Читать книгу Омут - - Страница 12

Не помню уже, на каком году моего психоанализа пришел мой муж, но случилось это очень быстро. Понимаю, что последовательность событий мне будет сложно описать, многое забылось, но я постараюсь рассказать в общем.

Мужчин на психоанализе практически не было. Был один профессор из университета, ее старый знакомый. Позже уже мы, клиентки, стали приводить своих мужей. Так и я. Моя реклама не прошла безуспешно.

Пока мой муж был вне поля психоанализа, все было хорошо, и представлялись мои интересы, но как только он стал клиентом, все изменилось. Ему сразу отвели одну из главных ролей.

Мой муж умел произвести впечатление своей харизмой и юмором. К тому же еще и стал одним из первых мужчин-клиентов. Его сразу пригласили в психологический клуб, он быстро заполнил собой пространство, сместив меня на задний план. И как-то все стало подаваться в ключе того, что я не дотягиваю до своего мужа и не заслуживаю его.

Меня долго не приглашали в клуб, и поэтому для меня он вообще был какой-то закрытой дверью со своими интригами и секретами. Они ходили по ресторанам, устраивали мероприятия, игры. Меня лишь позже пригласили в клуб для слабеньких клиентов, назывался он вроде «Помада», и пока я была достойна только его.

Однажды мне посчастливилось попасть с мужем на игру «Мафия». Когда появилась психолог, подошел муж, и они дружески поцеловались, я, честно скажу, обалдела. Так как мне поцеловаться никто не предложил, и, скорей всего, это было сделано как-то умышленно, так как позже, понятное дело, мы разбирали эту ситуацию и мою реакцию на нее.

Меня убивали слова психолога, когда она мне говорила, что такие женщины, как я, неинтересны мужчинам. Что в сравнении с ней я меркну. Я это принимала, как вызов, как необходимость трудиться над собой дальше, вот только конца у этого труда я не видела.

Вообще, то, что она делала, сводило с ума. Меня обвиняли в том, что я легко объединяюсь с мужем на негативе (например, против психолога) и не умею с ним взаимодействовать на позитиве. И едва я начинала пробовать объединяться только на позитивных вещах, например, копить с ним деньги, строить вместе бизнес, придумывать и воплощать новые идеи – меня моментально одергивали: оказывается, в этом надо быть только с ней, а не с мужем, поскольку именно она была автором всех позитивных моментов моей жизни.

Честно: я не знала, как быть. Я стараюсь понять, что правильно, а что нет, как надо делать, а как делать противопоказано. Но делала вид, что все понимала, спросить или уточнить противоречия было страшно, так как сказали бы, что я идиотка. Я постоянно хотела угодить психологу – это было главное и, к сожалению, это не всегда получалось.

Иногда меня и мужа приглашали на мероприятия вне психоанализа, и поэтому у меня сложилось мнение, будто мы дружим с ней. Но она все равно держала определенную дистанцию. Поэтому любой наш выход в свет, была ли это просто выставка или спектакль, заканчивались психологическим разбором.

И вот одним из таких мероприятий стало посещение закулисья драматического театра. Для нас устроили экскурсию, показали то, что было скрыто от зрителей. Я всегда меркла рядом с мужем, как-то бессознательно я ставила себя ниже его. В тот день я чувствовала себя нелепо и оделась нелепо, а может, все было и хорошо, просто я так жалко смотрелась, но и чувствовала я себя тоже жалко. Я молча плелась за ними, пока они шутили и смеялись, иногда тоже выдавливая из себя улыбку.

И вот настал момент, когда нас вывели на сцену. Зал был пуст – и вдруг включились софиты! Мой муж, не растерявшись, встал под их лучи и что-то громко и театрально прокричал. Театр и сцена были его стихией, а благодарный зритель – наркотиком. Это действо развеселило всех. Я стояла на краю сцены, прижав к груди голубую сумочку и наблюдая за всем.

На моей консультации мы в очередной раз разобрали нашу экскурсию и мою роль, мою одежду, мою нелепость. Мне было сказано, что я должна соответствовать мужу, а я не в силах даже подыграть. Но это мне вообще не свойственно. Сейчас я понимаю, что муж на моем фоне, конечно, расцветал.

Я возненавидела свои юбку, блузку и голубую сумку после этого. Сумка была дорогая, но я со всем этим распрощалась и выбросила, будто отвергая себя – ту, которой я была на самом деле и принимая через силу ту, кем и не очень хотела быть.

Муж, укрепившись за счет психолога, стал более жестким.

Не помню уже тот момент, когда в их отношениях начался разлад, скорей всего, это случилось, когда мой супруг попал в клуб социальных технологий. Организатора клуба знала психолог, и у нее была личная неприязнь к ней, а может, ревность. Консультации их стали приобретать более жесткий характер, мужу тоже стало трудно, мы немного начали меняться ролями: теперь я выходила на первый план и со мной уже стали объединяться.

Я не знаю, почему я многое сглатывала. Например, то, что муж решил с клиенткой из психоанализа сделать какой-то бизнес за спиной психолога, я никогда не знала эту девушку и не видела ее в лицо, но меня вдруг сделали сообщницей, и я согласилась с этим и даже не смогла ничего сказать в свое оправдание.

Психолог не выносила конкуренции, она должна была быть только одна, никаких параллельно совместных проектов с ее клиентами, никаких других специалистов рядом с нами не должно было быть.

Муж стал нервным, он ее, мягко говоря, стал ненавидеть и тихонько начал смещать фокус внимания уже на новое увлечение и новый круг общения.