Читать книгу Чюрлёнис - - Страница 13

Из откровенных разговоров с доктором Маркевичем Константинас Чюрлёнис узнал многое о нем такого, о чем не принято было распространяться, и все же значительно меньше, чем известно нам благодаря изыканиям гигиениста и историка медицины Федора Игнатовича и публикации в «Журнале Гродненского государственного медицинского университета» (№ 1, 2015 год) его статьи «И. И. Маркевич: Известный врач, музыкант и общественный деятель».

В воспоминаниях Ядвиги Чюрлёните Маркевич – Юзеф. У поляков нет такого понятия как отчество – у белорусов есть. Поэтому у Игнатовича Маркевич – Иосиф Иванович. Упоминает Игнатович и еще один русский вариант его имени: «В Российском медицинском списке он упомянут впервые в 1860 году как Маркевич Осип».

Иосиф Иванович Маркевич родился в Белоруссии, в имении Щёново Новогрудского уезда, в 1834 году, и таким образом был старше Константинаса Чюрлёниса лет на десять, может, на двенадцать; напомним: тот родился не то в 1846-м, не то «около того».

В Виленской гимназии у него проявился интерес к музыке. Родители поспособствовали тому, чтобы сыну уроки фортепиано давал всемирно известный органист и пианист Станислав Монюшко (вариант написания фамилии – Монюшка. – Ю. Ш., В. Ж.), считающийся создателем белорусской и польской оперы. Семья Маркевич часто испытывала финансовые затруднения, и тогда Монюшко занимался с Иосифом бесплатно.

После окончания Виленской гимназии, несмотря на увлечение музыкой, Иосиф решил посвятить себя медицине. Обучаясь на медицинском факультете Московского университета, Маркевич продолжал заниматься музыкой. Получив диплом лекаря, он почти три года бесплатно работал в клинических больницах Москвы, чтобы приобрести практический опыт и повысить свою квалификацию.

Для дальнейшей жизни и деятельности Иосиф Иванович Маркевич, ставший уже доктором, избрал малую родину – Гродненскую губернию. По распоряжению губернского врачебного инспектора он возглавил Гродненскую окружную лечебницу.

В январе 1863 года на территории Царства Польского, Северо-Западного края и Волыни вспыхнуло национально-освободительное восстание против власти Российской империи. В историю оно вошло как Польское восстание 1863–1864 годов, или Январское восстание; завершилось поражением повстанцев и привело к активизации антипольской политики российских властей.

В Гродно возникла нелегальная революционная организация, которой руководил частнопрактикующий врач Целестин Цехановский. Причастным к ней оказался и Иосиф Маркевич – ему поручили собирать денежные средства на нужды восставших. Этому способствовали служебное положение, обширные связи с населением. Несмотря на предосторожность, это не осталось незамеченным и привлекло к нему внимание властей. Среди арестованных нашлись недоброжелатели, которые дали против него показания. Маркевич был арестован и предан военно-полевому суду. На следствии вел себя мужественно и признался только в сборе денежных средств «в пользу арестантов», а участие в нелегальной революционной организации всячески отрицал. Из-за недостаточности улик суд вынужден был его освободить, но под надзор полиции. После выхода из тюрьмы он снова начал собирать пожертвования, но заболел. Вскоре после выписки из госпиталя Маркевича арестовали; как «неблагонадежному» ему даже угрожала смертная казнь.

Подход к решению проблем у гродненского, минского и виленского генерал-губернатора Михаила Муравьева заключался в убеждении, что чем жестче он возьмется за подавление восстания, тем скорее и с меньшим числом жертв его подавит. В историю он вошел как Муравьев-Виленский и как Муравьев-вешатель, поскольку прибегал и к мерам устрашения – публичным казням, которым, однако, подвергались лишь непримиримые участники восстания и виновные в убийствах и которые осуществлялись лишь после тщательного разбирательства. Всего за годы правления Муравьева были казнены 128 человек, еще от 8,2 до 12,5 тысячи человек было отправлено в ссылку, в арестантские роты или на каторгу.

Приговор, вынесенный Муравьевым Иосифу Маркевичу, оказался менее суровым, чем следовало ожидать: сослать на жительство в Пермскую губернию под строгий надзор полиции, а на его имущество наложить секвестр. При проведении инвентаризации установлено, что ему принадлежали следующие вещи: комнатная мебель, носильное платье, чайный и столовый прибор из накладного серебра – всего на сумму 126 рублей 55 копеек. В 1866 году это малоценное имущество было возвращено владельцу.

В связи с тяжелой болезнью Иосифа Маркевича его жена Валерия (из рода Пилецких) обратилась к Муравьеву с прошением: дескать, муж не может ехать в Пермь, так как страдает эпилепсией и аритмией сердца, из-за чего вынужден часто лечиться в госпитале.

По указанию генерал-губернатора было проведено медицинское освидетельствование Маркевича, комиссия подтвердила плохое состояние здоровья арестованного, но выдала заключение, что следовать в ссылку он может в сопровождении лица, сведущего о его болезнях. На жительство Маркевич был определен в Красноуфимск, затем переведен в Шадринск.

Вслед за ним туда добровольно прибыла и жена. В связи с бедственным положением Маркевич вынужден был обращаться к местным властям с просьбой о назначении денежного пособия.

Об этом 28 февраля был поставлен в известность гродненский губернатор, но он отказал в пособии, поскольку доход от конфискации имущества ссыльнопоселенцев был незначительным.

Пермскому губернатору ничего не оставалось, как приказать губернской казенной палате назначить им испрашиваемое пособие. В дальнейшем, чтобы прекратить выдавать это пособие, власти решили перевести Маркевича дальше за Урал, в Талицы. Из-за недостатка врачей там ему разрешили работать по специальности.

Разрешение покинуть Сибирь Маркевич получил в 1868 году, когда закончился четырехлетний срок ссылки. Право на свободное поселение он получил в урезанном виде. Ему было запрещено проживание в обеих столицах и на родине, в имении Щёново Новогрудского уезда.

В 1871 году он обратился во врачебное отделение Гродненского губернского правления с просьбой о выдаче аттестата о предыдущей службе. В документе, который ему был выдан, указывалось о его увольнении из окружной лечебницы за причастность к восстанию и ссылке в отдаленные губернии. С таким аттестатом поступить на государственную службу в белорусских губерниях было невозможно. Поэтому по возвращении из Сибири Маркевич поселился в Варшаве, где в то время можно было свободно заняться частной практикой. Как сторонник гуманизма и человеколюбия, он решил посвятить себя общественной медицине и благотворительности.

Наряду с вынужденной частной практикой ему также удавалось устраиваться на работу в богоугодных заведениях, которые считались отчасти государственными. В городе имелось несколько амбулаторий для лечения малообеспеченных слоев населения. Наиболее трудной была его работа в лечебнице, расположенной в доме 16 по улице Северинов. Она принадлежала Обществу опеки над неизлечимыми больными. Как опытный специалист он много внимания уделял лечению больных и уходу за ними. Неудивительно, что его затем назначили руководителем этой лечебницы.

Выбор Варшавы местом жительства был обусловлен еще и непреходящим интересом доктора Маркевича к музыкальному искусству. Здесь к тому времени в должности главного дирижера Большого театра служил Станислав Монюшко. Он также преподавал в музыкальном институте. В него допускались и вольнослушатели. Прежние доброжелательные отношения ученика и учителя восстановились. Вполне возможно, что страстный любитель музыки Иосиф (он же Юзеф) Маркевич получил диплом о высшем образовании по классу фортепиано. Он очень любил музыку и почитал Баха, часто исполнял его произведения на органе. Однако, несмотря на столь серьезное увлечение музыкой, основным его призванием оставалась медицина.

Имея в Варшаве постоянную практику, доктор Маркевич стал с мая по сентябрь выезжать для подработки в бальнеологический курорт Друскеники. Местное население и пациенты сразу полюбили нового врача за простоту, бескорыстие и высокую культуру. Как опытный терапевт-бальнеолог и организатор, он фактически заменил недавно умершего главного врача курорта Ивана (Яна) Игнатьевича Пилецкого.

На вилле у Маркевича, отличавшегося высокой образованностью и человеколюбием, бывали многие знаменитые посетители курорта.

Развитие Друскеникских минеральных вод, как и многих других частных курортов, проходило с большими трудностями. Основной причиной было недостаточное финансирование. Поэтому с 1880 года правительство начинает выкупать их для передачи в государственную собственность. Но часть из них оставалась на правах частной собственности или аренды. Император Александр III решил, что «для продолжения и развития действий заведения минеральных вод, существующего в м. Друскеники (Гродненской губернии, Гродненского уезда), принадлежащего статскому советнику Владимиру Юльевичу Джулиани, утверждается акционерное общество под названием “Общество Друскеникских минеральных вод”». Местным губернатором селение Друскеники переименовано в местечко Друскеники, а курорт передан созданному акционерному обществу.

В число шести утвержденных учредителей общества входил и доктор Иосиф Иванович Маркевич. Руководило курортом правление. Его председателем и одним из членов должны были состоять врачи. Маркевич неоднократно избирался на эти должности.

При его активном участии после перехода курорта в акционерное общество значительно расширилась лечебно-курортная база.

Многие годы Иосиф Иванович Маркевич добросовестно исполнял обязанности как курортного, так и частнопрактикующего врача, исцеляя пациентов в лечебнице и в приемной своего дома. К нему могли обращаться за помощью не только в Друскениках, но и в Варшаве (улица Святого Креста, дом 22, ежедневно, кроме воскресенья, с 5.30 до 6.30 вечера). Как и другие врачи, для оздоровления и лечения он с успехом применял ванны: соляные, грязевые, электрические, солнечно-воздушные, песочные, речные и пр. Они помогали при болезнях сердца, желудка и кишок, мочевых путей, нервной системы, мужской и женской половой сферы, ревматизме, подагре, параличе, анемии и др. К нему предпочтительно обращались многие отдыхающие и пациенты. От него можно было получить и бесплатные советы.

До преклонного возраста Иосиф Иванович отдавал всего себя не только врачебной, но и общественной деятельности. Он участвовал в работе отдельных добровольных медицинских, оздоровительных и просветительских объединений. После переезда из Сибири в Варшаву он вступил в Общество варшавских врачей, действовавшее в этом городе с 1821 года. За активное участие в его деятельности в 1917 году ему было присвоено звание почетного члена этого общества.

В Друскениках он входил в состав Российского общества охраны народного здравия, избирался заместителем председателя местного отделения. Многие годы участвовал в работе Общества друскеникских минеральных вод как член его правления.

У Иосифа Маркевича была большая семья: пятеро сыновей – Витольд, Марьян, Станислав, Ян, Петр и две дочери – Анна и Валерия.

В статье Федора Игнатовича впервые представлены многие новые данные о враче-подвижнике, патриоте и гуманисте Иосифе Маркевиче, по достоинству оцениваются его жизненный путь и успехи за 65 лет профессиональной, благотворительной и общественной деятельности.

Федор Игнатович – наш современник, его рассказ об Иосифе Маркевиче – монографическое исследование; автор опирается на документы, но и – в каких-то случаях – на воспоминания, в частности, той же Ядвиги Чюрлёните, значит, допустимы и погрешности, поскольку всем воспоминателям свойственная аберрация. Маленький пример: «Гостя-музыканта из Варшавы (Иосифа Маркевича. – Ю. Ш., В. Ж.) поражало в нем (Кастукасе. – Ю. Ш., В. Ж.) то, что в пять лет он, не зная нотной грамоты, уже мог по памяти воспроизвести на органе и пианино небольшие музыкальные произведения».

Текст в «Журнале Гродненского государственного медицинского университета» иллюстрирован портретной фотографией Иосифа Маркевича: солидный, интеллигентный мужчина – седовласый, с бородкой широким «клином», в круглых очках.

Рассказывая столь подробно о докторе Маркевиче, мы в какой-то степени следуем призыву Федора Игнатовича: «Память о нем нуждается в защите от забвения». Тем более что переоценить роль и значение Иосифа Маркевича в судьбе Микалоюса Константинаса Чюрлёниса невозможно.

Доктор Маркевич бывал и в доме Чюрлёнисов, но не часто – в течение того первого лета, когда он познакомился с семьей органиста Чюрлёниса – раза два-три.

Кто бы ни открыл ему дверь (кроме Аделе), спрашивал:

– Пани Констановна дома?

Такое странное обращение себе позволял.

Здоровались они с «пани Констановной» необычно – по старому польскому обычаю целуя друг друга в плечо. Каждый раз с полчаса говорили о детях: ее, его. (Называл он это «сеансом психологической терапии».)

Дружеские отношения семейств Чюрлёнис и Маркевич сложились на долгие годы. Более других Кастукас подружился с Марианом и Петром.