Читать книгу По берегам Западной Двины - - Страница 5

В первых числах января 1942 года 332-я Ивановская дивизия после трудного четырехсоткилометрового марша из Москвы прибыла в район города Осташков Калининской области и вошла в состав Четвертой ударной армии. Части дивизии сосредоточились в деревнях Залесье, Залучье, Погорелое и других мелких деревнях на восточном берегу озера Селигер. На противоположном – западном – берегу находились немцы. Их передний край обороны затем шел по лесисто- болотистой местности в направлении озера Волго и далее по правому берегу реки Волги на Селижарово. По берегам озер и рек и вглубь от них на десятки километров сплошные леса – хвойные, лиственные, смешанные. Такова местность в этой части Валдайской возвышенности. В январе всё было покрыто снегом метровой толщины. Но мощь и красота окружающей природы и в зимнее время поражали воображение. Здесь, среди лесов, болот и озер рождается великая русская река Волга. Каждый русский знает об этом заповедном месте с детских лет. Многие посещали эти чудесные места и помнили об этом всю жизнь. Столетия мирно и счастливо жили здесь русские люди в ладу с природой и пользовались ее дарами. Не думали наши предки, да и мы тоже, что жестокий и коварный враг придет на эту землю, на Русь первоначальную.

Контрнаступление советских войск с 6.12.41 по 04.42

Война пришла в эти места в концесентября 1941 года. Осташковский оборонительный рубеж до второй половины декабря защищала 27-я армия под командованием генерал-майора Н. Э. Берзарина, ослабленная многочисленными боями с первых дней войны в Литве, Латвии с превосходящими силами группы немецких армий «Север». В боях под Либавой, Шауляем, Каунасом, Двинском, Екабпилсом, Резекне части 27-й армии нанесли противнику большие потери, что позволило на рубеже Осташкова остановить его наступление, хотя бои упорные, ожесточенные продолжались здесь до поздней осени.

В период наступления под Москвой, в ноябре-декабре, на осташковском участке фронта гитлеровское командование особой активности в боевых действиях не проявляло. Немцы надеялись удержать занимаемые рубежи, чтобы выиграть время для подготовки новых стратегических резервов и весной возобновить наступление. Такая оценка намерений противника доходила до нас от нашего командования. Условия местности способствовали немцам в создании прочной обороны. Широкая водная преграда озер Селигер и Волго, сплошные леса, болота действительно являлись серьезным препятствием для советских войск. Немцы надеялись перезимовать с удобствами. По западному берегу озера Селигер, южному берегу озера Волго, на межозерном участке они выселили из деревень местное население, а их скот, птицу, теплую одежду силой забрали себе. Многие люди остались без крова и пищи. Оставили немцы проживать в тех деревнях только несколько жителей в качестве прислуги. Жили эти люди не в домах, а в банях, подвалах или в хлевах, где раньше находился их скот.

Поднимались русские люди на борьбу с фашистскими захватчиками, вооружались чем могли, уходили в леса, создавали партизанские отряды. В Осташкове за короткий период были созданы две партизанские бригады и несколько отдельных партизанских отрядов, выполнявшие боевые задачи в тылу врага. В сорока километрах юго-западнее Осташкова в поселке Пено также действовал партизанский отряд.

Очень суровая зима 1941–1942 гг., от которой немцы прятались в теплых домах, сковала озера, реки, болота, и это благоприятствовало нам. Наши воины были одеты в ватные фуфайки и ватные брюки, а поверх их еще шинели. На ногах валенки, а на голове шапки, на руках ватные рукавицы. Мы были готовы к боевым действиям в условиях крепчайших морозов в любой местности. Может быть, учитывая это преимущество, советское командование и выбрало для нанесения удара по врагу участок фронта, мало подходящий для маневренности крупного состава войск.

Как позднее рассказывали пленные, немецкое командование на этом участке меньше всего ожидало нашего крупного наступления. Сплошной линии обороны здесь не было ни у нас, ни у них. В населенных пунктах по переднему краю и в глубине обороны они создали батальонные и ротные узлы обороны. Между ними в отдельных местах не было огневого взаимодействия. Немецкое командование со временем могло закрыть такие «окна» в своей обороне. Советское командование это учитывало и форсировало подготовку к наступлению.

Штаб 4-й ударной армии располагался в деревне Сорога на восточном берегу Селигера, недалеко от Осташкова. Ударная армия создавалась на базе 27-й армии. В нее вошла 249-я стрелковая дивизия, находившаяся в обороне осташковского рубежа, наша, 332-я, прибывшая из Москвы, 334-я, 358-я, 360-я стрелковые дивизии, 21-я, 39-я, 48-я, 51-я стрелковые бригады, семь лыжных батальонов, дивизион «катюш-РС», полк артиллерии дальнего действия, два танковых батальона, подразделения обеспечения. Командующим армией был назначен опытный генерал Еременко Андрей Иванович, ранее командовавший Брянским фронтом, где был ранен, лечился в госпитале.

Перемещение большой массы войск по железной и шоссейным дорогам, видимо, не осталось незамеченным противником. Над расположением частей нашей дивизии в начале января заметно активизировалась деятельность авиации противника. Некоторые воинские части опаздывали с прибытием в район сосредоточения армии и допускали дневные переходы, что обнаруживалось авиационной разведкой. Самолеты противника на малой высоте летали над деревнями, выявляя признаки появления новых войск и боевой техники.

Общая картина сложной и трудной подготовки войск к наступлению нам, рядовым солдатам и офицерам, была, конечно, неизвестна. Каждый знал, в основном, про свое подразделение. Не всё было внали-чии для предстоящих боевых действий. Отдельный дивизион 120-миллиметровых минометов, полностью укомплектованный отличным по всем требованиям личным составом, к началу военных действий таки не получил материальную часть – минометы. На какой-то период времени стрелковым частям предстояло обходиться без поддержки мощного оружия. В книге «В начале войны» Еременко А. И., вспоминая те январские дни, пишет: «К моменту начала наступления в войсках армии и на складах имелось всего 2,5 комплекта боеприпасов, 1–1,5 сутодачи продовольствия и фуража. Бензина на армейских складах не было совсем. Однако откладывать срок наступления было нельзя».

Войскам 4-й ударной армии командованием Северо-Западного фронта была поставлена задача прорвать оборону противостоящего противника и наступать в направлении на Андреаполь, Торопец, а в последующем – на Велиж, Рудню. На армейских штабных картах стрелы наступления были направлены на юг и юго-запад глубоко втыл ржевско-вяземской группировки войск противника, только что отброшенной от Москвы. Одно дело замысел, но как он осуществится – зависело от солдат, офицеров, генералов армии и многих других причин и обстоятельств.

Нашей 332-й Ивановской дивизии и 249-й СД было доверено наступать на главном направлении. Еще до прибытия частей дивизии в район сосредоточения для принятия решения о ведении боя при прорыве переднего края обороны противника на участок предполагаемого наступления в деревню Ясенское, что на северном берегу озера Волго, выехали командир дивизии С. А. Князьков, командир 1115-го СП полковник И. Я. Кулагин, от 1117-го СП – подполковник А. И. Серебряков, от 1119-го СП – майор Е. Д. Ефремидзе, от 891-го артполка – майор С. А. Биркалов. В течение двух суток они ходили и лазили по северному берегу озера от Ясенского и до деревни Малое Лохово и далее до деревни Городище, что находится по пути в Осташков.

В деревне Малое Лохово, что на северном берегу Волго, по имевшимся сведениям, занимали оборону не более роты немецких солдат. На противоположном берегу, в деревне Большое Лохово, имеющей 35–40 дворов и несколько строений общественного пользования, занимали оборону не более батальона немецких солдат. Здесь озеро на протяжении полутора-двух километров сужалось до ширины 100–300 метров. От поверхности озера берег постепенно повышался в сторону деревни, стоящей от берега нарасстоянии 150–200 метров. Примерно на таком же расстоянии за деревней, южнее, был большой лесной массив. Большое Лохово представляло собой очень удобную позицию для обороны в любое время года. Жители из деревни были выселены. В домах и иных строениях, расположенных на возвышенностях, немцы оборудовали позиции для пулеметов, причем на двух уровнях – в нижней части строений и на чердаках. Стены домов изнутри укрепили дополнительно бревнами и кирпичами. Такие огневые точки надежно защищали от пуль и осколков мин и могли быть разрушены только прямыми попаданиями снарядов.

В центре деревни, в большом сарае были оборудованы позиции для орудий с возможностью ведения огня прямой наводкой. Где-то между домами находилась позиция 81-миллиметровых минометов.

По берегу озера Волго, восточнее Большого Лохово, расположены деревни Девичье, Високое, Раменье, Кабаново, которые также были заняты немецкими гарнизонами и оборудованы как опорные узлы обороны. Они также входили в полосу наступления 332-й дивизии.

Внимательно и долго с разных наблюдательных пунктов командиры полков рассматривали в бинокли немецкую оборону, пытаясь определить расположение огневых точек противника, систему огня, которую следовало подавить и уничтожить нашей артиллерийской подготовкой, чтобы обеспечить атаку пехоты с малыми потерями. Занимавшие здесь оборону подразделения 249-й СД сообщили известные им сведения о противнике, но они были явно неполны, так как последнее время с нашей стороны здесь активных боевых действийне велось и немцам не было необходимости проявлять систему огня своей обороны. Из показаний пленных, от партизан и других источников было известно, что на участке предстоящего наступления 4-й ударной армии оборонялись 123-я и 253-я пехотные дивизии немцев, кавалерийская бригада СС «мертвая голова» и некоторые мелкие части и подразделения. В ближайшей глубине их обороны – на станции и поселке Жукопа, поселке Пено, станции и поселке Охват – находились подразделения этих же частей.

После рекогносцировки последовал приказ о подготовке частей дивизии к прорыву обороны противника и наступлению.

Первыми, в ночь с 7 на 8 января, в район исходного положения для наступления вышли артиллеристы. По узкой лесной заснеженной дороге с трудом двигались орудия разных калибров. Мороз стоял за 30 градусов. Снег по обочинам дороги – до метра глубиной. То идело приходилось солдатам помогать лошадям. Брались за орудийные колеса, за передки, общими усилиями продвигали орудия вперед. До рассвета во что бы то ни стало нужно было добраться до намеченных командованием позиций.

Первый артдивизион под командованием И. С. Соседко занял огневые позиции в районе деревни Ясенское. Задача – участвовать в артиллерийской подготовке, а затем поддержать артиллерийским огнем наступление 1115-го стрелкового полка.

Второй артдивизион под командованием П. И. Голобородько занял огневые позиции перед деревнями Девичье и Високое. Задача – участвовать в артиллерийской подготовке и затем поддержать артогнем наступление 1119-го стрелкового полка.

Командный и наблюдательный пункт командира 891-го артполка майора С. А. Биркалова был оборудован на участке наступления 1119-го СП, так как здесь предполагался успех прорыва переднего края обороны противника и дальнейшее развитие наступления дивизии.

После трудного ночного марша не довелось артиллеристам отдохнуть. Да и какой там отдыхпод открытым небом на морозе! Хорошо, что батарейные кухни не отстали и горячая пища прибавила сил.

В последующие двое суток солдаты и офицеры работали днем и ночью: оборудовали огневые позиции, занимали наблюдательные пункты, уточняли на местности цели, прокладывали линии связи, подвозили боеприпасы. При этом приходилось соблюдать скрытность действий от немецких самолетов, пролетавших небольшими группами в наш тыл и возвращавшихся обратно.

Артиллерийских командиров беспокоило почти полное отсутствие координат о конкретных целях в обороне противника. Издавна русские артиллеристы придерживались правила: «Вижу – стреляю». Здесь цели были мало известны и почти невидимы. Только на левом фланге полосы наступления дивизии через озеро довольно хорошо просматривалась деревня Девичье, также подготовленная немцами к обороне.

Стрелковые полки заняли исходное положение для наступления в ночь с 8 на 9 января. Шли роты и батальоны солдат в свой первый бой. Шли не спеша, больше молчали и, конечно, каждый думал о предстоящем завтра сражении. На святое дело шли – в бой за свою Родину, за свое Отечество, выполняли долг исторического значения. Предкам нашим далеким и близким такое выпадало на долю почти каждому; выстояли, выжили. В такие моменты мысли у людей чистые, бескорыстные, возвышенные. Кто знает, может, последние часы суждено прожить на этом свете. Вспоминали прошлую жизнь, дом родной, близких своих, всё самое дорогое. Но одновременно с такими мыслями у каждого в душе была надежда: может, уцелею или ранят легко, останусь жив, конечно, останусь жив.

Лаконична запись в «Журнале боевых действий 332-й стрелковой дивизии» от 9 января 1942 года:

«Части дивизии заняли исходное положение для наступления: 1115-й стрелковый полк – д. Городище, высота 215,2 с задачей овладеть Подлохово, Большое Лохово и выйти на рубеж ручья Кречетовки; 1119-й стрелковый полк – д. Ясенское, д. Коллектив с задачей уничтожить противника в районе д. Волга, д. Раменье, д. Девичье, овладеть Кабаново и к исходу дня выйти на рубеж станции Лохово, д. Половинники; 1117-му стрелковому полку наступать за 1119-м стрелковым полком».

Наблюдательный пункт командира 1115-го СП полковника Кулагина И. Я. находился в небольшом деревянном домике у дороги, ведущей из Большого Лохово в Осташков. Справа и слева в лесу на линии дороги густой цепью в снеговых окопчиках расположились бойцы и командиры стрелковых батальонов. Боевой приказ на первый бой они уже знали и поклялись разгромить противостоящего врага.

В полукилометре впереди несколько домов деревни Городище, затем ровная снежная гладь поверхности озера Волго шириной в этом месте 200–300 метров. На том берегу, левее километр-полтора, первые дома деревни Большое Лохово. Деревня Малое Лохово (местные жители называют Подлохово), оставалась на левом фланге полка. Противника там было не более роты. Правее, по дороге на Осташков, в деревнях, приспособленных для обороны, также находились немецкие гарнизоны.

Командир дивизии предупреждал командиров полков: «В случаях сильного сопротивления со стороны противника не ввязываться в затяжные бои, блокировать его узлы обороны и главными силами прорываться в глубину обороны».

Окруженные немецкие гарнизоны намечалось уничтожать силами вторых эшелонов наших войск. В полосе наступления дивизии такую задачу мог выполнить 1117-й СП, находящийся во втором эшелоне дивизии. На исходное положение в лес восточнее деревни Жуково, что в трех-четырех километрах от полков первой линии, его подразделения прибыли за несколько часов до начала боя.

Начиналось утро 9 января 1942 года. Ночной 35-градусный мороз не ослабевал, но его действие на человеческий организм замечалось меньше – нервы целиком испытывали другие ощущения. Заканчивались последние приготовления, последние вопросы и доклады о готовности. На линиях связи от командного пункта армии до стрелковой роты прекратились все переговоры, – ожидали сигнала о начале боя.

В 8 часов 30 минут прозвучала команда «Огонь!», и на 40-километровом фронте наступления 4-й ударной армии из сотен орудий и минометов раздался залп по вражеской обороне. Началась двухчасовая артиллерийская подготовка. Веселее стало нашей пехоте. В длительной артподготовке были, конечно, свои минусы. Давалась возможность противнику определить направления наших ударов, приготовиться к отражению атаки нашей пехоты, подтянуть к проблемным участкам свои резервы. В данном случае длительная артподготовка для нас была необходима. Объекты для атаки пехоты находились довольно далеко от исходного положения. Под прикрытием артогня пехота сближалась с противником.

Батальоны 1119-го СП без потерь достигли северного берега озера Волго, вышли на озеро. Глубокий снежный покров мешал быстрому продвижению. Из Большого Лохово по наступающим начался минометный обстрел, но потери пока были не велики. Цепи наступающих вышли на южный берег Волго, где в зарослях кустарника и леса привели себя в порядок и продвинулись без потерь к юго-западной окраине деревни Большое Лохово. До центра деревни оставалось метров четыреста открытого снежного поля. Один стрелковый батальон приготовился к атаке на деревню. С последними разрывами наших снарядов и мин батальон с криками: «За родину!», «Ура!» пошел в атаку. Немцы вначале по наступающим вели редкий огонь, но когда до деревни оставалось всего 200–250 метров, по нашим воинам открыли сильнейший пулеметный огонь многие огневые точки, уцелевшие от артиллерийского обстрела. Подавить пулеметы врага было нечем. Артиллерия оставалась пока на прежних позициях в районе деревни Ясенское, а здесь нужно было вести огонь по целям прямой наводкой. Командир полка приказал провести повторно короткий артналет по деревне и продолжить атаку. Забыл он в азарте боя указание комдива: «Не ввязываться в затяжной бой…» Не удалась и вторая атака. Много ивановцев осталось лежать на снегу возле небольшой деревушки на берегу верхневолжского озера Волго.

Оценив сложившуюся обстановку, командир дивизии полковник С. А. Князьков принял решение ввести в бой 1117-й СП на правом фланге полосы наступления дивизии, а не за 1119-м СП, как намечалось до начала боя. В 14 часов 30 минут 9 января 1117-й СП выступил по маршруту Жуково – Ясенское – Городище. Противник к этому времени был блокирован в Большом Лохово батальонами 1115-го СП. Это позволило 1117-му СП из-за правого фланга 1115-го СП без потерь пройти передний край обороны немцев и развить наступление вглубь обороны в направлении железнодорожной станции Жукопа. 1119-й СП к исходу дня овладел узлом обороны немцев, деревней Девичье, подошел к деревне Високое, блокировал немцев в деревне Волга.

Стемнело. Наступила ночь, но дивизия продолжала боевые действия: вела разведку в глубине обороны противника, уничтожала врага, пытавшегося выбраться из блокированных узлов обороны, меняла огневые позиции артиллерии, перемещала вперед командные и наблюдательные пункты, наводила линии связи, подвозила боеприпасы. 1117-й СП оказался на острие наступления дивизии. К утру 10 января стрелковые батальоны подошли к ж/д Жукопа Пеновского района. Районный центр-поселок Пено находится от ж/д Жукопа в 6–7 километрах. Здесь были подразделения кавалерийской бригады немцев СС «мертвая голова», различные подразделения обслуживания.

К полудню 10 января после непродолжительного боя 1117-й СП изгнал немцев из поселка и железнодорожной станции Жукопа. В этом бою приняли боевое крещение мои товарищи по военному училищу командиры взводов лейтенанты Леонов Павел и Панков Михаил. Из своих 82-миллиметровых минометов они точно поразили минами подразделение немцев, пытавшееся задержать атаку наших пехотинцев. Оставшиеся в живых немцы бежали в Пено, где в эти часы тоже шел бой. Части 249-й СД после 30-минутной подготовки и завершающего ее залпа РС-«катюш» в 13.00 ворвались в поселок. Сотни трупов немцев валялось на улицах. Некоторой части немецких солдат и офицеров удалось вырваться из-под ударов 332-й и 249-й стрелковых дивизий, но они были южнее Пено встречены нашими 67-м и 68-м лыжными батальонами и почти полностью уничтожены.

В бою за Жукопу понес некоторые потери и 1117-й СП. Был ранен один из моих товарищей – выпускник училища имени Верховного Совета РСФСР лейтенант Морозов Александр. Он вел свой стрелковый взвод в атаку, пуля пробила руку, и только после завершения боя пришел Александр в санвзвод второго батальона. Командир санвзвода Покровский Игорь сделал ему перевязку, первую в этой войне, пожелал скорейшего выздоровления и возвращения в часть. Для молодого врача это тоже было «боевое крещение».

Первый бой продолжался по времени около двух суток. 332-я и 249-я стрелковые дивизии, наступая на главном направлении 4-й ударной армии, разгромили 48-й и 416-й пехотные полки 123-й пехотной дивизии, смешенный кавполк кавбригады СС «мертвая голова», несколько батальонов 253-й пехотной дивизии немцев и прорвали тактическую глубину обороны противника. Ивановцы с честью выдержали первый экзамен в Великой Отечественной войне. Очень важно было для всех нас выиграть первый бой. Это как бы предвещало последующую судьбу. Для нас с этого боя война по-настоящему только началась. Впереди предстояли походы и бои за освобождение Смоленщины, Белоруссии, Прибалтики.

Успех в первом бою обошелся и нашей стороне немалыми потерями. 1115-й стрелковый полк только убитыми потерял около 300 человек.

Наш минометный дивизион вошел в образовавшийся прорыв в немецкой обороне в ночь на 11 января. В полночь перешли Волгу. Со стороны Большого Лохово слышались отдельные выстрелы. Немецкий гарнизон пока еще не сдался. Видимо, надеялись, что их выручат резервы, сосредоточенные в районе города Андреаполя.

За Волгой колонна дивизиона вышла на заданный маршрут наступления, составляя резерв командира дивизии.

1. Через 2–3 дня после освобождения Большого Лохово возвратились в деревню уцелевшие жители. На опушке леса вблизи озера Волго они вырыли две большие могилы и захоронили в них 350 погибших в бою воинов 332-й Ивановской дивизии. На средства жителей в деревне поставили на могилы памятник и железную оградку, всё покрасили краской-серебрянкой. Поблизости из досок сделали длинный стол и скамьи. Каждый год в День Победы 9 мая собираются к могилам старые и малые жители деревень Малое и Большое Лохово и Городище, поминают ивановцев, поют для них народные песни. Посетил и автор эти могилы, возложил цветы, низко поклонился однополчанам, отдавшим жизни за Родину. Говорили мне жители: «Надо бы на могилы сделать и положить плиты из хорошего камня, да сил на это у деревни нет, осталось только 13 дворов, да и в них живут больше старики и старухи». Просили передать эту просьбу большому начальству.

2. Полковник Кулагин И. Я. от командования 1115-м СП был отстранен.

3. Описание боя сделано на основании личных воспоминаний автора, в то время заместителя командира батареи, бесед с участниками боя и жительницей Б. Лохово Ивановой П. И., работавшей у немцев прачкой, наблюдавшей бой, а также использованы архивные документы ЦАМО СССР.