Читать книгу Самый красивый хулиган - - Страница 10

– Вставай, пьянь, уже почти четыре.

Ярик заглянул в комнату, где витал запах перегара и удивленно посмотрел на пустое кресло. Скосив глаза вбок, он увидел, что Анька перебралась на диван.

– Я не сплю, – пробурчала девушка, натягивая на голову одеяло. – Дай умереть спокойно.

Она проснулась пару часов назад и не смогла встать. Голова кружилась, и весь мир был в каком-то тумане. Плюшка лежала, морщась от головной боли и воспоминаний, которые рывками пробивались сквозь похмелье. События минувшего вечера сменялись, как в калейдоскопе, постепенно занимая свои места. Вспомнив все, Аня захотела удушиться подушкой, но двигаться было лень.

И она продолжила лежать, пялясь в потолок. Она слышала, что Ярик ходит по квартире и время от времени говорит что-то Чипсу, который цокает по полу коготками, но ей было слишком стыдно выйти к нему. Плюшка надеялась, что друг заберет пса на прогулку, и ей удастся втихаря смыться, но не тут-то было. И вот наконец он пришел ее будить, а она все еще не собралась с духом, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Прости меня, пожалуйста, – пробубнила Аня из-под одеяла.

– Забей, – отмахнулся Ярик. – Так вставать собираешься? На работу опоздаешь.

– Я не пойду, – заявила Анька, выглядывая из своего укрытия. – Я уволюсь.

– Чей-то вдруг? – вскинул брови парень.

Аня рывком села на диване и посмотрела на Ярослава такими несчастными глазами, что ему даже стало ее как-то жаль. Он сел рядом и внимательно на нее посмотрел, ожидая каких-то пояснений. Аня побледнела, потом покраснела, потом поморщилась и в итоге все-таки сунула ему в руки телефон.

– И че мне с этим делать?

Аня тяжело вздохнула, а потом зашла в инсту [6] и стала листать сторис. Когда ее чуть-чуть отпустило похмелье, она залезла туда и увидела, что Гуля выложила кучу историй со дня рождения Юры. И на некоторых были весьма интересные кадры с ее участием. Как раз те, где она танцевала с Витей. И не только танцевала.

Ярик смотрел в экран телефона, чувствуя, как его брови ползут все выше и выше от изумления. Вот Аня танцует с Витей, которого всегда недолюбливала, какие-то грязные танцы, вот Витя лезет к ней целоваться, вот он хватает ее за руку. В этот момент Ярик обратил внимание на сочный синяк на тонком запястье. Как раз там, где его сжимали пальцы мерзкого бармена.

В груди пекло от злости. Этот лопоухий говнарь хватал Аньку, да еще и до синяков?! Ярик сжал челюсти, молча глядя на то, как к парочке подходит Эрик и что-то говорит, а потом выплескивает на Витька коктейль.

– Зачем было это выкладывать? – стала заламывать руки Анька, спрыгнув с дивана и хаотично перемещаясь по комнате. – Стыд какой!

Она говорила что-то еще, но Ярик ее не слушал. Он чувствовал, как злость, которая так и не нашла вчера выхода, снова рвется наружу. И рвется она вполне в конкретном направлении. Витек, кажется, забыл, что Ярик может в землю зарыть за такое.

Хорошо, конечно, что Эрик вмешался, хотя Ярику вдруг подумалось, что, если бы Кабанов полез вчера целоваться к Насте против ее воли, он бы так его отделал, что его бы снова усадили в обезьянник. И ни о чем не пожалел бы. Хотя чего было ждать от принца Эрика с его тонкими музыкальными ручками. Вряд ли он хотя бы раз в жизни с кем-то дрался.

– Ты представляешь, сколько человек это уже увидели? У нее куча подписчиков!

– Да насрать, – отмахнулся Ярик, представляя, с каким удовольствием он оторвет Витины уши.

– Ярик, какое еще насрать?! А вдруг Юра это увидит? – ужаснулась девушка, обхватывая лицо руками.

– Плюха, угомонись! До тебя вчера домогался Витя, а единственное, что тебя беспокоит, – это увидит ли это Юра? – возмутился Ярослав.

– Да он просто хотел поиздеваться надо мной! – разозлилась Анька. – Он еще до этого лез ко мне с разговорами и звал танцевать. Как будто это не он в школе дразнил меня. Знаю я его дебильные шуточки! И да, меня беспокоит, увидит ли Юра!

Ярик нахмурился, окончательно запутавшись.

– Так, стой. А как же Эрик? – вдруг уточнил он.

– А-а-а! Не напоминай! – подскочила Анька. – Я не знаю, что это было! Я вообще пошла в этот клуб ради Юры!

– А так и не заметно, – не удержался от ехидного комментария Яр.

– Это все водка! – простонала Анька, сползая по стеночке на пол. – Я все испортила. Я опозорена, моя репутация разрушена, и теперь все будут думать, что я падшая женщина! Ты должен был меня остановить!

– Я пытался, – напомнил Ярослав. – Кажется, ты сказала, что это не мое дело. И еще…

– Не надо! Я все помню! – Анька сникла, а потом подошла к нему и протянула согнутый мизинчик.

Как будто им снова было по пять и они не поделили игрушечную машинку. Ярик фыркнул, а потом зацепился своим мизинцем за ее и потряс рукой. Плюшка уселась на диван рядом с ним и уткнулась головой в его плечо.

– Я больше никогда не буду пить.

* * *

Витя шел на работу раздавленный похмельем и вчерашним унижением. Он весь вечер наблюдал за Анькой, выжидая момент. Но этот мерзкий Эрик прилип к ней как банный лист, и все время ей подливал. Витя работал барменом не первый год и знал, что таким, как Анька, много не надо. И он прекрасно понимал, чего добивается музыкантик.

Он и сам надеялся, что Аня немного выпьет, сменит гнев на милость и все-таки с ним потанцует. Но вместо этого она все больше напивалась в компании Эрика и танцевать пошла с ним. Тогда Витя пошел пить у бара, чтобы не смотреть, как другой парень делает с Аней все то, что он сам бы хотел сделать.

И он заливал в себя коктейль за коктейлем, думая о том, что карма – женщина. Та еще стерва с хорошим таким чувством юмора. Мог бы он подумать года три-четыре назад, что западет на конопатую? Да ни хрена. Он, как и все парни из их класса, мечтал о том, чтобы ему перепало с Гулей, ну на крайняк с Никой. И ведь перепадало же. И все у него было хорошо.

А потом они стали вместе работать в рестике. И Витя вдруг обнаружил, что Аня очень милая и симпатичная. И все чаще ловил себя на том, что поддразнивает ее по старой привычке, а не потому, что ему этого хотелось. Но она уже гуляла с Титовым. А потом вдруг вылез этот Эрик!

И, глядя на то, как они целуются прямо посреди клуба, Витя думал только о том, что на месте Эрика должен быть он. И стоило музыкантику отлипнуть от Аньки, как Витя решил предпринять еще одну попытку. И Аня не была против. А дальше… а дальше все было в инсте у Гули.

Увидев это на трезвую голову, Витя выбесился. Как этой дуре пришло в голову выложить такое? Показалось, что очень смешно? Парень злился на тупую шалаву Гулю, на мудака Эрика, но больше всего на себя. Со стороны это выглядело совсем не так, как ему вчера казалось.

Он остановился в маленьком дворике у черного входа в ресторан и полез в карман за сигаретами. Нащупав пачку, он уже собирался вытащить себе сигарету, как вдруг его резко дернули за плечо. Он не успел понять, что происходит, а его уже развернули, тут же вжимая в стену.

Единственное, что он успел разглядеть был кулак, выброшенный ему в лицо. Удар был таким сильным, что звезды из глаз полетели. Витя не успел ничего сделать, как кулак воткнулся уже в его солнечное сплетение, выбивая из легких воздух и заставляя согнуться пополам.

– Еще раз к ней прикоснешься, я тебя убью, – пообещал ему Титов, хватая за плечи и прижимая к стене. – Ты понял меня?

У него было такое лицо, что у Вити не было никаких сомнений в правдивости его слов. Убьет и в лесу закопает. Спорить с ним было страшно, поэтому Витя молча кивнул, пытаясь вспомнить, как дышать.

Титов больше ничего не сказал, только отшвырнул его в сторону помойки, как тряпичную куклу, и ушел так же внезапно, как и появился. Витя сидел на асфальте, прислонившись спиной к зеленому баку, и еле дышал от того, как ему было больно, и от ситуации в целом.

Он все-таки вытащил из кармана сигарету и закурил. Наблюдая за тонкими струйками дыма, он думал о том, что не зря столько лет побаивался Титова. Правду говорили, что он бьет как зверь. Быстро, сильно и молча. Как большая собака, которая никогда не лает перед тем, как вцепиться в шею врагу.

Дверь черного входа скрипнула, а потом Витя услышал тихие шаги, которые все приближались. Видимо, кто-то шел к помойке. Зашуршал пакет, грохнула крышка бака. Снова шаги.

А потом вдруг почувствовал легкое прикосновение к плечу.

– Вить? – тихо позвала Аня.

Он обернулся, едва не столкнувшись с ней лбами. Она испуганно смотрела на него, не понимая, почему он сидит у помойки. Ее взгляд зацепился за грязь на его куртке и покрасневший глаз.

– Ты в порядке? Что случилось?

Витя смотрел на нее, и ему было нечего сказать. Места, куда дотянулся кулак Титова, горели пламенем, а в груди пекло от ярости. Сама небось подговорила своего дружка врезать ему, а теперь изображает беспокойство.

– У Титова своего спроси, – отмахнулся Витя.

Он отшвырнул окурок, встал, морщась от боли, и пошел в ресторан. Смена начнется совсем скоро, надо было переодеться и приложить лед. Не хватало ему еще светить за баром фингалом.

В раздевалке было пусто. Витя как раз стаскивал с себя футболку, когда в дверь тихо поскреблись. Парень сразу догадался, что это Анька, и не стал реагировать. Но она все равно вошла.

Увидев Витю в одних джинсах, она растерянно замерла на пороге и протянула ему пакет со льдом.

– Я не хотела, чтобы так вышло, – только и сказала она. – Больно?

– То есть, когда ты просила Титова меня избить, ты думала, что он сделает это нежно? – фыркнул парень, скрестив руки на груди.

– Я его не просила! – возмутилась Анька. – Как тебе это в голову вообще пришло? Дебил!

Анька так разозлилась, что забила на то, что это мужская раздевалка, и вошла внутрь. Конечно, Витя говнюк, который мало того, что в школе ее изводил, так еще и доставал ее вчера, но, когда она увидела его у помойки, ей стало ужасно его жалко.

С одной стороны, Аня считала, что он заслужил, и Ярик поступил правильно, что решил его проучить, а с другой – она теперь хорошо понимала, на какие подвиги может толкнуть человека алкоголь. И каким бы засранцем Витя ни был, и сколько бы он ее ни доставал, не могла она поверить, что он сделал бы что-нибудь такое, на что намекал Ярик. Лопоухий – дурак, конечно, но дурак безобидный.

– Садись, – приказала она, ткнув парня пальцем в грудь.

Витя так ошалел от ее разъяренного вида и приказного тона, что послушно сел на лавочку. Аня осторожно обхватила пальцами его подбородок и прижала к стремительно краснеющему глазу пакет со льдом, под который предусмотрительно положила тонкое полотенце.

Лед обжег холодом, но это не могло сравниться с тем, как обжигали прикосновения Ани. У нее были маленькие ладони с тонкими хрупкими пальцами, которые так осторожно касались его лица. Витя рассматривал ее левым глазом, думая о том, что, в отличие от него, похмелье было ей к лицу.

Если он сам утром напомнил себе картофелину, то Анины черты, наоборот, как будто заострились. Кожа была бледнее, чем обычно, и сильно контрастировала с черной водолазкой с высоким горлышком, которая обтягивала, как вторая кожа. Веснушки, которые парень последние полтора года находил исключительно милыми, выступали ярче, чем обычно.

Вдруг Витя заметил ярко-фиолетовый синяк на ее запястье, и недавний гнев сменился стыдом. Видимо, вчера он схватил ее сильнее, чем ему казалось. Он неосознанно прикоснулся к краю рукава ее водолазки, от чего Аня вздрогнула, надавив пакетом на его многострадальный глаз. Парень зашипел от неожиданной боли, и девушка совсем растерялась.

– Извини, – Анька попыталась одернуть руку, но Витя мягко удержал ее.

– Нет, это ты прости меня, – тихо сказал парень. – Я не знаю, что на меня нашло. Я не хотел… я бы никогда… прости.

– Все нормально.

Аня улыбнулась уголками губ, показывая, что тема закрыта. Она чувствовала, что Вите так же стыдно, как и ей самой, и понимала его. Наверное, если бы Ярик не вмазал ему, она бы злилась, но сейчас просто не могла. А еще что-то подсказывало ей, что он больше не будет ее доставать.

Витя смотрел в ее серые глаза, чувствуя, что тонет. Она смотрела на него открыто и по-доброму и совсем не злилась. И он не понимал, почему. Просто знал, что это так. Вдруг парень понял, что лучшего момента уже не будет и, если он хочет сказать ей о своих чувствах, надо сделать это сейчас.

И будь что будет. Сейчас Витя уже не понимал, что у нее за мутки с Титовым и Эриком, но ему надоело строить догадки. Он и так испортил все, что можно и нельзя, хуже точно не будет.

– Ань, я…

Парень запнулся, услышав, как открылась дверь в раздевалку. Они с Аней синхронно обернулись и увидели Эрика, который растерянно смотрел то на бармена, то на девушку, не понимая, что происходит. Немая сцена длилась несколько секунд, а потом он первый прервал молчание.

– Привет.

– Привет, – Аня быстро отвела взгляд. – Ну, я пойду, – скороговоркой выпалила она.

Переложив лед Вите в руку, она вылетела из раздевалки, даже не взглянув на растерянно стоящего у порога Эрика. Когда дверь громко хлопнула, он перевел взгляд на полуголого Витю, который отвернулся и рылся в своем шкафчике. Хотелось спросить, какого черта тут только что произошло, но вместо этого парень просто прошел к своему шкафчику, решив, что поговорит с Аней после работы.

Ему крайне не понравилось то, что он увидел, но разобраться во всем сейчас он не мог. Оставалось только дождаться конца смены, потому что другой возможности выцепить Аню у него не было. Утром он хотел ей написать, но до него дошло, что он даже номера ее не знает. Конечно, был вариант постучаться в квартиру напротив, но здравый смысл подсказывал, что это не лучшая затея. Да и не до этого ему было.

Он еще не успел выпить утренний чай, а Настя уже вывалила на него историю про ночную доставку. Эрик действительно пытался вникнуть, но похмелье и мысли об Ане жутко отвлекали. В конце концов, он пообещал сестре вернуться к этому разговору и, как мог, успокоил ее. Настя поворчала и скрылась в ванной, решив устроить себе спа и расслабиться.

Эрику было стыдно, что он не мог сосредоточиться, но мысли то и дело возвращали его в прошедший вечер. А точнее, в один определенный момент. Они с Аней ехали в такси. Он сидел, привалившись к окну, а Аня растеклась по сиденью, положив голову ему на колени. Играла какая-то дурацкая попсовая песня, и девушка подпевала одними только губами.

Он смотрел на нее, путаясь пальцами в ее волосах, разметавшихся по его коленям, и думал о том, что у нее ужасный музыкальный вкус. Кажется, он даже сказал ей об этом, и Аня в отместку укусила его за палец, сказав, чтобы не смел оскорблять ее любимицу, и попросила таксиста сделать громче.

Парень не понимал, почему так зациклился именно на этом моменте. Может, все дело было в том, что ему было необычайно хорошо и спокойно впервые за долгое время? Все то, что до этого казалось таким важным, вдруг резко утратило свою значимость. Раньше такое чувство спокойствия и уюта у него бывало только рядом с Настей. И было удивительно ощутить подобное рядом с совсем посторонним человеком. Удивительно и волнительно. И он никак не мог себе этого объяснить.

Эрик закрыл шкафчик и вдруг с удивлением обнаружил, что Витя смотрит на него. И, судя по всему, достаточно давно.

– Че тебе надо?

Эрик сам себе удивился, услышав это внезапное «че». Видимо, окружение сказывалось. Это захолустье явно не шло ему на пользу. Еще чуть-чуть и он начнет рассекать по городу в спортивках, потягивая пивко из банки.

– Отвали от нее, а?

Впервые в жизни Эрик пожалел о том, что никогда не занимался спортом. Ну то есть он время от времени наведывался в спортзал, но это было не то. И хотя парень оправдывал себя тем, что был сильно пьян, он помнил, как легко психованный сосед отшвырнул его в сторону. Если бы он мог, то сейчас сделал бы то же самое с Витей, который нагло смотрел на него, привалившись спиной к шкафчику.

– Сам отвали, – буркнул музыкант, не глядя на бармена.

– Слышь!

Витя в два шага сократил расстояние между ними, снова нагло нарушая личное пространство Эрика.

– Слушаю.

Эрик сказал это с непоколебимым спокойствием, которого на самом деле не чувствовал. Ему совершенно не нравилось, что этот, не вполне адекватный по его меркам, человек, стоит так близко. И намерения у него явно не самые дружеские.

– Так тебе есть что сказать или на этом твой словарный запас закончился? – уточнил Эрик.

Витя не успел и рта раскрыть, как открылась дверь. Парень с трудом сдержался, чтобы не выругаться, подумав, что это не раздевалка, а какой-то проходной двор.

– Пацаны, привет!

– Юра? Ты чего тут делаешь?

Витя с удивлением смотрел на бывшего одноклассника, который, хоть и числился помощником управляющего, на деле в ресторане почти не появлялся.

– Забежал ненадолго, – улыбнулся Юра, пожимая ребятам руки.

Витя понял, что разговор с Эриком придется отложить до лучших времен, и пошел в зал. Его смена уже началась. Он встал за бар, продолжая думать о том, чего это Юра такой дружелюбный с этим новичком. До вчерашнего вечера он был уверен, что Юра понятия не имеет, что в рестике новый музыкант.

– Вить, кофейку не сделаешь? – попросил Юра, подходя к стойке.

– Ща.

Пока Витя возился с кофемашиной, Юра снова заговорил с Эриком и стал зазывать его на футбол. Услышав это, Витя возмутился до глубины души. У них была давно сложившаяся команда, которая состояла из бывших одноклассников и ребят, с которыми они тусили в школе, и всяких придурков туда не звали. Так зачем Юре понадобился Эрик, из которого футболист, как из Юры балерина?

– Юр, о чем ты? Я последний раз играл в футбол в начальной школе, – отмахнулся Эрик.

Предложение Юры его крайне удивило. Разве он был хоть как-то похож на человека, которому было интересно пинать мяч в компании потных орущих мужиков? Да и то, что Юра болтал с ним так, словно они сто лет знакомы, тоже удивляло. Хотя, может, в маленьких городах так принято, а его противные соседи – просто сбой в системе?

– Нормас, все вспомнишь, – успокоил его Юра. – Это как велик, если играл, уже не забудешь, как это.

– Да лан, Юр, че ты напираешь, – вклинился в разговор Витя, поставив рядом с другом чашку ароматного капучино. – Кому мяч гонять, кому на пианино бряцать.

Эрика едва не передернуло от этого «бряцать», но он продолжал улыбаться, не желая показывать, что Витя его задел. Хочет вывести его из себя? Хрен ему. В такие игры пусть со своими деревенщинами играет, а он, Эрик, выше этого.

– Вить, два двойных капучино и облепиховый чай, – к бару подлетела Анька. – И поживее давай, там нервные женщины.

– Ща сделаю, – пообещал Витя, тут же забывая об Эрике.

– Анька, привет.

Девушка обернулась на голос, уже зная, что это Юра. Увидев его так близко, она растерялась, не понимая, как раньше его не заметила, а потом покраснела, подумав о том, что он мог видеть ее в Гулиных сторис.

– Привет, – выдавила она, теребя пальцами край передника. – Как дела?

– Отлично. Вот, зазываю пацанов в футбол играть, но Эрик чет выпендривается, – насмешливо сказал Юра. – Анька, ты же придешь за нас поболеть?

– Приду, конечно, – совсем засмущалась девушка. – А когда?

– Пока не решили, но, как узнаю, обязательно тебе скажу. У нас будут серьезные соперники, так что нужна хорошая группа поддержки. Обещай прийти в короткой юбке, чтобы поднимать боевой дух команды? – подмигнул Юра.

Аня кивнула, покраснев как помидор, тут же прикидывая, какую юбку наденет, Витя едва не расплескал кофе из чашки, а Эрик подумал, что футбол – не такая уж плохая идея.

– Юр, знаешь, я тут подумал… Я в деле, – сказал он, хлопнув Юру по плечу.

Это было не в его привычках, но он заметил, что тут все парни так делают.

– Огонь, – обрадовался Юра.

Все прошло по плану. Эрик согласился играть, а значит, вполне возможно, что Настя придет поболеть за брата. Юра догадывался, что игрок из Эрика будет никудышный, но ему было плевать. У них сильная команда, а ему нужно как-то подобраться к Насте. Он никогда не думал, что будет так изощряться ради какой-то там девчонки, но почему-то не мог остановиться.

– Юр, на хрена ты его позвал? – недовольно спросил Витя, когда они остались вдвоем. – Какой из него футболист? Ноги, как макароны, да и играть по-любому не умеет.

– Р-ревность? – фыркнул Юра.

– Че? – Витя чуть не выронил бокал, который старательно начищал.

– Да видел я тут одну интересную историю у Гули, – Юра усмехнулся, вспомнив, как его удивило увиденное. – Че, поверил, что тихони самые заводные? – спросил он, облокотившись на стойку. – Хрень это, я проверял.

– Ты с Анькой… того?

Витя для верности поставил бокал, решив, что иначе он точно его разобьет, а Верка из зарплаты вычтет. На фиг надо.

– Ой, кому этот булкокомбинат нужен, – отмахнулся Юра. – Я про Ритку из параллели.

Витю как-то покоробило прозвище, которым он в седьмом классе и сам не брезговал. Он как-то уже о нем и подзабыл. Сам Юра и пресек это дело, сказав, что дразнить дочку капитана полиции – плохая затея. Витя в восьмом классе о таких вещах еще не задумывался, но Юра закрепил свои слова небольшой взбучкой, так что спорить он не стал. Да с Юрой вообще никогда никто не спорил.

– Короче, ты нормальный парень, найдешь себе девчонку получше, – подытожил Юра. – Я тебе говорю, с такими ловить вообще нечего. Лан, я побежал, как по игре че решится, напишу.

Витя растерянно смотрел ему в спину, думая о том, что ничего Кабан не понимает. И что, возможно, оно и к лучшему. Эрика Витя за конкурента не считал, несмотря на вчерашнее фиаско. Утонченный сопляк, которого он размажет тонким слоем, если будет много выеживаться. Да и с Титовым можно потягаться. Лишь бы не вылетел опять, как черт, из ниоткуда.

А с такими, как Юра, лучше не связываться. С ними надо дружить. Так что пусть он думает про Аньку, что хочет, лишь бы поперек дороги не вставал.

* * *

Плюшка вышла из ресторана полуживая от усталости. Всю смену полная посадка: заказы сыпались на голову, как перезревшие яблоки, а в висках стучало похмелье. И девушка изо всех сил старалась сосредоточиться на том, чтобы не растянуться посреди зала с подносом и не перепутать заказы.

Жутко хотелось домой: упасть в кровать и как следует выспаться. А завтра надо выступить с докладом, который она еще не сделала. Нужно было начать продумывать коллекцию. И она опять забыла передать Насте плащ. Можно было передать через Эрика, но Ане было стыдно на него посмотреть, не то что попросить о чем-то. Нужно будет завтра написать Насте и договориться о встрече.

Или, может, попросить Ярика занести его? Хотя он все равно не согласится, хоть плащ и висел у него в пакетике в прихожей.

– Передаст, не сломается, – решила Плюшка, вытаскивая телефон из кармана толстовки, но потом передумала и сунула его обратно.

Ей хотелось самой встретиться с Настей и немного поболтать. Лучше она сама зайдет к ней на работу. Кажется, Эрик говорил, что она работает в кофейне. Интересно, а Насте Эрик про нее что-нибудь рассказывал?

Аня надеялась, что нет. Хотя Настя и сама вчера все видела. А вдруг она теперь плохо о ней думает? А что сам Эрик думает о ней?

Наверное, то же самое, что она думает о Гуле и Нике, то есть ничего хорошего.

Эта мысль расстроила Аню, но ненадолго. Она снова вспомнила, как Юра позвал ее на футбол, и в груди потеплело. Аня вновь задалась вопросом, видел ли он Гулины сторис, но вдруг поняла, что это не так уж и важно. Если бы она была ему неприятна, стал бы он ее звать?

Улыбнувшись этой мысли, Аня вытащила из кармана телефон и засунула в уши наушники. Слушая приятное пение Клавы Коки, Плюшка бодро шагала по улице, думая о Юре. Ей было интересно, понравился ли ему подарок. Повесит ли он прикольный брелок на ключ от машины, улыбнется ли, прочитав открытку.

Трек сменился, и девушка вдруг остановилась.

«Только костер и тишина, руки мои греют тебя…» [7]

Вспомнилось, как они ехали с Эриком в такси. Она лежала у него на коленях и тихо подпевала, а он смотрел на нее. Внутри что-то екнуло от этого воспоминания. И ее испугало то, как все сжалось внутри.

Аня прижала руку к груди, не понимая, что это было. Вчера, когда Эрик поцеловал ее, было так же. Она до боли закусила губу, стараясь отогнать от себя воспоминания, от которых кровь прилила к лицу так, что стало жарко.

«Мое нетрезвое сердце вроде бы стало биться…»

Аня издала нервный смешок, услышав эту строчку. Очень в тему. Она замотала головой, пытаясь отогнать от себя мысли об Эрике. Зачем она вообще о нем думает? Почему эта красивая романтическая песня так перекликается с тем, что она чувствует? Значит ли это, что Эрик ей нравится?

Аня остановилась, прислушиваясь к себе. Представила себе Юру и улыбнулась. А потом вспомнила горячие губы Эрика на своей шее, и сердце снова упало вниз. Она непроизвольно сжала пальцами толстовку, комкая ее, словно могла точно так же скомкать эти странные мысли.

Она мерила шагами скверик, в котором обычно гуляла с Яриком и Чипсом, сама не понимая, почему не идет домой. Осознание пришло внезапно. Ей просто жутко неловко за вчера. Надо поговорить с Эриком, как бы стыдно ей ни было. Если подумать, то ничего ужасного не случилось. В конце концов, только в ее любимых диснеевских мультиках люди целуются, когда влюблены.

Аня вспомнила Нину и Жеку, которые целовались прямо за столом. И ничего. Она точно знала, что они не встречаются. Что это были просто поцелуи.

Плюшка тихонько вздохнула. Она всегда думала, что в ее жизни не будет просто поцелуев. Будут только те самые. И, конечно же, с Юрой. Зря она, что ли, ходила нецелованная целых девятнадцать лет?

Стало как-то грустно и противно от себя самой. Девушка неосознанно провела рукой по шее, подумав, что поцелуи с Эриком, как водка. Вчера было хорошо, а сегодня тошно.

И дело было не в Эрике. Просто вдруг обесценилось то, чему Плюшка придавала такое значение. Ей казалось, что для поцелуев нужна любовь. Обязательно. А получается, достаточно просто напиться? Ведь Эрик ей не нравился. Совсем.

Интересно, она должна ему об этом сказать? Да и вообще, надо ли что-то говорить? Или то, что случилось в клубе, остается в клубе? Анька понятия не имела, как положено себя вести после такого. Просто сделать вид, что ничего не было? Или что?

В конце концов, она решила дождаться Эрика и поговорить. А что именно говорить, решит, исходя из его слов. Анька всегда так делала на зачетах, когда не успевала подготовиться. И прокатывало.

Эта мысль успокоила, и девушка наконец остановилась. Она вытащила телефон, чтобы отвлечься и так залипла, просматривая смешные видосики, что заметила Эрика, только когда он подошел почти вплотную.

Увидев Аню в сквере у дома, парень удивился. Он прождал ее у ресторана минут пятнадцать и только потом понял, что она уже ушла, и разозлился. А она, оказывается, ждет его тут. Хотя с чего он взял, что она ждет именно его? Подумав об этом, он растерялся и замер, так и не решив, что делать.

Аня подняла глаза и неловко улыбнулась, вытаскивая наушники.

– Привет.

Она смотрела так, словно ждала чего-то, и Эрик не совсем понимал, чего именно.

– Уже здоровались, – напомнил он, сдерживаясь, чтобы не спросить, что она делала вдвоем с Витей в мужской раздевалке.

– Точно, – Аня смутилась.

Она вдруг подумала, что зря все это затеяла. Может, не надо было его ждать, а просто сделать вид, что ничего не случилось? Она не знала правил этой игры, и помощи ждать было неоткуда. У нее не было подружек, чтобы посоветоваться. А от Ярика в таких вопросах помощи не дождешься хотя бы потому, что он от нее недалеко ушел. Раз уж на то пошло, то Анька целовалась уже с двумя парнями, а он всего с одной девчонкой. И то, это было сто лет назад в лагере. Так что кто еще кому советовать должен.

– Ты кого-то ждешь? – уточнил на всякий случай Эрик.

– Тебя, – все-таки решилась Аня. – Я хотела поговорить.

Эрик усмехнулся. Видимо, это желание у них было обоюдным.

– Ты сегодня домой или… – Он кивнул в сторону дома.

– Не, я к себе, – замотала головой Плюшка.

– Пойдем, я тебя провожу.

– Ой, тебе потом возвращаться и…

– Пойдем.

Эрик тепло улыбнулся и протянул Ане руку. Она посмотрела на нее с опаской, боясь, что если дотронется, то ее снова накроет. Но ведь она уже решила, что все дело в водке, а значит, ничего не случится. И она вложила свою руку в ладонь Эрика. Никакого тока, только приятное тепло.

Плюшка окончательно успокоилась, убедившись, что все это было алкогольным наваждением. Все хорошо. Она даже чуть сжала пальцы музыканта, чувствуя себя гораздо увереннее.

– А ты потом дорогу назад найдешь? – ехидно спросила Аня, когда они сошли с освещенной улицы.

– Уж не заблужусь в трех соснах, – фыркнул Эрик, решив, что, если заблудится, вызовет такси.

Несколько минут они шли молча, думая каждый о своем. Аня пыталась решить, как лучше начать разговор, а Эрик думал о том, что у нее очень приятные духи. Тонкий сладкий запах кружил голову, возвращая к воспоминаниям о ее нежных чувственных губах.

Они шли по неосвещенной дороге. Справа был редкий пролесок, а слева высокие заборы, за которыми угадывались частные дома. Тут было так тихо, что Эрик слышал, как шелестят первые слетевшие с деревьев листья. А стоило ему поднять взгляд наверх, как он увидел в небе таинственно поблескивающие звезды. Все располагало к разговору. Или к поцелуям.

– Так о чем ты хотела поговорить? – спросил парень, отгоняя от себя эту мысль.

Аня остановилась и внимательно на него посмотрела. Она боялась, что покажется ему глупой, но взгляд Эрика был открытым и добрым, а его рука чуть сжала ее руку, словно ободряя. И Плюшка вдруг поняла, что может сказать все, как есть.

– Я хотела извиниться за вчерашнее. Я обычно так себя не веду, – тихо сказала девушка.

– Ну, если захочешь повторить, я не буду против, – подмигнул Эрик. – Так что можешь не извиняться.

Аня, услышав это, очень мило покраснела и уставилась на него во все глаза. Эрик вдруг вспомнил, как поцеловал ей руку при знакомстве, и улыбнулся. Ему нравилось то, что все эмоции отражались у нее на лице – в этом было ее особое очарование. Ужасно хотелось поцеловать ее приоткрывшиеся от изумления губы. Просто до дрожи.

– Не захочу, – выпалила Плюшка, выдергивая из его рук свою. – Мне вообще другой парень нравится.

Эти слова обрушились на Эрика, как ушат ледяной воды.

– Чего?

Такого он не ожидал. Почему-то он был уверен, что нравится ей. Что Аня не такая, как другие девушки, которых он обычно клеил в клубах. Что она-то точно не из тех, что, хлопнув пару рюмок, готовы на все что угодно и с кем угодно. Как бы тупо это ни было, ему казалось, что он особенный для нее.

Он и сам не смог бы объяснить, почему сделал такие выводы. Интуиция, шестое чувство – что-то подсказывало, что это так. А теперь вдруг он понял, что сестра недаром угорала над его неумением разбираться в людях. Настя была права – говно его интуиция.

– Мне нравится другой парень, – повторила Аня еле слышно.

– Витя? – не удержался Эрик.

Так он и знал, что с этим барменом что-то нечисто. Неспроста он докопался до него в раздевалке.

– Что?! – Плюшка аж подпрыгнула от возмущения. – Сначала Ярик, потом Витя! Дальше что? Охранник дядь Сережа? – негодовала девушка.

Эрик рассмеялся, хотя на самом деле было не смешно. Он совершенно запутался. Тусуется с гоповатым соседом, целуется с ним, заботливо прикладывает лед к Вите, который таращится на него так, как будто сейчас набросится, а нравится ей, оказывается, вообще кто-то четвертый. И при этом она стоит и смотрит на него своими по-детски наивными глазами. И бесит.

– Другой парень нравится, значит? – переспросил Эрик, недобро сверкнув глазами.

Аня кивнула, не понимая почему ей вдруг стало не по себе. Воздух словно сгустился от напряжения.

– Так и какого черта вчера было?! – возмутился Эрик, чувствуя себя истеричкой.

Именно истеричкой, а не истериком, потому что реплика была какой-то женской. Потому что обычно Эрику нравилось повеселиться и разбежаться, но в тот единственный раз, когда ему этого не хотелось, выяснилось, что есть какой-то там другой парень.

– Это ничего не значит, – наконец сказала девушка, опуская глаза на мыски его кислотных «найков». – Мы просто напились и…

Пальцы Эрика вдруг сжали ее подбородок и заставили поднять лицо вверх.

– Ничего не значит? – переспросил он, облизнув пересохшие вдруг губы.

В Аниных глазах отражалась полная луна. Красивая и круглая, она тонула в них, завораживая и пугая. Губы девушки чуть подрагивали, словно она хотела что-то сказать, но не решалась. Эрик смотрел на нее и не мог отвести глаз – такая она была красивая.

Плюшка вдруг задрожала. Но не от холода, а от волнения. От того, как Эрик смотрел на нее, в горле вставал ком, а ноги вдруг снова стали слабыми и как будто чужими. Она испугалась, но не пристального взгляда парня, а того, что внутри все снова оборвалось.

А потом он ее поцеловал. Напористо, нетерпеливо, так, как никогда еще никого не целовал, и Аня ответила на его поцелуй. Эрик целовал ее жадно, словно она вот-вот убежит, но она была здесь. Таяла под его руками, которыми он крепко прижимал ее к себе. Земля уходила из-под ног, а воздуха не хватало.

И когда Эрик резко отстранился, она поняла, что задыхается. Ее грудь часто-часто поднималась, щеки и губы горели, а руки почему-то судорожно цеплялись за джинсовку парня.

– Это тоже ничего не значит? – хрипло спросил он.

Аня молчала. Его губы влажно блестели, а ей было стыдно за то, что хотелось еще.

Эрик снова взял ее за руку и повел дальше по дороге. Ночной ветер холодил разгоряченное лицо, но это нисколько не помогало. Он никогда еще не испытывал таких противоречивых эмоций. Хотелось обнять ее, хотелось наорать, хотелось… он и сам не понимал, чего ему хотелось. Только решил, что плевать ему, кто там ей нравится.

– Я ведь тебе тоже нравлюсь, – хмыкнул Эрик.

– Это… это не то, – только и смогла сказать Аня.

– Ладно. Подождем, когда станет то. – Он не стал спорить.

– Но это так не работает.

Аня остановилась, упрямо глядя на него. Ее разозлило то, что он нагло ее поцеловал, нагло заявил, что ей нравится, и, вообще, она решила, что Ярик был прав. Эти москвичи все обнаглевшие. И от Эрика надо держаться подальше.

– Да? – лукаво спросил парень, притягивая ее к себе. – Тогда почему ты дрожишь, когда я тебя целую? – спросил он низким шепотом.

– Не знаю. Мне особо не с чем сравнивать, – призналась Аня после недолгого молчания.

– Хм.

– Что еще за «хм»?

– Да так, ничего.

Эрику не хотелось спорить. Он уже решил, что заставит ее забыть о мифическом парне, кем бы он ни был. Пусть Аня ломается, пусть думает, что он не то. А он будет рядом. И френдзонить себя он не позволит. И что бы там ни говорила Настя, его чутье еще никогда не подводило.

Вспомнить ту же шаурму на вокзале.