Орден меченосцев. Противостояние немецких рыцарей и русских князей в Ливонии

Оглавление

Группа авторов. Орден меченосцев. Противостояние немецких рыцарей и русских князей в Ливонии

Вступление

Глава 1. Возникновение и возвышение

Дух крестовых походов, рыцарский орден и цистерцианцы

Восточная Прибалтика и миссия борьбы с язычеством в конце XII века

Обращение к миссии меча: Теодорих из Торейды, Бертольд Шульте и Бернхард фон Липпе

Крестовый поход 1200 года и учреждение ордена

Устав и образ жизни

Вступление в бой

Глава 2. Борьба за верховенство

Зарождение орденского государства

Борьба с литовцами и ее уроки

Союз с латгалами и смерть магистра Венно

Магистр Фольквин и ведущие члены ордена

Между Торейдой и Йервеном: первая схватка за Эстонию (1209–1212)

Восстание 1212 года

Период перемирия и вторая война за эстонию (1212–1216)

Натиск с Востока

Битва при Феллине

Высадка короля Вальдемара

Интерлюдия герцога Альбрехта

Раздор среди христиан

Эзельский мир

Глава 3. Катастрофа и спад

Катастрофа Лиё и январское восстание

Победы епископа

Глава 4. В блеске господствующего положения

Вильгельм Моденский и Рижский мир

Союз с бюргерством

Сущность и воздействие владычества ордена

Поворот на юг, Земгальская война и Добринский орден

Монах из Альна

План папской области

Битва на сОборной горе

Борьба за безопасность(1234–1236)

Глава 5. Падение

Приговор Витербо

Трясина Сауле

Конец к западу от Двины

Глава 6. Последний акт и заключительный аккорд

Сохранение остатков

Урегулирование Стенсбю

Последние братья меченосцы

Заключение

Экскурсы

I. Сила армии и финансовые возможности Ливонии во времена меченосцев

II. Владения Рижской церкви в Германии в Средние века

Реестры и документы

Раздел личной истории

А. Братья меченосцы

Б. Тевтонские братья в Ливонии в 1237–1270 годах, возможно происходившие из группы выживших братьев меченосцев

В. Братья Тевтонского ордена в Ливонии, явно или, скорее всего, ранее не принадлежавшие к ордену братьев меченосцев (1237–1270)

Г. Рыцари Добринского ордена

Отрывок из книги

Во времена крестовых походов европейское Средневековье как эпоха духовного господства церкви достигает апогея. Встречаясь с миром мусульман и язычников, бесчисленное количество христиан-католиков осознают специфику своего западного культурного пространства. Оно включало в себя новые страны и народы и простиралось от Гибралтара до Чудского и Ладожского озер, от границы Лапландии до франкских колоний в Сирии. В то же время тысячи путешественников, купцов и крестоносцев, которые ежегодно посещают страны, окружающие их европейскую часть света, получают новые культурные впечатления и увозят их с собой домой. Притекающие духовные влияния мощно возбуждают церковно-богословское мышление и выводят его на абсолютную высоту, но в то же время подготавливают ломку духовного единовластия церкви. Возникает интерес к эмпирическим наукам, пробуждается чувство разнообразия отдельных христианских народов. Таким образом, крестовые походы завершают собственно Средневековье и в то же время подготавливают почву для поворота к современному миру, прокладывая путь Ренессансу, гуманизму и появлению новых религиозных течений.

Это промежуточное положение между Средневековьем и Новым временем делает эпоху крестовых походов столь привлекательной для современного наблюдателя. Но привлекает его и другое, а именно лишенное определенной цели созерцание красочного культурного мира того времени без учета всех отсылок к нашему историческому настоящему. Жизнь,

.....

Но рядом с этим стоит толпа равнодушных и откровенно враждебных людей. Среди них все те, кому приходится опасаться лишений семьи и имущества, а также те, кто всегда был равнодушным к религии, и ливы, фанатично цепляющиеся за старые обычаи. Таким образом, должны были быть постоянные трения, и Генрих Латвийский очень рано сообщает, что противники начали грабить имущество епископа и избивать его слуг[18]. По-видимому, языческая реакция, в конце концов, стала настолько сильной, что он решил уступить ее давлению и покинуть страну, вероятно, в 1195 или 1196 году. Если бы он это сделал, то зачатки Икскюльского епископства погибли бы без защиты. Теперь впервые с купцами-христианами рассматривается мысль армейского похода для защиты небольшой ливонской общины. И едва ли стоило рассчитывать на Мейнарда, чье снисходительное и терпеливое поведение мешало ему попрощаться с мирной работой. Скорее – как показывает параллель с событиями в Испании и Франции – обращаться следовало к двум цистерцианцам как к авторам идеи. Купцы обещают войско, об этом узнают ливы, и им снова удается со слезами и увещеваниями убедить епископа вернуться, но только для того, чтобы поиздеваться над доверчивым человеком иудовым приветствием после отплытия флота. Обманутого держат в стране угрозами смерти, но Теодориху дипломатической хитростью удается бежать, он достигает Рима и получает индульгенцию крестового похода (1195–1196 годы.).

Таким образом, поворот к настроению крестового похода наконец свершился. Трагическим образом судьба преподнесла малочисленному, едва насчитывавшему 15–20 тысяч человек ливскому народу внутреннее решение, последствия которого они не могли понять. Представляя все восточнобалтийские народы, они должны были повести борьбу с христианством, которому принадлежало будущее. Не следует упрекать большинство ливов в том, что они не обладали дальновидным пониманием этой неизбежности, человеческое упорство в старом образе жизни понятно[19]. Вместе с тем после 15 лет горького опыта миссионеры столкнулись с трудным решением. Им пришлось оставить, как безнадежную, попытку убедить большинство людей. Праздный вопрос, было ли еще возможно сосуществование, к чему стремилась папская булла 1201 года, хотя и под защитой светского оружия.

.....