Читать книгу Выбор - - Страница 7

Слова Иргиуса заставили меня насторожиться. Средств, благодаря бабуле, у меня теперь не было совсем, а значит я не могла не только внести свою лепту в предстоящие расходы, связанные со свадьбой, но и обеспечить “юную” невесту приданным. Однако, жениха, судя по всему, это не сильно беспокоило, так как он тут же добавил, заметив на моем лице напряжение:

– Не волнуйтесь. Я знаю, что моя невеста прибыла с далеких звезд и не имеет ни титула, ни земель. Поверьте, для меня это совершенно неважно. Я сам позабочусь о ней и возьму на себя все расходы, связанные со свадьбой. Организуем скромное венчание, пригласим только близких друзей. Задержимся на какое-то время тут, у Вильгельма, а потом поедем в мое поместье.

Я снова выдохнула. Столь легкое разрешение проблем было счастьем. В этот момент Иргиус продолжил:

– Надеюсь, Ника, я могу рассчитывать на вашу помощь? Выбрать платье, подобрать цветы, да и вообще, – он вскинул бровь, осматривая мой наряд, – заняться гардеробом не мешало бы. Наше положение иногда обязывает находиться при дворе. Основные наряды, естественно, будут приобретены в столице, но на первое время…

Он многозначительно замолчал, а я вымученно улыбнулась. Не моя была вина, что оказалась в ином мире без одежды и “земель”, как выразился жених бабушки. В этот момент я перевела взгляд на Вильгельма. После того как усадил меня на диван, более не принимал участия в беседе, только внимательно следил за мной. Признаюсь, мне этот взгляд был неприятен. Не скажу, что сам хозяин дома вызывал отторжение – будь он моим родственником, была бы рада. Но в его взгляде было нечто такое, что заставило меня съежиться, а затем вжаться в подушки.

Вскоре подали чай с небольшими пирожными, и у меня появилась возможность незаметно отойти к окну, практически спрятавшись за дорогими, но довольно изящными шторами. Пусть я лучше покажусь им невоспитанной дикаркой, чем терпеть столь откровенное разглядывание. Как только представился случай, утащила бабушку, сославшись на то, что нам еще предстояло обсудить свадьбу. Бабуля не возражала. Она порхала, мечтала и трещала без умолку всю дорогу, которую в этот раз мы проделали в карете с кучером и лакеем.

Несмотря на то, что приняла ее замужество и даже была ему рада, оставшись с ней один на один, все же не смогла сдержать негодование.

– Как ты могла не сказать мне?

– Ах, Ника, ну ты ведь все время была занята. Когда бы я успела? – выразила бабушка свое искреннее удивление.

Я усмехнулась. Она права…

Затягивать со свадьбой и правда никто не стал. Не прошло и недели, как бабуля, под руку с женихом, стала у алтаря местного храма. С одной стороны, искренне была за нее рада. С другой, пребывала в полном недоумении, как так вышло, что моя собственная бабушка опередила меня в такой авантюре, которую я считала исключительно уделом молодых. Похоже, я еще чего-то в этой жизни не понимаю. А может все дело в эгоизме, так свойственном молодым людям?

На время подготовки бабушкиной свадьбы не могла выполнять работу в полном объеме. Талина и Гелиан вошли в мое положение, за что я очередной раз воздала благодарственные молитвы небесам, даровавшим мне таких понятливых работодателей. На самом деле мне и правда повезло встретить в этом мире людей отзывчивых, чутких к заботам других. Сейчас, когда была спокойна за судьбу бабушки, смогла это оценить в полной мере.

Как только торжественный обед в честь молодоженов завершился, я отправилась обратно в паб, под заботливое крылышко Талины. Кстати, мой гардероб, благодаря заботам новообретенного дедушки, пополнился несколькими новыми нарядами. Однако я решила отложить их до лучших времен, а именно – переезда в столицу. Была и еще одна причина подобного решения. Еще во время хлопот по подготовке к свадьбе деревенские стали иначе посматривать на меня. Я понимала, что это связано с новым положением моей родственницы, вот только замужество касалось исключительно бабули, моя же ситуация ничуть не изменилась. Поэтому убрала новые платья подальше в шкаф, лишь иногда доставая их, чтоб бережно расправить несуществующие складки.

Первые дни после возвращения были непростыми. Напряжение ощущалось везде, где бы я не появилась, но постепенно жители деревни стали относиться ко мне по-прежнему. Эти прекрасные дни продлились недолго. В паб нагрянул сам хозяин здешних земель в компании молодоженов.

Увидев меня за работой, Вильгельм нахмурился, Иргиус взглянул свысока, как на предмет интерьера, а бабуля и вовсе в первый момент не заметила, разглядывая какое-то пятно на столе. Моих же работодателей и вовсе ждали лишь легкие кивки знатных голов в знак приветствия. Граф сию же минуту поспешил ко мне и осведомился, что я тут делаю.

– Как? Разве бабушка не сказала вам, что я тут работаю? – удивленно спросила я.

– Пристало ли молодой девушке обременять себя подобными заботами? – еще сильнее хмурясь, спросил он.

Я искренне рассмеялась, чувствуя себя в пабе уверенно и безопасно.

– Как вам известно, мы попали в мир трех королевств не по своей воле, точнее это касается меня. Естественно, что у меня ничего нет. Я должна заботиться о себе.

– Но ведь теперь у вас есть семья, – Вильгельм многозначительно покосился на друга, со скучающим видом разглядывающего небогатую обстановку зала.

– Я рада за бабушку, но… могу говорить откровенно? – чуть понизив голос, уточнила я.

– Конечно, – граф чуть склонил ко мне голову, показывая, что внимательно слушает.

– Но я не считаю, что вправе требовать заботы от мужа бабушки.

– Хм, – Вильгельм вновь нахмурился и больше не проронил ни слова за все посещение.

Когда гости уехали, я облегченно вздохнула. Как же мне хотелось как можно быстрее заработать денег и уехать в столицу, чтоб больше никогда не чувствовать себя подобным образом!

На следующий день бабушка приехала одна. Она явно пребывала в состоянии странного возбуждения.

– Ника, ты ставишь всех нас в неловкое положение, – с места в карьер стартовала она.

– Не понимаю, о чем ты? – искренне удивилась я.

– Ну как о чем? Ты не должна больше позорить Иргиуса.

– Чем? – опешила я, припоминая все свои “ошибки”, сделанные в последнее время.

– Работой, – поведя плечом, ответила она.

– Кого может опозорить честный заработок? Ты же сама всегда об этом говорила.

– Ах, дорогая, сейчас все иначе. Мы должны приспосабливаться, – объясняя, как неразумному ребенку, ответила она.

– Ты хотела сказать, я должна приспосабливаться, чтоб ты жила выбранной для себя жизнью? – я вся подобралась, как кошка, готовая к прыжку.

Бабушка пожала плечами. Весь ее вид говорил о том, что ей улыбнулась удача и она ее не упустит. Мне же предстоит войти в ее положение и делать только то, что скажут другие. От внутреннего волнения я сжала кулаки, боясь взорваться от подобной несправедливости. Бабушка прожила на Земле жизнь так, как хотела. Прибыв в этот мир, собирается прожить остаток снова так, как хочет она, правда теперь за счет моей жизни. А что остается мне? Избрать участь овечки и мирно идти на поводу чужих желаний? Нет. К этому я точно не была готова. И все же глядя на бабушку, понимала, что могу помешать ее счастью, а мне бы этого очень не хотелось. Опустив глаза, чтоб не выдать искренних своих чувств, спросила:

– И что ты предлагаешь мне делать? Испариться?

– О, нет, что ты, дорогая. Перебирайся в поместье, пока мы тут, – беззаботно выдала бабуля.

От ее слов меня передернуло. Перед глазами тотчас возник горячий взгляд Вильгельма. Там я буду беззащитна. Что же мне делать?

– Хорошо, – согласилась я, думая о том, что у меня еще будет время решить, как выбраться из этой западни позже.

С тяжелым сердцем я собирала вещи, с еще более тяжелым прощалась с хозяевами паба:

– Талина, я буду приходить в гости, – улыбаясь сквозь слезы, говорила я.

– Ну что ты, милая, у тебя теперь начинается иная жизнь.

Я внимательно посмотрела на нее. Женщина, которая раньше сама давала мне указания, теперь стояла, боясь поднять глаза в присутствии моей бабушки. Одна короткая фраза показала, что больше не принадлежу к их кругу, вот только я слишком хорошо знала, что и не принадлежу к новому, бабушкиному. Я ни там и ни тут более не буду ощущать себя своей. Опустив голову, вышла из паба, боясь даже оглянуться назад, чтоб не разрыдаться. Как же много я тут плачу, удивительно…