Читать книгу Манекены Коралины - - Страница 1

У этого рассказа не будет ни начала, ни конца. Я уже несколько лет начинаю писать и бросаю. Опять начинаю. И лишь сегодня я поняла, что я точно не смогу написать фэнтези или роман в трёх томах. Я смогу написать так, как пишу уже несколько лет. Написать не по правилам и законам жанра, а изнутри. Я долго не могла понять, а что же я хочу оставить после себя. Моих любимых сыновей, пожалуй это слишком просто и эгоистично, да и для меня это не было никогда смыслом жизни. В тридцать лет я решила, что смысл моей жизни сделать этот мир счастливее, но вскоре и это перестало меня вдохновлять. Но все это время меня не отпускало желание написать свою историю. И сегодня я поняла, что моя история – это то, что я хочу оставить после себя. Сразу хочу перейти на “ты” и предупредить, что я очень люблю выражаться нецензурной лексикой и многие темы я буду обсуждать с помощью метафор. Устраивался поудобнее, я начинаю.

Мне посчастливилось родиться у женщины, которая не была готова к материнству, родила меня “для себя”, при этом сама была сильно травмирована и собрала кучу психозов к моему рождению. Мне всю жизнь внушали, что я не нужна своему отцу. Что у него еще кроме меня три дочери и ему нет дела до меня. Я помню, как пыталась найти хоть какую то информацию о папе. В свидетельстве о рождении было лишь его имя и отчество. В раннем подростковом возрасте я очень сильно углубилась в фантазии о нем и моих сестрах. Я представляла, то как я живу с ними. Эти фантазии для меня были настолько реальными, что я даже рассказывала о них друзьям. Для меня тогда эти фантазии были единственным спасением от реальности. Я часто думала о том, что возможно меня подменили в роддоме. Мне очень хотелось верить в то, что где-то есть родители, которые меня любят. Но их не было, была лишь моя мать, которую я в какой-то момент начала ненавидеть. Иногда я думала о том, что лучше бы она умерла, ведь тогда у меня будет причина перестать ждать от нее любви. Когда я начала изучать психологию, первое время я все еще искала ее любовь. Мне очень хотелось верить в то, что она меня любит, как-то по своему. Долгие годы я пыталась доказать, что достойна ее любви, что меня можно любить. И лишь недавно смогла принять, тот факт, что не всегда родители любят своих детей, не всегда люди способны на любовь. Как на супервизорской группе, я была клиентом и супервизор сказала, что я все еще переживаю горе от потери родителя. Потеря не физическая, физически моя мать всегда была со мной, потеря эмоциональная. Сирота при живых родителях. И эту боль я проживаю уже несколько лет, каждый день, и все еще многое осознаю. Буквально недавно я разбирала свою подростковую психосоматику, и поняла, что все еще пытаюсь найти хоть что-то хорошее в тот период.

Вообще подростковый возраст был очень насыщенный. Все началось со смерти бабушки. Я помню тот день, у бабушки был день рождения, было много гостей, застолье. Дом бабушки был для меня всегда чем то особенным, к слову через несколько лет я там же и лишилась девственности. Сколько я себя помню, бабуля проводила много времени на огороде, жизнь в деревне не прошла даром, и на утро после дня рождения она, как обычно, пошла в огород. Я всегда была жутко любопытная и мне нравилось изучать содержимое старых сервантов, шкафов и сундуков. И конечно там было много чего интересного. Бабуля зашла в дом, а я рассматривала какие-то предметы и хотела ее расспросить о них. Но она не смогла мне ответить, она села на стул и сказала подождать. Я поняла, что ей плохо. Я сейчас уже не помню, кто был дома, но меня послали побежать и попросить помощи, вызвать скорую, ведь тогда не было телефонов и домашнего телефона у нас в доме не было. Я помню, как бежала по соседям, просила помочь, помню как мне было жутко страшно, помню скорую, помню, как сказала врачам, что вчера бабушка выпивала и как мне заткнули рот. А через несколько дней она умерла. На прощание пришло огромное количество людей, столы накрывали дома и я помню, что люди приходили, уходили и снова приходили. Это не первая травма с моего рождения, но было сложно. Никто так и не поговорил со мной о том, как ей стало плохо, о том, что она умерла. На похороны из детей привели только меня и когда ее закапывали я начала задыхаться и чуть не потеряла сознание. Никто ни разу не заговорил со мной об этом. В тот момент бабуля была единственным близким для меня человеком. Позже в терапии я разберу отношения с ней. Но на тот момент ее смерть меня сломала. Физически проявилось ранней менструацией, эмоционально все покатилось в пропасть. Через некоторое время на моих глазах погибла собака, с которой я выросла и опять мне пришлось все это переживать в одиночестве. Я отчаянно пыталась найти человека, который бы меня заметил и полюбил. Первые попытки получить любовь были с двумя парнями, Саша и Антон. Они были гораздо старше меня, а я хвостиком везде таскалась за ними. В серьез меня конечно не воспринимали, но мне очень хотелось им понравиться. Через какое-то время у нас с Антоном случится небольшой роман, но его нежелание не лишать меня девственности станет причиной моего ухода.

Секс и сексуальность стали для меня показателем любви еще в раннем детстве. Мне было около пяти лет, когда я первый раз соприкоснулась с этой ассоциацией. К сожалению многие в детстве сталкивались с сексуальным насилием. Мне очень хочется верить в то, что чем больше мы об этом говорим, тем меньше будет желания у взрослых наносить подобные травмы детям. Я слышала разные истории. Кого то сажал на колени парень старшей сестры, кого то насиловал преподаватель музыки, а кого то на протяжении многих лет насиловал родной отец. Для ребенка не обязательно физическое проникновение, достаточно лишь намека на сексуальность. О том, что произошло со мной, я забыла на много лет. Очень часто, как и в моем случает насильник это достаточно близкий человек. Для меня это оказался дедушка Коля. Он не был мне родным дедушкой, но достаточно близко общался со мной. Говорил, что я его внучка, играл со мной. И когда он предложил мне дотронуться до его члена, я ни на секунду не задумалась о том, что это может быть плохо. Деревенский дом бабушки для меня всегда был очень родным и я любила проводить там время. У меня были любимые места, одно из таких мест была яблоня у пруда, и именно под этой яблоней он сидел, спустив штаны и онанировал. Я оказалась невольным свидетелем этой картины. Я не понимала, что он делает, но мне было интересно. Он приложил мою руку к своему члену. Казалось бы всего несколько секунд, всего лишь прикосновение, но в этом моменте было много чувств и травма. Буквально сразу я услышала голос бабушки, которая звала меня. Мне было очень стыдно, я боялась, что кто-то узнает, что меня накажут. С одной стороны у меня сформировалась нездоровая связь близости и сексуальности. С другой стороны чувство стыда и страха, которое не покидало меня и защитой стало отщепление женственности. Спустя некоторое время я попросила отрезать мои длинные волосы и я максимально начала отказываться от девчачьей одежды. Девочки часто защищают себя после сексуального насилия отказом от своей женственности. Я не рассказывала никому о том, что произошло больше двадцати лет. Моя психика очень здорово научилась меня защищать. Большинство событий просто стерты из памяти и лишь недавно они начали всплывать кусочками, которые я хочу собрать здесь. Тебе возможно покажется, что именно эта ситуация меня сломала, спешу тебя разочаровать. Этот момент лишь маленькая капелька в море боли, в котором я бултыхаюсь до сих пор.

Я выросла в маленьком поселке, двенадцать хрущевок, алкоголь, наркотики и отголоски девяностых. Это место и до сих пор не отличается сильным развитием, но тогда было сложно не попасть в “плохую компанию”. В такой компании меня привлекло их внимание, было достаточно просто заговорить со мной, когда я проходила мимо. И вот оно то, что я долго искала, люди, внимание и “любовь”. Мне было чуть больше двенадцати, они чуть старше, они шатались по поселку, курили, пили, а я нуждалась во внимании.