сторону.

– И когда он вернется, мама? Опять «через дня три»? – с титановым выражением лица произнесла София.

– А вот не надо мне тут язвить! – гаркнула женщина. – Сама-то где шлялась?

– Пожалуйста, не при посторонних.

Внезапно женщина средних лет замолкла.

– И то верно, раз в год и ты бываешь права, – недовольно произнесла она после короткой запинки. – В таком случае, заходи и ты тоже, как тебя… Даня, быть может этот обалдуй хотя бы к вечеру вернется.

– Дима, вообще-то, – поправила её София, что застало меня врасплох и слегка смутило.

– Неважно, заходите, – недовольно кинула женщина в типичном домашнем бирюзовом халате.

Я нервно вздохнул. София тем временем кинула на меня понимающий взгляд и кивнула, после чего переступила порог. Не мешкая, я прошел за ней.

Это была самая обыкновенная четырехкомнатная «брежневка», на вид явно поновее той хрущевки, где живу я. Типичные мебельные стенки, деревянный пол и бежевые обои, и все это приправлено слегка тускловатым светом лампы в прихожей.

София разулась и оставила обувь в прихожей, я повторил все в точности как сделала она.

– Иди пока в гостиную, садись где хочешь, – кинула мне она и удалилась в ванную, скорее всего, чтобы вымыть руки.

Я на цыпочках прошел по коридору и вошел в открытую комнату без двери, где стоял длинный диван у одной стены, и шкаф с телевизором у другой. Сбоку находилось достаточно удобное на вид кресло, а в самом конце дверь на балкон. Немного обдумав все, я присел на диване и устремил свой взгляд на стенку со стеклянными дверьми (шкаф). В нем было множество разной красиво выставленной посуды, фото и различных статуэток животных, на первый взгляд, изготовленных из мрамора или фарфора. Мне сразу пришла в голову мысль, что в семье Софии явно есть кто-то, кто-либо работает в антикварном магазине и тырит эти элементы декора домой, либо же имеет не последнюю должность на работе. Впрочем, я не был удивлен, ведь в наше время это абсолютно обычное явление, как и километровая очередь за сладостями или «докторской» колбасой. Тиканье часов в полной тишине совсем ослабило мою бдительность, как и стоявший «запах дома», чем-то напоминающий дважды сырое дерево на складе вперемешку с горящим костром. Порой очень многое незримое, вроде «запаха дома», «вкуса воды», или же света внутри, может рассказать о жильцах то, что те сами никогда не выдадут. У каждой дощечки в таком месте есть своя история, за которой хранится какой-нибудь отрывок из жизни или пятно прошлого, и именно по подобным признакам я уже неосознанно повесил на семью Софии ряд ярлыков.

Я позволил себе глубоко уйти в себя, и только мои глаза привлекла люстра на потолке, как София вернулась обратно.

– Все в порядке? – с замешательством обратилась она.

– Ну… да?

В каком-то смысле мой мозг отключился, ибо окружающая меня обстановка и атмосфера вызывали смешанные чувства. Было ощущение, словно что-то должно обязательно произойти.

София подошла поближе, я немного откинулся назад, чтобы дать ей возможность пройти дальше и сесть рядом, и только тогда решился завести, как мне показалось, непринужденную беседу.

– София.

– Да?

– Вы давно живете здесь?

– Не очень. Мы с мамой переехали сюда два года назад, когда она вышла замуж во второй раз…

На этой ноте она умолкла.

– И как, нравится тебе тут?

Она слегка прикусила губу, и после короткой паузы ответила.

– Эта квартира больше нашей предыдущей…

Внезапно в разговор вмешался третий голос.

– Что за колебание в ответе? – с этими словами к нам вошла её мать с подносом в руках, на котором было три небольшие фарфоровые чашечки с цветочным узором. – Скажи спасибо, что не в общаге живешь, хотя пора бы тебе уже повзрослеть.

Вроде фраза была адресована не мне, однако глаз сам собой дернулся. Как мне кажется, это должно было хоть немного задеть Софию, но она и бровью не повела.

– Извини.

– Неважно, – поставив поддон, женщина взяла чашку с блюдцем и села на кресло, устремив свой хмурый взгляд на меня. – Не сиди как вкопанный, угощайся.

Что-то как-то желание резко отпало, однако ослушаться я не посмел, и взял свою чашку с чаем. Вместе со мной это сделала и рядом сидящая София. Взяв пульт от телевизора, её мама включила первый попавшийся канал, на котором транслировался неизвестный мне фильм в черно-белом качестве, скорее всего про вторую мировую войну. Я успел лишь мельком взглянуть на экран, как сделавшая глоток женщина средних лет повернулась ко мне.

– Итак, говоришь у тебя что-то для Валеры?

– Все верно, – кивнул я. – Вообще, ему должны были отправить курьера, но я вызвался помочь, поскольку мне было по пути.

Наглая ложь, сказанная просто чтобы задобрить её.

– Это правильно – нечего доставлять проблемы старшим. Можешь отдать мне, а я передам ему, поскольку с утра он опять шляется непойми где.

Я повернулся к своей сумке, стоявшей между мной и Софией, параллельно взглянув на нее, словно бы спрашивая: «это ведь ничего?», однако ответа я не получил, быть может, она просто не заметила. Достав бумажный пакет с какими-то листами внутри, я передал его матери получателя. К моему искреннему изумлению, она тут же вскрыла пакет и достала содержимое.

«Наверное, этого стоило ожидать». С этой мыслью я сделал глоток чая и сосредоточился на фильме. Не прошло и половины минуты, как со стороны кресла послышался громкий цок, приправленный тяжелым вздохом.

– Вот же негодяй…

– Что-то не так?

– Не важно, – кинула она и продолжила. – Ты ведь его однокурсник – когда он в последний раз появлялся в институте?

Я задумчиво поднял голову.

– Если так подумать… в сентябре?

– Оно и видно. Слышь, Соня, твоего брата отчислять собираются, сделай с этим что-то?

– Я!? – внезапно воскликнула сидящая рядом София.

– Ну а кто, я что ли? – он твой брат.

– А ты его мать, вообще-то, – верно подметила она.

– У меня своих дел достаточно, и мне некогда носиться с этой дополнительной проблемой, – самоуверенно прикрыла глаза её мать.

– Ах так – а не надо было замуж за мужчину с «прицепом» выходить.

– И-и-и! Давно по губам не получала!? – внезапно гаркнула та.

Черт, и что делать?

– А в чем я не права, собственно? Если тебе нет до него дела, то мне тем более!

– Ты что себе позволяешь, ещё и перед гостями?

– А ты вообще-то…

София уже было вскочила с места и была готова броситься к матери, однако тут мои руки сами пришли в действие, и вместе с ней поднялся и я. С умеренной жесткостью, и в то же время аккуратно я взялся двумя руками за её плечи и попытался успокоить её.

– Тише, София, спокойней, – мягко произнес я.

Её губы заметно подрагивали, а из глаз уже были готовы навернуться слезы. В её потерянном выражении лица я видел тревогу и зов о помощи. Это было весьма похоже на то, что я видел до этого у реки.

Я постарался молча проявить ей свое сочувствие, и, похоже, мне это удалось, поскольку, хоть и не без давления моей силы, она послушно села на место. Когда она успокоилась и отвела взгляд в сторону, я повернулся к её маме.

– Как вы считаете – для чего нам нужно образование?

Её строгое и малость озлобленное выражение лица сменилось крайне самовлюбленной гримасой типичного «повидавшего жизнь» взрослого.

– Конечно для того, чтобы не позориться и работать на достойной работе с достойной зарплатой.

Я тут же продолжил.

– Я полностью с вами согласен, однако, также считаю, что для этого нужно невероятное чувство ответственности, ведь, нам как трудящимся ради общего блага, не стоит забывать о долге перед Родиной. Так вот, может ли неспособный просто хотя бы появиться в институте человек стать достойным членом нашего общества?

Теперь её самоуверенность сменилась симпатией.

– Ну ничего себе, такой юный, а уже столь правильно мыслишь, эм…

– Дима.

– Да, Митя, точно. Кстати, сколько вы знакомы с Соней?

Я прямо почувствовал, как сидевшая к нам спиной София дрогнула и уже было хотела ответить сама, но я был первее.

– Около получаса – мы пересеклись в автобусе, и я попросил её помочь мне найти дом Валерия.

Она тут же успокоилась, однако поворачиваться к нам лицом не стала, что в принципе мне понятно.

– Повезло тебе – не связывайся с подобными ей лентяями, не гоже зря таланту пропадать.

– Да бросьте.

– Не стоит скромничать. Лучше скажи, как у тебя дела с учебой?

– Я…

И с этого момента я утратил счет времени. Я ещё ни разу не погружался в беседу со взрослым человеком так глубоко, чтобы не заметить, как за окном наступает вечер. Начиная с учебы и заканчивая некоторыми подробностями личной жизни, я ещё никогда так резво не комбинировал ложь и правду, лишь бы не вякнуть лишнего, что может привести к конфликту. Я буквально погрузился в свою ложь, словно это и есть мое настоящее «я», хоть и не понимал тогда, для чего это делаю. Если кратко – эта женщина оказалась типичной, недовольной нынешним «ленивым» поколением ворчуньей. Совершенно ко всему, о чем мы говорили, у нее были придирки – особенно к людям. Что касается меня – я настолько заговорился, что чуть было не начал по-настоящему верить своим словам.

В конечном итоге, когда двухчасовой фильм дошел до титров, я обратил внимание, что София давно куда-то исчезла, а вместе с этим взглянул и за окно. Вот он – план побега.

– Ох нет, я же так домой опоздаю, и мама будет волноваться!

– Что-о? – протянула та. – Не нужно заставлять мать переживать. Времени уже действительно много, так что пора бы тебе домой.

С этой фразой мы оба поднялись со своих мест и двинулись к коридору. Пока я шел туда и обувался, она продолжала что-то рассказывать, однако я уже даже забыл, на чем мы остановились. Лишь тогда, когда я накинул куртку, я услышал окончание её мысли.