Читать книгу Гитара в литературе - - Страница 40

Булгарин, Фаддей Венедиктович (1789-1859) – русский журналист, писатель. Издавал газету «Северная пчела» (1825-1859, с 1831 – совместно с Н.И. Гречем), журнал «Сын отечества» (1825-1839, совместно с Н.И. Гречем). Автор нравоописательного, с элементами авантюрности, романа «Иван Выжигин» (1829).

Фаддей Булгарин оставил богатое литературное наследие, в котором несомненный интерес представляют его «Воспоминания».

Он, как известно, был родом из Минского воеводства бывшего Великого княжества Литовского, и первые его детские впечатления относятся к временам восстания Костюшко. Особенно запомнился ему капитан Палицын из Фанагорийского гренадерского полка – любимого суворовского полка. Вопреки утверждениям польских публицистов, рисующих воинов Александра Васильевича кровожадными мародерами, этот офицер был не лишен галантности. «Он подошел к моей матушке, успокоил ее, изъявил сожаление, что она, из опасения его земляков, подверглась такой опасности; уверил, что никому, даже последнему мужику, солдаты его не сделают ни малейшей обиды; потом, обратясь к сестрам, сказал с улыбкой, что он сберег их ноты, фортепиано и гитары, и оставил их комнаты незанятыми, и, наконец, увидев меня уже на коленях у матушки, взял на руки, поцеловал и спросил, хочу ли я с ним подружиться».

Читаем книгу дальше, вновь находим упоминание о гитаре:

«Поляки, подобно богемцам, народ музыкальный – и богемцы потому только превосходят в музыке все славянские племена, что имеют в Праге консерваторию, распространяющую вкус и образующую учителей. В Польше также в каждом шляхетском доме занимаются музыкой. Почти каждая бедная шляхтяночка играла в то время на польской гитаре (с семью железными струнами), и во всех помещичьих домах все дамы играли на фортепиано, на арфе и даже на гуслях, которые тогда были в большом употреблении. Все польки учились пению в женских монастырях. Младшая сестра моя, Антонина, была одарена необыкновенным талантом в музыке, имела прелестный голос, пела с удивительным чувством и выражением, и играла отлично на фортепиано, на арфе, на гитаре и на гуслях. Старшая сестра, Елисавета, воспитанная… в монастыре сестер бенедиктинок в Минске… избрала для себя кларнет и играла на нем очень хорошо, участвуя прежде в монастырском музыкальном хоре».

Весьма ценное свидетельство! Оказывается, гитара конструкции Андрея Сихры уже тогда имела металлические струны.

Да и с самим семейством Сихры, по-видимому, Булгарин был коротко знаком, что явствует из следующего отрывка: «В доме Кукевича проживало целое семейство филолога, занимавшегося воспитанием детей в домах. Он назывался Цыхра. Старик был человек ученый и превосходный музыкант, нрава кроткого, характера веселого. Сын его Людовик, немного старее меня, был впоследствии знаменитым виртуозом на гитаре. Старший сын преподавал уроки истории, географии и арифметики. Старик Цыхра, человек чрезвычайно добрый и ласковый, полюбил меня как родное дитя, и умел возбудить во мне, мало сказать охоту, нет, страсть к учению».

Неудивительно, что вскоре и сам Фаддей Венедиктович стал играть на гитаре. «Лев Александрович Нарышкин, для шутки, убедил мою матушку одеть меня по-польски, в кунтуш и жупан, и я, не будучи застенчивым, смело расхаживал, препоясавшись моей саблей (подаренной мне графом Ферзеном), по аристократическим гостиным, и забавлял всех моим детским простодушием и шутками. Иногда меня заставляли играть на гитаре и петь польские песенки… Я входил смело к дамам во время их туалета, пересказывал им, чему меня научили старшие, смешил их, и все меня ласкали, дарили игрушками, конфетами. Это было мое счастливое время в Петербурге!..»

Вскоре Булгарин поступил в Сухопутный шляхетский кадетский корпус. И здесь гитара находится неподалеку от него. «В квартире мадам Боньот были мое фортепьяно, гитара, сундук с нотами, книгами и игрушками, и я имел право в каждое время (исключая классного) приходить туда, как домой».

И позже он не расстается с гитарой. «Фортепиано взял знакомец матушкин, а гитару (в ящике и под ключом) я удержал и хранил под кроватью, но играл весьма редко. Когда я познакомился с Лантингом, он велел перенесть гитару к себе, сожалел, что я бросил фортепиано, и советовал мне упражняться в музыке, говоря, что для военного человека познание музыки чрезвычайно полезно. «Может случиться, что ты будешь стоять на квартирах, в каком-нибудь уединенном месте, где не будет никакого общества, никакого рассеяния. Нельзя же все читать и писать, и вместо того, чтоб для рассеяния играть в карты или болтать вздор, ты найдешь приятное препровождение времени в музыке, доставляя удовольствие и себе и другим. Это может отвлечь тебя от дурного общества, в котором приобретаются дурные привычки и склонности. Я знал несколько отличных молодых людей, подававших о себе прекрасные надежды, которые спились с круга, ища рассеяния в веселых обществах. Да избавит тебя Бог от этого! Учись музыке и рисованию: эти два искусства доставят тебе много радостей в жизни!» Я послушался Лантинга, принялся снова за ноты и гитару, и забавлял его и товарищей моими песенками».

«Воспоминания» Булгарина – очень ценный источник информации по истории польской, а затем русской гитары.