Читать книгу Выгодный контракт - - Страница 3

Вместо обеда я выкурила почти целую пачку сигарет сидя на унитазе под открытой форточкой. Жрать много нельзя, так что так даже лучше, правда голова слегка кружилась. И – да, я, наконец, подключила телефон к зарядке и погуглила Блэк Фаера. Интересно, он в школе себе этот ник придумал или это безжалостный стеб его пиарщиков?

Я с усмешкой пролистывала страницы его биографии. Весь такой самоучка, виртуоз. Пробился-добился всего сам, группу собрал сам, пельмени себе варит сам, играет на всем, что не приколочено, даже на кастрюлях, и все такое прочее. В криминале не замешан, в звездных романах не замечен. Эдакий одинокий волк с пронзительным взглядом, тонной статей, фоток и армией сопливых фанаток. Похоже, его отлично продвигают. Я погуглила себя – просто для сравнения. Вместо студийных фоток в выдаче снимки того, как меня выгребают из бара, как я показываю кому-то фак в задравшемся до самой задницы платье и рваных колготках, и, практически канон – как я отвешиваю леща одной зазнавшейся сучке. Эм, а где фотки с фотосессий, где я феечка?

– Боже, Рори, ты подрабатываешь на табачном заводе? – Толстый Сэм чихнул, устраиваясь справа от меня, когда наше заседание возобновилось.

Я могла бы придумать сотню обидных шуток в его адрес про подработку в фастфуде, но настроение было не подходящее, так что я просто лениво произнесла, постукивая ручкой по блокноту:

– Заткнись.

Следующие три часа зачитывались оставшиеся пункты договора и гонорары за него. Лиза была права, они продумали каждый шаг. Они составили годовой план на жизнь двух людей. Четкий и безжалостный. По окончании нам предоставили время, чтобы обсудить с юристами договор и, при желании – и необходимости, внести в него правки.

Я покосилась на противоположную сторону, к парню в капюшоне подсел мужичок в круглых очках с большим портфелем и начал оживленно что-то шептать.

Толстый Сэм без энтузиазма уступил место нашему юристу, передвинув свой стул на другую сторону.

– Меня зовут Владимир Георгиевич, я представляю ваши интересы в рамках этого проекта. Давайте начнем с вас, Рори. У вас есть какие-то замечания или пожелания?

Я развернула свой блокнот.

– Есть. Во-первых, в 6 пункте описываются наши отношения на камеру и публику, но отсутствует описание отношений вне съемок и общественных выходов. Я требую, чтобы были прописаны пункты, которые гарантируют мне защиту от домогательства и домашнего насилия со стороны… его. – я кивнула в сторону Мистера Капюшона.

– Понимаю, я позабочусь об этом. Но мы впишем это не в договор, а в Брачный договор, который вы обязательно заключите, он также будет являться приложением к текущему Договору.

– Первый раз слышу про брачный договор. Когда он будет составлен?

– Он уже составлен. Это упоминалось несколько раз.

Блять, чем я слушала?

– Тогда пусть прямо сейчас внесут туда то, о чем я сказала! – нервно прошипела я.

Я должна хоть как-то обезопасить себя.

– Конечно. Не волнуйтесь. – он сделал какие-то пометки в своей тетради. Что-то еще?

И я перечислила все, что ночью записала. Не привлекать семью и родственников к участию в этом шоу. Обеспечить им полную конфиденциальность и неприкосновенность. Позволить мне вносить правки в сценарий, увеличить количество часов моего собственного шоу и еще много всего по мелочам.

Мой юрист терпеливо все записывал, сразу сказав, что пункт про правки будет сто процентов отклонен. Затем он доверительно наклонился ко мне и тихо произнес:

– Мира. Мой телефон и телефон моего ассистента должен быть у тебя на быстром наборе. Ты не должна принимать никакие решения без консультации. Всегда помни об этом.

После чего он отправился со своей тетрадью за отдельный стол, куда пригласили юристов с обеих сторон и боссов проекта. А мы, исполнители, и наши спутники остались сидеть за большим столом и дожидаться итогов. Благодаря всемогущему гуглу я теперь знала, что блондинчик – это гитарист из Драгон Фаер, а лысый – барабанщик. Могла бы догадаться, там такие мышцы торчат из-под свитера. Я скрестила свои тощие ручонки под грудью и молча на них уставилась. Если честно, я так устала, что мне было все равно, как я при этом выгляжу и что они обо мне думают.

Черноволосый парень подался вперед и с издевкой прошептал, сверкая холодными серыми глазами из-под капюшона:

– Я слышал краем уха, что ты просила внести пункты о домашнем насилии.

Я прищурилась.

– Умничка, я попросил своего юриста сделать тоже самое, вдруг ты первая решишь меня изнасиловать.

Мужики вокруг загоготали.

Стадо баранов.

Я наклонилась к нему.

– Милый, я охотнее изнасилую кактус.

Блондин весело присвистнул, а я, довольная собой, откинулась обратно.

«Муж» растянулся в хитрой улыбке, но промолчал.

«Красивый, падла» – грустно констатировал внутренний голос. Может, не так уж и зря он попросил этот пункт. Хотя, пошел он к черту, я не собираюсь с ним спать. Ни при каких обстоятельствах, даже если все мужики мира резко исчезнут и он останется последним. Ненавижу таких кретинов с завышенным до небес самомнением.

Я закрыла глаза. Что со мной? Я веду себя очень непрофессионально. Он – моя работа на ближайший год. Мой партнер, вернее. Откуда столько противоречивых чувств по отношению к совершенно незнакомому человеку? Может, я и правда настолько стерва, что перестала воспринимать других людей нормально? Но ведь он первый начал!

Я уставилась в окно и погрузилась в раздумья, пока все снова не собрались за общим столом после внесения в договор правок. По телефону пригласили гендира и когда он вошел, его приветствовали аплодисментами. Не часто он спускается к простому люду. Главный продюсер коротко о чем-то переговорил, после чего поднялся и произнес пламенную речь о том, какой крутой проект это будет и как он рад видеть исполнителями меня и Блэк Фаера. По его словам, все юридические вопросы урегулированы, почти все просьбы удовлетворены. На этих словах мой юрист развел руками и одними губами произнес слово “правки”. Ну да, как он и предупреждал.

Наконец, после почти восьми часов ада, нас пригласили подойти и торжественно скрепить договор своими подписями. Затем проводили к пресс-волу позировать для архивного фото вместе с шефами. Меня и Кенни поставили в центре, шефы встали по бокам. Я оказалась на голову с лишним ниже своего партнера. Он нахально обнял меня почти за задницу и прижал к себе, шепнув на ухо:

– Первое семейное фото, а?

Я заученно улыбнулась, глядя в объектив. Мне как-то надо к этому привыкать. И не убить его, иначе не видать мне моих денежек.

– Вы прекрасно смотритесь вместе. – провозгласил в другое ухо Александр Евгеньевич. – Завтра в два в моем кабинете. Не облажайся, Мира, это твой последний шанс. – уже тише добавил он, совершенно иным тоном.

Меня непроизвольно передернуло. Гребаное нервное расстройство. Досадно, что это, скорее всего, почувствовал и Флаер, поскольку я буквально вжата в него. Как только фотограф опустил свой аппарат, я пулей рванула прочь из объятий будущего мужа и этого осточертевшего конференс-зала. Но на выходе путь преградили секьюрити.

– Сожалею, но мы не можем вас выпустить до конца мероприятия. – меланхолично процедил один из двух амбалов.

По собственному печальному опыту я знаю, что с этими ребятами спорить бесполезно, поэтому я развернулась и попыталась найти в шумящей толпе своего менеджера. За столом уже никто не сидел, откуда то взялись девочки с шампанским, все громко говорили и смеялись.

– Уже уходишь? – промурлыкал мне на ухо Флаер, подкравшийся со спины бесшумно, как чертов кот.

Я коротко глянула на него через плечо.

– Хотела. Не пустили.

– Сегодня нас увезут отсюда по отдельности в разное время, чтобы никто пока не видел нас вместе. После вечеринки.

О, нет. Я повернулась к нему.

– Ты не шутишь?

– Неа.

Я прикрыла глаза, подавляя волну злости.

– Почему ты в курсе, а я нет?

– Ты была занята разглядыванием моих парней, когда об этом говорили в самом начале.

– В нашей индустрии опасно говорить вслух про «моих парней». Не благодари.

Я развернулась и собралась уйти в другой конец зала, но он проворно схватил меня за локоть и притянул обратно.

– Да куда ты все время убегаешь?

Я вздрогнула и уставилась на него.

– Это что сейчас было? – я кивнула на свой локоть в его руке.

Он пожал плечами.

– Я не знаю, как еще заставить тебя не убегать после каждой реплики.

– Грустно быть тобой. – сквозь зубы выдавила я и громко рявкнула, выдергивая свою руку:

– Сэм!

Если этот толстый ссыкливый козел сейчас же не появится рядом – я его тоже уволю.

– Рори? – послышалось из-за спины.

Этот засранец как жопой чувствует, когда он на грани.

– Я хочу домой. Прямо сейчас. Договорись.

Я на пороге грандиозной истерики. Мне нужно уйти. Убежать. Срочно. Но Сэм втянул голову в плечи.

– Ты же слышала – вас развезут только после вечеринки…

Я, словно разъяренный бык, двинулась на него, яростно скрипя зубами и сжимая кулаки.

– Подумай еще раз, приятель. Она просидела тут весь день, ничего не ела. Сейчас она прикончит бутылку шампанского. Первая же выходка – и конец ее контракту и карьере. И твоей, разумеется, тоже. – ровным голосом из-за моей спины произнес Капюшон.

Я замерла, наблюдая за тем, как Сэм недоуменно уставился на Кенни за моей спиной, не зная, как поступить – прислушаться или послать. Но послать хоть кого-нибудь – у него кишка тонка. Он прищурил свои поросячьи глазки, с ненавистью глядя мне за спину и пробубнил, разворачиваясь:

– Сейчас что-нибудь придумаю.

– Не благодари. – Фаер обогнул меня, нарочно задев плечо, и удалился в сторону своих дружков, флиртующих в углу с полуголыми девчонками-официантками.

А он хорош. Я проводила его взглядом, поджав губы. Нет, мы с ним точно не подружимся.

– Тебя проводят до машины и отвезут домой. Иди за ним. – Сэм недовольно подтолкнул меня к гигантскому мужику в черной футболке и брюках.

Я лишь бросила на него презрительный взгляд. Что еще я могла?

Домой я ввалилась, почти падая. Я не спала и не ела. А еще подписала своей рукой договор на рабство. На год я стану элитной эскортницей придурка с красивыми глазами и дрянным характером.

Кажется, я потеряла сознание, медленно оседая по стене, прямо у входного коврика.