Читать книгу Ученик гималайского мастера. Автобиография йога - - Страница 7

Сейчас пришло время рассказать вам, как мой Гуру связался со мной очень необычным способом.

В то время мне было чуть больше девяти лет. Мы с отцом, мамой, моей младшей сестрой и бабушкой по материнской линии жили в большом доме на улице Амбужавиласам в районе Ванчиюр. Это место было довольно тихим, несмотря на проходившую недалеко главную магистраль. За дом под названием «Паливиду» мой отец платил аренду 40 рупий в месяц, в те времена это считалось весьма существенно. Между входной дверью и воротами, выходящими на дорогу, было очень мало места. Но наш двор был довольно просторным, около 2000 квадратных метров. Там росли многочисленные кокосы, джекфруты и различные цветущие деревья и кустарники. Моя мама держала во дворе кур. Было очень интересно наблюдать, как они передвигаются вместе со своими птенцами, окрашенными в розовый цвет для безопасности и защиты от коршунов. Также у нас было несколько коз.

Мой отец, помимо работы строительным подрядчиком, занимался бизнесом, связанным с макулатурой. На заднем дворе был сооружен большой сарай для хранения мешков с макулатурой печатных изданий. Это было нашим с сестрой любимым местом. Здесь мы с сестрой, которая младше меня на два с половиной года, играли в прятки или просто сидели на мешках, придумывая с большим удовольствием новые слова и бессмысленные рифмы.

Глиняная стена, окружавшая внутренний двор, была очень низкой, порядка одного метра в высоту. В центре двора из веток старого джекфрута были сделаны крепкие качели, на которых мы очень любили проводить время. Часто к нам присоединялись соседские дети, легко заходя во двор через низкий забор. В дальнем углу двора был еще один большой и довольно старый джекфрут. Именно под тем деревом и произошла встреча, полностью изменившая мою жизнь.

Мы с сестрой ходили в школу Holy Angel's Convent. Она находилась в пешей доступности. Обычно, вернувшись после школы домой, мы мыли руки, ели что-нибудь легкое и затем играли во дворе до заката. На закате мы, как положено, умывались, мыли руки и ноги и с нашей бабушкой молились на арабском языке и языке урду. После этого выполняли домашнее задание, ужинали, иногда слушали несколько арабских историй или историй из жизни моей бабушки и затем шли спать.

В тот день моя сестра, более прилежная, чем я (неудивительно, что она стала высоким чиновником, играла меньше времени, чем обычно, и раньше ушла домой. Я один бродил по внутреннему двору, ничего особо не делая. Уже смеркалось. Свет стал мягко-золотисто-желтым.

Я подумал, что тоже пора идти и, возможно, дома на кухне есть что-нибудь перекусить, и направился к дому. Однако по непонятным причинам, которые не могу объяснить по сей день, я вернулся и пошел к большому джекфруту в дальнем конце двора. Кто-то стоял под деревом, жестом показывая, чтобы я подошел к нему.

Вместо того чтобы убежать, в моем сердце возникло странное желание подойти ближе к незнакомцу. Я совсем не чувствовал страха, что очень меня удивило. Подойдя ближе, я увидел светлого хорошо сложенного незнакомца высокого роста. Он был босиком, его мускулистое тело было обернуто куском белой ткани вокруг талии, достигающей чуть выше колен.

Я был заинтригован этим странным человеком с густыми светло-коричневыми спутанными длинными волосами, собранными на макушке в большой узел, похожий на высокую шляпу. В его ушах были большие, вероятно, медные, серьги. В правой руке он держал черный полированный горшок для воды. Самой поразительной его особенностью были его блестящие глаза: большие коричневато-черные, переполненные любовью и нежностью. Он без всяких колебаний положил свою правую руку на мою голову и добрым голосом сказал на хинди: «Куч яд ая?» Что означает «Ты помнишь что-нибудь?».

Несмотря на то что моя семья в течение нескольких поколений жила в штате Керала, мы говорили на своеобразном диалекте урду, известном как дакини, очень похожим на хинди. Поэтому я прекрасно понял его слова и ответил: «Най».

Он убрал руку с моей головы и погладил меня в центре груди, произнеся: «Бад мейн малум хо джаега. Аб вапос гар джао (Ты поймешь позже. Сейчас иди домой)».

До сих пор я не понял, что он пытался мне сказать, но мгновенно повиновался и быстро вернулся домой. Дома я почувствовал, что после его прикосновения появилась легкость в области сердца. Зайдя в дом, я обернулся, чтобы последний раз увидеть незнакомца под джекфрутом, но там уже никого не было. Стемнело. С большим волнением я прибежал на кухню, желая поделиться этим приключением с мамой и сестрой. Из кухни доносился прекрасный аромат. Моя мама готовила на ужин карри с креветками. Открыв рот, чтобы начать свой рассказ, я не смог произнести ни одного слова, как будто кто-то или что-то держало мои голосовые связки. Я попробовал еще раз и сдался, тяжело дышав.

– Ты запыхался, что случилось? – спросила мама. – Слишком быстро бежал?

– Да, – ответил я, осознав что не могу сейчас рассказать об этом странном эпизоде.

Несколько раз я пытался поделиться этой историей, но мне так и не удалось этого сделать. Убежденный в том, что неизвестная сила не дает мне это сделать, я бросил все попытки. Потребовалось десять лет, прежде чем я смог говорить об этом с кем-либо. Первым человеком, с кем я мог обсудить это, был тот незнакомец под джекфрутом, мой гуру, которого я встретил при совершенно иных обстоятельствах в Гималаях, где я официально стал его учеником. Но об этом позже.

После инцидента под джекфрутом моя личность претерпела глубокие изменения, хотя внешне я выглядел как обычный мальчик этого возраста. Внутри меня возникла тайная жизнь одновременно с обычной деятельностью повседневной жизни. Началось внутреннее путешествие. И первым признаком этого было то, что я начал медитировать, даже не зная слова «медитация».

Несмотря на то, что я понимал, что не могу ни с кем разделить свой необыкновенный опыт, образ тех любящих глаз никогда не покидал мое сердце. Однажды ночью, как обычно, я уснул рядом с мамой и сестрой, думая о том человеке с добрым взглядом. Как правило, я очень крепко спал, и чтобы меня разбудить, нужно было приложить много усилий. Но в ту ночь все было по-другому.

Около полуночи я вдруг проснулся и почувствовал очень приятное состояние в центре груди. Как будто кто-то щекотал мое сердце мягким перышком. Ощущение начало медленно двигаться вверх по спине. Я хотел сесть, но почувствовал, что моя мама может проснуться и спросить меня о том, что происходит. Поэтому я продолжал лежать с закрытыми глазами и пытался направить внимание внутрь. Сначала появились любящие глаза, потом исчезли, и на их месте возник прохладный серебристый свет, который прошел по моей спине и наполнил мое сердце. Если бы я знал тогда, что такое оргазм, я бы назвал это приятное состояние – оргазмом сердца, но без каких-либо сексуальных коннотаций. В то время я был еще слишком молод, чтобы делать эти сравнения. Все, что я мог понять, это блаженное чувство, которое опьяняло меня. Не знаю, как долго оно продолжалось, это был мой первый опыт транса. Голос мамы разбудил меня: «Вставай, сынок, пора готовиться в школу».

После нескольких мягких толчков я открыл глаза и сел. В один миг все исчезло: и блаженство, и свет, и покалывание. Я пошел умываться, завтракать, одеваться и готовиться к школе. Но добрые глаза постоянно преследовали меня.

С тех пор каждую ночь медитация продолжалась. У меня были необычные переживания, о которых я должен рассказать Вам. Но более важным было то, что в мою жизнь стали входить святые люди и развитые души, а также по воле провидения в мои руки стали попадать книги, которые я должен был прочесть.