Читать книгу Часть от целого, или История Уолтера Коннора. История о том, как важно не потерять самого себя - - Страница 4

Через пару дней Джеки стало немного получше, он адаптировался к новым людям, новой стране, новому дому, поэтому он уже не настолько сильно надоедал Бетти, Карлу и Эмили своим занудством к вечеру. Уолтер понял, что Эмили приходит домой довольно поздно и практически сразу ложится спать. Этот факт его огорчал, но он старался не зацикливаться на этом. Всегда повторял, что через 10 дней они с Джеки уже будут в своей родной Великобритании, и никакой Эмили больше не будет. По вечерам Джеки любил откровенничать с Уолтером, хотя ни Уолтер, ни Джеки не любили вообще делиться личным, но Франция пробудила в них какую-то братскую связь, они стали близки друг другу как никогда ранее. Днем они гуляли по центру Парижа, практиковали французский, успели побывать в Лувре и Версале. К сожалению, за три дня они мало что успели посмотреть, потому что на один Лувр они потратили чуть ли не целый день. Джеки особенно понравилась пирамида Лувра, которая во дворе Наполеона служит главным входом в музей. Уолтера же поразила картина Джоконды. Экскурсовод специально потратил на эту экспозицию полчаса, он посоветовал группе туристов приглядеться и увидеть, что в какую бы сторону ты не пошёл, Мона Лиза всё равно будет смотреть на тебя. Этот взгляд поразил Уолтера. Он был впечатлен. Это ж надо было создать такое произведение… Джеки же, напротив, испугался, ему показалось, что Джоконда за ним следит и ему стало страшновато. После Лувра ребята прошлись по Монмартру, посмотрели на художников, один даже пристал к Джеки, ибо так жаждал нарисовать его. Джеки в начале это польстило, он позировал ему полчаса, а потом увидел свой шарж, где художник подчеркнул его большой нос. Джеки обиделся и разругался с этим художником, тот так расстроился, что отдал картину бесплатно и сказал, что подчеркнул его нос вовсе не с целью его обидеть, а чтобы подчеркнуть его достоинство, в конце концов подмигнул ему и объяснил, что такие носы нравятся француженкам. Это немного успокоило Джеки. И вечером он действительно увидел, как на него заглядываются симпатичные француженки, но он не хотел с ними знакомиться, потому что у них у самих были большие носы.

– Джеки, ты вообще нормальный? У самого большой нос, значит, и сам же отталкивает симпатичных француженок из-за этого. Да на тебя в Великобритании даже с таким носом не посмотрят, – с недоумением спорил Уолтер с Джеки.

– Ну так а что? Им нравятся парни с большими носами, а мне нравятся девчонки с маленькими. Это их проблемы, что я им нравлюсь.

– Железная логика, черт возьми.

На этих словах прервался их диалог, они зашли в местное кафе, чтобы попробовать французские деликатесы. Они взяли несколько макарунов и были в таком восторге, что взяли ещё несколько штук на вечер.

После прогулки они уже поехали домой, потому что было поздно, да и Уолтер знал, что через несколько минут придёт Эмили, поэтому надо было успеть с ней поговорить. Как всегда, Бетти и Карл встретили ребят с шикарным ужином, те не отказались поесть после страшилок с Джокондой и художником, но было одно «но»… Эмили так и не появилась, тогда Уолтер набрался смелости и спросил про неё у Бетти:

– А Эмили сегодня опять репетирует?

– Нет, она уехала с группой в Страсбург, там у них какое-то незапланированное выступление. Должна послезавтра уже приехать, —ответила вежливо Бетти.

«Чёрт, послезавтра… Так мало времени… А я по ней, кажется, скучаю. Нет, друг, какое скучаешь? Тебе хорошо одному, помнишь, как в той песне Sum 41 „Pieces“? Вот тебе так же хорошо», – подумал про себя Уолтер.

Бетти и Карл разрешили ребятам взять макаруны к себе в комнату и доесть их там. Они были очень добрыми и любили детей, поэтому им было тяжело им отказывать.

Как раз тем же вечером Джеки и Уолтер разговорились как никогда за 10 лет дружбы.

– Слушай, а ты когда-нибудь влюблялся? – спросил Уолтер Джеки.

– Ну… да, было дело, но, честно говоря, опыт неудачный. Хорошо, что я сейчас один, – ответил Джеки.

– А что случилось, если не секрет? Вот мы с тобой сколько дружим, а я совершенно ничего не знаю, что у тебя происходило на личном фронте…

– Да, кстати, тоже это заметил… Ну давай исправим это дело. Я расскажу… Только, пожалуйста, сохрани это в секрете. Не люблю делиться личной жизнью.

– Конечно, друг. Всё, что было в этой комнате – останется в этой комнате.

– Хорошо. Да в общем… Это было два года. Помнишь, я тогда уезжал в лагерь?

– Да, помню.

– Ну так вот, бесила меня там одна мадемуазель. Очень бесила. Знаешь, она была такой энергичной зубрилой, что я даже смотреть не мог на неё. Понимаешь, раздражают меня такие активные люди, которые везде суют свой нос. Так вот, однажды была дискотека, и эта бестия включила рок… Я был готов её задушить! Собственно, с этой целью и подошёл к ней. Она меня, естественно, послала. Помню, играла песня такая… Как же она… Во! Вспомнил! «Pieces» summer что-то там, фиг знает, я не разбираюсь…

– Sum 41, – перебил Уолтер Джеки.

– А, ну да, один чёрт. Так вот, играла эта песня, а она давай со мной танцевать. Моё лицо представил? Я думал, что впервые ударю девчонку, так она меня бесила, ещё и танцевать со мной решила. Дура! Но я смирился, начал с ней танцевать, а она давай со мной заигрывать. Не шучу, начала делать комплименты, мол какой красивый костюм, какие красивые брови и так далее. Только про нос ничего не сказала. Он нравится, видимо, только француженкам. Ну и в общем это начало на меня влиять в лучшую сторону, я вдруг смягчился, взял её за талию, начал водить под эту дурацкую песню, а она… Она плавно провела своей мягкой рукой по моим волосам, и у меня пошли мурашки по коже. Никто ранее так мне не делал. Это было очень приятно. Я погладил её по спине, она тоже провела рукой по моей, потом дотронулась до моей щеки и сказала: «Ты мне давно нравишься, я всё не знаю, как к тебе подойти, постоянно кричу, активничаю, чтобы ты на меня внимание обратил, но почему-то не действует», и тут я понял, что она это делала только ради того, чтобы меня завоевать… Представляешь? Я подумал, ну ничего себе жертвы… И она за секунду перестала меня бесить, я даже почувствовал какое-то тепло и нежность от неё. Ну и в общем, видимо, так перевозбудился, что поцеловал её. Это был мой первый поцелуй, я вообще не знал, куда язык пихать, как губами двигать, но в моменте разобрался. Мы целовались до конца этой песни, после чего все на нас обернулись… Мне стало неловко, поэтому я взял её за руку и вывел на воздух. Она опять меня поцеловала и сказала, что хочет со мной встречаться за пределами лагеря. Я был немного в ступоре, всё-таки мы едва знакомы и она меня бесила большую часть пребывания в лагере, но я был так возбужден, что сказал: «Да, давай попробуем»… Дебил, конечно. В общем, ещё две недели мы ходили за руку, болтали, оказалось, у нас много общего: нам нравились боевики, триллеры, нравились Стивен Кинг и Киплинг, мы оба увлекались спортом, только она волейболом, а я баскетболом, ну ты знаешь. В общем, я действительно в неё влюбился. Когда мы приехали в город, то я сразу же пригласил её на боевик со Стэтхэмом, но вот тут и начались уже проблемы. Она начала меня избегать. Я вообще перестал понимать, что происходит. В один день она заявила, что заболела, ну я и решил сделать сюрприз, приехал, как осёл, с супом и гамбургерами к ней, звонил в дверной звонок, но никто не открывал. Тогда решил позвонить ей, а она на улице с кем-то гуляла. Услышал, мужской голос. Ну я и сбросил трубку сразу. Всё стало ясно. Поигрались с игрушкой и выбросили на помойку. Я не стал злиться, ревновать, просто понял, что она не зря меня бесила, оставил суп с гамбургерами у двери, хотя жалею, надо было с собой взять и съесть, но что уж теперь… И уехал домой. Она много раз мне звонила, но я не брал трубку. Мне было чертовски больно, в соцсетях она выкладывала фотографии с новым парнем. Я вообще не понимал, зачем она это делает. Зачем? Чтобы мне досадить? Но что я ей сделал?! В общем, я реально балбес, ты не зря это подчеркнул три дня назад… Она мной воспользовалась, когда было скучно… А я не понял… Не понял и страдал полтора года. Потом стало полегче, но, честно тебе скажу, до сих пор не могу её забыть. Наверное, мне хочется услышать от неё правду, поэтому она меня не отпускает… Вот такая история. Ты не подумай, всё нормально, я живу дальше, просто я понял, как в той дурацкой песне, что мне лучше одному.

– Честно, Джеки, я под впечатлением. Ты…

– Ладно, Уолтер, что было, то было. Давай лучше пойдем спать, нам рано вставать. Не знаю, может, я это рассказал, чтобы дать тебе понять, какую боль порой приносят чувства. Не спорю, любить нужно, но когда это разрушает, то это уже не любовь, а то, что стоит за ней… Не знаю, боль, обиды, самозабвение… Порой лучше без кого-либо. Знаю, тебе нравится эта Эмили. Я всё вижу и чувствую. Друг, не знаю, я не хочу тебе навязывать свой опыт, просто хочу, чтобы ты понимал, к чему могут привести чувства… Но, может, у тебя будет по-другому, и я буду только счастлив похлопать тебя по плечу. Я не рассказывал эту историю, потому что хотел пережить это сам. Что я, тряпка какая-нибудь? Всё-таки баскетболист. Надо быть сильным не только снаружи, но и внутри.

– Спасибо, Джеки. Я понимаю. Ты прекрасный друг. Рад, что мы поехали во Францию и оказались в одной комнате. Давай спать.

Но Уолтер вновь не спал несколько часов… Он думал над словами Джеки: «Я понял, что мне лучше быть одному…» А почему? Разве не прекрасно, когда ты любишь? Хотя если эта любовь тебя разрушает… Нет, всё равно лучше любить. Даже если разрушает, потому что только так можно узнать об этом чувстве, только так можно начать меняться в лучшую сторону, только так можно познать мир Боли, мир Иллюзий и мир Счастья. Почему он думает, что Эмили причинит боль? Что он увидел такого в ней? Может, потому что ей тоже лучше быть одной, как в той «дурацкой» песне…