Читать книгу Ярый. Любовь криминального авторитета - - Страница 8

Глава 7

Люба пришла в себя лишь тогда, когда услышала, как сыновья зовут свою маму. Быстро вытерла слёзы, прогоняя болезненные воспоминания. Вышла в коридор, мальчики толпились перед её дверью.

Более пытливый и внимательный, чем его брат, Богдан сразу же заметил красные глаза матери.

– Мам, а почему ты плакала?

– Тебе показалось, – тут же ответила Люба.

– Это тот противный дядька тебя напугал?

– Это ты меня напугал, Богдан. Ну почему ты такой непослушный? Разве можно убегать от мамы, да ещё и не смотря по сторонам выбегать на дорогу?

Мальчик насупился. Понимал, что мама права, но и не желал признавать своё поражение.

– Я хотел щеночка забрать домой. Ты же говорила в том году, что мы не можем завести собачку, потому что живём в квартире. Вот если бы жили в доме, то…

– Бодь, – Люба сделала глубокий вздох и присела на корточки перед сыном, взяв его за руки, – это не наш дом. Мы не можем делать здесь всё, что хотим, понимаешь?

– У нас никогда не будет своего дома, да?

Люба тяжело вздохнула. Вот что ему ответить? Было неприятно обсуждать такое с сыновьями. Хорошо, что у них вообще есть такой вот кров и финансы, хоть и совсем небольшие.

– Будет, мальчики, обязательно будет. Просто надо подождать, – она перевела взгляд на входные двери. Андрей устало прошёл в прихожую, скидывая куртку.

– Андрюш, всё хорошо? – обеспокоилась Люба.

– Да, Любаш, – внимательный взгляд мужчины сразу же прошёлся по лицу сестры, подмечая опухшие веки. – Богдан, Пашка, идите во двор, выберите место для качелей, я завтра поставлю вам турник и качели.

– Там, где захотим? – глаза Павла довольно засверкали.

– Ну, если это будет не на крыше дома, а действительно во дворе, то да, – улыбнулся Андрей, провожая сорванцов взглядом, а после его внимание переключилось снова на Любу.

– Что с тобой? Ты расстроена, – заключил с уверенностью. Впрочем Люба опровергать ничего не собиралась.

– Я тебе за ужином всё расскажу, Андрюш.

Мужчина сдержанно кивнул и удалился в ванную. Люба отправилась на кухню, а уже через пять минут невольно услышала недовольный громкий голос Тамары, которая высказывала сыну, как она недовольна текущим положением вещей.

– Эта женщина пришла домой уже час назад и даже ни разу не зашла ко мне. Не поинтересовалась ни моим самочувствием, ни моими потребностями. А я ведь ещё не могу самостоятельно ходить. Я весь день сижу здесь сама, жду вечера, пока вы вернётесь.

– Мам, не преувеличивай так, к тебе в обед заходит соседка, а утром и вечером или я, или Люба дома. Ты ни в чём не нуждаешься. А, если тебе скучно, то включи телевизор.

– Меня тошнит уже от этого ящика.

– Что же, надо потерпеть. Через месяц тебе уже можно будет вставать и начинать понемногу передвигаться. Сломанная бедренная кость это не шутки, мама. Придётся набраться терпения.

– Какое уж тут терпение, когда дети этой… женщины визжат и кричат днями. Голова от них уже болит. Андрюш, зачем ты их только в дом притащил? Переломают здесь всё, хорошо, если вообще дом не спалят. Нам бы без них вдвоём было так хорошо. Выкинь их на квартиру, дай денег каких на первое время, а после пусть сами обходятся, м?

Лицо Андрея в один миг посерело.

– Люба моя сестра, мама. Если ты уж хочешь видеть в этом доме меня, то примешь и её. Я пришёл сюда с ней и детьми и, если понадобится, то и уйду отсюда вместе с ней и мальчиками.

– Зачем тебе эта девка и её непонятно от кого нагулянные дети?

– Мама… – сквозь зубы процедил Андрей.

– Что мам, сын? Что? У этих двоих пацанов ведь есть отец? Пусть он помогает ей с детьми. А не хочет, так пусть Люба подаст в суд на алименты. Лишняя копейка ведь не помешает. Или она не знает, кто их отец?

– Мама, не говори так о Любе. Ты же ничего не знаешь, а судишь.

– Андрей…

– Мама, я не желаю больше слышать на эту тему никаких разговор. Люба, мальчики, ты и я – одна семья. Если ты и дальше хочешь быть частью нашей семьи, то ты больше не будешь даже заикаться о том, что Любе не место в этом доме. Я всё сказал. Надеюсь, ты меня поняла. Если же нет, я повторю, но в последний раз.

Тамара скорчила на лице неприятную мину, но против слов сына, сказанных таким железобетонным тоном, открыто переть не стала.

– Люба эта могла бы хоть по дому больше полезных дел делать, а то ведь…

– Мама, – резко оборвал её Андрей, уже повысив голос, – Люба не прислуга. Кроме того, она и так много чего делает. Помимо всего прочего, она ходит на работу и заботится о детях.

Любе было крайне неприятно всё это слушать. То, что Тамара невзлюбила ни её, ни её сыновей было понятно сразу. Если бы не обстоятельства, Люба с мальчиками ни на день здесь не задержалась. Но ради сыновей гордость девушке пришлось задвинуть подальше.

.

– Люб, не обращай на неё внимание, – Андрей прошёл на кухню в ожидании ужина, сразу по побледневшему и расстроенному лицу девушки понял, что она всё слышала. Да и как здесь не услышишь, когда Тамара почти кричала.

– Мама ворчит, потому что ей сейчас непросто, как только встанет на ноги, бухтеть станет гораздо меньше.

– Мне так неловко быть приживалкой, Андрей. Что я за мать такая, если абсолютно ничего не могу дать своим детям? Даже своей крыши над головой у нас нет.

– Ты дала им самое важное, самое главное, то чего не купишь ни за какие деньги. Дала им мать и материнскую любовь. Поверь, Любаш, не каждому дана такая роскошь. Иметь их для детей гораздо важнее, чем любые материальные блага, которые, я уверен, в будущем непременно приложатся.

Люба едва заметно улыбнулась. Андрей всегда был оптимистом.

– Что у нас на ужин, Люб?

Любе мгновенно стало неловко перед Андреем, кажется, что она просидела в прострации в своей комнате слишком долго. Ужин ведь она не приготовила.

– Андрей, я сейчас быстро пюре приготовлю, – девушка рванула из кухни, беря направление в подвал, расположенный под домом, где хранились овощи, но Андрей резко перехватил её за руку. Проницательные голубые глаза внимательно посмотрели на личико сестры.

– Люб, сначала скажи, что с тобой? Почему ты плакала?

Люба отвела взгляд в сторону.

– Я Славу встретила в городе, Андрюш. Богдан выскочил на дорогу прямо под колёса его машины.

Андрею не требовалось больше никаких объяснений, чтобы понять, почему Люба в таком подавленном состоянии. Попросил лишь рассказать, чем именно закончилась их встреча, не обидел ли её тот мужчина.

Люба рассказала так, как всё было.

– Возможно, что он после этого и вовсе забудет о тебе, – предположил Андрей, – нам ведь известны его возможности. Ты бы не ушла просто так, если бы он не отпустил. Он позволил тебе уйти, это очевидно.

– Я не знаю. Мне не понравилось, как он смотрел на меня. Я не понимаю за что он так меня ненавидит. Что я ему сделала?

– С нашим общим отцом Ярый определённо что – то не поделил, Любаш, но что именно мы не знаем. Я хотел бы помочь тебе выяснить, что именно, но у меня нет для этого ни нужных связей, ни возможностей.

– Я просто боюсь, Андрей. Если он узнает, что я родила от него детей, мне даже страшно представить, что он может предпринять.

– Люба, давай пока не будем паниковать. Вполне возможно, что этот мужчина увидел тебя, а через минуту уже забыл… точно так же, как забыл семь лет назад.

– Я постараюсь.

.

.

Утром Люба отправилась на работу в школу. Сначала решила занести документы мальчиков, чтобы устроить их в первый класс в эту же школу. Так ей будет проще. Андрей работал в больнице и поэтому без проблем и быстро Люба смогла оформить медицинскую комиссию мальчикам.

Сделав важное дело, Люба направилась в учительскую, сдержанно поздоровалась со всеми, отмечая про себя с каждым днём всё больше и больше, что здесь царит свой собственный террариум в котором она точно не станет принимать никакого участия.

Перед началом урока у неё осталось ещё минут двадцать. Что же, сможет собраться с мыслями. Опыта преподавания у неё почти не было, поэтому вечерами, после того, как её сыновья засыпали, девушке приходилось тратить немало времени, чтобы подготовиться к теме завтрашних уроков.

Взяв журнал, Люба взяла направление на третий этаж. Урок в восьмом классе. Искренне хотелось верить, что она сможет и дальше справляться с подростками, которые не упускали возможности подшутить над слишком молодой учительницей.

Сложно. Впрочем, к сложностям Люба привыкшая, они её в последние годы уже не останавливали.

– Любовь… Владимировна, – широкоплечая мужская фигура в идеальном костюме перегородила Любе путь.

Девушка подняла взгляд на директора школы, который в последнюю неделю уж слишком часто так вот неожиданно возникал на её пути. Любе уже стало иногда казаться, что он за ней следит.

Любе пришлось невольно сделать шаг назад, так как мужчина приблизился слишком близко, бесцеремонно врезаясь в личное пространство девушки. Возможно, что для него так близко приближаться к своим коллегам было нормой, но только не для Любы.

– Здравствуйте. Вы сегодня так рано пришли на работу, – холёное лицо расплылось в довольной улыбке, а горящий приторный взгляд оценивающе заскользил по девушке, неприлично долго задерживаясь в области груди.

Люба вспыхнула. Ничего ведь такого вызывающего или неприличного на ней не надето. Брючный костюм, никакого выреза декольте, водолазка почти по самое горло и только. Что он пытается у неё рассмотреть на груди? У девушки даже мороз по коже пошёл от такого въедливого неприятного мужского взгляда.

Люба сдержанно поздоровалась в ответ. Как бы неприятен не был ей этот мужчина, она здесь работает.

– Вы сегодня просто ослепительны, – снова расплылся в хитрой ухмылке, переводя взгляд на губы девушки, вгоняя её сразу же в краску.

Любе не нравился этот мужчина. На виде ему лет сорок или сорок пять. Довольно спортивного телосложения, явно ведь, что следит за собой. Но навязчивая и раздражающая манера его поведения перечёркивала все достоинства внешности, отвращая.

– Спасибо, – тихо ответила девушка, делая попытку обойти его, но тут же почувствовала его руку на своей руке.

– После уроков зайдите ко мне в кабинет.

– Зачем?

– Вы же в моей школе недавно работаете, не знаете ещё всех порядков и правил. Я вас со всем подробно ознакомлю.

Люба не могла не заметить, как он сделал акцент на том, что школа его. Явно ведь привык чувствовать себя здесь королём. Девушке ничего не оставалось, как ответить согласием, а после она поспешила в класс, подальше от этого индюка с раздутым самомнением.