Читать книгу Сожженные земли. Закон дитто - - Страница 5

918 год правления Астраэля Фуркаго. Сожженные земли. Смешанные земли. Сезон дождей. День первый

Эжен

– Прекрасная принцесса, возьми меня с собо-о-ой.

– Заткнись.

– И сердца твои льдинки остудят мой поко-о-ой…

– Эжен.

– Асира, я от скуки скоро помру.

– Могу ускорить твою кончину.

– Ох, кажется, я смертельно ранен! Какой яд в этих словах!

– Я достаю меч.

Повозка мерно раскачивалась по неровной дороге, а я так же мерно расшатывал железные нервы моей прекрасной, без сомнения опасной Асиры. Ферл, белоснежный лев, запряженный в повозку, фыркал каждый раз, когда онемас отпускала ругань в мою сторону и бросала колкие фразы через плечо.

В общем, раскачивались нервы более чем успешно.

Я сжал и разжал почти занемевшие и опухшие пальцы, пытаясь не сильно привлекать внимание двух охранников, сидевших напротив меня, – веревки впивались в исхудавшие запястья с самого рассвета. Дождь тоже хлестал с утра; из-за него веревки разбухли и еще больше доставляли, мягко говоря, неудобства. Колеса повозки иногда вязли в уже размытой колее дороги, но гигантский ферл с легкостью вытаскивал нас из грязи.

Я жалел, что не могу зарисовать его и измерить длину сложенных крыльев. Какой экземпляр, какое упущение!

– Вот же драконье дерьмо, – пробормотал я, когда повозку тряхнуло и вода полилась мне за шиворот сквозь прохудившуюся ткань.

Да какая там прохудившаяся… меня специально посадили туда, где я прочувствую все неудобства поездки.

Сыро, мокро, холодно. Да здравствует сезон дождей! Не забудьте плащ, сапоги и фляжку с шиальским бренди – никакие искры не зажгут вечно сырой хворост на открытой местности. Продрогнешь, озябнешь и сгинешь… даже если твое тело усилено сыворотками стражей.

Или тебя сожрут твари, чьи морды украшали (и, наверное, до сих пор украшают) монументы в Бастарии.

Ноги тоже затекли. Но пошевелить все же стоит – в прошлый раз чувствительность возвращалась слишком долго.

Росчерк молний выхватил из сумрака фигуру Асиры, заправлявшей повозкой. Два меча на спине, капюшон, черный плащ и покоившийся слева заплечный мешок – смотрел на них я уже три дня. Моя мучительница была прекрасна даже так…

Один из охранников – оба они были в капюшонах, надвинутых почти по самый подбородок, оба рослые и с серой кожей, что выдавало в них некромантов – негромко кашлянул и предостерегающе положил руку на меч, заметив мои потуги. Я примирительно поднял руки: пусто, чисто, никаких попыток к бегству или что они ожидали от исхудавшего стража.

Хотя какой из меня сейчас страж… Так, пустышка, лазутчик без цели, юнец без покровительства старших. Символ стражей – дракон – был приколот к заплечному мешку Асиры. Она считала это очень смешным и по-своему забавным. Особенно когда ловила мои взгляды на мешок и слушала горячую мольбу выбросить знак, чтобы я меньше чувствовал свои позор и унижение.

Она смеялась, моя милая Асира просто смеялась…

Три дня, как меня везут в очередное место размещения пленных. За пять лет это уже седьмое. Год меня держали в темнице, время от времени пытая и всячески стараясь вытащить информацию. Хотя информация им была не так нужна, как оказалось позднее.

Да и что они могли вытащить из стража, давшего «клятву»?

При воспоминании о пытках заныли ногти на руках. Точнее, то, что было на их месте, – мягкие лунки.

Ногтей не было и на ногах.

Возможно, я бы что-то и сказал. Или подумал. Боль была вне моих… сил. Но бабуля бы точно это не одобрила.

Чудо, что мне сохранили жизнь… считал я, пока онемас не пришла навестить меня в темнице. Асира очень просила за меня, сугубо просила. Сколь мила она была со мной, столь сильно она жаждала мести и смыть позор. Ее касался страж, она целовала стража! Того, кто сжигал родных ей тварей и без колебаний занес бы меч над ней.

Как она считала.

Ей хотелось, чтобы я прочувствовал всю горечь, которую чувствовали онемасы и вообще жители Сожженных земель. Кормили меня объедками, вместо уютной постельки бросили вечно сырую солому в углу, а единственными моими собеседниками были зеленоглазые злиссы – существа, похожие на крыс с той стороны.

Благодаря усиливающей сыворотке стражей я не стал изможденным хилым заключенным с хроническим кашлем и язвами. Но исхудал и зарос. Однажды я взглянул в отражение, мелко колеблющееся в бочке с водой, к которой меня привели «помыться», и не узнал себя: борода почти до груди, длинные спутанные волосы и глубоко запавшие глаза с лихорадочным блеском.

Шрамы от плетей иногда болят, Асира.

Накопившаяся сырость в воздухе отчетливо указывала на то, что начался беспощадный сезон дождей. И чем скорее мы найдем укрытие, тем безопаснее нам будет на этих землях.

Впрочем, никого не заботили мои мысли. Но я все равно был предельно осторожен…

Я оборвал себя на полумысли и обратился в слух.

Дождь зашелестел еще сильнее, забарабанил и совсем опустил серую мглу, которой, казалось, не могло стать еще больше. Беспроглядность, сумрачность… Где-то громко завыла летучая тварь. По телу прошла дрожь.

Быть может, это сказывалось истощение? В поясе пришлось проделать новые дырки, одежда болталась на мне мешком. А может, дело в том, что именно на этой территории я еще не был. Смешанные земли населяли разные твари… но в основном неразумные.

На последней из тренировок брайси, которая мне запомнилась больше всего, я сразил двух таких тварей – скользких безглазых многоножек, мгновенно отращивающих новые лапы. И по сравнению с ними артамы были душками и лапушками, жалко мяукающими в поисках «молока».

Воспоминания о тренировках потянули за собой другие, более тревожные и горестные.

Александр и Вильям.

Иниго.

Моя бабуля…

– Фер, аше! – крикнула Асира, и повозка остановилась вслед за ферлом, послушно севшим на дорогу. Его гигантское тело почти перекрыло обзор.

Охранники откинули задний полог и грубо вывели меня под нещадно хлеставший дождь. Я мгновенно промок, продрог, но вода хотя бы смыла грязь с лица и, как мне хотелось думать, немного ослабила исходивший от меня запах.

Не самый приятный запах грязного тела.

Волосы сразу липкими прядями облепили лицо, по бороде мелкими струями потекла вода. В ботинках хлюпало на каждом шагу.

Я чуть не поскользнулся, но меня крепко держали некроманты. Пять лет назад я бы похихикал над этим, но теперь лишь украдкой вздыхал.

Все же хорошо, что очки мне больше не нужны. Но я продолжал подслеповато щуриться, чтобы не выдавать толику преимущества.

Как же холодно…

Пять лет я провел на территории Сожженных земель в качестве пленника. По крупицам собирая информацию, я смог узнать, что дело замяли – никакого прошения к императору, никаких волнений. Новым старшиной Бастарии стал лейтенант Отто.

Оставались только вопросы, как к этому отнеслись другие крепости…

Я посмотрел наверх, подтверждая свои догадки насчет нашего местонахождения.

Мы были в высоком лесу. Покров не плотный, скорее редкий – листья свернуты в трубочку. Именно по этим деревьям я и узнал, что мы в Смешанных землях. Такие росли только на западе Сожженных земель, как я помнил из записей бабули. По краям дороги полз густой кустарник, усыпанный белыми ягодами. Подлесок тянулся шагов десять, а затем переходил в густую чащу. Широкая дорога, словно прорубленная сквозь лес, извиваясь, уходила куда-то влево.

Широкая и не заросшая дорога… значит, ей часто пользовались.

А прямо перед нами стояла сторожка с одним окном – сбитая, плотная, словно кто-то усадил ее и прижал ладонью к земле.

И там горел огонь.

– Конечная станция, щенок, – проговорила Асира, проходя мимо.

– Конесьная стьянсия, фенок, – пробормотал я.

Асира замерла. Ой-ой.

– Ну-ка, повтори? – повернулась она ко мне.

Слева послышался смешок – один из охранников. Но смешок быстро осекся, когда желтые глаза Асиры сверкнули в его сторону.

Кстати, сверкнули по-настоящему. Я и раньше замечал, что они неестественно желтые, но сейчас почему-то они еще как будто… сияли?

– Пять лет, Асира… достаточное время, чтобы взрастить ненависть, – сказал я, улыбаясь.

Асира подошла ближе.

Вдалеке прогрохотал гром. Ливень продолжал лить и лить, а ей – нам – было слегка не до того. Ее глаза, полные ненависти и искреннего торжества, смотрели в мои, полные… чего? Хотел бы я знать.

Усталость навалилась тяжелым одеялом на плечи. Как же я вымотался. Продержаться бы еще немного…

– Именно для этого я и сохранила твою жизнь. Живи с ненавистью, Эжен, живи и помни, что твои друзья мертвы. А ты никак не смог им помочь, – почти промурлыкала она.

Я покачал головой, хрипло рассмеялся и плюнул ей в лицо, за что сразу же получил пощечину.

Нарвался.

Она вытерла лицо рукавом, удовлетворенно улыбнулась и, повернувшись, отправилась в дом. Дверь скрипнула, открываясь, – Асиру встречал с поклоном черный фарффл.

Охранники завели меня следом, тот, что был слева, ткнул под бок пару раз для надежности.

Огонь потрескивал в камине.

Я сидел мокрый в углу, и меня сотрясала мелкая дрожь. На пол уже натекла лужа воды, и проходивший мимо фарффл неодобрительно цокнул.

Ну, хоть не на улице. Там остался только ферл, которому и не особо нужен был домашний уют – благодаря толстой шкуре и подшерстку никакая вода не могла достичь его кожи.

Зверь размером с белого медведя с той стороны, только с крыльями.

Внутрянка представляла собой скромное двухкомнатное обиталище с погребом. Судя по тому, какой взгляд Асира бросила на погреб, мое временное размещение будет не самым удобным.

Ну, хоть не на улице…

Надеюсь, это достаточно высокая точка (какое-то время мы явно ехали в гору) и меня не затопит подступившими водами.

Асира и двое некромантов (которые так и не сняли плащи) устроились, конечно, за столом. По их негромким разговорам я понял, что дорогу дальше размыло и придется несколько дней провести здесь.

Если не все два месяца.

Асира иногда поглядывала в окно, но никто не нарушил наш скромный и почти идиллический вечер – я вел себя как паинька (за исключением тех раз, когда не смог сдержать две остроты, – Асира за это лишила меня ужина), некроманты быстро прикончили жаркое, моя красавица достала трубку, набила ее каким-то онемасовым зельем и раскурила.

Перед сном мне неожиданно бросили шерстяное одеяло. Дырявое, правда, но и на том спасибо… В погреб решили посадить завтра, дав пока насладиться теплом от огня.

Одежда все еще была сырой, но лужа уже высохла.

Все огни погасили, один из некромантов остался сторожить дверь. Другой улегся прямо на пол, рядом со мной. Асира заснула, сидя в кресле, ножны с мечами она уложила рядом с собой. Мешок бросила у камина. Фарффл уснул возле ее ног.

А ведь возле твоих ног мог быть я, моя дорогая. Как жаль, что мы не поладили.

Прошло несколько оборотов. Угли прекратили тлеть в камине.

Некромант иногда покашливал и поглядывал в мою сторону – капюшон поворачивался, но глаз видно не было.

Я покрутил пальцами ног, размял пальцы рук и выровнял дыхание.

Вдох-выдох.

Вдох-выдох.

Вдох-вы..

В тишине было слышно свистящее дыхание фарффла и мягкое – Асиры.

Некромант возле двери в очередной раз повернул голову ко мне и, внезапно схватившись за горло, без какого-либо шума медленно осел на пол. Я повернул голову вправо – некромант, сидящий возле меня, держал возле губ тонкую трубочку. Он направил ее сначала на фарффла и затем на Асиру.

Фарффл судорожно задышал и затем обмяк. Асира дернулась, глаза под закрытыми веками забегали, она протянула руку, пытаясь нашарить мечи. Но медленно, очень медленно рука перестала тянуться, а потом безвольно упала.

Некромант, сидящий рядом со мной, спрятал трубочку, откинул капюшон, и я тут же узнал Эйда из Северной крепости. Точнее, еле-еле узнал. Его кожа была серой, уши заостренными, а глаза отдавали зеленцой.

Но черты были точно Эйда из третьей службы. Старшего стража и… моего начальника.

Он приложил палец ко рту и достал из-под плаща перчатки, аккуратно их нацепил, а затем с помощью ножа быстро перерезал путы.

Я вскочил на ноги, меня слегка повело, Эйд, поморщившись, подхватил меня и насмешливо послал поцелуй. Я сделал вид будто меня тошнит и протянул руку: страж вложил в нее флягу. Быстро открутив крышку, я принялся жадно пить.

Горло обожгло ментолом, хвоей и чем-то цитрусовым. Силы, которых не было уже как пять лет, хлынули в меня неуправляемым потоком. Правда, продлится это не больше двух-трех часов…

Так что пора валить.

Эйд уже обезоружил некроманта и раздел его, не забыв вытащить иглу с парализующим ядом из шеи. Я быстро переоделся в сухие рубаху и штаны и накинул плащ. Почти впору, но пояс слегка болтался. Ничего, когда уберемся отсюда, я быстро верну себе форму. Сердце лихорадочно билось от мыслей, что мое пятилетнее испытание скоро подойдет к концу.

Мне кажется, я прошел. По крайней мере, надеялся на это.

Пока страж, ухмыляясь, вязал некроманта, мое внимание сосредоточилось на Асире. Надо было связать и ее. Подойдя к ней, я забрал ножны с мечами и повесил их за спиной. Тяжелые…

Но не тяжелее того, что моя милашка творила со мной последние пять лет. Я, конечно, был готов ко всему, но думать об этом – одно, а вот почувствовать…

Собственно, план был осуществлен лишь наполовину, другая же половина стала полной импровизацией. Кто же знал, что Костераль так поспешит с Александром и нападением на Бастарию? А я случайно стал свидетелем всего этого. Благо, Асира, думавшая, что меня злит вечное выпячивание медальона стражей – дракона, – так и не выбросила его.

А по нему отследить стражей в любой точке нашего мира не составляло труда – Асира периодически выносила его на свет, и медальон подзаряжался и отсылал сигнал.

Эйд свистнул, я обернулся и, взглянув на его творение, чуть не ругнулся вслух. Страж беззвучно рассмеялся. Вот профессионал профессионалом, но эта любовь к узлам…

Некромант, абсолютно голый, был связан по классической технике шибари. А в руке стража сиял красным глазом упир.

– Драконьи яйца, Эйд! – одними губами сказал я.

Страж внезапно зашипел и резко накинул капюшон. Тихий шорох заставил меня обернуться и тут же перехватить руку, тянущуюся к кинжалу на поясе, – Асира, бешено сверкая глазами, вскочила и лягнула меня в ногу. Я увернулся и ударил ее два раза под дых, а затем, когда она согнулась, припечатал локтем сверху. Асира рухнула на пол и застонала. Ее руки скребли по полу. Я опустился перед ней на корточки и поднял голову за косу.

Ее лицо, искаженное болью… было прекрасно.

– Как… ты… – Она почти выплевывала слова. А затем, зарычав, прикусила себе губу до крови. Я с интересом смотрел на это. Волна удивления прошлась по лицу онемаса. – Почему… не получается…

Я улыбнулся и ребром ладони вырубил ее.

Мы подтащили некроманта к фарффлу и Асире и связали их вместе, предварительно обыскав последних на наличие оружия. Не стоит оставлять им возможность быстро выбраться отсюда. Я подхватил заплечный мешок Асиры – изучу содержимое потом. Эйд хотел сделать одну из своих причудливых композиций, и только богодраконы знают, чего мне стоило отговорить его от этой затеи. Вряд ли моя милашка обрадуется, когда проснется. А злить ее еще больше не хотелось.

– Вот и порядок. Стражи всегда возвращают свое, Асира. – Я проверил веревки, а затем наклонился и поцеловал ее в лоб. Затем принял из рук Эйда колбу со шприцом. Игла сверкнула в свете красного глаза упира. Аккуратно введя ей иглу в вену на левой руке, я быстро набрал кровь. Запечатал, обвязал пучком онемасовой травы для сохранности и передал Эйду. – Спи сладко, моя дорогая.

Снаружи под дождем нас встретили еще два стража – Каро и Вай. Они спокойно сидели верхом возле спящего ферла, укрытого кожаными крыльями. В их руках поблескивали упиры. А по бокам от каждого стояли еще две запряженные лошади.

Ферл не смог нам помешать, обездвиженный упиром, – все эти твари и существовали благодаря магии Таррвании. А упир – устройство подавления и расщепления – полностью расщеплял все потоки магии.

Эйд свистнул, подзывая меня. Он уже забрался на лошадь.

Я бросил последний взгляд на сторожку и достал кинжал Асиры. Посмотрел на тускло блестящее лезвие и, быстро прицелившись, метнул его – тот точно вонзился слева от двери. Не оставлять же их совсем без оружия в этих краях…

И запрыгнул на подведенную лошадь. Нужно как можно дальше убраться от них и найти укрытие на два месяца. Дожди смоют все следы – главное хорошо спрятаться.

Мы помчались в ночь.