Читать книгу Бей или беги, ведьма! Кара придет - - Страница 2

Прошел месяц. Елена полностью освоилась в доме ведьмы Яромиры за это время. Хороший, добротный, двухэтажный, он был пристанищем женщин, в той или иной мере отмеченных Силой. Хотя, случалось ему становиться приютом и для обычных девочек, девушек, женщин, ищущих спасения… от собственных семей.

Елена с радостью отметила, что Сила ее никуда не делась, а под руководством Яромиры, напротив, стала более послушной. Словно напитываясь мягкостью матушки Миры, энергия Елены стала плавнее, светлее, тягучее, отдавая, когда это требовалось, по чуть-чуть, ровно столько, сколько было необходимо, а не изливаясь горным водопадом, как раньше.

Сама девушка также начала меняться. Поначалу неуловимо, в движениях, неосознанно копируя свою новоприобретенную наставницу. Медленно растирая в ступке травы или бережно прикладывая компресс к горячечной головке ребенка, успокаивая Силой и гладя просто рукой по мокрым волосам, тихонько напевая. Вслушиваясь в ветер, пока развешивала мокрое белье во дворе. Сердце стучало медленнее, ожидая ответа, томясь отгоняемой тревогой. Всматривалась Елена в бег облаков, пытаясь прочесть и в них подсказку. Но все было тщетно.

Между тем сердце неизменно каждый вечер приводило ее на то поле, где она появилась из портала колдуна. Поначалу она бродила по высокой траве, ища хоть что-то, сама не зная что. На третий день пустых брожений, осмелела и села на лавочку возле чуть отбившейся от своих товарок избушки. Все стояли скопом, мелькая разноцветными тряпками на веревках, гомоня людскими голосами, пугая редкими вскриками петухов и лаем собак. А эта, словно устав от шума и суеты, присела на небольшом пригорке у самого края поля. Из всех украшений – яблоня да лавочка под ней.

*

Однажды показалось Лене, будто занавеска колыхнулась. Такая же темная, как старые бревна самой избы. На миг душа встрепенулась, словно потянувшись навстречу давнему другу, с которым так рад встрече, но… Ничего. Тишина. Серая тряпица осталась недвижима. А Елена тяжело села обратно на скамейку. Сама не заметила, как вскочила, повинуясь порыву.

И все равно приходила она почти каждый вечер. Несколько раз даже дверь дергала, никто не открыл. А Яромира сказала, что домик пустой. Жил там давно старик один, да помер. Ни детей, ни внуков после себя не оставил. Почему не занял его никто, ведьма не смогла ответить, не знала. Да и задумалась только, когда Елена спросила, а через минуту уже и забыла.

– А что, можно вот так просто прийти и занять чей-то брошенный дом? – поинтересовалась Елена.

– Так, а что же нельзя? Это, ежели хозяин вдруг объявится, тогда придется освободить. А так – живи, не хочу. Напротив, спасибо скажут, коли хозяйство заведет там кто. Это ж все хорошо деревне, прибыток людей. Особо, ежели кто рукастый там будет да полезный.

– А если я там поселюсь?

– Ой, Леночка, так разве ж тебе здесь плохо? Я ведь не гоню, да и помощница из тебя вон какая талантливая выходит. И мне, и тебе польза.

Лена потерла грудь кулачком.

– Будто тянет туда что-то, Яромира, щемит в груди, а чего – не пойму. Тоска такая.

Ведьма подсела к девушке на лавку, положила на стол шитье, обняла крепко.

– Понимаю, милая. Может, просто тоска по дому своему? Это ж нелегко, выкинуло тебя непонятно куда и насколько. Тяжко тебе, вот и маешься, а?

– Ты думаешь, у меня есть шанс вернуться?

– Пока ты жива, шанс всегда есть.

Елена приникла головой к плечу ведьмы и тихо спросила:

– Откуда ты такая умная, все знаешь, все понимаешь?

– А то ж, меня в свое время сама Мария обучала, я у нее в ученицах не один год была. Да так бы и оставалась, коли б она не ввязалась во все это… Место ведьм решила отвоевать. Не знаю, сдюжит ли. Ведьма она, конечно, знатная, мощная, да там не столько Силой меряются, а сколько хитростью да подлостью. А вот этого у нее почитай и нет вовсе. Простая она баба, прямая, понимаешь?

– Мария и баба? – лукаво улыбнулась Елена.

– Ой ты ж! Вот ты мне иногда ее напоминаешь! И внешне-то не похожи, а как взглянешь иногда – ну прям одно лицо.

Елена промолчала, зная уже, что нельзя рассказывать о своей связи с Верховной. Как и обо всем, что касается будущего. Долго ей Яромира втолковывала про запрет, а почему нельзя – Елена так и не поняла. Что-то про свободу воли, про порванные нити судьбы. Девушка надеялась на встречу с самой Марией, может, хоть прабабка ей объяснит? Но той еще дождаться надо. Верховная Ведьма колесила по стране, собирая ведьм, уговаривая их собраться по Домам, избрав лидеров. Несколько таких Домов уже существовало, и вполне успешно. Но уговорить ведьму жить в подчинении? Задача не из простых.

Насколько поняла Елена, дело было еще по большей части в том, что ведьмы-одиночки, или «дикие ведьмы» не подчинялись правилам, жили, кто во что горазд. И многих это устраивало. Объединение же под крышей одного из Домов несло в себе и запрет на использование некоторых заклинаний, и подчинение общей политике страны и города, в котором приходилось жить, и много чего еще, ограничивающее даже передвижение ведьм. Что им, конечно не нравилось. Но, разрозненные и без быстрой связи (Елена с тоской вспоминала свое время с возможностями использования мобильной сотовой связи), «дикие ведьмы» слишком часто становилась жертвами колдунов, людской молвы, церкви и развивающейся медицины. И пусть до великого сожжения Салемских ведьм оставалось еще более чем два века, Мария уже сейчас делала все, чтобы избежать этого на Руси. До сих пор крещение аукается, хотя Иван III и вел политику не только объединения русских земель, но и союза с остатками византийской империи, что помогло ему пресечь татаро-монгольское иго. Сейчас же великий Московский князь готовился к браку с Софией Византийской. Мария успевала и там. Всеми доступными путями стремясь помочь, радея за свою страну и одновременно пытаясь урвать кусок и для своих, и с чужими договориться. Когда после смерти первой жены Ивана обвинили знахарок в применении колдовских зелей (по слухам к ним обращалась сама мать князя, нелюбившая невестку), именно Мария стала стеной-заступницей и не дала устроить гонения на ведуний.

Вообще о Марии отзывались или хорошо, или никак. Елена поначалу не понимала этих взглядов и перешептываний, ее, как новенькую, не посвещали в подробности. Кое-кто даже в лицо девушке бросал, мол, что с тобой возиться, ты сегодня есть, а завтра уже нет. Лена даже как-то обиделась на такой выпад одной из молоденьких ведьм, с которой ей довелось помогать Яромире принимать роды у одной из местных женщин. Но ведьма быстро приметила изменение настроения своей подопечной и, выяснив, в чем дело, лишь вздохнула и подтвердила, что отчасти обидчица была права. Пояснила только, что девушка не совсем правильно поняла высказывание. Сама Яромира знала о двенадцати случаях, когда ведьмы прибывали из будущего. Но только одной удалось вроде как вернуться в свое время. Остальные же удачно вышли замуж и остались здесь. Само собой, местным ведьмам, коим и так несладко приходилось, такое было не по душе. Конкуренция в даре, работе, так еще и в женихах!

Елена только посмеивалась. Пока однажды поутру не нашла в обуви гадюку. Яромира, всегда тихая и приветливая, превратилась в тигрицу. Отыскала обидчицу Елены и чуть не за косы, по-простому, оттаскала. Лена сама пресекла это. На глазах у женщин вытащила голыми руками змею, что-то приговаривая, и вынесла за забор. После такого, связываться с ней никто не хотел. Кто желал зла, просто сторонились, без надобности не общаясь. Даже в кругах ведьм общение со змеями казалось проявлением темных сил, подобного чурались. Яромира косилась пол дня, а после тихо спросила:

– Ты что же, из темных?

– А как это, Яромира? Темные, светлые… Если я призываю тьму, чтобы защитить кого-то – это зло или нет?

Ведьма задумалась, а спустя несколько минут, брякнула тяжелый кувшин с топленым молоком на стол и, добавив к нему стопку блинов и крынку сметаны, сказала уже гораздо легче:

– А давай подзакусим? Что-то я от всех этих волнений проголодалась!

Больше к этой теме они не возвращались. Яромира где-то внутри своей головы сделала пометочку, что Лена умеет и так, а то, что причинять вред она не будет, женщина и до этого знала. Та же Ульяна с виду добрая и помогает всегда, а вот же – змею сопернице подкинула. И никакой Тьмы ей не понадобилось, в мешке притащила. Дура, девка.

*

В один из вечеров Елена, закончив с делами и предупредив Яромиру, отправилась вновь на поле. Но, вопреки привычки, зашла не со стороны одинокой избушки, а вышла из темнеющего леса. Прогуляла она по нему пока солнце уже не село, но как же хорошо и свежо было среди молодой весенней зелени! Бродить, вдыхать сладкие ароматы новой листвы, влажной после недавнего дождя! Вот и загулялась, заслушалась птиц.

Между тем, около избушки она заметила пацаненка, со свертком в руках. Он, воровато озираясь, прошмыгнул куда-то за избу. Елена постояла немного, рассматривая кусты вокруг строения – вдруг выйдет откуда? Но мальчишки не было. Тогда девушка почти бегом бросилась к избе, обогнула ее и – как раз вовремя. Из-под бревен, кряхтя и поругиваясь, вылезал пацан с пустой тряпицей. Елена не стала выпрыгивать и ловить его с криком «Ага! Попался!». Вместо этого установила сеть-экран вокруг него, так, что пацан, наткнувшись на невидимую преграду, струхнул и заскулил. Девушка вышла из-за кустов, напугав его еще больше. Посмотрела на него серьезно, словно раздумывая, что делать с мелкой рыбкой, попавшейся на удочку – выкинуть обратно в реку до лучших времен или все же коту скормить? Доведя парня до нужной кондиции, Лена спросила как можно более ровным и суровым тоном:

– Ну? Сам расскажешь или помощь требуется?

– Да че я сделал-то? – взъерепенился сперва мальчишка, пытаясь прожечь Елену взглядом.

– Лазил туда зачем? Что принес?

– Ничего…

– Не ври мне, малец! – Елена погрозила пальцем, а вокруг зашумели под напором воздушного потока кусты, затрепыхались полы рубахи у мальчишки. тот инстинктивно прижал ее одной рукой, другой придерживая разлетающиеся волосы.

– Да ничего, ничего особенного, каша там! – вскричал пацан, – для птицы.

Елена подняла одну бровь.

– А почему не через дверь?

– Да там замок мудреный, веревка порвалась, теперь не открыть, – сник мальчишка.

– Пойдем, покажешь.

Она взяла мальчишку за руку и повела к двери. тот показал на каком примерно уровне и как располагался железный штырь, блокирующий дверь. Его можно было поднять только изнутри или через потайное отверстие снаружи, но веревка, к которой он был прикреплен, действительно, видимо, истлела от времени и порвалась.

Для Елены, впрочем, не составило труда направленным потоком воздуха приподнять железку и открыть дверь. Мальчишка изумленно присвистнул.

– Ого, да с тобой не пропадешь, как я погляжу! Здорово, а ты любой замок открыть можешь?

Лена вообще-то не задумывалась раньше над этим, но взгляд пацана ей не понравился.

– Нет, – отрезала она, входя в домик.

Любопытный мальчишка ей, конечно, не поверил ни чуточки, но расспросы временно решил отложить. По опыту общения со старшими он уже знал, что взрослые обожают кого-нибудь поучать, надо только дождаться хорошего расположения духа. Тогда и задавать вопросы. А вот если под горячую руку полезешь, можно и огрести по полной. Он машинально потер затылок, привыкший к щелбанам и тычкам.

– И где птица? – спросила, осматриваясь, девушка.

– Там, – пацан махнул на большую печь, занимающую почти треть комнаты. Елена скептически посмотрела на него.

– Ты кашу, что ли из вороны сделал? – аромат в воздухе витал приятный, съедобный.

– Почему из вороны? – спросил пацан, – это ворон, настоящий, большой. Только не из него, а ему.

Лена быстрым шагом обогнула печь и увидела на импровизированной постели из травы огромную черную птицу, при виде девушки открывшую клюв. Лена, повинуясь внутреннему порыву, протянула птице руку, та неуклюже подпрыгивая и волоча одно крыло, подошла к руке и ткнулась головой в нее, как кот, требующий ласки.

– Ооой, – протянул мальчишка, – плачет…

Лена тоже с удивлением заметила, как из крупных черных бусинок-глаз выкатилась слезинка и упала на доски стола.

Аккуратно посадив ворона себе на одну руку и прижимая другой, Лена пошла обследовать избушку.

Та оказалась очень похожей на дом ее бабушки и дедушки. Большая основная комната с печью, в которой можно готовить, а сверху вполне с комфортом спать. Между печью и окнами небольшой закуток с узким столом и несколькими полками – кухня. Справа – пустое пространство. В доме ее предков там стоял стол, а ближе ко входу – кровать. Слева от входа, перед печью была дверь в еще одну комнату. Лена попробовала было открыть, но не вышло.

– Я с чердака смотрел, там доски обвалились и дверь подперли. Дом-то старый.

– А сам-то не боишься здесь лазить?

– Неа, мне-то чего, я легкий.

– А зовут тебя как, легкий?

– Пашкой кличут, – пацан опять потер затылок, затем почесал шею.

– А меня Леной, – улыбнулась девушка, – будем знакомы, Пашка.

Мальчишка улыбнулся, сверкая белозубой улыбкой и чуть смущаясь.

– Где ты птицу-то нашел?

– А на поле. С месяц уже как. Думал, дохлая, хотел закопать, а она как крылом дернет, – Пашка отвел глаза, вспоминая свой страх и как чуть не утек с того места. – А тебе она зачем? – он вдруг сурово сдвинул брови и поднял плечи, будто готовясь драться. – Если чучело из нее хочешь, так я не дам!

– Нет-нет, успокойся, его подлечить надо, крыло, видишь, волочит? Ты молодец, что заботишься. Знаешь что, приходи завтра к матушке Яромире, я у нее живу, проведаешь своего подопечного.

– Да я понял уже, что ты из ведьм. Только мне мамка говорила, что вы не страшные, помогаете нам, а ты вон какая, – он насупился, вспоминая, как Лена поймала его у лаза из дома.

– Прости. Я же не знала тогда, что ты хороший. Думала, пакостишь. А ты, оказывается герой, да к лекарскому делу таланты проявляешь.

Пашка поплыл, как масло сливочное на солнышке, улыбаясь от уха до уха.

– Приду! – выпалил он. – Я приду, обязательно!

– Ну и ладненько. А теперь пошли по домам, а то искать нас будут, темно уже.