Читать книгу Воин с улицы Суворова - - Страница 2

Колька не боялся быть избитым. Он боялся потерять в драке свои новые очки. Оправа была из заграничного пластика, дужки очков с пружинками. В СССР таких и не делали. Кому охота ходить в уродливых квадратных очках, закрывающих почти всё лицо? Вот и Колька не хотел. Ему, эти очки, всего месяц назад, подарил его дед – капитан дальнего плавания. А до этого, Колька бегал в позорных старых очках, перемотанных синей изолентой. Как же он их ненавидел! Только другие варианты, которые ему предлагала мама в магазине Оптики, были ещё ужаснее. Северный климат города Новопетровск, где он имел несчастье родиться, сурово относился к Колькиному здоровью. Мальчик всё детство страдал от простуды и никогда не расставался с носовым платком. Сопли текли постоянно.

Родители переехали в этот маленький город из-за него, здешний климат был намного мягче. Поначалу он так был счастлив, он надеялся начать жизнь с чистого листа, но когда Анька обозвала его соплёй, Колька понял, что всё – конец!

Прозвище к нему снова вернулось.

Они устроились во дворе на качелях. Сидений было все три. Кольку усадили в центральное, а Олег и вовсе остался стоять, услужливо качая Чекушину.

–… А что я должен был подумать? – говорил Колька, – В Новопетровске такие порядки: там всем новеньким одарённые устраивали прописку. Я сменил школу после второго класса и пережил травлю, там неважно кто ты и с какой улицы. Первые несколько недель тебя будут проверять на “вшивость”: бить, устраивать засады, ябедничать, бывало, что и болезнь насылали.

Если выдержал всё нормально, то класс принимал к себе. Иначе можно запросто было стать чмом. А их все чморят: и одарённые, и НЕПы.

– Бедненький…Ты прости меня пожалуйста за пощёчину и за то, что Соплёй назвала, – пожалела его Анька, – я честно не знала, что прозвище снова прилипнет.

– Да чё уж, – Колька дёрнул плечом, – видимо, это судьба.

– Это верно. С прозвищами оно всегда так. Мне иногда кажется, что они, как живые существа, живут вместе с нами и сами выбирают своих носителей, – подтвердил Олег.

– В странном городе ты жил. Разве у вас не было тех, кто следил за порядком? Не было пионеров? – удивлялся Лёха.

– Были пионеры, и очень много, но они как правило были ничем не лучше. Так же дрались, помыкали НЕПами и чморили всех, кто не соглашался с общими правилами. У нас там вообще улицы не дружили…Все держались за банды. Если банда сильная, тогда тебя никто не тронет. Ходи по улице спокойно. А ещё нужно было платить своей банде дань. Деньгами, услугами или ещё чем. А, да…и пионерам тоже надо было платить.

– А им, в таком случае, за что?

– Как за что? – не понял Лёшкины слова очкарик. – За защиту же. Пока не стал пионером, платишь за защиту.

– А от чего защита-то? – изумился Лёха.

– Так…от пионеров…А у вас разве не так?

Одноклассники из четвертого Б недоумённо переглянулись. Платить пионерам за то, чтобы они никого не обижали? Да такое никому и в голову прийти не могло. Пионеры всегда были правильными. Даже, порой, чересчур. Мозги промыть, заставить что-нибудь сделать – это они конечно умели, но вообще-то для того они и организовывались. Пионеры должны людям помогать. Всем без исключения. Металлолом собирать, газеты старые, навещать одиноких стариков. Иногда решать вопросы с чрезмерно расплодившимися чудовищами, оказывая помощь улицам. Ведь они все были с улиц. Они жили все вместе, тут по-другому нельзя. А так – паразитировать на других, вымогать деньги, да такое даже Заводская себе не позволяла, хотя там в последнее время много приезжих. Всякие приезжают. Не такие, как все, но и там – приходи в любой двор, играй, никто плохого слова не скажет.

– Нет. У нас тут всё по-другому. Пионер – всем детям пример. Видимо ваши пионеры плохой пример другим подавали, – объяснил Лёха.

– Да, но ведь вы и не пионеры, – возразил Колька.

– Нас в конце четвёртой четверти принимать будут и то сейчас строго по желанию. Хочешь иди, а хочешь не иди. Мне, например, и так ответственности хватает. Олежке вот, наверное, будет интересно?

– Да. Любопытно будет поучаствовать, – Бармин задумчиво почесал затылок, – в Доме пионеров обещали компьютерный класс организовать… Впрочем, мы отошли от темы. Коля, ты видел тоже, что и мы. Ты правильно отреагировал на угрозу, я бы хотел знать…

– А… а разве это не вы мне проверку устроили? – удивился очкарик – Я думал, что это вы нагнали морок, чтобы испытать мою храбрость. В Новопетровске такое часто делали. Я новенький и сразу подумал, что если оборву его, то смогу завоевать ваше уважение. Вы поблагодарили меня на перемене, а на уроке рисования я увидел, как вы подставили своего товарища и поэтому решил убежать.

– Кстати, по поводу подставленного товарища! Вон, Пыня плетётся. Надеюсь, классная руководительница не отвела его к директору, – вздохнула Чекушина.

Пыня шлёпал домой, низко опустив голову. Вид у него был самый несчастный.

– Пыня! Иди к нам! – замахали ему одноклассники.

– Ой, Пынечка! Прости! Прости меня, такую-сякую! – Анька спрыгнула с качелей и зашарила в своём портфеле:

– Вот! Это тебе! Ты настоящий герой и воин улицы. Не то, что другие, некоторые.

Она протянула Пыне леденец – красного петушка на палочке. От такой неожиданности тот даже попятился.

– Возьми. Мой фант для героя. Ты заслужил.

– А нам? – возмутился Лёха.

– Вам?!! – обожгла его взглядом Анька – Сказала бы я…чего вам…

Она приобняла растерявшегося Пыню и звонко чмокнула его в щёку, а потом торжественно вручила свой фант. Пыня покраснел.

– А ну…?!! – зыркнула с угрозой в голосе в сторону качелей Анька.

Её поняли мгновенно, и Олег с Лёхой дружно начали поддакивать.

– Да! Да! Пыня молодец! Герой! Настоящий воин Суворова! Не подвёл товарищей! Честь тебе и хвала! Уважуха тебе от всех нас и от девочек!

Последние слова были сказаны с некоторой издёвкой, Анька поняла и нахмурилась, а Пыня совершенно растаял.

– Да ладно, обошлось. Только родителей в школу вызовут. Рогатку отдать пришлось, – сообщил он, – Если мой батя узнает,…мне, наверное…

– Торт купят или ещё чего, – задумчиво перебил Олег, – У тебя папа – мастер спорта по стрельбе. Я помню, как он возмущался, что ты не умеешь стрелять из рогатки. А тут первый выстрел и в яблочко. Да ещё соседние улицы узнают, что Пыня – парень не промах. Хе, это здорово поднимет авторитет Суворова.

– А действительно, мы же получается в выигрыше, – Лёха наморщил лоб, – поднять авторитет маленькой улицы всегда полезно.

– Ой, а вы всё про авторитет. Что с бедою делать будем? – возмутилась Чекушина.

– Так это не вы морок навели, это действительно какое-то чудовище? – встрял в разговор Колька.

– Да не морок это. При мороке иллюзия спадает и всё. То, что мы видели, это полноценное “Титло”. Предвестник, – с досадой попытался объяснить Олег.

– Титло? – не понял Колька.

– Ооооо. Щас объясню. Дай свой альбом, – тоном уставшего человека потребовал Бармин.

Колька с готовностью покопался в своём портфеле и, достав альбом, продемонстрировал рисунок.

– Видите! Я рисовал совершенно другое. Горы и море. Я летом к бабушке езжу на море, а дедушка мой – капитан. Я хотел ещё пароход нарисовать, но потом начался морок.

– Не верь глазам своим.

Олег забрал у него альбом. С видом фокусника ещё раз показал всем картинку, попросив запомнить рисунок, и торжественно произнёс.

– Я помню!

Его указательный палец правой руки коснулся альбомного листа и Колька, увидев, как изменился рисунок, в ужасе зажмурился. Пыня ушёл в защиту, Чекушина попятилась, а Лёха сплюнул и предложил сжечь рисунок – нечего такую пакость с собой таскать.

– Придётся нам тогда у всех рисунки сжигать, – ухмыльнулся Олег, – как вы все знаете, это Титло, поэтому поясню для Сопли…Тьфу…То есть для Коли.

Колька вздрогнул, а Олег тем временем продолжал:

– Титло. Это предзнаменование плохого события, которое очень скоро произойдёт или происходит в данный момент. В основе слова лежит древний символ, который раньше рисовали над буквами. Титло над буквой обозначало определённую цифру. В нашем случае, титло похоже на проклятье, однако само по себе вреда не несёт. Если всё оставить, как есть, и ничего не делать, титло может обрести полноценную форму. И тогда… Мы можем не уберечь себя от того нарисованного существа в окошке.

– Такого прежде никогда не было. Это что-то новенькое. Титло появляются регулярно, но обычно понятно, что оно такое и откуда. Жаль Драгуна на улице нет. Может-быть он знает, что это за дрянь такая к нам проникнуть пытается, – пожаловался Лёха.

– Вы с Пыней воины, вам и ответ держать, – ответил Олег – Надо всех одарённых опросить. Что другие видели? Может в последнее время случилось что-то необычное? Нужна информация, улики. По картинкам и жутким словам, произнесённым Артемьевой на первом уроке, мы ничего не поймём… Дети леса! Ха! Нас явно пытаются напугать!

– Напугать? Похоже на работу Буки. Только всех Бук мы ещё в детском саду перебили. – пробормотал Лёха.

– Были и другие детские сады, например, Ромашка, – возразил Бармин.

От его слов школьники разом поёжились.

– Ты дурак? Такие слова вслух произносить? Уговор между улицами забыл? – разозлилась Чекушина.

– А? А что за Ромаш…– поинтересовался ничего не понимающий Колька.

– Заткнись Сопля!!! – хором ответили ему все и переглянулись.

Колька испуганно заморгал. Лёха не выдержал первым.

– Извини Коль. У нас не принято обсуждать один детский сад. Сгорел он давно. Сгорел. Тебе лучше не знать о нём. Мысли, они бывает, материализуются.

– Да. Я понял, – Колька согласно кивнул, – вы мне, на всякий случай, местные правила расскажите, а то ещё чего ляпну случайно.

– Кстати. А что у тебя за способность? Мы за разговорами забыли спросить? Ясно, что ты не из Скользящих. Они сквозь щели проникать умеют, текучие, как ртуть, а у тебя какая тогда? – вспомнил Лёха.

– У меня? Я…это…умею… – замялся Колька.

Чекушина засмеялась.

– Ой, не скромничай. Стесняется он! Я ж говорю: нашей улице счастье привалило. У нас теперь собственный Открывашка появился!

И она затанцевала вокруг качелей, пародируя ворону из мультфильма про домовёнка Кузю:

– Счастье! Нашей улице счастье привалило! Какое счастье!

Она пыталась заставить танцевать Пыню, тормошила, изображала цыганочку и тот, не выдержав своего смущения, бросился от неё наутёк. Олег с Лёхой и даже Колька дружно покатились со смеху.

– Эх! Сбежал кавалер! – похвалилась Анька и погрозила вслед убегающему Пыне, – Слышь? Найду – убью!

У Пыни аж пятки засверкали, что только добавило остальным веселья.

– Открывашка, прекрасно. И как это я сам не понял! – хихикал, вытирая слёзы, Олег.

– Лопухи мы. Вот чего! – соглашался улыбавшийся Лёха.

– Ребят, а что в этом такого-то? У нас это считалось слабой способностью. – Колька переводил свой взгляд от одного к другому и искренне недоумевал. Лёха ободряюще хлопнул его по плечу и сказал:

– Да не переживай ты так. Не бойся. Открывашка в наших краях редкий зверь. Мало у нас таких. Так что ты у нас приживёшься. Ты даже не представляешь, сколько от тебя может быть всякой пользы.

Они сговорились встретиться вечером после того, как Пыня и Анька опросят других детей с улицы. Олег умотал к себе домой, предварительно наказав Лёхе проверить Колькины способности в действии. Да Лёхе и самому очень хотелось испытать, и для этого он пригласил Кольку к себе. Колька с любопытством изучил Лешкину трехкомнатную квартиру, обошёл каждую комнату заглянул в ванную и в туалет. Нетерпеливый Лёха аж взмок от любопытства.

– Ну же, где?!! – спрашивал он каждые несколько минут.

Колька отвечать не торопился. Его больше интересовала Лёшкина комната. Нечасто ему доводилось бывать в гостях у других ребят и уж тем более у своих одноклассников. А ещё у нового товарища было много разных интересных игрушек.

– Может, лучше поиграем? – c надеждой в голосе предложил он и кивнул в сторону Лёшкиной комнаты.

– Так мы вроде и щас играем? Разве нет? Ну, я тебя очень прошу: найди мне в квартире двери! – Лёха, изнывая, переминался с ноги на ногу.

– Эх! Мне тебя особенно порадовать нечем. Дверь всего одна. Там, в прихожей. В кладовке. Только сомневаюсь, что там есть что-то интересное, – признался Колька.

Лёха молодым вепрем кинулся в прихожую. Осмотрел кладовку, ощупал стену и потребовал:

– Открывай!

– Лёх, я в Новопетровске жил в многоэтажном доме. Там двери повсюду, на каждом этаже есть, но они бракованные. Только пыли наглотаемся зря. Хорошие двери всегда на уровне земли или ниже.

Храбрый воин Суворова после таких слов призадумался. Хорошая способность у этих Открывашек, полезная. Вот бы так каждый умел. Но раз Колька говорит, что там мусор, то скорее всего он прав. Грязь потом в квартиру нести – мамка ругаться будет. Заставит веником подметать. С другой стороны – почему бы им в этом не убедиться лично? А может там что-то интересное? Лёха всегда мечтал иметь собственную тайную комнату или коридор в параллельный мир.

Открывашки умели такое делать. Они находили скрытые двери и открывали их для всех желающих, а если надо закрывали. Одарённые в его городе обожали Открывашек. Это вам не чудовищ побеждать. Найти новый мир, где живут люди, и вынести оттуда игрушку или сладости. Это ли не счастье? Это ли не приключение?

Говорили, что в каком-то городе Открывашка нашёл проход к морю и вышел на песчаный тропический остров, а там круглый год солнце, пляж, купайся до посинения и даже пальмы с кокосами. А вдруг, это его шанс и Колька найдёт такое место. Прямо у Лёхи в квартире. Да это какой праздник у детворы будет! Для всего Суворова праздник!

– Давай, попробуем. Я спать теперь не смогу, если не узнаю – что там? – решился он.

Колька в ответ демонстративно пожал плечами, одной рукой прикоснулся к стене, а другой взял Лёху за руку.

Больше всего это место напоминало каменный коридор, построенный внутри панельной пятиэтажки. Слабый тусклый свет пробивался сквозь щели в плитах на потолке, отчего казалось, что коридор подсвечен. Колька двигался по коридору очень осторожно, переступал через строительный мусор и обломки кирпичей, и шёпотом просил Лёху поднимать ноги повыше. Он оказался прав, пыли тут действительно было много. Минут через пять они вывалились из стены на лестничную площадку соседнего подъезда.

– И всё? – разочарованно протянул Лёха. Он очень расстроился.

– Увы, – Колька развёл руками, – Я же говорил.

Он огляделся и добавил:

– Кажется, это мой подъезд.

– Ага. Ты же из второго? Значит, твой.

– Тогда давай вернёмся к тебе. Заберу свой портфель, а то мне домой надо.

– Лады. Вечером жди нас у себя. В гости придём. Поговорим о деле. – кивнул ему Лёха.

– Хорошо, – улыбнулся Колька. Леха даже удивился – чего это он так весь засветился от счастья?

Ему всё стало понятно, когда вечером они дружной весёлой толпой пришли к новенькому в гости. Колькина мама, увидев, сколько пришло гостей, буквально рассыпалась в благодарностях и всё хвалила, хвалила их, засмущав просто до глубины души.

– Ах, сколько друзей пришло! Я так рада, так рада! – восклицала она, прижимая руки к груди, – да ещё и с девочкой!

Позади неё прятался красный, как рак, Колька и умолял маму уйти.

Олег, Лёха, Пыня и Анька, не ожидав такого приёма, мялись в дверях и переглядывались. Причём Анька первая взглядом предлагала дать дёру, пока не поздно.

“Мама его, явно ку-ку! Спасайтесь! Бежим”! – яростно подмигивала она другим.

“Как бежать-то? Пыня дверь закрывал. Она на замок захлопнулась!” – в панике моргал глазами Олег.

“Ах, Пыня? Я закопаю тебя в песочнице подлый трус! Вытолкните его вперёд! Пожертвуем Пыней!”

Пыня даже не успел сказать – “здрасьте”, как вдруг внезапно сплотившийся за его спиной коллектив взял и отправил его на съедение в пасть чудовища. Кто-то так наподдал ему под зад коленом, что он по инерции сделал несколько шагов вперёд и даже умудрился вежливо поклониться. Колькина мама восторженно ахнула.

– Мы щас. Я мячик забыла! Мы отойдём на минуточку! – сыграла отвлекающий манёвр Чекушина, а Олег навалился на ручку двери и попытался её открыть.

– Дети, а вы будете пирожные с чаем? Я эклеров купила. Коля сказал, что друзья придут, и я купила вам целую коробку! – сообщила Колькина мама.

Паника разом стихла. При слове эклеры школьники из четвертого Б провели экстренное перемигивание и согласились на мирные переговоры.

В Колькиной комнате было устроено чаепитие. На расписанном под хохлому столике, в центре стояла открытая картонка, полная вкусных пирожных, а вокруг неё пять белоснежных чашек с горячим чаем.

– Коля, предложи друзьям стульчики! Анечка, тебе нужна салфетка? Я сейчас повидло яблочное принесу, печенье, или вы конфеты будете? Да, это Колин дедушка! Борода и усы у него настоящие. Честно – честно!

Колина Мама носилась вокруг них словно вихрь. Её было не унять.

Четвертый Б с независимым видом изучал обстановку в комнате, бросая жадные, голодные взгляды в сторону эклеров. Они тосковали и не решались начать чаепитие без официального разрешения.

Лёха помог Коле принести стульчики. Они были тоже расписаны под хохлому и оказались для четвероклассников низковаты. Пока они за ними ходили, Олег с любопытством осмотрел Колькину личную библиотеку. Нашёл несколько интересных книжек и полностью дистанцировался от внешнего мира. Анька и Пыня, тем временем, разглядывали фотографии в рамочке, висевшие на стене.

На фотографиях были пляж и пальмы, белоснежный красавец-пароход, а с самой крупной строго смотрел на ребят седой пожилой мужчина с пышными закрученными вверх усами и бородой.

– Мам, ну уйди уже! Ко мне друзья пришли, не к тебе! – стонал Коля. Ему было крайне неудобно перед гостями излишнее внимание матери.

– Ну я вам только, ещё варенья “крыжовова” положу и всё. Оно с грецкими орешками. Вы такое пробовали? – упиралась Мама.

Лёха почесал затылок, посмотрел на ломившийся от сладостей стол и пришёл к выводу, что пора применить приём специально для надоедливых взрослых. Он подошёл к Колиной маме сзади и, достав из кармана коробочку с игрой пятнашки, начал играть тихо, приговаривая:

20-й магазин – выбросили крепдешин,

15-й магазин – только кофе один.

10-й магазин – выбросили сатин

5-й магазин – в очереди постоим.

Заговор был верный и очень древний. Им, наверное, ещё Лёшкины родители пользовались. На Колькину маму подействовало моментально. Она на несколько секунд оцепенела, потом пришла в себя, с удивлением оглядела ребят и сообщила, что ей срочно нужно в магазин. Колька вытаращил глаза – такого способа усмирить маму без помощи папы он ещё и не видывал. Мама испарилась за пять минут. Фантастика! Да, что ещё эти местные умеют?

– Между прочим, без согласования с пионерами, применение пятнашек строго запрещено, – строго заявила Чекушина.

– Наябедничаешь? – спросил Лёха и угрожающе шмыгнул носом.

– Договоримся, – Анька состроила ему рожицу.

– Ребята, пожалуйста, не ссорьтесь! Лучше ешьте пирожные! – испугался намечающегося конфликта Коля.

За чаем с пирожными разговор пошёл веселее. Олега отогнали от книжного шкафа и заставили сидеть вместе со всеми.

– Я, наверное, первый начну? – предложил Лёха.

– Угу… мням-ням… – согласились с ним.

– И так! – объявил Лёха. – Я и Пыня обошли пионеров и заглянули к воинам с улицы Спортивной. Пообщались. Как и предполагал Олег, другие улицы не видели титло, а если и видели, то совершенно не помнят об этом. Пионеры передают пламенный привет. Они тоже все уроки икали от страха и отгоняли титло как могли. Пионеры очень рады, что у нас появился свой Открывашка, но при этом просили проверить нашего новичка.

– Как это – проверить? – испугался Колька.

– Да не бойся ты, – успокаивающе махнул рукой Бармин, – они всё правильно говорят. Надо убедиться в твоей невиновности. Ты на улице новенький и титло появилось в одно время с тобой. Плюс, ты двери открываешь, значит, случайно мог открыть такую, где пряталось чудовище. Случаи бывали.

– Я? Я всего четыре открыл. Я толком и не пытался. Переезжали ведь… суматоха. Мне было не до дверей.

– Да никто тебя ни в чём не обвиняет, – сообщил Лёха.

– Пока что! – многозначительно добавил Бармин.

Колька после этих слов задумался и почесал затылок.

– У меня всё. – Лёха развёл руками.

– Ага. Спасибо. В свою очередь я пообщался с умными людьми на Чкалова, кинул весточку на Пионерскую и Заводскую. В других школах всё хорошо. Значит искать нужно на Суворова. – поведал Олег и передал слово Чекушиной. Она вздохнула, нехотя отложила недоеденый эклер и начала рассказывать.

– В нашем детском саду «Сказка» тихий час был испорчен. Дети ревели и не хотели спать. На занятиях лепили деревья, домик и множество чёрных фигурок. Воспитательнице они говорили хором – это дети леса, а в домике их отец. Ясно дело, воспитательница ничего не помнит, как и дети не с нашей улицы, а вот мои маленькие братишки обо всём мне рассказали и всё спрашивали: когда мы пойдём на праздник?