Читать книгу Измена. Любовница моего друга - - Страница 4

Алекс

Во вторник вечером выкраиваю время, заезжаю к сестре.

– Анечка, – целую двойняшку в щеку, и на душе становится спокойнее.

– Саша, ты исхудал! – осматривает меня как доктор на приеме, пальпирует, прикасаясь пальцами к запястьям и скулам.

– Нормальный я! Жилистый!

– Когда ты качался, был намного объёмнее, совсем потерял мускулатуру.

– Аня, милая, скажи, когда в качалку ходить? До пяти операции, с шести до восьми приемы. По субботам ставят смены. Ты же знаешь, после того как отстроили наш центр, больные приезжают в него не только со всей страны, но и из ближнего зарубежья.

– Чех! – Аня внимательно глядит на меня серыми пронзительными глазами. – Ты здесь при чем? Хочешь весь мир вылечить? Тебе двадцать восемь, а ты до сих пор не женат, у тебя времени нет ни на себя, ни на девушку!

– Аня, пойми. Я как необремененный семьей всегда стою первым в очереди на неплановое дежурство.

– Именно, пора жениться! Иди мой руки, буду тебя кормить борщом и котлетками.

Нервно осматриваю обувную полку, не понимаю, есть ли хозяин дома. Полка заполнена бесконечными новыми парами мужских ботинок. Сейчас лето, и неясно в чем он вышел из дома. К тому же Шерлок Холмс из меня никудышный. Спасает из положения сестра, заметив мой ищущий взгляд, тут же сообщает:

– Родька сегодня остался с ночевкой у соседского дружка, у Влада важный ужин, он задержится.

Тяжело выдыхаю. Время восемь тридцать, родственника нет дома, и ни в какой ужин я не верю.

– Анюта, как себя чувствуешь? – спрашиваю у сестры, хлопочущей возле плиты.

– Нормально, – губы растягиваются в подобии улыбки.

– Ты же знаешь, что можешь мне доверять, – в моем голосе разлита теплота и нежность.

– Страшно мне, – выдыхает с болью Аня, ставя на стол тарелки с дымящимся борщом и обжаренными котлетами. – Ты же знаешь, я проходила весь этот ужас с потерей ребенка уже два раза. Каким чудом Родьку выносила, одному Богу известно, – сестра встряхивает тонкими обесцвеченными волосами, скользит по моему лицу.

Разглядываю сестру с братской любовью. Так вышло, что мы дружили с детства, доверяли друг другу тайны, делили общие интересы и хобби. Вместе выучились на врачей. Только Анюта выбрала стоматологическую специализацию, прошла ординатуру в стоматологической хирургии. Сейчас сестра – домохозяйка и Громова устраивает подобный расклад вещей. Он не желает, чтобы его жена тратила время на работе, считает, что это время целиком и полностью должно принадлежать их детям, ему.

– Чех, пообещай, что будешь приглядывать за Владом, помогать ему и Родьке во всем, – сестра передает мне кусок белого хлеба и наши пальцы касаются. От этого прикосновения на душе становится паршиво, чувствую себя предателем. Она мне доверяет самое ценное, а я не в состоянии открыть ей горькую правду, не желая быть тем, кто принес в ее дом беду.

– Думаешь, Громову нужна моя поддержка? – удивляюсь доброму сердцу сестры.

Кивает поспешно.

– Он только с виду большой и сильный, но в душе он слаб.

Это точно. А еще он слаб как мужик, – проговариваю про себя, вслух же отвечаю: – Обещаю.

Молча смотрим новости на экране плазмы, висящей напротив стола. Едва молчание становится невыносимым, поднимаюсь на ноги.

– Спасибо за ужин. Не знаю, как буду жить дальше без твоих фирменных котлеток, – улыбаюсь с тяжелым сердцем.

– Подожди!!! – Аня аккуратно поднимается, будто, боится рассыпаться как хрустальная ваза, медленно идет к кухонному столу, и у меня сердце обливается кровью. Сестра готова ради этого ребенка терпеть всё! А я – слабак, боюсь сказать всего несколько слов. – Я тебе с собой контейнер дам с котлетками, – радостно щебечет Анютка.

– Что ты! Я пошутил! У тебя два мужика в доме, им нужнее, я в кафе поем.

– Ты же помнишь, что мне нельзя волноваться, так что не перечь мне, – приказывает Аня.

Уже в дверях застываю, думая о том, выдержит ли она правду, если я сейчас возьму и расскажу всё!

Бросаю на сестру оценивающий взгляд.

Мы с сестрой двойняшки. В детстве очень даже были похожи друг на друга, но с возрастом, внешность сестры разительно изменилась.

Она ниже меня на двадцать сантиметров, весит килограмм на тридцать меньше. Я люблю загорать, а у Ани белая молочная кожа. Мои волосы по-прежнему пепельно-русые, а у Ани белые, истонченные постоянными процедурами обесцвечивания. Только глаза остались прежние – серые. На солнечном свету кажутся то голубыми, то зелеными. Хамелеоны, одним словом.

Выхожу из подъезда и нос к носу сталкиваюсь с Владом.

– Здорово, – мужчина в дорогом костюме протягивает руку.

– И тебе не хворать, – пожимаю руку зятя в ответ, при этом наклоняясь к нему непозволительно близко. Как собака вдыхаю ноздрями запахи, исходящие от обалдевшего Влада.

– Пахнешь Ульяной! – цежу сквозь зубы, отстраняясь от него.

– Чего? – недоуменно морщит лицо.

– От рубашки разит духами Ульяны. Палево! Аня учует запах, расстроится.

– Не лезь в чужие дела! – Влад злится.

– Чужие?! – рычу я, толкая мужчину к стене. – Для меня счастье сестры важнее, чем мое собственное!

– Я в состоянии позаботиться о благополучии Анечки. Квартиру купил, няню Родиону нанял, домработницу приведу в тот же день, как жена даст добро. Для любимой готов свернуть горы!

– Пафосная речь! Какого ляда встречаешься с Ласкиной?

– Ты дебил? Ты же ее видел!

– И что?

– Какой нормальный мужик не захочет делить постель с этой крошкой – грудь – полноценная тройка, задница – орех, ножки – от ушей. Ласковая, нежная…

– Козел! – неожиданно для самого себя наношу Владу удар кулаком снизу. Апперкот получается знатный.

– Я тебя убью! – взбешенный зять хватается за челюсть, проверяет на месте ли кости.

– Сегодня я ничего не рассказал Ане, но, если ты не бросишь Ульяну, тогда твоя жена всё узнает.

– Ты не посмеешь!!!

– Хочешь проверить?..

– Если Аня потеряет ребенка, в этом будешь виноват лично ты.

– Как же легко ты перекладываешь вину на других!

– Иди к черту! Чтобы я не видел тебя у себя в доме! – Влад хватается за дверь подъезда.

– Чтобы я не видел тебя около Ульяны! – рычу в ответ.

– Это ей решать! – неожиданно цедит Громов и исчезает за дверью.

– Ей? – ошалело гляжу на разбросанные по земле котлеты Анечки. – Блин. Нехорошо вышло. Может, собаки или кошки полакомятся. – Быстрым шагом направляюсь к машине. Меня никак не оставляют слова зятя «ей решать». Получается, я должен давить на врачиху?

Ладно. Работаем по плану Б.