Читать книгу Отравленное очарование - - Страница 4

Люка, мажордом Элеонор, невысокий, полноватый шестидесятилетний добрячок, вглядывался в толпу шедших по перрону марсельского вокзала пассажиров. Над головой он пытался как можно выше поднять табличку с надписью “Элеонор”.

Из толпы пассажиров, выделялась Жаклин – бойкая журналистка лет тридцати в модном брючном костюме из твида в крупную клетку. Через плечо у нее висела довольно-таки крупная дамская сумка, а в левой руке – таких же размеров чемодан. Жаклин шла твердой, быстрой походкой, ее взгляд был смесью решительности и любопытства. Заметив издалека мажордома с табличкой в руках, глаза Жаклин сверкнули, в них появились предвкушение и ярость хищной птицы, увидевшей свою добычу. Ловко лавируя между пассажирами, Жаклин рванула в сторону Люки, не без того, чтобы не задеть кого-нибудь своим чемоданом. Впрочем, в порыве преследования, это мало волновало Жаклин, и недовольные возгласы жертв оставались без ее внимания.

– Джеки, ты куда так несешься-то? – едва поспевая за Жаклин, крикнула ей в спину Шанталь. Бедная брюнетка, обладала парой прекрасных длинных ног, но, словно запутавшись в собственной элегантности, и оказавшись на грани между модельным показом и реальностью, она явно уступала по скорости своей подруге, рвавшейся вперед.

– А черт его знает. Привычка! – не отрывая цепкого взгляда от приближающейся цели, бросила журналистка. – Здравствуйте, я Жаклин Одэт! – закричала она, еще не добежав до мажордома и затем, резко тормознув у него перед носом, ткнула большим пальцем себе за спину: – А это Шанталь.

Жаклин наконец выдохнула.

– Ты название газеты забыла добавить, – съязвила Шанталь, достигнув своей подруги именно в тот момент, когда та указала на нее пальцем.

– Здравствуйте. Добро пожаловать, – несколько опешил от такого напора Люка.

– Спасибо, – улыбнулась Жаклин и собралась продолжить гонку по перрону.

– Мадам, – Люка достал блокнот и полистав его начал сверяться со списком.

– Джеки, мы вероятно, еще кого-то ждем, – окликнула ее Шанталь махнув головой в сторону мажордома.

Жаклин вернулась к Люке и, как ни в чем не бывало, взяв его руку с блокнотом, заглянула в него. Ее гоночный пыл резко угас, сменившись раздражением:

– Не может быть! Вот черт! Отдых испорчен!

Невдалеке, сопровождаемая носильщиком, к ним приближалась компания Люси, Каролины и Николь.

– Вот дерьмо! – с досадой буркнула Жаклин, поставив чемодан на перрон.

– Ты что здесь делаешь? – сдерживая неприязнь, обратилась Николь к журналистке, едва поравнявшись с ней.

– Я к своей подруге приехала! – парировала Жаклин. – А ты что здесь делаешь?!

– Она к моей подруге приехала, – мягко вступила в разговор Люси, глядя на мажордома. – Привет, Люка. Как дела?

– Все в порядке, мадам. Как вы добрались?

– Феноменально! Можем двигаться?

– Люси? – неуверенно поинтересовалась Жаклин.

– Ну допустим, – Люси повернула голову в сторону журналистки, будто только сейчас заметив ее присутствие.

Поняв по нарочито спокойному тону Люси, что атмосфера как раз начинает накаляться, Каролина решила разрядить обстановку, обратившись к Шанталь:

– Я – Каролина.

– Шанталь, а это, – она указала на подругу, – Жаклин.

– Мы знаем, – холодно бросила Николь.

– Черт!!! – вскрикнула Люси, схватив Николь за запястье. – Я думала, она мимо пролетит, а она, похоже, прямо к нам приземляется!

Люси кивнула в направлении двух женщин, которые, в компании носильщика с двумя огромными чемоданами в руках, двигались в их сторону. Николь тут же узнала бывшую одноклассницу Люси – Ивон. Молодая, коротко стриженная брюнетка с сумкой фотографа на плече, была ей незнакома.

– Что так долго? Третьим классом? – нарочито заботливо встретила Люси подошедшую к ней Ивон с компанией.

– Да нет. Чья-то толстая задница перегородила нам проход, – небрежно парировала Ивон. – Это не ты ли впереди шла? – преувеличенно вежливо добавила она.

– О-о-о. Надо было через задний попробовать. Тебе не привыкать, дорогая, – уровень заботы в голосе Люси поднялся на единицу выше.

В это время Каролина заметила, что брюнетка с фотосумкой, встретившись взглядом с Шанталь, мягко ей улыбнулась, однако, Шанталь в ответ отделалась лишь намеком на улыбку уголком рта.

Мажордом, сверившись со списком и оглядев всю компанию, поднял руку:

– Уважаемые дамы, добрый день! Меня зовут Люка, я – мажордом графини Де Жолли. Прошу следовать за мной. Он развернулся и направился к выходу с вокзала. “Дружный” коллектив двинулся за ним.

– Стоило тащиться в такую даль, чтобы здесь встретиться! – на ходу жаловалась Люси Николь.

– Вот и надо было сидеть в своем “модном киоске” дешевых тряпок! – не замедлила вставить Ивон, не удосужив Люси взглядом.

– Извините, но не у всех муж депутат Нац. собрания!

– Дело не в деньгах, а во вкусе! – не сдавалась Ивон.

– Кто воспитал твой вкус?! Бухгалтер или ассистент по покупкам?

– Он у меня врожденный!

– Я не верю в чудеса!

– Светофор купи!

Голоса продолжающих препираться Ивон и Люси утонули в шуме вокзала. Казалось, их даже забавляла возможность вспомнить молодость, и по-дружески (или скорее по-детски) потрепать друг другу нервы, находя в этом, как ни странно, способ для расслабления. Они то останавливались жестикулируя, тогда Николь брала Люси за руку и тянула вперед; иногда останавливалась только Ивон, тогда Люси брала ее за руку, и они двигались дальше.

В салоне микроавтобуса царила тишина, сопровождаемая гулом мотора, время от времени прерываемая щелчками камней под колесами. По узкой, в одну полосу дороге, “Фольксваген Т2” взбирался вверх по склону горы. За окнами проплывали уникальные виды на окружающий пейзаж, бурно расцветший осенними красками, но он абсолютно не вызывал никаких эмоций у пассажиров фургона.

Вторя настроению женщин, солнце решило отказаться от попыток произвести на гостей впечатление и скрылось за тучей. Стал накрапывать мелкий дождик, его капли забарабанили по стеклам “Фольксвагена”.

– Красиво. Очень, – подытожила Николь.

– Ну наконец-то! – с распростертыми руками появилась Элеонор в дверях парадного подъезда, когда из подъехавшего фургона уже вышли Ивон и Люси. За ними вышла Жаклин. – Скорее идите в дом!

Женщины пробежали под дождем до дверей и вошли внутрь.

Это был большой холл с грубоватой, от потертых и от того неровных ступенек, дубовой лестницей, ведущей на галерею второго этажа. Лестница занимала основную часть холла и была его доминирующим элементом. Казалось, весь замок был построен вокруг этой лестницы. Огромная, практически черная, с перилами начинающимися на плечах двух ангелов в доспехах, она, как будто говорила: “Поднимайтесь, гости дорогие, уж там-то, наверху, я с вами поиграюсь!”.

После последней реставрации замок помолодел лет на триста, но не потерял своего средневекового магнетизма и загадочности. Это был Замок. И хоть стены его были зашиты в дубовые панели – им было по 400 лет и легкий аромат сырости, не подвальной (Элеонор бы этого не допустила), не застоя, но скопившейся многовековой сырости времен, исторической, полной побед и поражений, трагедий, войн и эпидемий, рождения и смерти встречал вас; обволакивал с первого шага, давил и не отпускал, пока вы не покидали его владений. Этот “аромат Замка” окутывал вас в прямом и переносном смыслах, сколько бы каминов, свеч, лампочек и обогревателей вы не зажгли, не запалили, не включили.

– Как вы? Как добрались? Дорога была не очень ухабистой? – продолжала порхать Элеонор, совершенно выбиваясь из общего настроя, который задавали замок и дождь. Хозяйка расцеловалась с каждой подругой в обе щеки.

– Да все в порядке. Было пару моментов, я думала, меня в стиральную машину бросили, – Люси обвела холл рукой, – а у тебя здесь все красивее становится!

В дверях появились Каролина и Николь.

– Знакомься, это, Каролина и Николь. Ты о них уже знаешь.

– Еще бы не знать. Адвокат и модель. Очень приятно! – Элеонор порхнула к подругам и расцеловала их. – Чувствуйте себя как дома.

– Спасибо. У вас здесь очень красиво, – с восторгом глядя на графиню, сказала Каролина.

– Очень приятно, – Николь изобразила книксен.

– Ой, оставь это, девочка, – замахала графиня на девушку руками и улыбнулась, – мы не во дворце, а я не королева.

Николь украдкой пихнула Люси логтем в бок.

– Это я ее научила, – хохотнула Люси.

– Ну, Люси, ну как ты можешь, – пожурила Элеонор и опять улыбнулась.

– Хорошенький сюрпризик ты мне приготовила, – с усмешкой сказала Ивон бросив косой взгляд на Люси.

– Да бросьте, девочки. Ну сколько можно ссориться, – предложила Элеонор.

– Познакомься, это Арлен, – представила Ивон коротко стриженую брюнетку с фотосумкой. – Она фотограф.

– Очень приятно! – ритуал с поцелуями повторился. – Ко мне как раз Джэки приехала, чтобы написать о доме. Может, вы ей с фотографиями поможете?

– Замечательная идея! – вставила Жаклин и улыбнувшись, помахала Арлен.

– Я с удовольствием, мадам, – ответила Арлен.

– Нет, нет, Арлен. Давайте без “мадам”, – улыбнулась Элеонор, – Чего доброго, вы станете называть меня графиней. Имени будет достаточно. Договорились? – подмигнула Элеонор.

– Договорились, – улыбнулась фотограф.

– Джэки, а кто же это с тобой приехал? – повернулась хозяйка шато к Шанталь, ожидавшей своей очереди для приветствия, рядом с журналисткой.

– Боже! – стукнула себя по лбу Жаклин, сетуя на забывчивость. – Это Шанталь. Она…

Элеонор подошла к Шанталь, взяла ее за руки, и оценивающе пригляделась:

– Погоди, погоди. Модель?

– Да. Здравствуйте, Элеонор.

И снова Элеонор оставила поцелуи на обеих щеках гостьи:

– Добро пожаловать, дорогая!

– Спасибо!

По лестнице в холл спустилась Марьяна. В ожидании указаний хозяйки, горничная остановилась, не дойдя пары ступенек до конца.

Элеонор спохватившись подошла к Марьяне:

– Ой, да что ж это я вас на пороге-то держу. Девочки, познакомьтесь, это Марьяна, – Элеонор подошла к горничной и взяла ее за руку. – Она моя верная помощница. Поднимайтесь наверх, Марьяна покажет вам ваши комнаты, а Люка принесет ваш багаж. У него феноменальная память. Вы сейчас отдохнете с часок, а к восьми встречаемся в столовой. Это вот здесь. – Элеонор махнула сторону арки справа от лестницы. В проеме открытых дверей виднелся большой зал, с круглым, сервированным серебром столом, способным уместить за собой небольшой отряд рыцарей в полном обмундировании.

Стук каблуков смешался со скрипом деревянных ступенек, когда гостьи, увлекаемые Марьяной, понимались наверх. Элеонор провожала их теплым взглядом. Она была счастлива провести этот уик-энд со своими подругами; показать им, чего достигла в обновлении этой махины, этой, с детства нежно любимой “бездонной бочки” – шато и имения, которые, в конце концов и когда-нибудь, должны были начать возвращать вложенные в них средства; ведь у нее их оставалось все меньше и меньше.

Через пару минут, как только Марьяна показала Жаклин ее спальню, она, бросив вещи, легко сбежала вниз и нашла “телефонную кабинку”, оборудованную в маленькой каморке прямо под лестницей. Здесь уютно разместились стул и журнальный столик с лампой Тиффани и телефоном на нем. Зайдя в каморку, а точнее, в кабинку, Жаклин закрыла за собой треугольную витражную дверь с изящным орнаментом. “Милая идея”, – подумала она набирая номер. На другом конце ответили.

– Алё, Арманд? Привет. Добралась. Ты не представляешь, в каком цветнике я оказалась! Да. Ивон здесь. Кто, ты думаешь, еще приехал? Люси! Чувствую, назревает недурная история! Да, да. Я знаю. Может, и дурная… – Жаклин, кажется, услышала что-то снаружи. Она присмотрелась через стекло дверцы, потом приоткрыла ее и выглянула наружу. – Всё. Давай. Потом перезвоню. Бай! – Журналистка положила трубку и быстро дойдя до лестницы, поднялась, шагая через через ступеньку.

Спальня, которую Марьяна предложила Каролине и Николь, представляла собой уютную комнату, оклеенную весёленькими обоями с нежными букетиками полевых цветов пастельных оттенков. Она была декорирована в провинциальном стиле: пара коренастых невысоких кресел вокруг кофейного столика, трюмо и стул. Вся мебель цвета топленого молока была искусно состарена, возможно, усердием мастера, но, скорее всего, временем. Две изысканные кровати, с облаками бесчисленных мягких подушек на высоких матрасах, покрытых воздушными перинами, представляли собой два настоятельных приглашения прилечь, от которых было невозможно отказаться.

Впрочем, у Николь были другие планы. Войдя в спальню, она небрежно бросила свою сумку на кровать у окна:

– Пойду, быстренько умоюсь – и по дому полажу.

Каролина войдя следом и бросив сумку в кресло, с удовольствием плюхнулась спиной на кровать распластав руки. Она тут же утонула среди подушек на перине, которая нежно обняв, повторила контуры ее тела:

– Тебе уже не терпится, – с притворным укором сказала Каролина.

– Да ладно, а что тут еще делать? – высунув голову из дверного проема ванной комнаты, бодро ответила Николь.

Каролина закрыла глаза.

В дверь постучали два раза. Второй стук пришелся уже на открытую дверь и в комнату бодро вошла Люси:

– Тук! Хорошенькая компания, ничего не скажешь. Нора со своими сюрпризами, – Люси огляделась, – А где Ники?

– В душ ушла. Ей уже по замку послоняться невтерпёж, – сонным голосом ответила Каролина.

– А ты где? Каро? Каро? – нарочито озабоченно, сложив руки рупором окликнула Люси, потом вздохнула. – Пить охота.

Из недр одеял и подушек поднялась рука и палец указал на столик между двумя креслами, где красовались милый графинчик с водой и два стакана.

– Издеваешься, – констатировала Люси, оценив предложение.

– Понятно, – рука Каролины упала обратно.

– Ладно, пойду тоже освежусь. Скажи Ники, чтобы без меня не уходила. Заблудится.

В подтверждение, из бездны кровати вынырнул кулак с поднятым вверх большим пальцем, и тут же снова утонул в мягкой белой пучине.

– Ну кто-то из нас должен это сделать?! – прислонив ладонь к микрофону трубки, Шанталь говорила сдержанно но настойчиво, – Это такой прекрасный случай! Кто бы мог подумать, что она здесь окажется! – ее тон сменился на игривый: – Ну котик. Да не беспокойся ты так, всё будет о’кей! Ты уже скучаешь? Точно? Ну ладно. Це-лууу-юююююю.

После нескольких, кажется, сотен поцелуев на обоих концах провода, Шанталь положила трубку. Вздохнула. Ее глаза блеснули. Она открыла дверь и вынырнув из “телефонной кабинки” быстро поднялась по лестнице.

В проходе, между гостевыми спальнями, царила тишина. Одна из дверей медленно открылась, и из нее выглянула Арлен. Убедившись, что снаружи никого нет, она вышла и аккуратно закрыла за собой дверь. Беззвучно прокравшись по ковровой дорожке, Арлен негромко постучала, или точнее, поскреблась в спальню напротив.

Через минуту история повторилась. Теперь из своей спальни выглянула Ивон. Убедившись, что в коридоре пусто, она мягко закрыла за собой дверь и быстрым шагом направилась к лестнице.

Стоя перед зеркалом Николь внимательно вглядывалась в свое отражение. За ее спиной, на необъятных просторах царства подушек и перин, дремала Каролина.

В спальню, на этот раз вообще не утруждая себя условностями, ворвалась Люси:

– Ники!

Николь резко развернувшись к Люси, прижала указательный палец к губам и кивнув в сторону Каролины, сложила ладони, показывая, что та спит.

Люси двумя пальцами красочно изобразила в воздухе шаги и решительно махнула головой в сторону выхода.

Николь, прихватив портсигар и стараясь не шуметь, вышла следом за Люси, и бесшумно закрыла за собой дверь.

Подруги прошли к лестнице и спустились в холл.

– Так, – в Люси просыпалась собака-ищейка. – Пошли в столовую, там обязательно будет прямой выход на кухню.

– Уверена?

– А как, ты думаешь, на стол попадают блюда?

Они вошли в столовую.

– О-ля-ля! – только и смогла вымолвить Николь. “Вид столовой поражал своим убранством” – штампануло у нее в голове. Нехотя она остановилась, заглядевшись на большущий букет цветов в центре необъятного круглого стола темного дерева, сервированного серебром и лебедями, искусно сложенными из накрахмаленных салфеток. В ожидании гостей вокруг стола были выстроены стулья с высокими спинками украшенными витиеватой деревянной резьбой. Зал был украшен гобеленами, а окна закрывали тяжелые бархатные портьеры пурпурного цвета. Колоссальная золотая люстра со множеством хрустальных подвесок была изящна. По размерам, она, кажется, не уступала столу, и поражала тем, что, до сих пор не рухнула, под тяжестью всего ее великолепия.

– А-а-а. Да, да, – остановилась Люси, заметив, что рот Николь постепенно открывался все больше и больше, пока она оцепенев, разглядывала и впитывала в себя окружившую ее красоту. – Нора, она такая! Она может!

– Как же она собирается пускать сюда людей? – удивилась сама себе Николь, но почему-то это первое, что пришло ей в голову. – Сюда ж без визы пускать нельзя.

– Это только для почетных гостей столовая. С другой стороны есть чуть поменьше и попроще.

Вдруг подруги услышали приглушенный женский смех, доносящийся из-за двери, как они предполагали, на кухню.

– О! Люди, – подняла указательный палец Люси. – Пойдем, спросим.

Дуэт следопытов направился на звук. Подойдя к двери, Люси хотела было открыть ее, но та резко распахнулась и из нее вылетела Ивон. Зацепив Люси плечом, Ивон быстрым шагом пересекла столовую и вышла в холл.

– Извиняться надо! – крикнула ей вслед Люси и повернувшись к Николь, заметила: – Горло пришла промочить. Не выдержала.

Николь развела руками, изобразив недоумение.

– Да! – указала Люси вслед убежавшей Ивон. – Но она-то – первая прискакала!

Пройдя по коридору, соединяющему столовую с кухней, подруги, наконец, достигли своей цели.

При их появлении Марьяна взяла луковицу и, не очистив ее, разрезала пополам.

– Марьяна? – обратилась Люси к горничной, стоявшей к ней с Николь спиной.

Марьяна обернулась. Ее глаза слезились.

– Лук? – Люси подошла ближе.

– Да, вот – мужу помогаю, – ответила Марьяна и попыталась улыбнуться.

Люси кивнула:

– Марьяна, скажите, а нет ли у вас чего-нибудь, вроде “Мартини”? Для души грешной.

– Ой, конечно. – засуетилась горничная. – Я вам сейчас приготовлю.

– Это совсем необязательно, – остановила ее Люси. – Нам главное, исходный продукт. Стакан, лед, “Мартини” и водка…

– Оливку или луковичку? – уточнила Марьяна.

Люси с восхищением посмотрела на нее:

– Наш человек!

Марьяна вытерла руки о передник и пошла к холодильнику.

Повеселевшие Николь и Люси, с длинными стаканами в руках, шли по коридору между гостевыми спальнями. Проходя мимо одной из них, они услышали доносящийся из-за двери возбужденный женский стон. Подруги остановились, подошли ближе к спальне, переглянулись.

– Ого! – тихо сказала Николь. – Не успели приехать.

Люси осторожно прислонилась ухом к двери, прислушалась и вдруг подзадоривая крикнула:

– Давай, девочка, давай!

Николь вздрогнула. Люси подхватила ее под локоть, и они, смеясь, побежали в спальню спящей Каролины.