Читать книгу S-T-I-K-S. У каждого своя дорога - - Страница 3

До строения, которое Алексей увидел в оптический прицел, было далеко. Он это понял по тому, что шел уже почти целый час, а цель ближе не становилась. В животе заурчало, и слегка затошнило.

– Да чтоб тебя, – негромко выругался Алексей, садясь прямо на землю и проводя по сухим губам языком. – Жрать охота до тошноты, и жажда как у расслабившегося диабетика. Если это все последствия отравления, то какие-то они очень уж странные.

Терпеть не было сил, и Алексей не стал подвергать свой и так ослабленный организм дополнительным нагрузкам. Еда пока была, но ее было немного, поэтому все равно надолго не хватит. Воды было еще меньше, всего одна початая бутылка. Была еще странная желтоватая жидкость во фляжке, но попробовать ее у Алексея решимости не хватало.

После того как очередная банка тушенки полетела на землю, а в бутылке количество воды сократилось на треть, Алексей лег на живот, поставил на складные сошки винтовку и внимательно оглядел окрестности.

И все-таки прошел он достаточно большое расстояние, потому что сейчас в прицеле было точно видно, что строение, привлекшее его внимание, это какой-то старый завод. Или не завод, но что-то очень похожее. Здание было явно заброшенное, и не было видно ничего, что, хотя бы намекнуло на наличие в нем людей. Провалы окон, в которых не было стекол, наводили на мысль о декорациях к фильму ужасов. Зрелище было слишком жутким, чтобы вселять оптимизм. С другой стороны, Алексею все равно было некуда больше идти, поэтому он поднялся, подхватил сумку, повесил винтовку на плечо и возобновил движение к назначенной цели.

Когда Алексей подошел к зданию, возвышавшемуся на высоту полноценной пятиэтажки, солнце было уже в зените. Некоторое время он потратил на то, чтобы обойти завод по периметру. Уже на подходе, Алексей понял, что немного ошибся, это был не крупный завод, а так, заводик, занявший бы маленький уголок на территории какого-нибудь машиностроительного гиганта.

Огромная дверь была приоткрыта, и Алексей, сняв с плеча винтовку, осторожно заглянул внутрь. Зайти нужно было хотя бы для того, чтобы пополнить запасы питьевой воды, потому что пить хотелось все больше, а в бутылке воды практически не осталось.

– А ну стой, – раздавшийся откуда-то сверху мужской голос застал Алексея врасплох, и он опустил ствол и попятился назад. – Стоять, кому говорю!

– Я стою, а ты не хочешь показаться?

– Чтобы я сам под выстрел подставился? За дурака меня держишь?

– Я не за кого тебя не держу, я даже не уверен, что ты не моя персональная галлюцинация, – Алексей прислонился спиной к дверной створке, и настороженно осматривал пустое помещение. – Слуховая галлюцинация.

– Ты псих что ли? – в голосе говорившего послышались сомнения.

– Не исключено, потому что последние несколько часов лично мне напоминают бред, – согласился Алексей с выводами своего невидимого собеседника. – Однако даже если учесть, что ты действительно можешь быть моим глюком, не сочтешь за труд объяснить, какого хрена тут происходит?!

– А, так ты новичок, – протянул говоривший, и тут Алексей увидел, как на площадку лестничного проема из тени вышел мужчина лет тридцати пяти-сорока, чем-то неуловимо напоминающий покойного Михаила. – Ты как сюда умудрился забраться, даже не разобравшись в структуре Улья?

– Да вроде не слишком далеко было идти, – Алексей немного растерялся, и провел ладонью по вспотевшему лбу. – Километра три, это по максимуму.

– Стоп, ты хочешь сказать, что в трех километрах кластер перезагрузился? Там же только тот, что у мертвого небольшой полоской расположился.

– Я ничего не хочу сказать, я не понимаю, о чем ты говоришь. Я ехал на поезде с конференции. Уснул, проснулся от экстренного торможения, вокруг поезда плотный туман. А потом началась стрельба. Пришли какие-то парни в камуфляже и перестреляли всех пассажиров и весь обслуживающий персонал.

– Что за парни? – деловито уточнил мужик, опуская арбалет, из которого все это время целился в Алексея.

– Не знаю, главный у них Анж какой-то был.

– Я слышал про Анжа, четкий мужик, только со сдвигами.

– С какими сдвигами? – Алексей устал стоять, да и пить хотелось так, что он сейчас из лужи начал бы воду хлебать, если бы ему кто-нибудь на эту лужу указал.

– Ты вот что, поднимайся сюда, – подумав, сказал мужик. – Здесь в бывшей комнате отдыха вполне можно с комфортом устроиться, там я и расскажу тебе все в общих чертах.

– А тебе это зачем? – Алексей нахмурился, крепко сжимая в руке винтовку.

– Да мне это совсем не к чему, только вот… – мужик замолчал, а затем продолжил. – Так принято, новичкам помогать. Не любит Стикс, когда новичков обижают, пакостить начинает.

– Стикс? – повторил Алексей непонятное слово.

– Поднимайся, пообщаемся, – видя, что новичок колеблется, мужик закатил глаза. – Да, поднимайся, не бойся. Хотел бы убить, уже болт бы получил в подарочек.

Алексей сглотнул, почувствовав, что слюны нет, и нечем смочить пересохшее горло.

– Пить хочу, у тебя вода есть?

– У меня есть кое-что гораздо лучшее. Тебе сейчас не вода нужна, а живчик.

– Я уже слышал про живчик, – задумчиво проговорил Алексей. – Ладно, поднимаюсь.

Мужик дождался, пока Алексей поднимется до середины пролета и тяжело пошел выше. На высоте третьего этажа он открыл металлическую дверь и скрылся за ней. Алексею вдруг стало жутко, появилось ощущение, что он снова остался один, ничего не понимающий и не ориентирующийся в окружающей действительности.

– Состояние пациента ближе к удовлетворительному. В сознании, ориентирован во времени, в окружающем пространстве и в себе, – пробормотал Алексей. Он так часто писал эти фразы в историях болезни, что они всплыли в измученном мозге автоматически. – К сожалению, ко мне ни один из этих показателей не относится.

– Ну что ты там копаешься? – из дверного проема показалась голова мужика.

– Иду, – Алексей поудобнее перехватил винтовку и быстро взобрался по лестнице.

За дверью оказался небольшой коридорчик, который заканчивался довольно просторной комнатой. В комнате было целых два дивана, стол, кухонный уголок с кофеваркой и микроволновкой, а посредине бильярдный стол.

– Комната отдыха, – прокомментировал мужик, падая на один диван, и со стоном поднимая правую ногу на стоящий рядом стул. – Приборы не работают, электричества нет. Падай куда-нибудь.

– Что с ногой? – Алексей опустил сумку на пол, аккуратно уложил винтовку на зеленое сукно бильярдного стола и подошел к мужику.

– Топтун ранил. Ерунда, заживет. Спораны есть, на живчик хватит. Здесь спокойно, зараженные почему-то это место не любят, вот и решил отсидеться, – махнул рукой мужик.

– И все-таки покажи, может я смогу как-то ускорить процесс выздоровления.

– Врач что ли? Брось, здесь твои навыки мало востребованы, это ж Улей. Вот если знахарский дар проявится, то с твоим опытом везде весело жить сможешь. А так…

– Как знаешь, – Алексей устало опустился на стул. Ложиться на диван не стал, побоялся, что уснет сразу же, а ему было просто жизненно необходимо разжиться информацией. – Давай по порядку, почему ты говоришь то Стикс, то Улей?

– Это одно и тоже. Это то место, где мы с тобой оказались. Как бы попроще объяснить? В общем, Стикс состоит из множества кластеров, соединенных между собой, словно соты в улье, понимаешь? – Алексей неуверенно кивнул. – Иногда, когда чаще, когда реже, кластеры перезаргужаются. А вот сейчас будет самое интересное; перезагружаясь, кластер словно выдергивает фрагмент области другого мира и наслаивает на свой, соответствующий фрагмент. И чтобы ты не задавал дурацких вопросов, поясняю, теория мультиверса верна.

– Вот как, – Алексей закрыл глаза. – Понятно.

– Вот так вот, просто «понятно» и все? – мужик удивленно посмотрел на новичка.

– Когда ты нос к носу сталкиваешься со своим двойником, многое начинаешь воспринимать по-другому. Я так понимаю, нам с Анжем просто не повезло: мы оказались во время перезагрузки не в том месте, не в то время. А вот нашим другим двойникам повезло больше: кто-то на самолете назад полетел, у кого-то билет был не во втором, а, допустим, в третьем вагоне, а кто-то вообще дома остался, послав эту конференцию в заоблачные дали. Я так понимаю, что когда кластер перезагружается, фрагменты вселенных меняются местами с ювелирной точностью?

– Ну, в общем, да.

– А что ты имел в виду, когда говорил, что Анж со сдвигом?

– У него уникальный дар Улья проявился, он может определять в самом начале – зараженный человек или иммунный. И все, кого он определяет, как зараженного – в расход пускает. Но почему-то только в этом конкретном кластере. В других по правильным законам живет.

– Жил, – мрачно поправил его Алексей.

– Что?

– Жил Анж. Теперь уже нет, его вместе с его командой тварь какая-то сюрреалистичная порвала. Правда, он в итоге смог ее угандошить, но сам не выжил, – почему-то о своем участии в деле угандошивания твари Алексей решил промолчать. Так же, как и о том, что Анж определил его как зараженного.

–Да что ты? – мужик потрясенно сел. – А я думал, что здесь тварей по какой-то причине нет. Что за тварина-то была?

– Я-то откуда знаю? – пожал плечами Алексей. – Анж ее скреббер назвал.

– Тише ты, нельзя это произносить за пределами стабов, – испуганно замахал руками мужик.

– Да? А, собственно, почему?

– Плохая примета.

– Плохая примета, это когда вот это Нечто валяется дохлым на полу в твоем купе, а все остальное – это так, суеверие.

– А ты-то откуда знаешь, что это именно… ну ты понял, был?

– Его так Анж назвал, он не сразу умер. Сказал, что живчик пролился, но он вообще с трудом мог говорить тогда. Я спросил, чем помочь, а Анж ответил, что ему может помочь янтарь и указал, где его взять. Я вырезал эту субстанцию, растворил, как Анж говорил, но передать ему не успел, сознание потерял и получившийся раствор пролился.

– Бывает, – протянул мужик. – Жалко, правда. Это же лайт-спек, в общем, это такая штуковина типа наркотика, только без привыкания. И без глюков. Силу, выносливость и регенерацию увеличивает. Если бы все получилось, Анж мог бы выжить. А жемчуг? Там в споровом мешке была жемчужина?

– Нет, – Алексей покачал головой. – Ничего не было. Только эта желто-оранжевая субстанция.

– Ну, молодой, видимо, был, поэтому Анж его завалить и смог.

– Да, Анж что-то такое бормотал. Черт, как пить-то охота, – Алексей потянулся было к сумке, но мужик его остановил.

– На, хлебни. Это тебе сейчас нужнее, – и он протянул Алексею фляжку.

Напиток во фляжке оказался мутным, горьковатым, и пах сильно несвежими носками. Алексея даже слегка замутило, когда он сделал первый глоток. Подавив рвотный позыв, он прислушался к своим ощущениям, инстинктивно ожидая, что появится эффект, подобный тому, что он наблюдал, когда съел жемчужину. Но кроме легкого тепла, скатившегося по пищеводу, никаких отрицательных действий напиток вроде не вызывал, и Алексей сделал еще один глоток, после чего вернул фляжку хозяину.

– Спасибо, – мужик кивнул и сам сделал глоток. – А что это?

– Живчик это. Мы хоть и иммунные, то есть разум не теряем, и не пытаемся сожрать друг дружку, но без этой гадости не сможет прожить. Хоть раз в день, а пить надо. Делается из спорана. Вот ты сумку споровую кромсал, нечто вроде нее вырастает на затылке у зараженных. В этой сумке, кроме паутины появляются спораны, когда тварь покруче, то можно найти горох, ну а у самых крутых, которые уже на человеков не похожи вовсе, и жемчуг появляется. Только красный и черный, но все же.

– Заражаются чем-то все, кто попадает сюда?

– Ну да. Только у кого-то болезнь развивается, и они становятся как зомби в зомбиленде, один в один. Жрут все, что под руку попадается: коров, собак, кошек, людишек, друг друга… Но на начальных этапах почти неопасны. Когда жратвы навалом – крутеют, становятся опасными. Элита вообще по опасности почти как тот, кого Анж завалил.

– В это трудно поверить, – Алексей прикрыл глаза. Так вот от чего пытался спасти Анж заразившихся пассажиров злосчастного поезда. Хотя, самим зараженным должно быть их заражение по-барабану, так что непонятно, какие именно цели все-таки преследовал Анж.

– Трудно, это видеть нужно. Вот увидишь, сразу поймешь. Здесь спокойно, но теперь понятно почему. Соседство сам-знаешь-кого, зараженные не слишком любят. А те, кто мог измениться, Анж со своей командой почти при каждой перезагрузке мочил.

– Анж сказал, что свои имена называть нельзя. Это тоже такое суеверие? – Алексей потер лицо руками.

– Ну, почти. Имя, оно, говорят, назад тянет. Только назад пути уже нет. Вот и пользуются почти все кликухами. А вообще, народ здесь простой. И разговаривает он по-простому. И блатные словечки здесь очень даже в ходу.

– Что-то ты ими не слишком злоупотребляешь.

– Не люблю я этого, – мужик снова лег, пристроив раненную ногу на стул. – Вот и болтаюсь почти всегда один. Рейдер я, если что. Брожу от кластера к кластеру, хабар собираю. Спораны опять же. На тварей, у которых горох можно найти даже не замахиваюсь, себе дороже. Топтун – мой потолок. Да и тот вон порвал, и гороха в нем не оказалось. Редкость, но вот так свезло. А без гороха развить дар Улья невозможно, – он вздохнул.

– Из споранов делают живчик, и нам без него не выжить? – Алексей прислушался к своим ощущениям. Ему действительно полегчало, в голове заметно просветлело, пить не хотелось, а тошнота, вроде бы, прекратилась.

– Да.

– Что такое дар Улья и горох?

– Дар, это какие-то сверхспособности, не знаю, как объяснить. Одни полезные, другие не очень. Чтобы их развить нужно горох трескать. Не в чистом виде, конечно, растворять надо в уксусе.

– Ладно, я сейчас все равно ничего уже не воспринимаю, – Алексей потер виски. – А люди, что с людьми, которые в зомби не превращаются?

– Имунные тоже разные бывают: и простые честные рейдеры, и постоянные обитатели стабов – это такие кластеры, которые или вообще не перезагружаются, или перезагружаются крайне редко. Там всех хватает: и знахарей, и ксеров, и шлюх полно. Кластеры постоянно перезагружаются, так что сам понимаешь, со жратвой проблем нет, а вот спораны всегда в цене, как и горох. А уж про жемчуг я вообще молчу. Вот только кроме относительно нормальных, полностью нормальных здесь нет, сам понимаешь, встречается и полное дерьмо – муры. Готовы родную мать внешникам продать, а уж убить и обобрать рейдера для них – раз плюнуть.

– Внешники? – Алексей пытался запомнить, как можно больше незнакомых терминов, прекрасно при этом понимая, что за столь короткое время невозможно объять необъятное.

– Это твари почище зараженных. Они из миров, откуда нашли способы проникнуть в Улей.

– И что они делают здесь?

– Охотятся, – мужик сплюнул прямо на пол.

– На кого? На зараженных?

– Да на хрена им зараженные? Нет, дружище, они на нас охотятся, на иммунных. Органы собирают. Вот только не спрашивай зачем, не знаю. Радует только то, что здесь их немного, довольно далеко от Удавки – это место такое. Они же только в защите ходят, заразиться боятся. А летательные средства через мертвые кластеры не пробьются, эти кластеры наглухо гасят всю электронику. Вот так и живем.

– Весело, – Алексей встал со стула и подошел ко второму дивану. – Ты жрать не хочешь?

– Можно, только у меня со жратвой напряженка.

– У меня немного есть. Только нужно будет где-то еще достать, у меня мало.

– Можно будет попробовать к тому кластеру, из которого ты пришел, наведаться. Все равно в ту сторону идти.

– А что там в той стороне? – Алексей достал пару банок, открыл их и протянул своему невольному товарищу.

– Стаб там, довольно приличный. Надо только мертвый кластер обогнуть, да еще один миновать. Вот только этот второй – город крупный. И он скоро на перезагрузку должен уйти. А это плохо.

– Почему? – Алексей быстро ел, ощущая нешуточный голод.

– Потому что перезагрузившийся кластер как магнит тянет к себе всех, кого только можно. И рейдеры всех мастей, и муры, и зараженные ордами прут. Это же приток свежих продуктов и других благ. Для зараженных – только продуктов. Целый город непуганого, ничего не соображающего после перезагрузки мяса. Я, вообще-то туда шел, когда на топтуна нарвался.

– А у нас выбор есть? – Алексей прикидывал шансы пройти через опасную территорию. Его не пугали зараженные, во всяком случае пока, ведь он не встречал ни одного из них. А вот рейдеры в лице Анжа и его команды произвели на него очень глубокое впечатление. Особо сильно его впечатлило абсолютное равнодушие, с которым они убивали людей. Пусть Анж определил их всех как зараженных, но они все еще не превратились в монстров, когда их расстреливали.

– Так вот, получается, что нет, – мужик поставил пустую банку на пол и приступил ко второй. Через минуту он, словно спохватившись, протянул Алексею фляжку с живчиком. – На глотни, только не увлекайся сильно. Если много пить, можно травануться.

– Слушай, а как тебя звать-то? – Алексей словно только сейчас вспомнил, что они так и не познакомились.

– Ганс меня звать, – вторая банка оказалась на полу, и Ганс посмотрел на Алексея. – А у тебя погоняло есть?

– Нет, как-то умудрился не заполучить, – Алексей внезапно хмыкнул.

– Чего ржешь?

– Да так, вспомнил, – он еще раз посмотрел на Ганса. – Помнишь: «Ганс, Грубер! Внесите флюгегехаймен».

– Чего внесите? – Ганс недоуменно посмотрел на Алексея.

– Ты что не помнишь? «Евротур», там Купер неправильно стоп-слово прочитал.

– Какой-такой «Евротур»? – Ганс поскреб бровь.

– Фильм такой. Комедия. Пошловатый, но довольно забавный.

– Не было такого фильма, – убежденно произнес Ганс. – Я бы такую хрень как этот… как ты там его назвал, запомнил бы.

– Мда, теперь я точно уверен, что мультиверс – это правда, – пробормотал Алексей.

– Так что это такое, ну… флю…, тьфу ты, язык сломать можно.

– Хм, это такой… ну… в общем прибор, чтобы доставить максимум удовольствий кретину, забредшему в клуб садо-мазо.

– Ты мне это, название на листочке напиши, – подумав, сказал Ганс.

– Ладно, только ты того, не перепутай, а то всякое может случиться, – Алексей не смог удержаться от подначки.

– Вот что, шутник, будешь Грубером, – поймав недоуменный взгляд Алексея, Ганс хмыкнул. – Раз своего прозвища нет, я тебе его дам.

– Это что, тоже традиция или очередное суеверие?

– Традиция. Я тебя почитай встретил на Стиксе, основные понятия рассказал, а то непонятно, что бы ты делал, когда первого бегуна увидел. Так что, считай меня своим крестным отцом. И нарекаю я тебя Грубер.

– Аминь, – Грубер так Грубер, не самое плохое прозвище, если подумать. Алексей, или теперь уже Грубер растянулся на диване. – Ты же не обидишься, если я тебя не стану называть «папа»?

– Иди ты, Грубер, знаешь куда?

– Догадываюсь, – Грубер зевнул. – Что-то мне мое состояние не нравится. То жрать хочу, то пить, то спать. И хожу словно имбицил какой-то. Котелок совсем не варит, самому противно.

– Так всегда бывает, это откат. Здесь относительно безопасно. Если шуметь не будем никто и не сунется. Так что можно и поспать. К утру нога должна поджить, там и тронемся. Нечего здесь сидеть, примета плохая, вне стаба где-то долго зависать.

– Трудно жить, когда столько примет.

– Нормально, привыкнешь. А завтра тебе тяжело придется. Зараженных по любому встретим. Ты со своей дуры стрелять то умеешь?

– Разберемся.

– Шумная она, нехорошо это. Но с другой стороны, арбалет у нас один, так что… Но, предупреждаю, палить только в крайнем случае, когда другого выхода не будет.

– Почему?

– Увидишь, – зловеще пообещал Ганс, но Грубер уже его не слышал, проваливаясь в вязкий, словно ночной туман, сон.